Затем он повернулся ко мне.
— Вам — душевая! Вымыть начисто, каждый уголок, каждый кран отдраить!
Скворцов чуть успокоился и добавил уже без крика:
— Если не хотите — можете катиться из училища на все четыре стороны. Документы вам вернут немедленно. Вас, виконт, это тоже касается!
Уже выходя из казармы, поручик обернулся к нам:
— Больше никаких драк и никаких дуэлей. Я не стану разбираться, кто из вас начал первым. Вылетите оба.
Наводить чистоту я умел. В армии этому учат хорошо, а холостяцкая жизнь способствовала закреплению навыков.
Через пару часов душевая сверкала — хоть операции в ней делай!
Я стёр тряпкой налёт с последней никелированной трубки, осторожно слил грязную воду в трап и поставил ведро в угол.
Стоцкий ещё возился с унитазами. Набиваться к нему в помощники я не стал. Вышел из казармы, поймал какого-то курсанта и спросил, где найти поручика Скворцова.
— Н-на п-полигоне, — чуть заикаясь, ответил курсант.
Скворцов, заложив руки за спину, гонял курсантов на полосе препятствий. Когда я доложил ему, что закончил уборку в душевой, он смерил меня равнодушным взглядом.
— Не передумали учиться, господин курсант?
— Никак нет, господин поручик! — ответил я.
— Жду вас завтра утром у административного корпуса, — напомнил поручик и отвернулся.
Вечер был слишком хорош, чтобы просиживать его на ферме. Дождь перестал, ветер растащил тучи и высушил тротуары.
Лучшая погода для прогулки с девушкой!
От училища до ателье, в котором работала Аня, было всего десять минут ходьбы. Охта — очень компактный район!
— Ничего себе! Ты поступил в училище?
Аня улыбнулась, и на её щеках отчётливо проступили ямочки.
— Как видишь, — скромно ответил я.
— Ну-ка, повернись!
Я неторопливо повернулся, давая ей возможность полюбоваться таким красивым мной.
— Этот комбинезон ужасно на тебе сидит! Снимай, я его ушью!
Это было отличное предложение во всех смыслах! Я живо скинул с себя мешковатую одежду.
— Посиди здесь, я недолго! — сказала Аня и убежала с моим комбинезоном вглубь ателье.
От нечего делать, я принялся листать ленту новостей в телефоне. Интересного было мало — несколько блогов ещё мусолили происшествие в Императорском дворце, но как-то вяло, без огонька.
Я наудачу ткнул в иконку «Астрономического вестника» и прочитал, что со дня на день ожидается нашествие Персеид. Название меня заинтересовало. Я покопался в Сети и выяснил, что Персеиды — это поток метеоров, падающих звёзд.
Посмотрев короткое видео, я решил, что это зрелище заслуживает того, чтобы любоваться им вдвоём.
Через десять минут Аня вернулась.
— Примерь! — предложила она.
Я натянул комбинезон. Форма сидела на мне безупречно, под ремнём не было ни единой складочки.
— Спасибо, волшебница!
Аня смущённо покраснела и подставила щёку для поцелуя.
Вдруг за спиной раздалось деликатное покашливание.
— Уважаемый, я не вовремя? Аня, солнышко, там заказчица спрашивает, готов ли костюм.
Чёрт!
Аня отпрянула от меня.
— Извините, Наиль Исмаилович! Я сейчас!
Я с упрёком посмотрел на хозяина ателье.
— Ань, — спросил я, когда мы с девушкой вышли из ателье. — Ты никогда не думала о том, чтобы работать на себя? Мне кажется, у тебя прекрасно получится.
В глазах Ани мелькнула растерянность.
— Не знаю. Я ведь просто портниха. А чтобы работать самой, надо уметь что-нибудь такое… необычное.
— Ладно, подумаем, — кивнул я. — Идём на набережную?
Персеиды мы так и не посмотрели. Рабочий день Ани начинался рано, а сегодня я выкрал её из ателье раньше положенного времени.
Зато вдоволь налюбовались кораблями, которые скользили по Неве, и слопали по три порции клубничного мороженого.
На закате я чмокнул Аню в щёку возле подъезда дома, где она жила с родителями, и отправился на ферму мастера Казимира.
Из-за ворот доносилось коровье мычание и громкие возмущённые крики.
Какого чёрта там происходит?
Я изо всех сил принялся колотить кулаками в железную створку.
Створка поползла в сторону. Я увидел запыхавшегося Сеньку. Его рыжие, как солома, волосы были растрёпаны, по веснушчатому лицу катились крупные капли пота.
— Сёма! Что тут у вас творится?
Сенька вытер пот рукавом.
— А ну, пошла прочь! — вдруг заорал он, глядя куда-то в сторону. — Костя! Заходи скорее!
Ответом Сеньке было громкое мычание. Вдруг в щель ворот просунулась чёрная коровья голова с толстыми крепкими рогами.
— Держи её! — отчаянно закричал Сенька.
Я схватил корову за рога и принялся заталкивать внутрь ограды. Корова упиралась.
Наконец, мне удалось втолкнуть непокорную скотину во двор. Я пролез следом, а Сенька запер ворота.
На ферме творился бардак.
Не меньше десятка разномастных коров скакали по грядкам, иногда останавливаясь, чтобы сорвать особо сочную зелень.
Меня поразили размеры коров. Ростом они были с крупную собаку, не больше. Но передвигались куда резвее своих флегматичных полноразмерных родственников.
За коровами бегали четверо худощавых парней. Желтоватая кожа и узкие глаза выдавали в них азиатов. Азиаты что-то выкрикивали резкими голосами.
На крыльце, держась за сердце, стоял мастер Казимир. Видно, мастер уже не мог ругаться — он только изредка хрипел что-то неразборчивое.
— Что случилось? — спросил я Сеньку.
— Да чёртов японец! Приехал за золотым корнем и привёз мастеру в подарок этих уродов!
— Какой японец? — удивился я.
— Японский посол, чтоб его! — выругался Сенька.
Наконец, азиатам удалось загнать бедных животных в сарай. Мастер Казимир обвёл обезумевшим взглядом уничтоженные грядки, махнул рукой и пошёл в дом. Я направился за ним.
За обеденным столом сидел тот самый японец, который упал в обморок в мертвецкой доктора Лунина. На этот раз он выглядел очень бодро и постоянно улыбался мастеру Казимиру. Кроме того, японец непрерывно говорил — так, что стоявший рядом с ним переводчик с трудом успевал донести до нас смысл отрывистых реплик.
А мне казалось, что представители самураев отличаются сдержанностью!
— Господин Токугава счастлив, что смог порадовать вас своим подарком! — сказал переводчик. — Эти карликовые островные коровы отличаются выносливостью и превосходным качеством мяса. Их мясо станет настоящим украшением Императорского стола. Господин Токугава не сомневается, что вы, как настоящий мастер, ещё улучшите эту чудесную породу.
Казимир плотно сжал губы — видимо, чтобы не выругаться.
— Ну, хорошо, — сказал он. Передай господину Токугаве «спасибо». А он чего хочет взамен?
Японец улыбнулся ещё шире, а его тёмные глаза превратились в хитрые узкие щёлки.
— Господин Токугава хочет стать единственным покупателем волшебного порошка, который вы называете «золотым корнем». Он предлагает очень хорошую цену.
— А чем ему так приглянулся этот порошок? — поинтересовался я.
Японец настороженно посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на мастера Казимира. Видно, сомневался — надо ли отвечать.
— Мистер Токугава говорит, что это снадобье оказывает замечательное действие на…
Переводчик что-то уточнил у японца и слегка покраснел.
— На мужской организм, — закончил он.
Ничего себе! Надо будет как-нибудь попробовать. Не то, чтобы я мог пожаловаться на работу своего организма. Но новые впечатления всегда бодрят.
— Передайте господину Токугаве, что я подумаю, — ответил Казимир.
По лицу мастера было видно, что он очень хочет выставить японцу счёт за разорённые грядки.
— Господин Токугава очень сожалеет, что его люди не справились с животными, — неожиданно сказал переводчик, — и предлагает вам компенсацию.
При этих словах японец вытащил из кармана пиджака пухлый бумажник.
— Извините, кажется, мне звонят, — прервал его мастер Казимир и достал телефон.
— Слушаю! Да. В каком смысле «немедленно»? Я только собрался ужинать! Это чёрт знает, что! Ну, хорошо. Сейчас я распоряжусь.
Казимир убрал телефон в карман и буркнул японцу, глаза которого светились любопытством:
— Сожалею, но разговор придётся отложить. Срочный заказ Императора.
— Понимаю!
Токугава поднялся со стула и слегка поклонился Казимиру.
— Был счастлив побеседовать с великим мастером.
Когда дверь за японцем закрылась, Казимир недоумённо проворчал:
— Что они все, с ума сошли, что ли? Костя, Сенька! Соберите весь золотой корень, который у нас есть, и приготовьте к отправке. Сейчас приедет машина Императорской кухни.
Казимир расчесал пятернёй бороду и добавил:
— Немного оставьте. Надо разобраться, в чём тут дело.
Утром, дожидаясь поручика Скворцова на ступеньках административного корпусу, я сделал два важных наблюдения.
Первое — меня в училище уже недолюбливают.
Второе — в принципе, мне это глубоко по херу.
Взгляды, которые бросали в мою сторону пробегавшие мимо курсанты были скорее недружелюбными, чем заинтересованными.
В море малиновых беретов я разглядел Полину и помахал ей рукой. Но девушка не обратила на меня никакого внимания.
Скворцов появился только без пятнадцати девять. Окинул взглядом мой пригнанный по фигуре комбинезон и покачал головой.
— Явился? Второй этаж, аудитория двести семь. Лекция по магической ботанике. Давай скорее, занятия уже начались.
Нормально?
Выходит, я в первый же день опоздал на занятия именно из-за того, что дожидался инструктора!
Я не стал ничего выяснять. Просто сделал в памяти зарубку на будущее и вихрем взлетел по лестнице на второй этаж.
Из-за деревянной двери доносился монотонный голос преподавателя.
Я постучал, подождал пару секунд и вошёл в аудиторию.
Преподаватель бросил на меня неприязненный взгляд. Выглядел он презентабельно — полный, в хорошо сшитом сером костюме и с аккуратной профессорской бородкой.