Вот только взгляд отчего-то остался серьезным и внимательным. Как на «выходе».
— Выглядит красиво, — пожал плечами я. — Вот только каков в этом смысл, если «глазами смотри, а трогать — не смей!». Не интересно так оно, без результата-то.
Тот совершенно недвусмысленно хмыкнул.
— Может и будут, — усмехнулся «кузен», добавив, явно парадируя меня. — «до результата-то!». Только дуэли. Сейчас тебя прощупывать начнут всерьез. Тут слишком много не только гостей нашего дома, но и вассалов, союзников и прочих «нужных людей».
— Эй, ты, подлец! — Ту же раздался выкрик справа.
Вот никакой фантазии у людей. Лентяи!
— Во-во, началось! — Неприминул добавить кузен, абсолютно не задумываясь поудобнее перехватывая ружье, которое слугам сдать еще не успел. Или не захотел.
«Нормальные у них посиделки», — только и подумал я, оборачиваясь.
А магички-то мои молодцы какие. Привычно уже накрыли меня щитами, готовясь к тому, чтобы следующим же ударом «накрыть» уже угрозу.
Красиво, однако! Кудрявый светловолосый франт в идеально подогнанном охотничьем костюме оперся на ствол монументального дерева, под кроной которого уже накрывали столы слуги.
— Что, за юбками-то ничего не страшно, а? — Картинно растягивая слова поинтересовался «первый застрельщик». — Я вот думал тебя на дуэль вызвать. За умаление чести сестры моей, Карины Малиновской.
Интересно, это которая из этих великосветских шл… Ш-ш-ш, не в голос же!
— В красном платье, и вырезом чуть ли не… — Начала Громова.
— Понял. — Коротко подтвердил я, с интересом глянув на указанную особу, что довольно много успела мне пообещать, прежде чем была вежливо послана по известному направлению в сторону одной перуанской деревушки.
Естественно, с соблюдением всех правил приличий.
Жест, и щиты мгновенно опали, а магички синхронным движением отступили в разные стороны.
— За этими не страшно! — Уже громче ответил я. — Отлично подготовлены. Мной, между прочим!.. А вот от дуэли откажусь, пожалуй!
— Трус-с-с-с-с! — С непередаваемым презрением протянул франт, оглядываясь на зрителей, мол, я же говорил.
Короткий свист — и звонкий «Дзинь!». Шесть метров — многовато для плоскооборотки, но и навык не пропьешь. Нож вонзился в каком-то сантиметре от шеи задиры. Причем все вокруг готовы были уверять, что я в этот момент смотрел вовсе не на цель, а на лукаво улыбающуюся Карееву.
— Я простолюдин! — Громко и четко произнес я, оглядывая потяжелевшую вдруг толпу молодых и гонористых родовитых… За спинами которых явно «мелькали» глаза и уши куда более мудрых и старших родичей. — Кто-то тут не чтить эдикты императора нашего? Так я напомню! А следующий невежа — сдохнет. Просто и незатейливо. Как человек, не уважающий хозяев вечера: господина Громова…
Я кратко поклонился Станиславу Матвеевичу.
— … И господина Кареева!
Тот же жест в сторону Ярослава Дмитриевича.
Оба патриарха, надо отдать им должное, подняли кубки в ответном жесте и обвели суровыми взглядами шоблу родственничков и прочих «нужных» людей.
Шобла смутилась и, вроде как, временно подуспокоилась.
В крови у них что-ли, желание меряться почем зря длиной пипи… Эм… Шпаг?!
— А ты умело заводишь себе друзей, Санни. — Заявил старый Громов через полчаса, пригласив меня в каминный зал местного особнячка, играющего роль «небольшого такого охотничьего домика».
Я в ответ пожал плечами. Устал чего-то черт возьми. Гормоны вот играют опять же. Короче, хочу обратно, на полигон. Пострелять из чего-нибудь… Крупнокалиберного!
— А чего вы ожидали, Станислав Матвеевич? — Интересуюсь я, не забыв пригубить легкого молодого вина. — У нас слишком разные культурные коды!
«… И рубль за сто, что конфликт вы этот планировали, если не сами же и устроили. Вот только зачем?», — но это уже так, мысли не вслух.
Однако слово взял, усмехнувшись, Кареев:
— Да того, собственно и ожидали. Даже думали подстегнуть ситуацию, но ты и сам отлично справился!
Я молчал. Либо сейчас сами расскажут, либо это так и останется тайной за семью печатями. Ну не применять же мне к ним особые методы дознания? Пожилые люди ж все-таки…
— Общество застыло, — глядя куда-то в стену начал абстрактно рассуждать (сколько там пра-?) дедушка Алины. — Да, император выпустил кучу нужных и правильных эдиктов, но поле боя появились танки и самолеты, а мы, в смысле дворянство и аристократия, так и застыли в девятнадцатом веке. Неплохие времена были. Застой породил легкую жизнь для тех, кто имел возможность пользоваться деньгами и влиянием Семьи…
— Мы воспитали слишком много баранов, — неожиданно прямо и жестко высказался Кареев, едва удержавшись от того, чтобы сплюнуть. — Решили, что наступил «конец истории»…
Знакомая истина: «Сильные люди создают легкие времена; легкие времена порождают слабых людей; слабые люди создают суровые времена; в суровые времена появляются сильные люди».
— Сейчас ситуация в мире складывается… Неспокойно, — продолжил объяснения Ярослав Дмитриевич. — А мы все еще вводим моратории на нормальное обучение неродовитых наукам современного боя, предпочитая сражаться «стадо на стадо», буквально трупами доказывая свою… Что? Неизвестно!
Помолчали. Я сделал еще глоток. Крайне аккуратный. Ох уж это коварство молодого вина. Надо быть поосторожнее с угощением, а то еще напьюсь. Вот красота-то будет! Особенно в этом серпентарии. Еще грохну кого, на самом деле-то…
А дяденьки, похоже, решили в моем лице показать своим родичам, что не так уж далеко от них простолюдины, на расстояние броска ножа уже подобрались. Или тут что-то другое?…
— Но и о традициях забывать не след, — заметил патриарх Кареевых. — Все-таки идти против всего общества мы не можем.
— Да мы, собственно, об Алиночке с Наташенькой поговорить хотели! — Неожиданно сменил тему Ярослав Дмитриевич.
Я подобрался. В голове слегка зашумело. Говорил же, коварная штука, ох коварная!
— Слушаю вас!
— Я жду непростых времен впереди… — Начал патриарх из далека.
Ну а мне что остается, кроме как пожать плечами. Политика и прочее прогнозирование — дело явно не мое. Просто данных нет. Наше же дело маленькое — глотки резать, да других учить тому же!
— … Поэтому наши Рода решили заключить союзный договор. — Продолжил он.
Вот оно как. Сердце очень неприятно кольнуло, но что ж поделаешь…
А патриархи молчали, давая мне самому дойти до очевидной, в общем-то мысли.
— Если Фриц…
Да что ж они все так в лице-то меняются?!!
— … Христафор Милорадович не будет против такого их шага, то… Собственно, от меня тут зависит мало.
— Девочки уважают твое мнение. — Заметил Ярослав Дмитриевич. — И если ты будешь резко против, то это усложнит нашу задачу… Значительно.
Эх, девчонки-девчонки. Жаль… Успел я прикипеть к ним душой, но брак — как форму закрепления сотрудничества между Великими Семьями придумали далеко не вчера. Найдут каких-нибудь дальних родственников, да и…
Так, стоп, собрался. «За речкой» не ныл, а тут!
— Если вам нужно мое… — Тут я слегка замялся: ну не «согласие» же, право слово. — Хм, не сопротивление, то могу вас уверить, их уходу из отряда я не буду препятствовать.
— Вообще-то, мы надеялись, что Наташа и Алина продолжат службу в твоем подразделении. — Мягко заметил Станислав Матвеевич.
Я задумался на миг.
— Тогда вообще не вижу сложностей и… Хм, благодарю, конечно, что вы сочли возможным предупредить меня заранее, но не совсем понимаю ваши мотивы.
— Мы хотели попросить… Хм, о помощи в организации события.
Порадовав стариков своим не слегка удивленным видом, я все-таки аккуратно уточнил:
— Какого рода помощи?
Мне охотно объяснили.
Я затребовал еще вина и выхлестал еще несколько кубков.
Вроде бы даже согласился, прежде чем окончательно выпасть в осадок.
Надираться мне не мешали.
И на том спасибо!
В наш гараж меня привезли. Рано. Где-то в полдень. Повеселив соседей по промзоне видом новенькой «Тойоты» с очень интересными гербами и опознавательными знаками родовой гвардии.
Все мои тоже были помяты и выглядели так себе. Особенно брат. Но я разгона давать не стал делу, решив, что:
а) С моим внешним видом и похмельем просто не имею на это морального права.
б) На тренировке отработают за все и сразу. По степени вины… Командира.
А кто сказал, что в жизни есть справедливость?
Лешка из собравшегося «ядра» выглядел хуже всех. Остальные просто не выспавшимися, а он еще и не слегка помятым. Однако с вопросами я лезть не спешил. Ибо еще с порога учуял прекрасный запах пельменей. У них было два достоинства: они были горячими и их было много. Не обошлось и без недостатков: они быстро заканчивались!
Ну что такое пусть и здоровенная, но все же одна плошка на несколько здоровых пацанов. Особенно с учетом такого здоровяка как Винни и явно подражающего своим хвостатым собратьям (в тех тоже сколько еды не помести — все мало!) Кота.
Короче, вопросов я задавать не стал. Вместо этого, быстренько сполоснув вилку из общего ящика, рванулся к блюду.
Они же остывают! А всякий знает, что остывший пельмень — есть издевательство над желудком, вкусовыми рецепторами и здравым смыслом… Вплоть до момента их пережарки на сковородке со специями и масличком!
— Не торопись, Санни, — порекомендовал Кот, словно гурман выбирающий какой именно мешочек теста с мясом внутри наколоть на этот раз. — Там следующая партия на подходе!
С удивлением обнаружил, что смысл в его словах есть. Равно как и убедился в наличии двух кастрюль на небольшой плитке.
— Откель такое богатство, судари мои?
Нет, мы уже давно можем позволить себе питаться гораздо лучше, чем год назад. Но каждый мужик знает, что пельмени — вещь самоценная и всегда радующая взор и утробу. Просто никому из нас еще не приходило в голову купить их разом СТОЛЬКО.