– Плохой паучок! – сказала малышка и перевела сердитый взгляд на Прунеллу. – Плохая тётя!
– Её глаза! – ахнула Гертруда.
Глаза Новы становились всё ярче и ярче, зеленее и зеленее.
Вдруг она тихо запела. Вероятно, песенка была о белочках – никто толком не понял слова. Король Вормфралл напевал вместе с ней, постукивая в такт блестящим ботинком. Прунелла в ужасе замерла, больше не пытаясь выбраться из золотой сети.
Допев песенку, Нова хлопнула в ладоши. Алфи скривился. Она раздавила паука? Но, когда девочка вытянула раскрытую ладошку, там никого не оказалось. И сеть Вормфралла тоже опустела!
Из снежного шара донёсся пронзительный крик, за которым последовал вал проклятий.
Шар начал уменьшаться: пляжный мяч – арбуз – грейпфрут – набалдашник.
И повис в воздухе.
Все придвинулись ближе, чтобы увидеть, что там происходит.
Наконец снежный вихрь прекратился.
Внутри оказался крошечный белый самолёт, рядом с которым вся в слезах стояла Прунелла. Она взбежала вверх по трапу, следом семенила Тонконожка. Дверь самолёта захлопнулась. На его блестящем боку появились слова:
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ОКОНЧЕНО
Вормфралл довольно кивнул головой. После этого он чинно поклонился собравшимся вокруг ведьмам, послал Нове воздушный поцелуй и исчез. Свиток с приговором свернулся и тоже пропал с тихим хлопком, оставив за собой облачко изумрудного дыма, как часто бывает с волшебными посланиями.
– Пока, король! – сказала Нова.
Глава 28Лето заканчивается
Любой праздник рано или поздно заканчивается, и приходит пора расставлять всё по местам.
Многие ведьмы решили остаться в Свизербрум-холле, чтобы посвятить себя увлекательнейшему делу – нужно было сформировать новое правительство и избрать Верховную ведьму. Разумеется, имя Зиты было первым в списке.
Никто не тосковал по Прунелле Морроу и Тонконожке. Солдаты её армии (те, что не сбежали или не превратились в палки) сняли форму и отдали шлемы ведьмам помладше в качестве сувенира. Ещё несколько дней все желающие угощались зефирными вертолётами.
Поместье быстро привели в порядок. Разумеется, тут не обошлось без щепотки магии. Над лесом то и дело взмывали изумрудные искры, из чащи доносились болтовня и смех – импы вернулись в свой дом и отмечали это на полную катушку. Деревья были счастливы и устроили настоящий фейерверк из жёлтых и красных листьев.
Жители Литтл-Сноддингтона, которых из растений превратили обратно в людей, совсем не помнили, как провели время в цирке. Правда, иногда, чаще всего во сне или во время дневной дрёмы, им на ум приходили странные подробности: танцующие крокодилы, летающие пылесосы и яркие зелёные вспышки.
Миссис Ментон, как говорили, уехала в долгое путешествие. Но её кондитерская не закрылась – две новые жительницы деревни взялись руководить ею, пока хозяйка в отъезде. Над дверью красовался плакат:
Бодкин и О’Мэлли!
Невероятный чай, волшебная выпечка и просто чудесные пирожные с кремом – наша специальность.
МЫ РАДЫ ВСЕМ!
Теперь жители Литтл-Сноддингтона наслаждались чаепитием в обществе жителей Свизербрум-холла, которые всегда приходили со своими в высшей степени необычными домашними животными. Жабы дремали под чайными столиками, горностаи лежали, свернувшись клубком, на коленях своих хозяев, кошки охотились на салфетки, а летучие мыши висели на карнизах. С тех пор как миссис Ментон покинула город, циркачи тоже были здесь желанными гостями. Ходили слухи, что как-то раз бабуля Фаган улыбнулась жене священника, а та приветливо кивнула в ответ.
Неужели Алфи всё-таки добавлял по капельке тоника добрососедских отношений им в чай? Тсс! Давайте не будем раскрывать все секреты.
* * *Однажды утром мистера Фингерхата заметили идущим по главной улице с чемоданом в руке. Его рыбалка наконец-то закончилась. Старик открыл двери своего пыльного магазинчика, поставил чучело горностая на полку за прилавком и перевернул вывеску «Закрыто» на сторону с надписью «Открыто».
Все эти мелочи значили одну очень важную вещь – лето подходило к концу, а значит, цирку пришло время собираться в дорогу.
* * *Алфи пришёл в кондитерскую, где его уже ждал великолепный торт, который Эстер и Молли испекли по его заказу. Мальчик хотел порадовать им гостей, приехавших из самого Лондона. Няня Кларисса решила проведать его и, разумеется, привезла с собой ораву своих детишек, которые шли за ней, держась за ручки, словно удивлённые утята.
На фоне малышей Нова казалась уже очень взрослой. Она как раз забралась на соседний с Алфи стул. Он улыбнулся ей, и глаза девочки вспыхнули зелёным цветом.
После нескольких дней в стеклянном шаре её глаза часто сменяли цвет с голубого на невероятно изумрудный. Особенно когда она чему-нибудь радовалась.
– Алфи, я знала, что ты отлично здесь устроишься! – радостно сказала Кларисса. – И мне очень приятно наконец-то познакомиться с тобой, Калипсо. Я столько слышала о самой лучшей на свете подруге!
Алфи покраснел. Калипсо расплылась в улыбке.
– Ты пишешь просто замечательные письма, – продолжала Кларисса. – У меня ощущение, будто я всё здесь уже знаю.
Калипсо подозрительно взглянула на Алфи.
– Надеюсь, что не совсем всё?
Мальчик хитро взглянул на подругу.
– Значит, тебе здесь весело? – спросила Кларисса, засовывая полную ложку шоколадного пудинга в раскрытый ротик одного из малышей.
– Да, здесь есть чем заняться.
– И это не только книги?
– Нет, не только.
– Тебя это устраивает?
Алфи кивнул головой.
– В Литтл-Сноддингтоне каждый день – настоящая магия.
– Отличные новости! Так, пока не забыла, на старый адрес пришло письмо для тебя.
Кларисса покопалась в сумочке и протянула Алфи конверт.
– Если честно, тут какая-то загадка. – Кларисса чуть помолчала, как будто собираясь с силами. – Письмо написано твоим папой и отправлено в Лондон спустя несколько недель после… Ну, сам знаешь: протекающая лодка, бушующее море, скалистый остров.
Сердце Алфи пропустило удар.
Может ли это значить, что его отец до сих пор жив?
Мальчик взглянул на конверт.
Мистеру Альфреду Блэкстаку.
Вручить в день его десятого дня рождения.
Это однозначно был почерк папы Алфи – мальчик с лёгкостью узнал нетерпеливые петли и раздражённые точки.
– Сегодня твой день рождения? – ахнула Калипсо, тоже прочитав надпись.
Мальчик кивнул.
– Вчера был.
– Почему не сказал? – возмутилась Калипсо.
– Забыл. Мы вроде как были заняты.
– Ну, тогда я сегодня же устрою тебе праздник, – заявила Калипсо. – В цирке!
Алфи рассмеялся и открыл конверт. Внутри оказалась поздравительная открытка с изображением совы.
«Кто бы сомневался, что он выберет именно птицу», – подумал мальчик. Ему вдруг стало ужасно грустно.
Нова заметила это и положила липкую ладошку на его руку.
– Алфи, тут что-то выпало! – Калипсо подняла с пола небольшую зелёную бумажку, по краям которой было нарисовано множество птиц, животных и насекомых.
КУПОН НА ПРИОБРЕТЕНИЕ ФАМИЛЬЯРА.
ВАЖНО!
Только одно животное за купон.
Не подлежит обмену на пылесос.
Принимается только в магазинах, участвующих в акции.
Алфи перевернул купон и почти не удивился, увидев, что единственный магазин, участвующий в акции, – «Нескучная лавка» мистера Фингерхата.
Мальчик снова взял открытку и прочитал поздравление, написанное отцом:
Альфред, с днём рождения!
Знаю, ты будешь озадачен моим подарком. Когда получишь его, нам нужно будет серьёзно поговорить. Есть вещи, которые я должен рассказать тебе о нашей семье.
Желаю всего наилучшего и прочее и прочее.
Твой отец, Финеас Блэкстак.
– Спасибо, Кларисса, – вежливо сказал Алфи.
Няня ободряюще ему улыбнулась.
– Я подумала, что это важное письмо.
Алфи кивнул.
– Так и есть.
* * *Алфи и Калипсо стояли возле кондитерской, маша на прощание Клариссе и её малышам. Они отправлялись обратно в Лондон – к шуму, толпам, голубям, чёрным кебам и красным автобусам – миру, такому отличному от Литтл-Сноддингтона.
– Кажется, папа всё-таки хотел, чтобы я узнал о магии, – сказал Алфи. Он протянул Калипсо зелёный купон.
– Фамильяр? – она выглядела взволнованной. – У тебя будет горностай, как у остальных колдунов?
– Ну уж нет. Я хочу тритона. Назову его Ньютон.
– Круто! – хохоча сказала Калипсо. Потом вдруг стала серьёзной. – Как думаешь, почему наши родители не хотели, чтобы мы знали о магии?
– Потому что она опасна? – предположил Алфи.
– Как и взбираться по скалам, дрессировать львов или выступать на трапеции, но они всё это делали.
– У твоих родителей был номер на трапеции?
Калипсо кивнула.
– У мамы. А ты думал, у кого я училась?
Дети брели в сторону аптеки Блэкстаков. Нова шла между ними, держась одной ручкой за сестру, а второй за Алфи. Ей больше не нужна была коляска, только в моменты, когда она совсем уставала.
– Грустишь, что Кларисса уехала? – спросила Калипсо.
– Немного, – Алфи чуть помолчал. – Но будет ещё хуже, когда уедешь ты. – Он сжал ручку Новы. – И эта маленькая проказница!
Малышка широко улыбнулась.
– Мне тоже будет грустно, – сказала Калипсо. – Но мы вернёмся уже к Рождеству. Гертруда договорилась с папой, что мы устроим праздничный Снежный фестиваль.
– Столько месяцев ждать!
– Знаю. Но мы будем звонить друг другу и писать.
– Скорее отправлять письма с летучими мышами! – с улыбкой уточнил мальчик.
Калипсо рассмеялась.
– Алфи, ты всегда будешь моим лучшим другом.