-Мсье Пьер, у местных людей, там, где я нашла эти камни, есть легенда про них. Не могу сказать, правда это или нет, но она гласит, что люди, носящие украшения с этим камнем, могут выпить любой яд и не погибнуть, на какое-то время, потом все равно к врачу надо. Может камень отвести удар ножа, арбалета. Но на какое-то время. Вот это мне рассказали аборигены. Камни с легендой выше ценятся.
Расстались с ювелиром и поехали по своим делам. Мне ещё в аптеку и по магазинам бы, хотя бы по-быстрому. Ни у меня, ни у Рейнара нет сменной одежды, у него так и вовсе, кроме брюк, ничего нет. Брат предложил проехать до Квебека, тут ехать всего минут двадцать пять-тридцать. На въезде в город как раз был большой торговый центр, где я увидела, кроме всего прочего и вывеску аптеки. Вот и хорошо!
Провизор в аптеке, выслушав мой список, шустро принялась выставлять требуемые лекарства. Задумалась только над антибиотиками, потом объяснила, что это лекарства старого поколения, есть более современные, буду брать? Я, разумеется, согласилась. Увидела ещё индпакеты стерильные, вспомнила, что нам обоим нужны перевязки, набрала и их. В общем, вышла из аптеки, облегчив карту на почти полторы тысячи долларов. Потом пришла очередь одежды и белья для меня и маркиза, взяла на первое время. Так, теперь личная гигиена - щетки, зубная паста, мыло, шампуни, бальзамы, крема, бритвы. И последний забег в продовольственный магазин. Пока брала или полуфабрикаты или готовые замороженные блюда. Чай, кофе, сахар, соль, молоко. На ближайшие сутки хватит. И все равно, мы вдвоем с Сашей едва дотащили все пакеты до автомобиля.
Дорога обратно мне показалась бесконечной, потому что я переживала за Рейнара - как он там? Не ухудшилось ли его состояние? Вдруг пошел в туалет и не удержался, упал? У нас уже должно наступать утро. Надо спешить. Обвешавшись вся пакетами, они не только у меня в руках, но и висели, связанные верёвочкой через плечо (сама себе я здорово напоминала тётку, штурмующую поезд периода гражданской войны - видела в каком-то фильме), я отбыла домой прямо из гостиной родственников. Представила себе закуток возле входной двери в нашей крошечной прихожей, где никого не должно было быть даже теоретически, и шагнула.
В прихожей было темно, глаза, после яркого света в гостиной родственников, пока только приспосабливались к сумеречному свету, как вдруг в глазах вспыхнули яркие фейерверки! Да такие, что даже затмили боль во лбу! Пакеты с грохотом и шуршанием посыпались у меня из рук, и я шлёпнулась на пол, на попу. Пережив шоу фейерверков, я отдышалась, и потирая здоровенную шишку на лбу, я просипела:
-Это что сейчас было?
В прихожей растерянно топтался Рейнар в одних трусах.
-Это? Это дверь была... я из ванной выходил, немного покачнулся, задел дверь, она резко распахнулась. А там ты была…
Сумбурно пытался объяснить Рейнар, делая попытки собрать пакеты, которые я в корне пресекла. Поднялась с пола, кряхтя, как столетняя бабка, собрала пакеты в кучу и волоком по полу потащила все в комнату. Там сразу отставила в сторону пакеты из аптеки, затем пакеты с продуктами, порылась в пакетах с вещами, отдала Рейнару то, что предназначалось ему.
- Вот, это тебе, переодевайся. А я пока в ванную, потом на кухню.
Я с наслаждением вымылась с гелем и шампунем, а не с таком, как вчера, сунула грязное белье и одежду в стиралку, переоделась в чистое и двинулась в кухню. Таак... что бы максимально быстрое приготовить? Пока закипала вода на макароны, и разогревались на сковороде жареные котлеты, я быстро покромсала в салатницу овощи, заправила все бальзамическим уксусом и оливковым маслом. Будем считать это витамины.
Вскоре завтрак, радующий глаз и желудок своей калорийностью, был готов. Я позвала Рейнара за стол, он пришел, но шел медленно, придерживаясь рукой за стену. Да и выглядел он неважно - бледное лицо, одышка, капли пота на лбу... Думаю, если я сейчас дам ему обычный парацетамол, хуже ему не станет? А то когда Ильяс придет. И не надо морщиться, господин маркиз! Знаю, что лекарство горькое, но надо потерпеть! Уговорив маркиза принять дозу лекарства, усадила его завтракать. Нельзя сказать, что ел он с аппетитом, но все равно съел все, что я ему предложила. Ибо я его стращала, что не будет есть - не будет сил для выздоровления!
Уложив сонного и сытого Рейнара в чистую постель, я перемыла посуду, собрала все для стирки, запустила стиралку и сама поехала в центр, в обменник, долларами в наших магазинах не расплатиться. Обратно я поймала такси прямо возле банка, потому что мне вдруг показалось, что за мной наблюдают. Скорее всего, никого и нет, но я уже как та пуганая ворона - куста боюсь. Попросила таксиста остановить возле соседнего дома - там был маленький магазинчик, а мне надо было купить хлеб и яйца. Совершив все покупки, вернулась домой.
Пока Рейнар спал, я в ванной перед зеркалом крутилась, пытаясь рассмотреть свою царапину на руке. Выглядела она неважно - кожа вокруг нее покраснела, а края вздулись. Да чем таким заразным они свои стрелы смазывают, что ли? Раз и у Рейнара и меня раны воспалились? Шипя сквозь зубы, обработала рану перекисью, было больно, но я только шипела и вспоминала весь известный мне непарламентский лексикон. Наконец, салфетка с хлоргексидином и можно клеить лейкопластырь. На всякий случай, тоже выпила парацетамол и, подумав, ещё и таблетку антибиотика, меня тоже начинало потряхивать.
Звонок телефона в тихой комнате раздался неожиданно громко. Звонил Дима, узнать о нашем самочувствии и сказать, что Ильяс по семейным делам сегодня не может приехать, а вот он может приехать сейчас, если нам удобно.
Я горячо уверила, что нам очень удобно, и мы его ждём.
С нетерпением.
Глава 18
Глава 18
И в самом деле, Дмитрий приехал минут через тридцать, вошёл в прихожую, поставил на пол в прихожей небольшой саквояж с врачебным "добром". Вымыв руки, прошел в комнату, где его уже ожидал проснувшийся Рейнар. Дима задавал вопросы, а я, как попка - попугай, переводила их слова от одного к другому. Вдобавок сказала про повышение температуры и что я дала ему парацетамол. Потом Дмитрий снял повязки с ран Рейнара, нахмурился. Да, раны выглядели паршиво - края покраснели, отекли, нити швов глубоко врезались в кожу. При этом Рейнар уверял, что чувствует себя хорошо. Дима повернулся ко мне:
-Вера, скажи своему рыцарю, что передо мной не стоит строить из себя героя. Или это он перед тобой храбрится? Я же вижу, что ему хреново. Ладно, давай какую-нибудь клеёнку или что-нибудь непромокающее, дренировать раны будем. Сейчас один шов сниму и дренаж поставлю. Ты в аптеку уже сходила?
Я покивала и протянула пакеты из канадской аптеки. Дима уважительно присвистнул от количества приобретенных лекарств. Особо порадовался антибиотикам и стерильным пакетам. Дальше я смотреть не могла, было страшно, и я убежала на кухню. Слышала оттуда только успокаивающий голос врача и сдавленное мычание Рейнара. А ведь и мне надо попросить Дмитрия, чтобы посмотрел мою царапину. Хоть и ерунда вроде, но вид ее мне не нравился, да и знобить меня начало. Поэтому, подождав, пока Дима закончит перевязку и подключит маркизу внутривенную капельницу с разными флаконами, я позвала врача на кухню. Там, содрав пластырь с царапины, показала свою "рану". То вздохнул и пошел в комнату за своим саквояжем и перевязочным материалом. Я отвернулась, чтобы было не так страшно. Возился Дима с моей рукой недолго, что-то бурча себе под нос. Боль была резкой, но моментальной и я почувствовала, ка по руке потекло что-то мокрое и горячее. А Дима уже показывал мне какую-то темную щепку, держа ее в зажиме. Оказывается, под самой царапиной, чуть поглубже поверхности, и вошла эта щепка. Она и вызывала воспаление в ране. Врач промыл рану, наложил повязку, достал из пакета с лекарствами несколько флакончиков и коробочек, разъяснил, как и сколько мне принимать лекарств. Закончив на сегодня наше лечение, Дмитрий ушел, пообещав, что придет завтра. А нам с маркизом только и оставалось, что запасаться терпением и лечиться.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В МИРЕ ВАЛЕНТ.
Дариан докладывал королю:
-По результатам допроса ханских наемников удалось узнать следующее - они действительно получили приказ от своего правителя захватить и увести с собою Веру. При невозможности увести - убить ее. Нет, Георг, от того, что мы тогда взяли ее с собой, ничего не изменилось бы, они к этому времени уже кое-что слышали о ней и искали ее. Наш приход просто ускорил их поиски. В этот раз их служба подошла к делу тщательнее - они подкупили двоих человек в нашем королевстве, которые могли бы приблизиться к Вере без подозрений и навесить на Веру маячок, а по нему похитители и могли легко найти ее в нашем мире. Удалась эта подлость одной из двоих, это одна из студенток Академии, Марианна Брейзинг, дочь маркиза Брейзинга. Она сумела незаметно прикрепить маячок в виде маленькой булавки, под воротник Вериной куртки. Когда открылся портал и стали выскакивать из него ханские наемники и одновременно появился маркиз Горан, Марианна специально толкнула Веру в сторону похитителей. Это видели несколько человек, в том числе студенты. Все они дали показания под присягой. Но появление маркиза и подоспевшие мои сотрудники, которые присматривают в Академии за Верой и Виктором, нарушили планы похитителей. Они вступили в бой и дали Вере время уйти с раненым маркизом. Про маячок тогда никто не знал. Вначале Вера с Рейнаром ушли в его замок, но следом по маяку за ними пришли и наемники, Вера пришла домой, но и они опять следом. Тогда Вера приняла единственно верное в тех условиях решение - она ушла в свой мир. За ней никто не смог бы пройти, да и маяк сразу перестал работать. Это и спасло их с маркизом, его состояние было крайне тяжёлым, да и у Веры это были последние силы. Об этом мы узнали, когда ей удалось связаться с нами. А мои домашние сумели обезвредить наемников, Анна и маленькая племянница Маруся просто лишили их сознания. Подоспевшие Николай и Петр связали их. Нашли и сканер в кармане их командира, по которому они отслеживали перемещения Веры, точнее, маячка, сами порталы Веры отследить невозможно. При допросе выяснилось, что нападавшие все находятся под магической печатью клятвы верности, но Анна смогла снять у них этот блок. Поэтому мы и сумели узнать правду. Девчонку Брейзинг мы задержали, заливается слезами и отпирается от всего. Но слишком много свидетелей.