— Ты права в обоих предположениях.
— Чьей идеей было доставить тебя к Лушак?
Я замерла:
— Как ты?…
— Пару раз я видела ее работу. Это она, верно?
— Да.
Луна знает Лушак? Полагаю, мне следовало бы знать, но почему-то мысль об этом была мне неприятна. Я не могла представить себе, какие обстоятельства могли свести их воедино.
— Разумеется. — Луна достала бинт из кармана юбки и протянула мне. — Перебинтуй рану. — При виде моего выражения лица она добавила: — Привыкнешь носить с собой бинты, когда возишься с розами столько, сколько я.
— Верно, — сказала я и начала неуклюже бинтовать плечо.
Луна не стала мне помогать, подождала, пока я закончу, и сказала:
— Теперь говори, что произошло, расскажи мне все. Никакой лжи. Я пойму.
Я взглянула на нее, затем кивнула и начала с самого начала. На этот раз я рассказала ей всю историю или, во всяком случае, ту ее часть, которой считала возможным поделиться: я умолчала о сундуке с приданым и своих подозрениях в адрес Рейзель, предпочитая подождать, пока не получу больше ответов. Я рассказала все остальное. О телефонных звонках, выстрелах, доппельгангере, даже узах, которые Роза похоронила в моих костях. Обо всем.
К концу моей истории губы Луны раздвинулись в беззвучном рычании, демонстрируя лисьи зубы, которые она обычно вежливо скрывала.
— Почему ты не рассказала нам это сразу?
Даже Коннор смотрел на меня ошеломленно. Я не знаю, что хуже: ярость в глазах Луны или гнетущее отчаяние в его взгляде. Они не подменыши, но и не чистокровки. Они слабее большинства фэйри из-за своей смешанной крови. Он знал, что означает это проклятие, так же хорошо, как и я, потому что его кровь была так же слаба.
— Что в этом хорошего, Луна? — Горечь в моем голосе удивила даже меня. — Было слишком поздно уже тогда, когда я услышала ее послание. Я закончу это либо умру.
— Ты знаешь, что надо делать, — сказала она. — Это очевидно.
Я нахмурилась:
— На самом деле нет. О чем ты говоришь?
— Ты должна пойти к Лушак. — Она произнесла это так, словно это была совершенно здравая идея.
Черт возьми! Поднимать мертвых покажется более здравой идеей по сравнению с визитом к Лушак. Я воззрилась на нее:
— Я должна что?
— Пойти к Лушак.
— Неожиданно. Слегка безумная идея.
— Я знаю. Но ты должна это сделать.
Коннор повернулся к ней, широко раскрыв глаза. Хорошо ему. Не каждый день твоя теща пытается отправить твоих друзей в гости к демону.
— Луна…
— Коннор, успокойся. Это путь Октобер, не твой.
— И почему, собственно, ты считаешь это хорошей идеей? Хочешь, чтобы меня убили?
— Нет. Пытаюсь тебя спасти. — Луна прищурила глаза. — Когда Лушак исцелила тебя, она стала частью этой истории. Она попробовала твою кровь и вместе с ней кровь Розы. Теперь она знает эти узы, как они устроены. Если и есть кто-то, кто может сказать, как от них избавиться, — это морская ведьма. Она единственная, кто настолько силен и честен, чтобы это сделать.
— Честен?
— Она следует правилам. Хочет она того или нет, но она им следует. Если ты отправишься к ней, есть шанс выжить. — Луна вздохнула. — Ты так похожа на свою мать. Трудно поверить, что ты смогла прожить так долго.
— Удача, — сказала я хмуро.
Мне не нравилось, что она упомянула мою мать. Словно в лужу окунула.
Луна покачала головой:
— Не знаю, хорошая ли это идея, мудрая ли, но она у меня единственная. Возможно, это тебе поможет. Я сама не в состоянии.
Я секунду смотрела на нее, затем медленно встала, опираясь об изгородь.
— Я понимаю, ваша светлость.
— Правда?
— Думаю, да. — Я вздохнула. — Мне следовало сказать тебе раньше.
— Да, следовало, — согласилась она, тоже вставая. — Но теперь слишком поздно. Тебе надо найти помощь. Пожалуйста.
— Ты действительно считаешь, что Лушак мне поможет?
Коннор молчал, в смятении глядя на нас.
— Не думаю, что у тебя есть другие варианты, — сказала Луна.
— Верно. — Я откинула волосы назад. — Можно мне… Ненавижу просить об этом, но можно Мануэль и Дэйр останутся тут до моего возвращения?
Вопрос был глубже, чем звучал: я спрашивала, если Лушак не позволит мне вернуться, позаботится ли Луна о детях. Дэйр просила меня вытащить их оттуда. Я не многое могла сделать, но была в состоянии привести их в Тенистые Холмы, а Сильвестр не позволит Дэвину забрать их против воли. Здесь они будут в безопасности, если захотят.
Луна кивнула:
— Разумеется. Сейчас они едят и изводят Квентина; я поговорю с ними после того, как ты уйдешь. — Она склонила голову набок, прислушиваясь к чему-то. — Похоже, они решили научить его новой разновидности покера. Бедняга.
— Вот такие мои детки, — ухмыльнулась я.
— Да уж. Твои детки, точно. Ты знаешь, как найти Лушак?
Я помолчала.
— Нет. Мне никогда не требовалось.
— Так я и думала. — Она щелкнула пальцами. В кустах показалась шипастая мордочка. — Привет, милый. Тоби нужен эскорт.
Розовый гоблин затрещал шипами, выбираясь к Луне и обращая ко мне живые, яркие желтые глаза.
— Эй, привет, — с удовольствием произнесла я. — Рада видеть тебя снова.
Он открыл пасть и зачирикал, явно тоже обрадовавшись. Всегда приятно, когда тебя помнят.
— Он отведет тебя туда, куда надо, — сказала Луна, отходя назад. — Доверяй ему, но не выпускай из виду, пока не придешь на место.
— Что, если я этого не сделаю?
— Ты пожалеешь. — Она печально улыбнулась. — Просто возвращайся, ладно? Один раз мы уже оплакали тебя. Я предпочла бы не делать это снова.
— В моем списке задач этого тоже нет, ваша светлость. — Я выпрямилась, сохраняя равновесие, и взглянула на розового гоблина. — Я готова.
Он чихнул и пустился бежать, направляясь к краю сада. Времени для прощаний не было, я бросилась следом за ним, каким-то образом найдя в себе силы для бега. Позади Луна крикнула:
— Доверяй гоблину!
Тут он подпрыгнул и скрылся в каменной стене.
Луна никогда не вводила меня в заблуждение. Она бывала деспотичной и туманной одновременно, но никогда не лгала мне, так что я продолжала бежать, прыгнув вслед за гоблином без остановки.
Стена разошлась, словно туман, открываясь длинным туннелем. Гоблин мелькал зеленым пятном в темноте в десяти футах передо мной. Я не отводила взгляда от его спины, несмотря на колющую боль в боку, вызванную бегом. Он прыгнул в другую стену, снова исчезнув, и я последовала за ним, приземлившись на шатающуюся театральную сцену. Гоблин притормозил, оглядываясь и проверяя, иду ли я за ним. Затем ступил на край сцены и бросился во мрак.
Взялся за гуж — не говори, что не дюж. Я прыгнула следом, умудрившись не споткнуться, когда мои ноги ударились о твердую землю. Гоблин продолжал бежать, и я последовала за ним в темноту.
Глава двадцать третья
Последний прыжок привел нас ко входу в переулок той части города, которую я никогда прежде не видела. Чайки кричали над головой, и воздух пах помойкой вперемешку с запахом гниющей рыбы и моторного масла. Мы, должно быть, возле доков, а не в каком-то более приятном месте. Территория морской ведьмы… и, кем бы еще ни была Лушак, она определенно морская ведьма.
Каждый ребенок-фэйри растет, зная о Лушак. Она еще большая страшилка, чем Олеандр, историям о которой всего лишь несколько столетий; Лушак была детским кошмаром фэйри с самого начала. Моя уверенность в том, что это плохая идея, продолжала усиливаться.
Розовый гоблин уселся, зевая. Я рассматривала его.
— Это здесь? Мы на месте?
Он утвердительно затрещал шипами. Видимо, так и есть. Нахмурившись, я повернулась рассмотреть переулок.
Вдоль стен валялись груды мусора, лужицы застоявшейся воды наполняли трещины и дырки в асфальте. Одна-единственная дверь находилась в стене справа в нескольких футах от того места, где мы стояли, дерево было испачкано солью, петли проржавели. Я посмотрела на нее, сердце екнуло. Однажды я узнаю, почему все, что касается фэйри, заканчивается в Сан-Франциско. Ходили слухи, что Лушак в городе почти семьдесят лет. Говорят, она может дать тебе все, что хочешь, за определенную плату. Есть вещи, которые я хочу, конечно, но цена всегда казалась слишком высокой, чтобы я ее заплатила.
Если Луна не ведает, что творит, у меня проблемы.
Розовый гоблин придвинулся ко мне и сел на мои ступни, облизывая свои лапы между пальцами.
— Ты уверен, что нам сюда? — Он взглянул вверх, сердито мяукнув. Я вздохнула. — Ладно, отлично. Милое местечко.
— Спасибо, — произнес голос позади меня. — Лично я думаю, что это отстой. Но это дом, аренда довольно низкая.
Я резко повернулась, сбросив гоблина. Женщина позади меня саркастически усмехалась, поправляя пакет с покупками под мышкой. Я не слышала, как она подошла. Розовый гоблин прижал шипы к телу и зашипел: не лучший знак.
— Уф! Привет.
— И тебе привет. Хороший зверек. — Она окинула гоблина задумчивым видом.
Я нахмурилась:
— Я вас знаю?
— Возможно, — хмыкнула она. — Ты мне так и не дала чек, детка.
Она выглядела как человек, с вьющимися черными волосами, собранными в хвост, и веснушками, усыпавшими загорелые дотемна щеки и почти скрывавшими старые следы от прыщей. На ней был засаленный рабочий комбинезон, тяжелые рабочие ботинки и выцветшая фланелевая рубашка, благодаря чему ее можно было принять за местную.
Я моргнула:
— О! Вы. — Она видит розового гоблина. Человек бы не увидел. — Я попыталась, но вы ушли слишком быстро. Послушайте, я кое-кого ищу. Вы здесь живете?
— Полагаю, да. — Она переложила пакет в другую руку, содержимое стукнуло. — Ты не знаешь, куда направляешься?
— Как я сказала, я кое-кого ищу.
— Верно. Симпатичные ушки, кстати. Обероновы ублюдки вечно плодятся как крысы. — Она встала на колени, чтобы почесать розового гоблина под подбородком. Ухмыльнувшись, она посмотрела вверх, зрачки сузились в щелки. — Думаю, ты ищешь меня.