— И это тоже, Хорки. А чем ещё может зарабатывать на жизнь старая женщина? Тем более что клинком я владею хорошо — наследство из прошлой жизни, когда служил в охране графа. Но в боевой отряд, сам понимаешь, меня не возьмут. А тут — работа в городе. Хорошо оплачиваемая. Половину гонораров, правда, приходится отдавать клану. Но это ничего. Зато не голодаю. И это лучше, чем разбойничать на дороге. Мелкая старуха ни у кого не вызывает опасений. Могу подобраться к любой цели. Так что работы хватает.
Коляска наехала колесом на камень, подпрыгнула. Я придержал покачнувшуюся Мирашу. Поправил на голове капюшон.
Спросил:
— А что такое тёмный клан?
Не помню, чтобы Двадцатая упоминала о таких.
— Бандиты, — ответила Мираша. — Воры, грабители, убийцы. Те, кто берёт дань с обитателей бедных и припортовых районов столицы. А порой и с ремесленных — если те не принадлежат сильным кланам. Они называют себя ночными правителями Селены.
— Правителями?
— И это почти правда. Императорский клан Орнаш, который следит за порядком на улицах города, получает от тёмных щедрые пожертвования — чтобы городская стража почаще закрывала глаза на делишки тёмных, а иногда и вовсе смотрела в другую сторону. Поэтому ночью бандиты творят в своих районах, что им вздумается. А стражники не переживают, что получат арбалетный болт в бок, когда будут патрулировать улицы. Да и вообще, я слышала, что тёмные кланы считаются едва ли не вассалами Орнаш. Но не верю в это. Думаю, они, скорее, деловые партнёры. Договариваются между собой, кто и у кого будет отбирать деньги. Причём и те, и другие — стригут с людишек монеты за защиту.
— От кого?
— От себя, конечно. Не заплатишь — несостоявшиеся защитники сами же тебя и накажут. Так поступают и тёмные, и городская стража.
— Зачем нужны такие стражники? — сказал я.
— Чтобы защищать интересы кланов. Равные права у жителей Селены только на словах. Но если на твоей груди и одежде не красуется клановый герб, старайся не привлекать к себе внимание клановых. Ведь они могут поступить с тобой так, как им вздумается. И закон в лице городской стражи примет их сторону. В любом случае.
Коляска проехала по каменному мосту через узкую речушку.
Я сразу понял, что из трущоб мы выехали. Уж слишком сильно всё вокруг изменилось. Улицы за рекой запестрели красками: нарядные фасады, зелень кустов и деревьев, клумбы с цветами. Изменились и запахи. Вонь помоев я здесь почти не ощущал. Зато уловил в воздухе аромат свежей выпечки.
— Тебя послушать, так лучший выход для нас — вступить в один из кланов, — сказал я.
— Так и есть, — сказала Мираша. — Проблем бы от этого значительно поубавилось. Клан — это всё равно, что стая. Сам знаешь, охотиться в стае проще, чем в одиночку. И добычу стая может выбирать покрупнее. Даже такой мелкий клан, как Луар, позволил бы нам занять в этом городе нишу повыше.
— Какую ещё нишу?
— Понимаешь, Хорки, в Селене у каждого человека есть своя ниша — то место, которое ты занимаешь в местном обществе. И если хочешь жить хорошо и спокойно, то должен чётко понимать, где проходят её границы. Ты можешь драться за лучший кусок с теми, кто обитает на твоём уровне, пренебрежительно относиться к тем, кто ниже. Однако не смей посягать на долю тех, чей уровень выше твоего. Если только ты не почувствовал в себе силы шагнуть на ступень вверх. Но будь готов, что обитатели той ступени объединятся, чтобы тебя уничтожить — ведь у них и без тебя хватало соперников.
— Не совсем понимаю, о чём ты говоришь, — сказал я.
— Возьмём, к примеру, меня, — сказала Мираша. — Мой уровень сейчас — наёмник клана Луар. Не обычный — сам понимаешь, я выполняю серьёзную работу, приносящую клану хорошие деньги. Потому все работники трактира, где мы ночевали, хоть и отдают клану часть своих заработков, как я, но мне не ровня. Я могу не замечать их. А они обязаны относиться ко мне с уважением. А вот Ушастый Битя — хозяин трактира, занимает нишу выше моей. Он доверенный наёмник клана. Собирает долю Луар с таких, как я, и тех, кто на нижних уровнях. А ещё раздаёт нам задания…
— Как всё сложно. Запутано. И зачем это нужно?
— Чтобы не голодать, Хорки. Это не Лес. И охотятся здесь по-другому.
— А почему нельзя работать, оставаясь самим собой? Все эти ниши… мне не нравятся. Но если ты согласна так жить, почему не вступишь в клан?
— Сделать это не так просто, Хорки. Кланы состоят из семей. А семьям чужаки не нужны. Если только те не приносят ей много пользы — с таким могут и породниться. С таким, как ты, например — молодым, сильным. От тебя будет хорошее потомство, да и к делу тебя пристроить несложно. Но кому нужна слабая старая женщина? Никому. Рада, что они вообще согласились со мной сотрудничать. Знал бы ты, чего мне стоило заслужить их доверие.
— Мне не нравится жизнь в городе, — сказал я. — После твоих слов у меня возникло ощущение, что меня снова будут пытаться сделать рабом.
— Не совсем рабом, Хорки. Но ты прав. Рабов в Селене тоже хватает.
Тот район, куда нас привез извозчик, вполне соответствовал моим прежним представлениям об имперской столице.
Никаких серых коробок домов — роскошные дворцы, отделенные друг от друга цветущими садами. Никакой грязи на широких улицах — люди с лопатами в руках бросались к конским яблокам, едва те успевали коснуться мостовой, словно получали доплату за скорость.
Мимо нас то и дело проезжали позолоченные кареты. А золотых украшений на прохожих было едва ли не больше, чем одежды.
— Вон, посмотри туда, Хорки, — сказала Мираша. — Видишь серебристый купол? Это и есть Имперская Академия Магии. Там учатся детишки богатых семей и те, кому кланы доверили изучать магию — самые умные одарённые, но тоже из клановых. За этим забором у них настоящий город в городе. Говорят, там даже пруд есть, где ученики катаются на лодках. И это в самом центре Селены!
— Зачем мы сюда приехали? — спросил я.
— Наша цель вон там. То строение с огромными окнами.
— Что там? Трактир?
— Здесь его называют ресторацией. Внутрь мы не пойдём. Да нас туда и не пропустят. Рожей мы с тобой не вышли. И происхождением. Но вон в том павильоне за золоченым забором местечко для нас найдется. Собственно, туда нам и нужно. Отсюда вижу, что приехали мы как раз вовремя.
Едва мы вошли в павильон, как нам навстречу вышла молодая девица в халате цвета молодой листвы. Улыбнулась, поприветствовала сперва меня, затем Мирашу. Проводила к столу.
К столу, который был покрыт белой скатертью!
Мираша нацепила на себя облик старой стервы. Поджимая губы, отдала девице несколько распоряжений. Поторопила её.
Сказала мне, когда девица удалилась:
— У меня складывается впечатление, Хорки, что ты разучился удивляться. Ты сел за стол с таким видом, словно бываешь в ресторациях ежедневно. И это место у тебя никаких эмоций, кроме скуки, не вызывает. Смотрел на девочку разносчицу, как тот богач из клановых. Или для тебя подобная обстановка не в новинку?
Я не ответил. Старался глубоко дышать, контролировал положение подбородка. Использовал науку Двадцатой, чтобы не глазеть по сторонам, приоткрыв от изумления рот.
Наш павильон, с резными деревянными стенами и дырами вместо окон, примыкал к ресторации. Из той время от времени появлялись девицы в зелёных халатах, выносили для расположившихся за столами в павильоне гостей подносы с едой, кувшины с вином, наполненные пенным пивом кружки.
Со своего места через большие окна я видел полупустой зал ресторации, блиставший дорогим убранством и чистотой. Сиеров и сиерит, сидевших за столами. И двух мужчин в изумрудных халатах, с висящими на поясе жезлами (зачем им жезлы регенерации?) застывших на улице у входа в зал ресторации (охранники?).
— Посмотри вон туда, Хорки, — сказала Мираша. — На столик в самом углу павильона. Видишь компанию молодёжи?
Я взглянул в указанном женщиной направлении. Спросил:
— Ты говоришь о тех парнях, что пьют вино? Отсюда чувствую его запах.
— О них. Обрати внимание на стройного юношу с кудрявыми волосами. Который сидит к нам в пол-оборота.
— Обратил.
— Именно из-за него мы сюда приехали, — сказала Мираша. — Его зовут вар Амон кит Рилок.
— Он из Карцев?
— Ты слышал это их прозвище? Только не произноси его при ком-либо из Рилок. Они считают это прозвище оскорблением. Семья Амон — из младших. Но парнишка одаренный. Вместе с другими, кого ты видишь за тем столом, учится в Имперской Академии Магии. К слову, кварталы клана Рилок начинаются неподалёку от этого места. Вплотную прилегают к территории Академии. Парнишка с друзьями заходит сюда едва ли не ежедневно, во второй половине дня, после занятий. Но не потому, что дом рядом — в Академии, как я слышала, не наливают вино.
— И чем он нам интересен? — спросил я.
— Очень интересен! Он и есть та ниточка, которую я обнаружила! Помнишь, я рассказывала, что один из магов, пленивших меня, сказал такую фразу: «Магия — не для оборотней»? Помнишь? Так вот, Хорки, маг, что сказал это, сидит сейчас за тем столом. В моих воспоминаниях он гораздо старше, не такой стройный. Но такой же кудрявый. Это бесспорно он, Хорки — вар Амон кит Рилок.
— И зачем ему понадобится уничтожить наше поселение? — спросил я.
— Не знаю, Хорки, — сказала Мираша. — Я почти уверена, что сейчас он и сам этого ещё не знает. Но нам с тобой обязательно нужно будет это выяснить.
— Сейчас? Как? Ты хочешь, чтобы я с ним познакомился?
— А какой смысл? Говорю же, мальчишка еще слишком юн, чтобы знать о таких вещах. А возможно, то событие, что послужило причиной нападения на наш народ, пока не произошло. Да и вряд ли твоё знакомство с ним возможно, Хорки — вы слишком разные. К тому же, ты не клановый — по твоей одежде видно. На ней нет эмблемы. Те мальчики не станут с тобой разговаривать. Семья Амон пусть и из младших, но входит в Великий клан. Мальчишка учится в Академии! Слишком далёкие друг от друга ниши в обществе вы занимаете.