Но, как ни странно, с утра голова не болела — не было и намека на похмелье, и вообще, Насте казалось, что она всю ночь спала в отеле «Ритц» в президентских апартаментах.
В очередной раз промучившись под капризным душем, Настя кое-как завернулась в полотенце и тут услышала телефон.
— Анастасия, мы заедем за вами через час, — заявила тетка, что встречала ее на вокзале.
Спустя два часа ржавые «Жигули» подкатили к гостинице.
— А где ваши вещи? — поинтересовалась тетка.
— На мне, — ответила Настя.
— Мы должны освободить номер, — сообщила очкастая.
— Мы? Вот вы и освобождайте! — рассвирепела Настя.
Но, вспомнив о вчерашнем превращении в жуткую ведьму с вампирскими ногтями, она постаралась успокоиться, что произошло только после того, как тетка, надменно ухмыльнувшись, пошла собирать ее чемоданы. Водитель потащился за ней, а через пятнадцать минут они вернулись — мужчина с чемоданами, а тетка — с изменившимся лицом. Видимо, кофры от Луи Виттон произвели на нее неизгладимое впечатление.
Водитель привез их в ресторан «Актер» — тихое заведение на тихой улице, где уже ждал Епифанцев с помощницей.
— Очень рад! — Режиссер распахнул объятия и как-то слишком усердно похлопал Настю по спине и лобызнул в губы. — Здесь очень хорошая кухня, рекомендую…
Некоторое время все заказывали, причем каждый пытал официанта: можно ли обжарить лосось без панировки, можно ли пюре без молока, а драники с майонезом вместо сметаны. Но в конце концов молодой человек отправился на кухню. Епифанцев откашлялся и сказал Насте такое, от чего она выскочила из-за стола и принялась орать на весь ресторан, не обращая внимания на других посетителей:
— Какого черта вы меня сюда притащили?! Зачем я жила в этой ублюдочной гостинице?!
— Настя, уважаемая… — талдычил Епифанцев, но Настя схватила его за грудки и прошипела:
— Ни один твой фильм отныне не будет иметь успеха, понял? Смело можешь менять профессию! — бушевала Настя.
— Послушайте, Анастасия, — встряла помощница. — О том, что проект закрывается, мы узнали позавчера. Не успели вас предупредить, извините…
— А ты, стерва, еще пожалеешь, что не поселила меня в «Кемпински»! — рявкнула Настя.
— Простите, но какое право имеет актриса вашего уровня… — оскорбилась помощница.
— Пошла ты к черту! — крикнула Настя и вылетела из «Актера».
Настя бросилась к машине, вытащила свои чемоданы и поволокла их к Невскому.
Схватила такси и поехала в аэропорт — быстрее отсюда, быстрее! Домой!
— Настя! — обрадованно воскликнула Саша и тут же охнула, заметив выражение лица сестры. — Что случилась?
Настя швырнула в квартиру чемоданы, села на них и разревелась.
— Деточка… — Саша бросилась к сестре. — Моя хорошая, не плачь, ну, что ты…
— Полный провал… — Глотая слезы, Настя рассказывала о случившемся. — Провал и позор! Амалия была бы рада…
— Да уж… — кивала Саша. — У меня, кстати, тоже один нокаут за другим. Федя — кретин, сейчас связалась с каким-то двинутым Матвеем, который подсунул мне «Ламборгини»…
— Что за Матвей? — опешила Настя.
— Какой-то придурок! — Саша передернула плечами. — Тоже бросит меня, наверное, после третьего свидания. Мы с тобой какие-то заговоренные…
— Заговоренные… — кивнула Настя. — Что-о?! — Она вскочила. — Саша! Мамы! Бабушка!
Саша встала и на всякий случай отошла в сторону.
— Ты что, не понимаешь?! — вопила Настя. — Это же наши мамаши во главе с Амалией мешают нам жить! Чего, думаешь, они так легко нас отпустили, а?
— Черт! — Саша хлопнула себя по лбу. — Ну, конечно! Как я сразу-то не догадалась…
— Зато я догадалась! — торжествовала Настя. — Поехали!
Саша наскоро переоделась, они выскочили на улицу и кинулись к «Круизеру».
— Нет уж! — Саша остановила Настю и потащила к «Ламборгини». — Зажжем-ка рок-н-ролл в этой их дыре!
Глава 15 Никому не запрещено веселиться
С визгом и дымящимися покрышками «Ламборгини» затормозил у парадного входа. Девушки выпрыгнули из машины и решительно направились в Дом.
Аглая сидела на кухне за чашкой кофе, а Анна готовила фруктовый салат. Второй завтрак в семье Лемм — фрукты, кофе, морковный сок.
— Ася, Саша… — удивилась Аглая.
— Девочки! — обрадовалась Анна.
— Мы вам не девочки! — объявила Настя.
— Да! — поддержала сестру Саша.
— Интересно… — Аглая подняла брови.
— Кто-из-вас-посмел-нам-мешать? — отчеканила Настя.
— Детка, ты о чем? — Анна вытерла руки и подошла к дочери.
— Мама! — завопила Настя. — Прекрати свои штучки! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю!
Саша посмотрела на Аглаю, но та лишь пожала плечами и покачала головой.
— Не надо пудрить нам мозги! — прошипела Настя. — Мы не такие дуры, как вам кажется!
Аглая сделала такое лицо, словно сильно сомневалась в последних словах племянницы.
— Кто отшил Гайсинского? Кто отбрил Игоря? А Федя? А Епифанцев?
— Какой Федя? — воскликнула Аглая.
— Что за Епифанцев такой? — возмутилась Анна.
— У-у! — взвыла Настя.
— Ой! — испугалась Саша.
Настя превращалась: она стала выше ростом, волосы потемнели, зубы побелели, а резцы как будто вытянулись. Она была и ужасна, и красива — странной, диковатой, непривычной красотой. А сила, которая от нее исходила, была прекрасна, несмотря на жутковатую внешность.
— О-го-го… — изумилась Аглая.
— Девочка моя… — прослезилась Анна. — Как ты похожа на бабушку…
— Что вы с нами сделали? — настаивала Настя.
— Ну, ладно, — сдалась Анна. — Раз такое дело…
— Ага! — воскликнула Саша. — Так это были вы! И Игорь, и Федор…
— Никакого Федора не знаю, — заявила Аглая. — Только этот твой мрачный Игорь. И Гайсинский. Простите нас! — Она приложила руки к груди. — Но нам было трудно смириться с вашим отъездом!
— Мама, это низко! — расстроилась Саша.
— Но как же Епифанцев? Почему они от меня отказались? — недоумевала Настя, к которой возвращался человеческий облик.
— Может, ты им не понравилась, — не без ехидства заметила Анна. — И вообще, дорогая, это не твое…
— Не надо! — предупредила Настя.
— Странно, а почему мы вообще ничего не слышали ни о Федоре, ни об этом, как его… — задумалась Аглая.
— А почему вы должны были слышать? За нами пока еще не ходят папарацци, — буркнула Саша.
— Мы посылали к вам жуков, — призналась Анна.
— О боже! — взвыла Саша.
— Но они ничего нам не сообщили, — добавила Аглая.
— Вам попались совестливые жуки! — возвестила Настя.
— У жуков, дорогая, нет совести, — усмехнулась Анна.
— Как и у вас! — выпалила Настя.
— Не дерзи! — рявкнула Аглая.
— Может, это бабушка? — осенило Сашу.
Аглая покачала головой:
— Ну, нет… Она сказала: ваши дети, вы и разбирайтесь.
— Ну и что? — рассмеялась Настя. — Мало ли что она там вам наговорила…
— Ну и то! — отрезала Анна. — Нет, это не Амалия.
— А кто? — настаивала Настя.
— Пони бегали по кругу… — пробормотала Анна. — Мы возвращаемся к истокам.
— Ладно, — кивнула Саша. — Проехали. В общем, мамочки, не лезьте не в свое дело.
Аглая фыркнула.
— Не стоит так с нами, — добавила Настя.
Девушки пошли к выходу.
— Вы куда? — бросилась за ними Анна. — Это что, все?
— Пока все, — подтвердила Настя. — Мама, извини, но я в бешенстве. Не ожидала от тебя такого свинства.
— А чего ты ожидала? — закричала Анна. — Что я буду терпеливо смотреть, как моя дочь губит себя? Кроме вас, у нас с Аглаей никого больше нет! Я не хочу, чтобы наш род прервался только потому, что две обнаглевшие дурехи решили стать как все!
— Я не хочу быть как все, я хочу бороться на равных! — орала Настя.
— Не существует никаких равных! Пока ты это не поймешь, тебя так и будут отшивать, один режиссер за другим! Тупица!
— По крайней мере, я не стану такой самовлюбленной, жадной и надменной стервой, как ты!
— Как ты говоришь с матерью?
— Как ты того заслуживаешь!
Но Саша уже тащила Настю к дверям, а Аглая отпихивала Анну от дочери.
Усадив сестру в машину, Саша вернулась в дом и на пороге столкнулась с матерью.
— Ма, надеюсь ты-то меня не считаешь тупицей? — устало спросила она.
— Честно? — поинтересовалась Аглая.
— По мере возможностей…
— Саша, ты не тупица. — Аглая покачала головой. — Ты кретинка. Извини, я люблю тебя, но простить не могу. Это такое коварство! Предать семью — да еще с твоими способностями!
Несколько смягчившись от последней фразы, Саша полюбопытствовала:
— Какими способностями?
Аглая в отчаянии всплеснула руками.
— Ты так не ценишь свой дар, что не обращаешь внимания на то, какая ты сильная? Что ж тут можно поделать!
— Ничего, мам, — жестко ответила Саша, развернулась и ушла.
В машине Настя все еще бормотала ругательства, а Саша мрачно таращилась на дорогу. Обеим было тяжело, но, если уж на то пошло, они чего-то подобного ждали. Надеяться, что родственницы отпустят их за здорово живешь, не приходилось.
Аглая потянулась к портсигару, неспешно достала сигарету, прикурила, выпустила дым и мрачно посмотрела на Анну.
— Что происходит? — спросила она, глядя сестре в глаза.
Та лишь пожала плечами. Вид у обеих был испуганный.
Конечно, дело было не в скандале: семейная ссора — дело обыденное, даже приятное. И не в том, что девицы решили отбиться от семейства, — и это поправимо.
— Кажется, тут замешан кто-то еще. — Анна наконец произнесла то, о чем так неприятно было думать.
— Кто?! — возмутилась Аглая, которой очень не хотелось, чтобы подозрения подтвердились, и которая была готова до последнего отбиваться от очевидного.
— А я знаю — кто? — разозлилась Анна. — Вот стою тут, все знаю, просто тебе говорить не хочу!
— Ой… — отмахнулась Аглая, которой неожиданно расхотелось ссориться. — Ладно. Что делать-то?