Наоми опустилась на землю рядом с ним, сложив крылья обратно. Она атаковала пару охранников, которые пытались к нему подкрасться.
— Видишь? Я же говорил, что твоей магии окажется достаточно, — он дёрнул её за руку, притянув к себе и бросив поверх её плеча нож в охранника.
— Ого, достаточно, — сказала Наоми, разворачиваясь, чтобы выпустить очередной заряд Пыльцы Фейри. — Вот это похвала. Тише, моё трепещущее сердечко.
Макани вытащил меч из последнего охранника, пнув приспешника демона на землю. Он подошёл к Наоми так близко, как только мог, не касаясь её. Он посмотрел вниз, заглянув ей в глаза.
— Твоя магия бьётся сильно, — он прижался к ней грудью. — И твоё сердце тоже, — добавил он с порочной улыбкой.
— Потому что мы дрались.
Он наградил её самодовольной усмешкой.
— Конечно, моя леди. Как скажешь, — он поднял руку к её лицу. Как раз когда Наоми подумала, что он её коснётся и, может, снова поцелует, Макани быстро заправил выбившуюся прядку волос ей за ухо и сделал шаг назад.
— Ещё больше солдат Валина на подходе, — он посмотрел на полный двор тел. — Они перегруппируются.
Наоми проследила за его взглядом вверх. Небо над замком густо переполнилось мерцающими белыми силуэтами призраков.
— Проблемы, — пробормотал он.
— Призраки не могут нам навредить, — сказала она. — Они не могут принимать материальную форму, если только кто-нибудь не контролирует их магию, например, некромант.
— Здесь внизу все иначе.
Призраки скользнули вниз, к дворику. Как только они приземлились, их эфемерные белые тела стали материальными. Зловещая, иномирная магия гудением исходила от них, пока они творили заклинание вокруг неё и Макани. Он двигался быстро, метнувшись в другую сторону и разделив их внимание. Наоми ударила призраков Пыльцой Фейри, но розовая магия просто соскользнула с них.
— Тебе нужно сделать её белой, — сказал Макани, кромсая призраков.
Они отпрянули от его мерцающего клинка.
— Что? — переспросила Наоми.
— Пыльцу Фейри, — сказал он. — Против иномирных нужно использовать другую Пыльцу.
— Что за белая пыльца? — Наоми пригнулась, и метнувшийся к ней призрак просвистел над её головой. — Я никогда её не видела.
— Может, ты видела бледно-жёлтую или бледно-розовую Пыльцу?
— Да, она для исцеления. Но из всех фейри её могут делать только ангелы.
— Белая Пыльца — совсем как та Пыльца, только ещё чище, — сказал ей Макани. — Это неразбавленная, священная магия. Это одно из величайших оружий Духовного Воина. Оно работает против мёртвых и немёртвых, убивая их.
— Она исцеляет живых? — спросила Наоми.
Он покачал головой.
— Не используй её на живых. Никогда. Результаты слишком непредсказуемые. Никогда не знаешь, как она среагирует на магию того, кого ты хочешь исцелить. Ты можешь исцелить их, а можешь и убить. Или что ещё хуже, ты можешь создать ужасного неукротимого монстра. Белая Пыльца не для живых, но она могущественное оружие против мертвецов. Попробуй.
Наоми встряхнула руками, но появилась лишь розовая Пыльца. Она попыталась ещё раз. И ещё раз. И ещё раз. Но она не могла заставить Пыльцу принять оттенок светлее розово-алого. Она вздохнула. Макани медленно покачал головой, выглядя разочарованным. Это ещё хуже её собственного провала.
Призрак кинулся к Наоми, сбив её на землю. Она вскинула руки, когда тот проплывал мимо, но её пальцы прошли насквозь.
— Они продолжают становиться обратно нематериальными, — сказала она Макани.
Он метался между призраками, преследуя их своим светящимся мечом.
— Это действительно причиняет им боль? — спросила она, когда Макани встал рядом.
— Да, но недостаточную. Как только они становятся нематериальными, они снова исцеляются. У нашей силы есть лимиты, но призраки могут продолжать так до бесконечности. И без белой Пыльцы, чтобы сразиться с ними мы не можем победить.
— Разве мы ничего не можем сделать, чтобы защититься от них? — спросила Наоми.
Его глаза загорелись.
— Защита. Духовная защита. Точно, — он показал на каменную почву. — Используй свою магию, чтобы нарисовать на земле глифы. Мне нужно, чтобы ты сотворила защитные чары против иномирных созданий.
— Я не знаю, как это делается.
— Да что ты за Духовный Воин такой? — потребовал Макани.
Она прищурилась, уставившись на него.
— Такой, который только что узнал, чем является.
Он вздохнул.
— Рисуй двадцатиконечную звезду с кругом в центре. Удостоверься, что все лучи звезды идентичны. Без идеальной симметрии, связывающей все воедино, чары не будут держаться.
Пока Наоми сплетала свою магию в чары, он сотворил вокруг них кольцо пламени. Огонь вырвался из земли, отпугивая призраков. Стена пламени выросла почти такой же высоты, как и башни. С ума сойти. Он не просто принц. Он бог огня.
Но даже его магия имела свои лимиты. Пламя начало опадать. Макани стиснул кулаки, пытаясь поднять пламя обратно. Оно отказывалось подчиняться. Ещё полминуты, и от него останется лишь дым.
— Готово, — сказала Наоми, сплетая последнюю вершину звезды.
Она затащила его внутрь центрального круга, затем ударила своей магией по глифу. Он ожил, засветившись бледно-серебристой магией. Призраки кинулись к барьеру, но магия их отпугивала.
— Да! — воскликнула Наоми, вскидывая кулак в воздух, когда ударная волна серебристой магии выплеснулась из защитного заклинания, рассеивая призраков при столкновении.
— Их отбросило глубже в царство духов, — сказал Макани. — Весьма впечатляет, особенно учитывая качество твоего глифа.
Наоми посмотрела вниз.
— А что с ним не так?
— Я никогда не видел такого неряшливого глифа у фейри.
— Сработало же.
— Чудом. Линии совершенно кривые, — заметил он.
Она прищурилась, разглядывая глиф. Ну, может, чуточку — ладно, очень криво, но хотя бы все линии были одинаково кривыми. Хотя бы симметрично.
— Ну, — сказала Наоми. — Это был мой первый раз. Дальше будет только лучше.
— Хуже уже точно не получится.
В его глазах мерцало веселье. Так он её дразнил. Наоми показала ему язык, сообщая, что она об этом думала. И все же удивительно, что он сумел сохранить чувство юмора в аду — это даже удивительнее той магии, которую он сумел сберечь.
— Как это у тебя все ещё есть магия? — спросила Наоми.
— По каким-то причинам осушение работает на мне медленнее.
— Потому что ты Драконорожденный?
— Возможно. Мы более устойчивы к осушению магию. И я сохранял магию. Некоторые из моих навыков, вроде Нюхача и ломателя магии вовсе не требуют магии.
— А вулканы? — спросила она.
— Это требовало много магии, но это необходимо, чтобы сдерживать призраков.
Макани ударил по магии её глифа, сломав её. Когда она разлетелась на куски, он втянул магию в себя. Так вот как он это делал. Он сумел сохранить свою магию так долго, потому что мог ломать вещи, чтобы украсть их силу. Наоми надеялась, что он не решит проделать это с ней. Его друзья подбежали к ним.
— Башни чисты, — доложила Эмма.
— Хорошо, — сказал Макани, выходя в центр двора. Его рука сжала драгоценный камень в подвеске. Когда та раскололась, он втянул в себя магию. Она закружилась по его телу точно ленты тумана. Макани ударил рукой по земле. Двор раскололи трещины, которые сотрясли каменные стены замка. Трясясь, дрожа, они бились в одном ритме с магией Макани. Его сила рябью прокатилась по воздуху, самой мощью чистого безумия. Замок рухнул, хлынув в стороны от их группы. Макани махнул рукой, чтобы направить лавину обломков к армии, стоявшей у задних ворот, и погрести их под камнями их собственной крепости.
Наоми смотрела, почти не веря своим глазам. Взрывать вещи — это одно. Контролировать каждый момент взрыва — нечто совершенно другое, и такого Наоми никогда прежде не видела. Сила воли Макани пугала не меньше, чем его магия.
Река камней замедлялась. Пыль оседала. Макани повернулся, и с его губ сорвалось ругательство.
— Что не так? — спросила Наоми.
Он показал на холм с видом на замок, крутой утёс, с которого они обрушили на Валина погибель. На холме стояла армия, а перед ней — мужчина в шляпе с перьями.
— Валин, — Макани снова выругался. — Это была ловушка. Теперь я это чувствую. Его дарованная демонами магия создала мираж, проектируя его магию в замок.
— Он хотел, чтобы мы напали? — спросила Наоми. — Но почему?
— Чтобы поймать меня в ловушку.
— Почему он так сильно хочет тебя поймать? Почему он пожертвовал таким количеством своих людей, чтобы добраться до тебя?
— Их жизни для него ничего не значат, — сказал Макани. — Мы должны пошевеливаться.
Они побежали по неровной почве из каменных обломков обратно туда, где были задние ворота — все, что осталось от замка. Боевой рог эхом пронёсся по воздуху.
— Они перегруппируются, чтобы окружить нас, — сказал Макани Эмме. — Бери остальных и бегите через лес. Я уведу армию Валина от вас, давая вам шанс сбежать.
— Мы вас не оставим, — яростно запротестовала Эмма.
— Вы сделаете, как я приказываю, — сказал он, и в его голосе звенела магия. — Валину нужен я. А теперь идите!
Эмма тяжело сглотнула, затем махнула Брюсу и Трою следовать за ней в сторону леса.
— Ты тоже, — сказал Макани Наоми, когда его друзья растаяли в тени.
— Я остаюсь. Я твой лучший шанс пережить это. Я и моя духовная магия.
Он наградил её сердитым взглядом.
— Миленько, — сказала она. — А теперь давай ты отложишь свой взгляд большого плохого альфа-дракона на потом. Я не менее упрямая, чем вы, Ваше Высочество.
Он фыркнул.
— Как будто я этого не знаю.
Он поднял руку, вскидывая вспышку магии, чтобы привлечь внимание Валина. Наоми посмотрела в сторону холма. Армии там уже не было. Она слышала грохот топочущих копыт. Макани послал очередную магическую вспышку, привлекая к себе внимание армии. Он сжигал свои резервы, пытаясь выиграть время, чтобы его друзья могли уйти. Он не выглядел так, будто у него осталось достаточно силы, чтобы сразиться с целой армией. И у него все равно закончились замки, которые можно обрушивать на людей