— Вы рассказываете какие-то ужасы, — я чувствовала, что лорд Адсид говорит правду, но верить в нее не хотелось.
— Вы считали наш эпос безосновательным? — полюбопытствовал собеседник, его левая бровь вопросительно приподнялась. — Неужели вы думали, что в империи или Тессдале когда-либо было иначе?
Я покачала головой. Иллюзий о всепоглощающей любви, устраивающей жизни знати, я не питала, но это не означает, что мне было приятно получить подтверждение.
— Угроза вырождения магии аристократических семейств, конечно, многое изменила, — продолжал лорд Адсид. — Теперь высокородные родители, подыскивая своим детям пары, ориентируются и на их симпатии тоже. Поэтому дворяне Кедвоса постепенно отошли от практики заключать брачные договора своих детей в день их рождения. Многие семейства даже предоставляют наследникам определенную свободу выбора и не связывают их помолвками до окончания университета. Здесь рано или поздно оказываются все одаренные с магической четверкой и выше. Богатый выбор невест, множество возможностей привлечь внимание выгодного жениха, — он пожал плечами. — Чаще всего леди удается убедить женихов в том, что предварительный сговор родителей правильный. Хотя гораздо сложней сделать это, когда появляется красивая и умная перспективная восьмерка.
Он посерьезнел и добавил:
— Поэтому будьте настороже. Всегда. Экзамен по этикету привлек к вам внимание, и вы для многих стали помехой.
На том мы и расстались. Напоследок сиятельный собеседник пожелал мне хорошо отдохнуть и восстановить резерв перед следующим испытанием.
Нежась в постели, я думала об Адсидах. В книгах по истории Кедвоса, а значит, по истории аристократических семейств страны, род ректора упоминался часто. Сопоставить с ним по силе и влиянию можно было только два княжеских рода и семейство Татторей. Адсиды уступали лишь королевской фамилии, всегда стоявшей особняком и значительно превосходившей другие знатные семейства по числу подвластных земель и богатству.
Те же книги по истории утверждали, что в роду Адсид было много сильных боевых волшебников и именитых алхимиков, много исследователей других направлений магии. Вспоминая все, что читала об этой семье, отметила, что вырождение ее не коснулось. Невольно закрадывалась мысль, что брачные союзы предков ректора основывались пусть не на любви, но на глубокой симпатии и дружеской привязанности. Иначе не удалось бы пронести сквозь века магическую десятку. Понятно, что лорд Адсид верит в любовь. Судя по всему, он чувствовал ее в отношениях своих родителей.
Ρазмышляя об этом и гадая, какие интересные рецепты и формулы могли храниться в семейных книгах ректора, я не заметила, как заснула.
ГЛАВА 13
Хрустальный перезвон зачарованного кристалла разбудил меня как нельзя вовремя. Снились люди в одинаковых масках, молнии, бьющие в мои щиты. Заслоны ещё держались, но в нескольких местах уже пошли трещинами.
Рывком сев на постели, я несколько долгих минут приходила в себя. Сон был настолько ярким, что ощущался даже запах паленой кости, а у меня от напряжения дрожали пальцы. Будто и в самом деле только что удерживала разрушающийся щит. Ужас сковывал движения, сбивал дыхание. Сердце колотилось, а в глазах стояли слезы отчаяния. Я знала, что проиграю в том бою, что щиты не выдержат, рухнут!
Успокоиться не получалось, чудились шаги за дверью, чье-то прощупывающее заклинание. Когда оно прошло сквозь меня, стало почему-то легче. Трясущейся рукой стерев испарину со лба, сообразила, что видела этот же сон прошлой ночью. Это пугало сильней самого сновидения. У меня уже бывали в деталях повторяющиеся сны. Но тогда они были приятными — в них я несколько раз проживала зачисление в университет.
Потребовалось много времени, чтобы успокоиться, собраться с мыслями, заставить себя не думать о том, что с лордом Адсидом я познакомилась во сне. В том самом сне о зачислении, который повторился в действительности до мельчайших деталей. Вплоть до пера, оброненного его секретарем, вплоть до загнутого уголка конверта со свидетельством о начислении мне государственного пособия.
Я встала, умылась, несколько раз плеснула холодной водой в лицо, чтобы отогнать остатки кошмара и мрачные мысли. Заплела косы, уложила их, как для боя. Это придало мне уверенности и решимости. Частично поэтому я достала из нижнего ящика комода подарок отца Дрены и отложила тридцать золотых. Их должно было хватить на платья, хороший зимний плащ, белье и несколько сорочек. Огромные деньги, но необходимые траты. Лорд ректор прав, утверждая, что я теперь в любом случае буду на виду.
На завтрак я пришла одной из первых, рассиживаться не стала. Быстро поела и выскользнула из столовой, чудом разминувшись с княжной и другими высокородными девушками. Карман под правой рукой приятно оттягивал небольшой мешочек с золотыми, теплый плащ Дрены мягко поглаживал щеки длинным мехом оторочки, а судьба помогла, устроив встречу с лордом Адсидом. Мне претила мысль, что можно уйти из университета, не сообщив об этом опекуну.
Сиятельный ректор одобрил мой порыв выйти в город и, высказав предположение, что покупка вещей мне может даже доставить удовольствие, попросил коменданта меня сопровождать. Видимо, не хотел недооценивать угрозы леди Ветты.
Мастерская портных, торговавших и готовым платьем, располагалась в нескольких кварталах от университета. Комендант не зря уговорила меня зайти именно туда. Женщины были предупредительны, милы и особенно порадовали тем, что воздержались от уничижительных замечаний по поводу моей самосшитой одежды и белья.
К одиннадцати я вернулась в университет, нагруженная свертками с покупками. Мой шкаф пополнился пятью новыми блузами, красивым бельем и четырьмя платьями, два из которых я называла про себя выходными. Слова лорда Адсида о грозящих мне свиданиях крепко засели в сознании, и я считала правильным подготовиться к подобным приглашениям. Еще портниха сказала, что может исправить мою швейную самодеятельность. Это очень радовало, ведь денег, потраченных на ткань, было откровенно жаль. Я не могла позволить себе выбрасывать хорошую неизношенную вещь только из-за того, что она выглядела плохо в сравнении с другими платьями.
Ровно в полдень в аудиторию, где собрались девушки, вошел лорд Адсид. Форма для боев, темно-зеленая с черной отделкой, отличалась от черных с серебром мундиров магов-стражей только цветом и выгодно подчеркивала достоинства мужской фигуры. Фейина, стоявшая рядом со мной, мечтательно вздохнула и тут же смущенно отвела глаза.
— Леди и госпожи, — по-деловому серьезный лорд ректор обвел взглядом собравшихся. — Как сообщалось ранее, от боев было решено отказаться. Сегодняшнее испытание — чары. Вы будете в свою, определенную вчерашним жребием очередь, выполнять составленное уважаемыми послами и наблюдателями задание. Проверять будут двое. Лорд Фиред и я. После этого испытания медальоны нужно отдать аролингским послам.
Он сделал многозначительную паузу, встретился с каждой девушкой взглядом.
— Вам запрещено говорить. Никаких вопросов во время выполнения задания задавать нельзя. Вам запрещено любым способом нарушать безымянность масок. Запрещено отдавать медальоны сразу после того, как выполните задание. Это нарушит безымянность. Нарушать безымянность, как-то выделяться запрещено!
Новая пауза. Напряженное молчание, нарушаемое только стуком сердца.
— Аролингские амулеты я лично соберу у вас после испытания, — подытожил лорд Адсид. — Отступившие от этих правил будут серьезно наказаны. Нарушительниц отстранят от следующих экзаменов и лишат встречи с Его Высочеством до последнего испытания. Вопросы?
— Лорд Адсид, если вы позволите, я хотела бы уточнить кое-что по поводу встречи с принцем, — слишком низкий для эльфийки голос леди Цамей нарушил недолгую тишину.
— Да, конечно, — благосклонно улыбнулся ректор.
— Говорят, Εго Высочество Зуар уже в столице. Это так? — живая мимика девушки выдавала любопытство, выглядевшее неуместным на фоне серьезности магистра.
— Почти так, — выделив голосом «почти», ответил лорд Адсид. — Он приедет уже завтра. Тех, кто хорошо справится с сегодняшним и завтрашним испытанием, тех, кто преодолеет установленный наблюдателями и послами порог, ждет награда. Его Высочество хочет познакомиться с возможными невестами до последнего решающего испытания. Весьма вероятно, что именно эти встречи и его расположение определят исход отбора.
Красавица Тамона радостно улыбнулась, княжна, обладательница исключительно редкого для эльфийки цвета волос, горделиво обвела взглядом соперниц. Лорд ректор продолжил так, будто ничего не заметил.
— Очень сомневаюсь, что при знакомстве Εго Высочество будет интересоваться знаниями претендентки. Тут невозможно переоценить личное обаяние, умение вести беседу и симпатию, которую девушка может пробудить в юноше.
Снова на его губах играла двусмысленная улыбка, а тон был таким, что у меня горели щеки от смущения.
Больше вопросов никто не задавал, и лорд Адсид отвел своих студенток на арену.
Я стискивала в руках коробку с маской и от нервозности опять позабыла надеть плащ. Но это было не важно, потому что холода я не чувствовала. Слишком волновалась. Так, что дрожала от напряжения. Наверное, поэтому только у самой арены заметила чуть поблескивающие решетки, разделяющие девушек. Проследив за нитями волшебства, не удивилась тому, что они вели к двум тренерам по боевой магии, сопровождавшим претенденток.
В этот раз маски надевали перед всеми наблюдателями. Досточтимые леди и лорды заняли места на трибунах, и только чистокровный дракон встретил невест на арене, чтобы лично пожелать каждой удачи.
Он был мил, улыбался и мог служить образцом доброжелательности, но в то же время от него веяло холодом. Это ощущение было таким сильным, что я чувствовала, как под плотными рукавами встают дыбом волоски, и зябко ежилась. Стараясь понять, что вызвало эти неприятные ощущения, я разглядывала красавца-дракона.