Ведьма-мать поджала губы.
– Морриган… – с неприязнью произнесла она, будто упоминала соседку, которая давно не мыла окна. – За ней всегда следует тот, кого мы называем Пес.
– Собака? – нахмурилась я.
– Человек. Пройдоха, вор и разбойник.
Я чуть не щелкнула пальцами.
– Высокий, темноволосый, с арбалетом, исчезает в тумане и не способен держать руки при себе?
– Да, – кивнула она с улыбкой.
– Мы виделись.
– Я догадалась, – еще шире улыбнулась она.
Если желаешь поразить собеседника умом, говори очевидное.
Ха. Я просто гениальна.
– Ты хочешь получить знания… Взамен нам нужен дар, – прошептала юная дева так задушевно, словно говорила мне на ухо, а не лежала на кушетке в шестнадцати футах поодаль.
Старуха откинулась назад, воздела руки вверх и широко их развела. От нее, как темные крылья, взметнулась магия.
Пол содрогнулся. Между мной и Дереком разверзлась трещина, испуская волны мускусного аромата. По плитке разлилась глянцевая розовая жидкость и устремилась к вампиру и волчонку.
Оборотень содрал с себя одежду и выгнул спину. Кожа на его груди треснула. На долю секунды стало видно, как движутся голые кости, текучие, как расплавленный воск. Затем они обросли мускулами, прорезался пух, мгновенно превратившийся в шерсть, и вот уже в круге стоял вервольф шести с половиной футов ростом. Пальцы стали когтями, а сами руки – огромными: такими он мог бы обхватить мою голову и раздавить, как яйцо. Получеловек-полузверь, воплощенный кошмар. Перевертыш в боевой ипостаси.
Не помню, как доставала «Погибель», но она оказалась у меня в руке.
– С ними ничего не случится, – заверила дева безжизненным голосом.
Красная волна обступила Дерека. Он поднял обезображенную голову, хватая клыками воздух, и издал долгий жуткий вой: скорбное рыдание, песнь охоты, погони и горячей крови на языке. Мое сердце затрепетало, и я крепче сжала саблю.
– Причините ему вред – сдохнете.
И никакая гребаная старуха меня не остановит.
– Он останется цел, – пообещала дева.
Волна захлестнула купол, заперший парня, и взмыла к потолку столбом струящейся жидкости.
Уму непостижимо! Спустя секунду в такой же колонне оказался и упырь.
– Они не видят нас и не слышат, – объяснила дева.
– И что за дар?
– Пес… – она беспокойно пошевелилась в складках своего одеяния.
– Принеси нам его кровь, – велела старуха.
– И на все свои вопросы… – добавила мать.
– Получишь ответ! – закончила юная ведьма.
Колдовской хор! Миленько.
– Зачем вам его кровь?
– Не важно, – ухмыльнулась бабка.
– Для меня важно!
– Тогда останешься с пустыми руками!
Дерьмо…
Я поклонилась.
– Спасибо за встречу. Отпустите моих помощников, и я пойду.
– Какая тебе разница? – спросила мать.
– Не собираюсь отдавать кровь, насыщенную настолько сильной магией, пока не пойму, зачем она вам.
С помощью такого средства можно наслать проклятие на Брана или даже поразить чумой целый город. Я знала – врать они не станут. В современном мире магии и технологий репутация означала буквально все.
– Это твое последнее слово? – уточнила мать.
Даже ради Джули или Джессики я не могла так поступить – это было бы неправильно. Цель не всегда оправдывает средства.
– Тогда проваливай! – рявкнула старуха.
Я развернулась.
– Погоди… – остановил меня голос девы, пронизанный волшебством.
Я посмотрела на нее.
– Нет! – карга свирепо воззрилась на товарку.
– Да, – прошептала та. – Другого пути нет.
Она встала и – прямо как скальп – «сняла» с черепа свои волосы. Голова ее теперь оказалась совершенно лысой. Складки платья скользнули вниз. Дева осталась нагая, в одних лишь трусиках. Усилие далось ей так тяжело, что ведьма чуть не упала. На ее ребрах можно было сыграть, как на ксилофоне. Грудь и вовсе отсутствовала.
Торчащие колени были чрезмерно большими и непропорциональными для тонких, как спички, ног. По левому бедру ужасающим наростом тянулась гряда уродливых шишек.
Ведьма вздернула подбородок, от нее струились волны магии. Голос девы наполнил купол, овладел моими ушами, пронзил разум.
– Мы – пифии. Мы служим ковенам. Они полагаются на нашу силу, мудрость и предсказания. Мы сохраняем мир, защищаем их. Посмотри на стены: здесь, в утробе черепахи, похоронены наши тела. Обращаясь в прах, мы возрождаемся в юной плоти. Когда умирает одна из нас, появляется на свет дитя, чтобы занять освободившееся место. – Дева впилась в меня сияющим взглядом. Над ней черным пятном на сером фоне возвышалась трехрукая Геката. – Мы – кинжал, знание и факел, что разгоняет тьму.
Старуха – кинжал, знание, должно быть, ведьма-мать, а факел стоял напротив меня.
Огонь разгоняет тьму…
Она наделена пророческим даром.
– Я предвидела, что кто-то придет, но не знала кто. – Дева глубоко вздохнула. – Я умираю. Мое тело страдает от опухолей, магия и медицина бессильны. Я не боюсь смерти. Когда уйду, через три года родится следующая пифия и заменит меня. Но ей нужно время, чтобы набрать силу. Я слишком больна, а Мария стара.
То есть из троих останется одна… И так будет продолжаться не меньше десяти лет, пока другие ведьмы себя не проявят.
Я посмотрела на мать, чтобы та подтвердила мои догадки, но она с исказившимся от горя лицом прикрыла рукой рот и наблюдала за пифией.
– Мы не пытаемся обмануть природу. Нельзя обратить вспять старение Марии. Но есть способ вылечить меня. – Дева пошатнулась. – Существует зелье – мой последний шанс. Кровь пса Морриган исцеляет все. Ты хочешь спасти девушку? У тебя есть такая возможность. Спаси меня! Принеси кровь, и я расскажу все, что ты хочешь знать.
Она упала на кушетку. Мать встала и укутала хрупкую пифию одеянием.
Черный шелк, казавшийся столь роскошным, напоминал погребальный саван.
– Сколько нужно крови? – спросила я.
Мать выпрямилась и вытащила из рукава пластиковую пробирку.
– Этого хватит. Нажми сюда и потяни вверх. Появится игла. Когда соберешь кровь, закроешь крышкой и принесешь. – Она тоже вздохнула. – Ты должна встретиться с ним в тумане. Это место принадлежит Морриган. Там его кровь наиболее могущественна. И еще одно условие: ее нельзя ни взять силой, ни купить за деньги, ни выменять на какую-то услугу. Нужно отдать ее по доброй воле, иначе она утратит магию.
И как, во имя всех святых, я должна такое провернуть?!
Я взошла на постамент и забрала пробирку.
– Как попасть в туман?
Мать потянулась за своим вязанием и передала его мне.
– Крапива и волосы Пса, сплетенные вместе. Ты ведь умеешь призывать?
– Да.
Где она достала его волосы?
– Уж постарайся. А сейчас ступай. Сиенне нужно отдохнуть.
Красные столбы схлынули, явив вампира и монстра, что когда-то был моим напарником. Круги дрогнули и исчезли, и ко мне с глазами, горящими желтым огнем, подошел Дерек.
17
– Возмутительно! – прошипел упырь.
– Что, по-твоему, я должна была предпринять?
Я выбралась на Столетний проезд, вытряхнула из головы ветви и отправилась за курочкой.
Обычно я не ела жареное, но сегодня все иначе. Я танцевала на снегу, ползала в черепашьих слюнях, угодила в ловушку из чар. Черт возьми, крылышки я заслужила!
Вампир поплелся за мной.
Клиенты с подозрением на него покосились, но никто не двинулся с места. Таковы жители Атланты – подумаешь, ходячий мертвец, да наплевать! А потом они увидели Дерека. Стулья заскрипели – кое-кто не выдержал и бросился прочь.
– Курицу будешь?
Помесь человека-пса с острова доктора Моро и собаки Баскервилей кивнула.
– Эй! – Коренастый работяга, сидевший за ближайшим столиком, ткнул в меня куриной ножкой. – Я не стану есть в одном помещении с этим!
Я наградила его тяжелым взглядом.
– Кажется, ты не так голоден?
Парень сразу заткнулся.
Я кинула двадцатидолларовую купюру на стойку и забрала картонное ведерко жареных крылышек вместе со сдачей. Голод и безденежье страшно выматывают. По крайней мере, хоть ненадолго набью живот и порадуюсь.
Я взяла курс к лошадям, привязанным у туннеля – поесть можно и на ходу. Бросила в лапу Дереку пригоршню крылышек. Он сунул одно в рот и выплюнул косточки.
– Даже не возражай, Кейт! Ни слова! – покосился на меня упырь. – Ты вообще ничего не предприняла. Я ожидал с твоей стороны сотрудничества.
Я с великим трудом не наговорила ему гадостей, но стерпела. У нас разногласия профессионального характера.
– Гастек, поправь, если я ошибаюсь, но контракт, подписанный нами, подразумевал, что я передам всю информацию касательно рив. Я данный пункт выполнила.
– Кейт…
– Пожалуйста, позволь закончить.
Морда кровососа в замешательстве вытянулась. Господи, надо почаще вести себя вежливо.
– Хорошо.
Магия вдруг отступила. Схлынула, исчезла так внезапно, что сердце на мгновение замерло. Я отдышалась и продолжила:
– Ты решил, что полученная информация несущественна, и попросился меня сопровождать с единственной целью – узнать о ривах побольше. Ты трактуешь контракт подобным образом, но в нем записано иначе. Нам обоим известно, что официально тебе нечего мне предъявить.
– Позволь не согласиться.
– Я взяла тебя, потому что посчитала требование справедливым, а вовсе не из-за нашего соглашения. У меня нет перед тобой обязательств. И прошу отметить: в контракте нет ни единого пункта о том, что ты или любой другой представитель Племени являетесь частью расследования исчезновения Джессики Олсен. До сих пор ты старательно вставлял мне палки в колеса и едва не испортил встречу с ведьмами. Как представитель ордена обязана предупредить, что не потерплю дальнейшего вмешательства в наши дела. Однако, являясь и представителем гильдии наемников, сообщаю: если тебе требуется защита от ведьм, можем договориться насчет гонорара. Не люблю работать телохранителем, но раз мы давно знакомы, сделаю исключение.