— Ладно. — Девчонка убрала чеки. — Если я тебе понадоблюсь, я у кузины — 1845, Парк-стрит, Мэйфер. Но не пиши мне, если только нужда не заставит. — Он подняла руку вверх и сложила пальцы знаком «V» — победа. — Поверить не могу, что все это правда. Ты только представь себе лицо Теда, когда он увидит, что я до сих пор в Англии!
Что за человек этот Тед, думала Джейн, разглядывая сияющую Дженни. Неужели мужчина может столько счастья женщине доставить?
— Какой он? — не удержалась она.
— Ты бы вряд ли на него второй раз взглянула, — улыбнулась Дженни. — Он не слишком хорош собой, но очень добрый.
Ответ очень удивил Джейн — не часто девятнадцатилетние девчонки ценят доброту выше всего остального. Большинство ее сверстниц мечтало о вещах куда более приземленных и волнующих, чем доброта!
— Ты, наверное, сто раз влюблялась? — трещала Дженни. — У тебя на работе столько мужчин!
— Почти все женаты. Хотя это их не останавливает! Но, слава богу, я ни в кого из них не влюблена.
— Разве тебе не хочется выйти замуж или ты о карьере мечтаешь?
— Не вижу причин, почему бы не совместить одно с другим, — грубовато одернула она девчонку. — Просто я пока не встретила человека, с которым захотела бы провести всю оставшуюся жизнь.
Она припомнила всех, к кому бегала на свидания за последние несколько лет. Парни по большей части веселые, но взаимопонимания ни с кем не возникло, а именно это Джейн считала главным для надежных и долговременных взаимоотношений. Хотя, может, она вообще не из тех, кто заводит длительные романы. Мысль эта так ей не понравилась, что девушка решительно оттолкнула ее, злясь на себя за то, что счастье Дженни наводит ее на подобные размышления.
— Хватит обо мне говорить, — сказала она. — Ведь я же теперь ты. Так что лучше расскажи мне о том, чем последние годы занималась.
— Вся моя жизнь в газетах. Ты, должно быть, уже успела прочитать.
— Читать-то я читала! Но мне еще кое-что знать нужно. К примеру, каковы твои предпочтения в еде, музыке, искусстве и литературе?
— Да нету у меня никаких предпочтений, — последовал ответ. — Я — никто. Папа не давал мне шанса развиться, а дорогие закрытые школы всех под одну гребенку гребут. Так что задача перед тобой стоит не из трудных, Джейн. Будь как все, и точка!
Около шести они прибыли на пристань Саутгемптона, где на волнах спокойно покачивался «Камбриан». Группка одетых в белоснежную форму стюардов поджидала пассажиров, и девушки глазом не успели моргнуть, как чемоданы Дженни вытащили из автомобиля, пронесли через таможню и отправили на борт.
— Не стоит дожидаться отправления, — сказала наследница шоферу.
— Мне бы хотелось видеть, как вы подниметесь на борт, мисс, — ответил тот. — Ваш отец велел мне проследить за вами.
— Да хватит тебе, Брике! С нами ведь мисс Берри, она и проследит за тем, чтобы я не сбежала, чего доброго.
Шофер отдал честь и вернулся к машине.
— Надеюсь, ему не влетит от твоего отца, — пробормотала Джейн.
— Папочка ни за что Брикса не уволит. Он единственный водитель, который способен вынести его несносный характер! — хохотнула Дженни.
— До лондонского поезда всего пять минут осталось, как бы не опоздать. Увидимся после круиза. Уверена, ты здорово проведешь время и не будешь ни о чем жалеть, — бросила Дженни напоследок и растворилась в толпе.
— Надеюсь. — Джейн поглядела ей вслед, тяжко вздохнула, поднялась по сходням, показала паспорт и билет и ступила на борт.
И тут же оказалась в совершенно другом измерении, как будто на другую планету попала, где роскошь — дело привычное. К ней незамедлительно подскочили два стюарда; один взял ее ручную кладь, другой — пальто, и все втроем отправились вверх по лестнице на главную палубу, затем по длинному, обшитому панелями коридору, застеленному красным ковром. На полпути они остановились и открыли дверь каюты. У Джейн аж дыхание перехватило, но она вовремя спохватилась и прикусила язык: наследнице Белтона не пристало восхищаться такими обычными вещами.
— Дальняя дверь ведет в ванную, — объяснил ей один из стюардов. — Если что-то понадобится, звоните вон в те колокольчики у кровати. Телефон соединит вас с любой точкой земного шара.
Дверь за ними закрылась, и только тогда Джейн дала волю своим чувствам. А она-то, дурочка, ожидала увидеть обычную типовую каюту! Какая глупость! Комната была гораздо больше ее спальни, а обстановка скорее для дворца годилась.
Девушка бросила пальто на мраморный столик и опустилась в широкое кресло у иллюминатора. Примостившаяся на туалетном столике корзина с цветами источала изысканный аромат, и Джейн снова вскочила на ноги и закружилась по комнате.
— Такой шанс раз в жизни выпадает, Джейн Берри, — сказала она сама себе и тут же затаила дыхание. Она теперь не Джейн Берри. Она Дженни Белтон, пора привыкать к новому имени.
— Я — Дженни Белтон, — прошептала девушка. — Мой отец — глава «Булок Белтона», я стою миллионы. Норка и бриллианты мне не в диковинку, а копченый лосось с икрой и вовсе в зубах навязли!
Убедив себя в этом, Джейн разделась и убрала свою одежду подальше в шкаф. И хотя стюард упомянул, что горничная всегда готова прийти ей на выручку, девушка решила самостоятельно распаковать вещи; так она, по крайней мере, будет в курсе, что имеется в ее распоряжении. Она открыла крышки белых кожаных чемоданов и начала вынимать наряды один красивее другого.
И только когда Джейн отперла самый маленький, который вначале посчитала косметичкой, она поняла, что каждому платью полагаются свои драгоценности. И какие! Ей никогда еще не приходилось видеть таких бриллиантов и жемчугов, не говоря уже о том, чтобы держать в руках целый букет из рубинов, сапфиров и изумрудов. Она поспешно убрала всю эту роскошь обратно и заперла чемоданчик. Ей, конечно, придется носить одежду Дженни, но ни за какие коврижки она не нацепит на себя эти бесценные побрякушки. При мысли о том, что она может посеять хоть одну вещицу, ее аж в пот от ужаса бросило. Джейн быстренько натянула на себя платье, подхватила чемоданчик и понеслась к казначею. И только когда драгоценности отправились в сейф и в руках у нее оказался ключик от него, она вздохнула с облегчением.
Джейн разобрала вещи и решила немного расслабиться в теплой ванне. Даже выдержанная в персиковых тонах ванная комната, и та была больше ее спальни, и в развешанных по стенам зеркалах отражались сотни Джейн. Потянувшись за полотенцем, девушка залюбовалась своей точеной фигуркой и изящным изгибом бедер.
Модные журналы часто писали, что молодость и красота не нуждаются в дополнениях, но, когда полчаса спустя она оделась и посмотрела на себя в зеркало, она поняла, что это глупости. Джейн всегда считала себя хорошенькой, но в длинном платье из гиацинтового шифона со сполохами роз она была просто неотразима.
Накрасившись как обычно, Джейн обнаружила, что этого недостаточно, и у нее появилось ощущение, что платье заслуживает гораздо больших комплиментов, чем она сама. Как будто оно своей собственной жизнью жило!
— Может, это потому, что я знаю — оно не меньше ста пятидесяти фунтов стоит, — промурлыкала она себе под нос. — Надо быть поаккуратней, а то из-за этой одежды у меня, чего доброго, комплекс неполноценности разовьется!
К счастью, у Дженни нашлось вдоволь косметики, и хотя сперва Джейн не собиралась ею пользоваться и затолкала чемоданчик в самый низ шкафа, теперь пришлось достать его обратно. Она задумчиво взирала на все эти тюбики и пузырьки и, решившись наконец, последовала примеру Мегги, которая частенько красилась в офисе.
В конце действа из зеркала на нее взирала совершенная незнакомка, но Джейн осталась довольна результатом и даже почувствовала себя более уверенно. «Может, я бы куда больше сенсаций накопала, воспользуйся я раньше этим приемом», — подумала она, разглядывая свое отражение, и похлопала длинными ресницами.
Но волосы она трогать не стала, оставила как есть: золотистые локоны спускались на плечи и завивались на концах. В обычных условиях эта прическа придавала ей вид неискушенной юности, но теперь, в сочетании с косметикой, картинка вышла несколько вызывающей, словно ярко-синие тени и алые губы изобличали показную невинность.
— Я иду, «Камбриан»! — выкрикнула она, подхватила синюю сумочку и закрыла за собой дверь каюты.
Она спустилась на нижнюю палубу и в нерешительности застыла на пороге ресторана. Нервное возбуждение снова охватило ее. За какой из столиков ей садиться?
Метрдотель поспешил поприветствовать ее:
— Мы очень рады видеть вас на борту нашего корабля, мисс…
— Дженни Белтон.
— Ага, вот, — сверился он со списком. — У вас прекрасная компания. Но если вы пожелаете сменить место, дайте мне знать, и я все устрою.
Дженни высокомерно хлопнула ресницами и проследовала за ним к своему месту. Многочисленные восхищенные взгляды сопровождали ее продвижение по проходу, и один из них, принадлежавший стройному белокурому мужчине, сидевшему рядом с пожилой парой, сменился настоящим щенячьим восторгом, когда метрдотель остановился именно перед этим столиком и отодвинул свободный стул.
Далее последовал ритуал знакомства, после чего Джейн села и сделала вид, что изучает меню. Слава богу, что она в газете работает и в курсе, кто они такие. Пожилая пара — сэр Брайан и леди Пенделбери. Он был баронетом, причем заслужил этот титул, пустив на благотворительность денежки, заработанные куда менее достойным путем. Его первая жена осталась на обочине, а нынешняя леди Пенделбери происходила из рода обедневших землевладельцев.
Белокурый мужчина — Колин Ватерман — настоящий плейбой, чье имя постоянно мелькало на страничках светской хроники. Она припомнила, что отца его убили, когда Колин был еще мальчиком, и воспитывала его мать, женщина весьма экстравагантная, легко промотавшая большую часть состояния. Большую, но не всю, подумала Джейн, поскольку Колин до сих пор считался лакомым кусочком и его не забывали приглашать на все более-менее крупные светские мероприятия.