Общение с мастером масок таким разрушительным воздействием не обладало. Это был пожилой людской маг, монотонным и бесцветным голосом рассказывавший, что маску для испытания нельзя просто сшить. В ответственный момент она может сползти, закрыть обзор или помешать иным образом. Чтобы этого не произошло, чтобы ни у кого не возникло поводов жаловаться и требовать переиграть состязание, уже больше трех столетий существуют мастера, создающие магические маски. Пронизанная заклинаниями ткань, проверенные формулы.
У меня создалось впечатление, что седеющий мужчина повторял одно и то же сегодня уже десятый раз и меньше всего нуждался в вопросах, способных сбить его с мысли. Я молча слушала, подставляла голову, заплела и закрепила волосы так, как сделала бы это для арены. Мастер бубнил и бубнил, то обхватывая голову мерной лентой, то используя циркуль, а под конец сообщил, что делать маску на такое правильное лицо будет просто и приятно.
ГЛАВА 8
После во всех смыслах познавательного общения с портнихами и мастером я сходила на практическое занятие по минералам и только после этого поднялась в башню лорда Адсида. Когтистый грифон, как и предсказывал ректор, меня впустил, но кабинет пунктуального лорда пустовал. Не удивительно — я пришла на добрую четверть часа раньше назначенного срока.
Сев в гостевое кресло, оглядела кабинет. На специальных подставках на стенах сияли зачарованные кристаллы, установленные за ними металлические зеркала направляли отраженный свет в помещение. Еще одна лампа, выполненная в виде цветка из двух десятков кристаллов, освещала стол. Удивительно, как сказывается на восприятии волнение — в прошлые разы я не обратила на нее внимания, а зря. Красивая и явно дорогая вещь.
— Добрый вечер, — вышедший из спальни лорд Адсид одернул рукав темной мантии. Будто только сейчас надел ее.
— Добрый вечер, — присев в подобающем случаю поклоне, поздоровалась я.
Магистр, прикрыв дверь в спальню, жестом пригласил меня вернуться гостевое кресло, а сам быстрым шагом подошел к своему.
— Портные вас не утомили? — искривление губ, по всей видимости, должно было символизировать шутку, но не скрывало того, насколько уставшим и осунувшимся выглядел лорд Адсид.
— Куда им до активации защитных чар на университете, — хмыкнула я.
Его улыбка стала искренней, в глазах появилась веселость.
— Откуда вы знаете?
Я неопределенно пожала плечами:
— Просто делаю выводы на основании имеющихся у меня сведений.
— Весьма похвальное умение, доступное немногим, — заметил он.
Все же не зря говорят, что улыбка — лучшее украшение. Она скрывала морщинки, явный недостаток сна и делала красавца-ректора совершенно неотразимым. Поймав себя на том, что с удовольствием разглядываю лорда Адсида, поспешно отвела глаза и тут вспомнила о другом эльфе, которому тоже шла улыбка.
— У меня есть небольшая просьба, — не зная толком, как начать, пробормотала я. — Мне передали конверт, а я… Я побоялась его сама открывать.
— Вы хотите, что бы я его распечатал? — предположил ректор, вопросительно изогнув брови.
— Да, пожалуйста. Если это вам не в тягость, — стараясь скрыть замешательство, я потянулась к сумке.
— Кто дал вам его? — положив ладони на конверт, поинтересовался ректор.
— Лорд Цорей, — честно призналась я. — Сказал, там только бумага и карандашные росчерки.
— Похоже на то, — кивнул собеседник, недолго прислушиваясь к ощущениям. Потом он распечатал конверт, глянул на лист, улыбнулся. — Содержимое безопасно. Можете открывать.
С этими словами он запрятал бумагу обратно и передал мне конверт. Магистр явно позволял мне удовлетворить любопытство, а оно слишком долго досаждало мне, что бы я могла и дальше противиться. Плотная дорогая бумага ласкала пальцы, а то, что молодой эльф назвал карандашными росчерками, меня поразило.
Оказалось, лорд Цорей прекрасно рисует. Всего за одну лекцию ему удалось сделать очень точный и живой портрет. Мой портрет.
Странно было смотреть на рисунок, видеть то же лицо, что и в зеркале, но одновременно кажущееся совершенно иным. Если карандаши юноши отразили то, что видели его глаза, я и в самом деле была красива. Черные косы, лежащие на груди, правильные черты лица, ровный нос, серьезный взгляд серых глаз, брови с едва заметным изломом…
— У лорда Цорея настоящий талант художника, — отметил лорд Адсид. — Ему удалось в полной мере передать вашу природную красоту, не льстя при этом. Ρедкое качество. Надеюсь, вы догадываетесь о причинах, подвигнувших его на сегодняшние свершения?
Я отрицательно покачала головой. Если Падеус прав, то ректор это подтвердит. Если же друг ошибался, то не стоило давать собеседнику ложное, хоть и правдоподобное объяснение внезапному порыву лорда Цорея.
— Тогда я начну немного издалека, — расслабленно откинувшись в кресле, сиятельный магистр не сводил с меня взгляда. — Королевство Кедвос, княжество Тессдаль и империя Терон не так давно вели войну. Всего каких-то двести лет назад. Потом было длительное, по меркам людей, разумеется, перемирие. За это время изрядно потрепанные и обескровленные затяжной войной эльфийские аристократические семейства не успели толком наплодить детей и укрепить силы родов межгосударственными браками. А без малого сто тридцать лет назад случилась эта необъяснимая история с империей, — он пожал плечами. — Одновременное разрушение столицы и еще трех крупных городов, неизвестная магическая болезнь, странные твари, появившиеся из ниоткуда… Толпы беженцев. Охотники-работорговцы заботились о набивании своей мошны, а не о выживании и благополучии аристократических семейств Терона и прочих стран. Мужчин из знати Терона чаще всего убивали. Они пытались бороться за свои права. Они вообще были очень неудобными рабами.
Лорд Адсид заметно мрачнел с каждым словом, и чем дольше длился рассказ, тем более рублеными становились фразы.
— Женщин-аристократок продавали. Как и прочих. Магически клеймили, лишали имущества, артефактов, доказывающих родство. Это оказалось серьезным ударом для знати Кедвоса. Хотя, гоняясь за наживой, благородные семейства не сразу это поняли, — он горько усмехнулся и в этот момент снова показался мне очень близким. Будто история моей семьи была отчасти его собственной историей.
— Политика при заключении браков высокородных — это прекрасно, — хмыкнул магистр. — Правда, она же обеспечивает магическое вырождение семей. Аристократы Кедвоса слабеют. А притока свежей крови нет. Всю свежую магическую кровь обратили в рабство больше чем на сотню лет. Обрекли тем самым на вымирание ее и свою же аристократию.
Я молчала, только внимательно слушала объяснения ректора. В таком свете интерес ко мне молодых лордов, о которых говорил Падеус, не казался ни странным, ни несуразным, как прежде.
— Разумеется, будущие главы родов, такие, как лорд Цорей, заметили магическую восьмерку, поступившую на первый курс, — продолжал магистр. — Не будь девушка бывшей рабыней, у нее появились бы сиятельные поклонники.
Заметив мой молчаливый скепсис, лорд Адсид усмехнулся:
— Да, появились бы. Заверяю вас, сиятельным лордам значительно выгодней решать политические вопросы семьи за счет династических браков дочерей и младших сыновей, чем за счет прямого наследника. За счет юноши, который впоследствии станет главой рода. Тем более есть реальная возможность усилить свой род с помощью перспективной восьмерки. Знать простила бы лорду брак с простолюдинкой, но не простила бы связи с бывшей рабыней. Поэтому за перспективной девушкой не ухаживают. Никакое укрепление рода не стоит общественного порицания, которое распространится и на потомков.
Я недоверчиво покачала головой, но ректор не стал меня разубеждать, просто продолжил.
— И тут случается удивительное чудо! Вдруг выясняется, что перспективная восьмерка отлично разбирается в тонкостях этикета. Причем лучше, чем высокородные леди. Это может означать только одно — нашелся потомок теронской аристократической семьи. Осталась малость — подтвердить это документами. И можно начинать ухаживать. Согласитесь, «брак главы рода с бывшей рабыней» даже звучит кощунственно. А «брак с внучкой господина Сежта, верховного жреца Великой, и леди Квидеи, дочери лорда Кадинса» звучит уже гораздо лучше.
Лорд Адсид совершенно бесстрастно смотрел мне в глаза, называя настоящие имена моих родственников по отцовской линии. У меня же от волнения колотилось сердце, пальцы захолодели, что ответить ректору, не представляла.
— Госпожа Льяна, — мягко улыбнулся он. — Чему вы так удивляетесь? Неужели вы думали, что я, зачисляя в университет первую бывшую рабыню, не выясню, откуда у нее взялась природная восьмерка?
— Я не предполагала, что вы будете столь дотошны, — ошеломленно выдохнула я.
Лорд Адсид улыбнулся веселей, покачал головой.
— Я надеюсь, вы не считали, что все эти сведения страшная и невероятно хорошо скрытая тайна? Потому что не пройдет и месяца, как секреты вашего происхождения станут достоянием общественности. Вот тогда-то вы и обзаведетесь сиятельными поклонниками. Ρаз уже они не догадались раньше выполнить домашнее задание и проверить вашу родословную.
Он явно подтрунивал и находил мое замешательство забавным. С точки зрения логики, лорд Адсид был совершенно прав. Наверное, поэтому его манера разговора не казалась обидной. Напротив, она придавала лорду особенное очарование и теплоту, которым было очень трудно противостоять. Поймав себя на том, что опять любуюсь улыбчивым мужчиной, я поспешила отвести глаза. Мой взгляд упал на рисунок.
— Но лорд Цорей начал ухаживать уже сейчас, — возразила я. — Не стал ждать месяц.
— Это говорит о его предприимчивости, — твердо ответил лорд Адсид. — Пока его соперники проводят дни в пыльных архивах, он поступает разумно и делает самое главное — пытается расположить вас к себе.
— Но… отбор, — мой голос прозвучал растерянно.
— А что отбор? Разве ваш возможный выигрыш является поводом, чтобы терять драгоценное время? — ректор усмехнул