— Конечно, я смогу распознать приворот, — Видящая, подоткнув под локоть красную с золотом подушку, отпила из хрупкой чашечки кофе.
Складывалось впечатление, что она устала от темы. Выражение лица было скучающим, поза — закрытой.
Кто-то невидимый мне, судя по всему, настаивал на более развернутом ответе.
— Не хватало только, чтобы и соотечественники вдруг начали сомневаться в моем даре, — слова леди Арабел прозвучали отповедью. — Я напомню, что господа драконы не верят ни в Великую, ни в Пятерых, ни в других наших богов! Я напомню, что и в мой дар они не верили, а потому ещё летом до отбора устроили испытание! И проверяли они именно мою способность увидеть приворот!
Οна резко подалась вперед, поставила на низкий столик кофе. Чашка обижено звякнула, чуть не слетев с блюдца. Видящая порывисто вскочила…
Я открыла глаза, с трудом сообразила, что лежу в своей постели, а гостиная в северном стиле мне приснилась. Слишком ярким был аромат кофе и свежей выпечки, стоящей на столике. Подумав, решила, что стала невольным свидетелем будущего разговора лорда Адсида и Видящей. Он ведь хотел посоветоваться с ней, показать письма от принца. Никогда не думала, что леди Арабел так болезненно воспринимает сомнения в своих способностях. Судя по увиденному отрывку, лорду Адсиду предстоит трудный разговор на повышенных тонах. Жаль, надеюсь, они не поссорятся.
За окном светало, перекрикивались первые птицы. Вставать в пять утра не хотелось. Я натянула повыше одеяло, уютней умостилась на подушке и даже задремала. Οпять снился сияющий в руке человека медальон, змеи, ползающие по конвертам, и рассеченная молнией скала.
Проснулась от перезвона кристалла с тяжелой головой. Привела себя в порядок и, позевывая, пошла на завтрак.
— Вас последнее время совсем не видно, — заметил лорд Цорей, занявший мой любимый столик.
— Вы наверняка знаете, что мои родители приехали. Я много времени провожу с ними, — поставив поднос, ответила я.
Он улыбнулся, заверил, что понимает. Даже высказал предположение, что семья гордится моими успехами.
— Вы отлично проявили себя во время испытаний. Ο вашем уровне владения даром много говорят, — подчеркнул лорд Цорей. — Εще отмечают, что вы единственная правильно выполнили задание по травоведению. Хотя, учитывая знания и умения госпожи Ральяны, это не удивляет. Мать, одна из лучших травниц и алхимиков провинции, не могла не передать свои знания дочери.
Я улыбнулась, кивком поблагодарила за комплимент и промолчала, делая вид, что занята завтраком. Очень уж ярко вспомнилось, как почти теми же словами лорд Такенд охарактеризовал маму. Но образ светловолосого юноши с льдистым взглядом мне удалось отогнать довольно быстро.
— Надеюсь, ваши родители не посчитали отбор невест продолжением рабства? — полюбопытствовал лорд Цорей. — Это было бы в корне неверно. Нельзя отмахиваться от многовековой истории знати разных государств. Договорные браки — обычное явление для аристократов. Это в последнее время даже у будущих глав древних семейств появилась свобода самостоятельно выбирать супругу. А всего каких-то сто тридцать лет назад, до падения империи Терон, о таком и не думали.
— Я знаю, что женившихся по любви считали чудаковатыми, — усмехнулась я.
— Именно, — улыбнулся собеседник.
К счастью, он отвлекся на омлет и не заметил, как изменилось выражение моего лица. Οно не могло не измениться! Ведь я вдруг поняла, откуда произрастала неожиданная сознательность Падеуса. Друг именно этими словами охарактеризовал королевский приказ участвовать в отборе, а потом предложил оградить меня фальшивой помолвкой от продолжения рабства! Учитывая повышенный интерес белобрысого человека из команды лорда Цорея к моему другу, в случайность совпадения формулировок не верилось.
— Теперь же все изменилось. И брак по расчету, заключенный без взаимной симпатии, стал настоящей редкостью, — продолжал лорд Цорей.
Он говорил, я слушала и убеждалась в том, что при должной тренировке мой высокородный собеседник вполне мог стать неплохим дипломатом. Так он позволил себе назвать отношения своих родителей гармоничными, как бы невзначай подчеркнул удивительно слабый для рожденного в совершенной любви дар принца. Потом, поскольку разговор вновь коснулся отбора и невест, упомянул сестру, хорошо обо мне отзывавшуюся и сожалевшую о том, что наши с ней отношения сначала не ладились. И только после, вскользь, буквально парой слов дал понять, что у его матери сложилось обо мне очень хорошее впечатление.
На том мы и расстались. Он в уверенности, что я рада его вниманию и воодушевлена перспективами. Я — с четким осознанием, что лорд Цорей очень аккуратно преподнес мне выверенные сведения в надежде вызвать определенную цепочку умозаключений.
Порядком веселило то, что истинным мотивам собеседника полагалось остаться тайными. Судя по тону разговора, его попытки укрепить мои сомнения в чистоплотности и порядочности аролингцев, а также подчеркивание доброго отношения ко мне семьи Татторей должны были легкими штрихами лечь на канву разговора и создавать мое правильное отношение к происходящему. Возможно, так и получилось бы, не обрати я внимания на повторяющиеся фразы. Теперь же сыгранный по правилам лорда Цорея разговор казался мне увлекательной забавой, которую нельзя воспринимать всерьез.
Что удивительно, при этом у меня не возникло никаких сомнений в том, что действительно нравлюсь будущему главе рода Татторей. Уверенность в искренности его симпатии и желании производить на меня благоприятное впечатление была и оставалась непреложной истиной.
Завтрак и беседа с лордом Цореем меня взбодрили. Я запоздало сообразила, что нужно бы зайти к лорду Адсиду и рассказать о сне. Возможно, мое видение помогло бы ему избежать размолвки с Видящей.
Лорда ректора я встретила на ступенях башни. Он явно торопился, а в руках держал шкатулку, в которой хранил послания от Его Высочества.
— Доброе утро, госпожа Льяна, — поздоровался опекун и поспешил встать так, чтобы оказаться ниже на пару ступенек.
Как приятно, что в любой ситуации истинный дворянин был со мной не наигранно вежлив! Всего пара шагов, но наши глаза на одном уровне, а разговор идет на равных.
— Простите, но не могу пригласить вас в кабинет. У меня сегодня очень насыщенный день.
— Я займу не больше минуты, — заверила я и, дождавшись благосклонного кивка, продолжила. — В моем сне Видящая напоминала кому-то, что драконы не верили в ее способности и устроили летом испытание. Проверяли, может ли она определить приворот. Леди Арабел была очень рассержена, потому что в ее способностях усомнились. И я подумала, что вы собираетесь встретиться с ней. А мои сны сбываются… Εсли вы будете знать, что она обидится… то ссоры удастся избежать.
Несколько долгих мгновений лорд Адсид молча разглядывал меня. Его взгляд отражал изумление, почти такое же, как в тот момент, когда я отважилась преподнести подарок. Вцепившись рукой в перила, я смотрела опекуну в глаза и старалась почувствовать его эмоции. Чтобы хоть немного понять, как он отнесся к моему предупреждению.
— Благодарю за заботу, — тепло улыбнулся Шэнли Адсид. — Мне очень приятно ваше желание изменить для меня будущее.
После этих слов, после такой оценки своего поступка я чудом не сгорела на месте от смущения. И то, что мужской янтарный дар сиял от удовольствия, нисколько не помогало.
— Во что была одета леди Арабел в вашем видении? — не давая мне замкнуться в собственных переживаниях, уточнил лорд Адсид.
— Темно-синее платье с белым рисунком, — пролепетала я.
— Еще раз благодарю за предостережение, госпожа Льяна, — он легким кивком обозначил почтение. — Мы ещё обсудим ваш сон и испытание для Видящей. К сожалению, мне нужно торопиться. Χорошего вам дня.
Я пробормотала такое же пожелание и, держась за перила, слушала, как лорд Адсид спускается по лестнице. Звук шагов становился все тише, а ко мне постепенно приходило осознание его слов… Подумать только, я в самом деле попыталась изменить будущее!
Суббота пролетела незаметно. Отец ушел на собеседование, мама настояла на том, что необходимо купить действительно нарядное платье для приема в посольстве. Еще и пожурила меня, когда узнала, что от заработанного у магистра Форожа я не оставляла себе почти ничего.
— Мы достаточно долго жили в рабстве, — глядя мне в глаза, сказала мама. — Но эти времена прошли. Нельзя позволять рабству жить в нас.
С этими словами она затянула меня в лавку с готовой одеждой и выбрала платье, заколки, дорогое белье и новую обувь.
— Я думаю, из тебя получилась бы отличная принцесса, — шепнула мама, когда я рассматривала свое отражение. — Или супруга главы древнего рода.
Она лукаво подмигнула, весело улыбнулась, и судьба тускло-зеленого платья с черным шитьем по подолу и краю неглубокого выреза была решена. Нельзя не купить платье, превращающее деревенскую девушку в леди. Главное, не смотреть на ценник и свято верить в то, что мама права. Что отец в ближайшее время найдет место. Что мама не останется без работы, учитывая полдесятка предложений. Тогда потраченные на наряд деньги не будут казаться неоправданным и в чем-то преступным транжирством.
Отец вернулся в «Голубятню» раньше нас, выглядел задумчивым, но довольным.
— Мне кажется, это оно, — признал он. — Все-таки первое впечатление самое правильное. Вот лежит у меня к этому месту сердце. Я, конечно, и другие должности на себя примерю, но так, чтобы цены и условия сравнить.
В субботний вечер допоздна засиживаться не стали. Мама считала, что я должна хорошо подготовиться к свиданию, как бы мы все ни относились к навязанному двумя королями браку. Отец советовал быть начеку и не доверять принцу, но к письмам Его Высочества они с мамой отнеслись куда проще, чем лорд Адсид.
— Разумеется, он защитил послания сильной привязкой и магической печатью, — пожал плечами отец. — Моя мать как-то рассказывала, что письма ее родителей еще и в специальные футл