— Пока это вежливо, — сказала я ей. — Она позволяет тебе явиться к ней на твоих условиях. Ты слишком много раз игнорировала ее, она заставит кого-то привести тебя силой.
— Я знаю. — Андреа стиснула зубы.
Все верно. Никакой разумной жизни там нет. Спор об этом только усугубит ситуацию.
Двое оборотней поспешили обратно и заняли места за столом.
Я рассказала о Чернобоге, фамилии Адама и о том, что он, вероятно, связан с русской общиной.
— Жертвоприношение подпитывает жреца мощным магическим импульсом. — Андреа нахмурилась.
— Это длится всего пару секунд, но да. — Согласилась я.
— Возможно ли за это время схватить Адама, его штуковину и телепортироваться наружу?
Над этим стоит задуматься.
— Если замешан действительно могущественный жрец то, наверное, да. Но зачем волхвам Адам?
— Не понимаю, — сказал Дерек. — Почему мы не можем просто поговорить с ними напрямую?
— Когда я была наемницей, мне поручили охранять мужчину. Он кое-что украл у волхвов, а я не позволила им убить его. Они не будут разговаривать ни со мной, ни с кем-либо связанным со мной. — Я выдержала паузу, убедившись, что привлекла их внимание. — Волхвы используют сверхмощную магию. Как только мы начнем задавать вопросы, они накинуться на нас как индюки на просо. Нам нужно создать свой собственный протокол безопасности.
Я посмотрела на Дерека. Начинай отрабатывать свой хлеб, вундеркинд.
— С этого момента мы находимся в состоянии повышенной готовности. — Он оттолкнулся от края стола. — Уходим вместе, приезжаем вместе. Этот офис — наш маленький форт. — Дерек указал на дверь и посмотрел на Асканио. — Даже находясь в офисе, дверь остается запертой. Вход постоянно должен быть под наблюдением. Задняя дверь укреплена металлической решеткой. Мы не открываем двери, если человек на той стороне нам не знаком, или неправильно пахнет. Если кому-то нужно уйти, сообщите заранее, куда вы собираетесь и когда вернетесь, если только это не срочно.
Телефон зазвонил. Я подняла трубку.
— Кейт? — произнес голос Ксении. — Евдокия сказала, что встретится с тобой в парке Джона Уайта. На твоем месте я бы поспешила.
— Спасибо. — Я повесила трубку. — У меня аудиенция у ведьм.
— Разделяем и властвуем. — Андреа поднялась. — Дерек, нам с тобой нужно покопаться в биографии де Харвена. Его дом, его соседи, история, все, что сможем выяснить.
— А что насчет меня? — Спросил Асканио.
— Ты охраняешь форт, — сообщила я ему.
— Но. .
— Это тот случай, когда ты должен ответить «да, Альфа», — подсказал Дерек.
Асканио бросил на него взгляд полный чистого убийства.
— Да, Альфа.
Все это ничем добрым не кончится, я просто знаю это.
Глава 9
В другой жизни парк Джон Уайт размещал на своей территории поле для гольфа, окруженное уютным кварталом среднего класса с кирпичными домами и произвольно изогнутыми улочками. Дома смогли уцелеть, но некоторое время назад сам парк превратился в сущий ад. Густой подлесок обрамлял разваливающуюся асфальтированную дорогу, а за ним высокие ясени и тополя устремились к небу, борясь за место под солнцем с прямыми как мачта соснами.
На картах до Сдвига площадь парка составляла около сорока акров. На обновлённой карте Стаи, которой позавидовали бы все сотрудники правоохранительных органов в этой округе, и счастливой обладательницей коей я стала благодаря статусу «Консорта», это значение достигало почти девяноста. Деревья съели кусок квартала к югу от Бичер-стрит и прогрызли себе путь через Гринвудское кладбище.
Девяносто акров густого леса — довольно много, чтобы успеть прочесать всю территорию.
Я повернула за угол. Посреди дороги сидела крупная утка. Слева от утки половину дороги занимал глубокий ров. Не проехать.
Магия была на подъеме, поэтому мой джип издавал достаточно шума, чтобы вызвать комплекс у бога грома. Можно было предположить, что глупая птица сдвинется с места. Я посигналила. Утка уставилась на меня, взъерошив свои коричневые перья.
Бип-Бип! Биииип!
Ничего.
— Уйди же, ты, глупая птица.
На утку это не произвело никакого впечатления. Мне стоит почаще выбираться. Эта семейная жизнь сделала меня слишком мягкой. Я даже крякву не могу спугнуть с дороги.
Я вышла из джипа и подошла к утке.
— Подвинься!
Птица злобно посмотрела на меня.
Я легонько подтолкнула ее ботинком. Утка поднялась и плюхнулась мне на ногу, ущипнув длинным клювом за джинсы. Птица попыталась потянуть меня влево. Один из нас явно был сумасшедшим, и это не я.
— Это не смешно.
Птица повернула налево и громко крякнула.
— Что такое? Утенок Тим попал в беду? [прим. отсылка к произведению Э. Блайтона «знаменитый утенок Тим»]
— Кря!
Я сделала несколько шагов вперед и увидела узкую брешь в зеленой стене. Дорожка, уходящая вглубь парка. Я посмотрела на лес. Он не излучал атмосферу «я удавлю тебя своей листвой», как Сибли, но и не выглядел радушно.
Подлесок был слишком густым для полета утки. Труднопроходимую местность нужно пересекать пешком, особенно если вы крупная кряква, и вам приходится идти вперевалку.
— Как я должна идти за тобой туда, безумная птица? Ты не можешь лететь через этот лес. Если только не планируешь сбросить десять фунтов. .
Утка задрожала. Перья поползли, погружаясь обратно в плоть, складываясь сами собой. У меня скрутило живот. Густой пушок рос и тело утки, растекаясь, меняло форму. Сгусток, который раньше являлся уткой, растянулся в последний раз и превратился в маленького коричневого кролика.
Я со щелчком закрыла рот.
Кролик обеими лапками стряхнул несуществующую пыль с носа и запрыгал по тропинке.
Я вернулась к джипу, выключила двигатель и погналась за кроликом-уткой по тропинке в густую чащу леса Джона Уайта.
*** *** ***
В лесу вовсю бурлила жизнь. Крошечные юркие белки метались вверх и вниз по деревьям. С лесной подстилки вспорхнул рябчик. Где-то слева хрюкнул дикий кабан. Три оленя наблюдали, как я бреду по тропинке с безопасного расстояния. Я перешла на спокойную размеренную походку, привычную для прогулки по лесу: тихую и обманчиво неторопливую. Маленький кролик споткнулся о мой ботинок, пробегая рядом.
Раздался звук натянутой тетивы лука. Я дернулась в сторону и прыгнула за дуб. Кролик съежился у моих ног, дрожа.
Я наклонилась достаточно, чтобы рассмотреть. Стрела воткнулась в землю туда, где секунду назад стояла моя нога. Угол довольно высокий. Я подняла голову вверх. На противоположной стороне дороги на старом дереве сидел мужчина, балансирующий на том месте, где ствол раскололся на две массивные ветви. Молодой, от двадцати до тридцати лет. Рваные джинсы в коричневых и зеленых пятнах, простая коричневая футболка. Похоже на армейское оснащение. Короткая стрижка. Ветви закрывали его лицо и большую часть груди. Ни одного открытого места, чтобы запустить метательный нож.
Когда вы не уверены в намерениях незнакомца, лучшая политика — начать конструктивный диалог:
— Эй, придурок! Кто научил тебя стрелять, Луи Брайль? Эта стрела прошла от меня на милю.
— Я целился в кролика, тупая сука.
— И промахнулся. — Если я его достаточно разозлю, он может сдвинуться, чтобы дать мне лучший обзор для выстрела. Мои метательные ножи не могут дождаться, чтобы поздороваться.
— Я это заметил.
— Подумала, что лучше дать тебе знать, раз ты, должно быть, слепой. Может, тебе стоит попрактиковаться, целясь в амбар.
Звякнула тетива. Я нырнула обратно за дерево. Стрела рассекла листья на волосок от дуба. А он был хорош, но не великолепен. Андреа бы уже меня подстрелила.
— Ты жива? — крикнул он.
— Ага. Все еще дышу. Ты снова промахнулся, снайпер.
— Послушай, у меня с тобой нет проблем. Дай мне проклятого кролика, и я тебя отпущу.
Хорошая попытка.
— Это мой кролик. Найди своего.
— Это не твой кролик. Он ведьмовской.
Дайте ка подумать.
— У тебя проблема с ведьмой?
— Да, у меня проблема с ней.
Если бы Евдокия хотела его смерти, он был бы уже мертв. Это ее лес. Она не убила его, а значит, ее либо забавляли его выходки, либо, что еще хуже, он был ее родственником или сыном подруги. О том, чтобы ранить его, не могло быть и речи, иначе я могу поцеловать на прощание любую возможность сотрудничества с Евдокией.
— Последний шанс отдать мне кролика и убираться отсюда.
— Нет.
— Ну, как знаешь.
Пронзительный свист прорвался через лес, взрывая мои барабанные перепонки. Он заглушил все звуки вокруг и поднимался, все выше и выше с невероятной интенсивностью. Я зажала уши руками.
Свист самопроизвольно нарастал, срезая лепестки полевых цветов слева и справа от дуба, проникая сквозь мои руки прямо в мозг. Мир исчез. Я почувствовала вкус крови во рту.
Шум прекратился.
Внезапно наступившая тишина была оглушительной.
В русских сказках говорилось о Соловье-разбойнике, способном гнуть деревья одним своим свистом. Кажется, я наткнулась на его реальную версию.
— Ты жива? — Крикнул он.
Едва.
— Ага. — Я копалась в голове, пытаясь вспомнить старинные русско-народные сказки. Были ли у него слабости. . если они и были, я не припоминала ни одной. — Твой свист такой мелодичный. Ты выступаешь на свадьбах?
— Через пять секунд я собираюсь распилить это дерево надвое и тебя вместе с ним. Трудно шутить с легкими полными крови.
Я вытащила метательный нож из ножен на поясе и украдкой взглянула. Он сидел на дереве, одна нога под ним, другая свисала вниз. Расслабленно и легко.
— Хорошо, ты меня поймал. Я выхожу.
— С кроликом?
— С кроликом.
Я сунула в руку нож, перевернула его и пошуршала ногой по траве слева от меня. Соловей наклонился в сторону, пытаясь получше рассмотреть. Я сделала выпад вправо и бросила нож. Лезвие рассекло воздух. Деревянная ручка попала ему в горло. Соловей издал тихий булькающий звук. Я бросилась к дереву, схватила его за лодыжку и рванула вниз. Он рухнул на землю, как бревно. Я ударила его по горлу пару раз, чтобы убедиться, что он будет молчать, перевернула на живот, выдернула из кармана пластиковый жгут и связала ему руки.