— Нас интересует точная формулировка. У вас случайно нет копии записи здесь, в Храме?
— К сожалению, у нас нет.
Черт.
Раввин Питер улыбнулся.
— Но к счастью, я подробно изучал записи. Элайджа — моя область исследования. Я сохранил записи в своей памяти, поэтому, если у вас есть несколько минут, я могу процитировать вам легенду, если хотите.
Да! Спасибо, Вселенная.
— Я буду у вас в долгу.
— Очень хорошо. — Раввин полез в ящик стола и достал оттуда три белые свечи. Он чиркнул спичкой, зажег первую свечу, а затем две другие.
— Зачем свечи? — поинтересовался Кэрран.
— Традиция, когда произносят слова Элайджи. В одной из записей он утверждает, что свеча — символ мудрости. Если вы используете одну свечу, чтобы зажечь другую, свет горит вдвое ярче. Точно так же, как учитель делится своей мудростью с учеником — оба ума становятся просветленными. Поскольку я собираюсь поделиться с вами словами Элайджи, я зажгу две новые свечи, и наш свет станет в три раза ярче.
Раввин поставил свечи в углу стола.
— Итак, приступим. Легенда номер три. Далеко в горах жил-был один мудрец. Однажды обезумевший волк преградил ему путь. Волк страдал, потому что был полон ярости, которая принуждала его к убийствам и насилию. Волк попросил человека любой ценой избавить его от гнева. Но человек отказал ему, так как это было слишком опасно и могло стоить им обоим жизни. На следующий день волк снова вернулся и вновь умолял человека избавить его от мучительного недуга. Мудрец, как и прежде, прогнал его, ведь гнев существовал в самой природе животного. Без него волк больше не был бы волком. На третий день дикий зверь вернулся и отказался уходить. Он шел за мужчиной, моля и плача, пока тот не сжалился над ним. Он согласился освободить волка от его кровожадности, но, в свою очередь, тот должен пообещать служить этому человеку до конца всех времен.
— На четвертый день человек и волк поднялись на вершину горы. Мужчина приковал волка к скале цепями из серебра и железа, а затем разрезал себе руку и позволил крови течь, пока дождь из игл обрушивался на гору. Почуяв кровь, волк обезумел от ярости и изо всех сил старался разорвать свои цепи, но они крепко держали его. Мужчина перерезал животному горло и излил всю живую кровь из тела волка в свои руки. Пока волк умирал, человек смешал свою кровь с пылающей сердцевиной волчьей души. Затем он залил смешанную кровь обратно в рану, произнеся слова, способные заставить волка повиноваться ему навсегда, и упал на землю обессиленный. Кровь мужчины избавила волка от ярости. Он сел рядом со своим хозяином, охраняя его, пока тот отдыхал. Когда человек проснулся, то обнаружил, что волк превратился в собаку. Это конец истории.
Раввин отпил немного кофе.
— Невозможно отрицать философскую ценность легенды, однако, в последние годы некоторые ученые, в том числе и я, высказали предположение, что рассказ основан на реальных событиях. Значительная часть учений Элайджи, вначале принятые, как аллегория, впоследствии оказались фактами. Легенда имеет все характеристики такого учения. Она отражает конкретные, хотя и несколько загадочные детали: дождь из игл, смешение крови, цепи из серебра и железа. Обычно басни, задуманные как вымысел, передают подобные вещи в общих чертах. Но, конечно, такие смелые радикалы, вроде меня, должны мириться с некоторым недопониманием со стороны своих коллег. — Он слегка улыбнулся.
Моя тетя создавала големов из плоти, вытягивая кровь из своих жертв, наполняя ее своей магией и каким-то образом вводя смесь в новое тело, создавая чудовищно мощных марионеток, полностью находящихся под ее контролем. Роланд сделал почти то же самое. Он вытянул кровь из тела перевертыша, опалил ее своей магией и вложил обратно. Каким-то волшебным образом и он, и оборотень смогли выжить.
Я даже не знала, с чего начать. У Роланда было намного больше сил, чем у меня, но даже это почти уничтожило его. Мне необходимо усилить мою магию. Прямо как волхв, что телепортировал Адама из своей мастерской. Но я не стану прибегать к жертвоприношению. Даже ради Джули. Это исключено.
— Я что-то не то сказал? — Пробормотал раввин. — Вы выглядите весьма потрясенной.
— Нет, — заговорил Кэрран. — Все в порядке. Спасибо за вашу помощь.
Я смогла выдавить пару слов:
— Мы ценим это.
Раввин снял очки, протер линзы мягкой тканью и снова надел их на нос:
— Поскольку я доверил вам свои знания, возможно, и вы поделитесь со мной. Зачем вам эта легенда?
— Извините, я не могу вам этого сказать. — Я поднялась со стула. — Но я могла бы назвать имя этого волка.
Раввин Питер привстал.
— Вы меня крайне заинтриговали. Да, мне было бы очень любопытно узнать это имя.
— Его звали Арес. Шумерам он был так же известен, как Энкиду. Он являлся первым наставником Ордена Железных Псов и покорил большую часть Африки и треть Евразии ради своего хозяина. Он прожил четыреста лет и мог бы завоевать еще больше, но древние греки начали поклоняться ему, как божеству. Их молитвы превратили его в бога войны. Вам было полезно это узнать?
Раввин медленно кивнул.
— Спасибо за помощь. — Кэрран и я направились к двери.
— А что насчет его хозяина? — Внезапно окликнул раввин.
— Оставим это для нашей следующей беседы, — ответила я ему.
— Буду ждать с нетерпением, — крикнул раввин, когда мы вышли в коридор. — Наслаждайтесь поваренной книгой!
Глава 20
— Нет. — произнес Кэрран, как только мы начали спускаться вниз по улице к автомобилю.
— Что «нет»? — Я знала о чем он, но мне хотелось, чтобы он сам объяснил. Так мне будет проще переубедить его.
— Я знаю, что ты задумала, и ответ отрицательный. Ты не станешь проделывать этот трюк.
— Это не тебе решать.
Он развернулся ко мне:
— Роланд сотворил это во времена абсолютной магии. И потерял сознание. Сейчас магия слаба, а ты — не он. Что думаешь, это сделает с тобой?
— Я думаю об этом. Мне нужен мощный магический импульс. Моя собственная мини-вспышка.
— Ага.
— Устройство содержит концентрированную магию. Если ты его раскроешь…
— Когда его открываешь, оно взрывается, Кейт. Это как стоять посреди атомного взрыва.
— Но она умирает!
Кэрран посмотрел на меня безусловным взглядом альфы. Его глаза светились первобытной силой. Как смотреть в глаза голодному зверю, выходящему из темноты. Мои мышцы сжались. Я выдержала этот взгляд.
— Нет, — повторил он, медленно произнося слово.
— Ты не можешь указывать мне, что делать.
Кэрран взревел. Взрыв звука, вырвавшийся из его рта, был подобен грому. Я сжалась, борясь с желанием сделать шаг назад.
— Нет, могу, — прорычал он. — Послушай. Сейчас я говорю тебе, чего ты не должна делать.
Я подняла кулинарную книгу и хлопнула его твердым переплетом по носу. Плохой кот.
Он выдернул книгу из моих рук, разорвал ее пополам, перевернул две половинки и снова разорвал их, а затем поднял руку. Кусочки поваренной книги полетели на землю:
— Нет.
Отлично. Я развернулась и зашагала в сторону разрушенных домов. Было слышно, как позади нога Кэррана царапала землю. Он перепрыгнул через меня и приземлился рядом, преграждая путь. Мужчина выглядел совершенно диким.
Я остановилась.
— Уйди.
— Нет.
Я пнула его ногой по голове. Давление последних сорока восьми часов бушевало внутри меня, как ураган, и все это я погрузила в удар. Выпад пришелся ему по челюсти. Кэрран отшатнулся назад. Я развернулась и нанесла еще один удар. Он увернулся. Другой. Кэрран двинулся вперед и вправо. Мой пинок промахнулся на волосок. Он схватил мою голень левой рукой, зажал ее между локтем и боком, и выбил мою вторую ногу из-под меня. Кунг-фу. Супер.
Я упала, ударившись спиной о тротуар. Перевернулась, подпрыгнула и нанесла уверенный апперкот ему в подбородок. Бить этого громилу по торсу совершенно бесполезно. С таким же успехом можно колотить кулаком по танку. Мой единственный шанс — голова.
Кэрран зарычал. Кровь закапала из пореза на его щеке. Я открыла рану своим пинком.
Я попыталась выстрелить по нему левым хуком. Но он отбил удар на полпути и оттолкнул. Чисто инстинктивно у меня получилось увернуться. Черт побери, какой же он быстрый. Я пригнулась и резким выпадом выбила землю у него из-под ног. Он вскочил, уклоняясь от очередного удара, и я, подпрыгнув, врезала ему коленом по голове.
Ой.
Мир рассыпался на крошечные болезненные искры. Я почувствовала вкус крови: текло из носа. Я перекатилась назад, поднялась на ноги, заблокировала его удар и зажала горло костяшками пальцев, прервав его рычание на середине ноты. Чувствуешь это, детка?
Кэрран напрягся. Его сильные руки сомкнулась на моих плечах. Он оторвал меня от земли и пригвоздил к стене, прижав спину к холодным кирпичам. Его зубы находились на волосок от моей щеки. Я попыталась вывернуться, врезав ему коленом. Но он заблокировал удар и крепко сжал меня, без возможности сдвинуться с места.
— Закончили? — Выдохнул он. — Хм-м?
— Может, это ты закончил?
— Детка, я даже не начинал.
— О, хорошо. Позволь, я закончу.
И как же именно я собираюсь это сделать?
Кэрран надавил сильнее, прижимая меня к стене.
— Я жду. Покажи мне, что у тебя есть.
— Отпусти, и я покажу.
— Да-а?
— Да.
— Пообещай, что не будешь этого вытворять, и я отпущу.
Я просто уставилась на него, не отводя взгляда.
Кэрран отвернулся, сделал два шага назад, а затем резко ударил по стене кулаком:
— Черт!
Стена развалилась взрывом кирпичей. Я вытащила из кармана кусок марли и вытерла кровь из носа. Ничего особенного. Профессиональный риск вступать в драку с человеком, зарабатывающим себе на жизнь убийством богов.
Кэрран хрипло зарычал и ударил другую стену. Та треснула и разломилась, превратив весь дом в фонтан пыли. Он встряхнул ладонями, его костяшки пальцев были в крови.