Я сцепила руки и, твердо встретив взгляд лорда Адсида, пропустила выпад и упоминание «прежней меня».
— Все никак не могу понять, что же так сильно изменило вас, ваше мировоззрение, — задумчивый лорд пристально рассматривал меня. — Что особенного было в тех письмах от принца Зуара…
Упоминание имени будущего мужа мгновенно улучшило мне настроение. Искристая радость заполнила меня, диктовала нужные слова:
— Его письма всего лишь показали, что я зря сомневалась в себе и в том, что могу привлечь внимание столь блистательного жениха. Взаимный интерес, возникший ещё во время первой встречи в оранжерее, постепенно перерос в симпатию и притяжение даров. Влечение магии первично, но галантные ухаживания подпитали эту связь, — с легкой улыбкой ответила я.
Лорд Адсид долго и молча меня разглядывал, но я, уверенная в своей правоте, до поры не испытывала неловкости. Когда тишина стала неприятной, он вынес вердикт:
— Весьма любопытно. Весьма.
В дверь постучали, лорд Адсид, быстрым движением набросив на меня иллюзию, разрешил слугам войти. Пока люди накрывали стол у окна, я поглядывала на свое отражение в дверце шкафа. Торговец Иртар, поставщик любых ингредиентов, получился у лорда Адсида просто идеально.
Слуги ушли, иллюзия рассеялась, затраченную на ее создание энергию ректор впитал знакомым по арене способом. Задумавшись о том, как многого я не знаю о магии, как многое ещё неизвестно и лорду Адсиду, делала вид, что слушаю его рассказ о как-то по-особенному выдержанном вине.
Ректор помог мне сесть, на несколько долгожданных мгновений я оказалась во власти чудесного аромата его духов. Как все же странно, что осознание сердечной привязанности, потребности в любви принца пришло ко мне через не полностью проявившийся в ритуале образ лорда Адсида… На душе стало пусто и тоскливо, недавняя радость пропала, как и не бывало, стирающей все краски мира волной накатило безразличие.
— Завтрашний день у вас пока свободен. Ни приемов, ни встреч с господами аролингцами. До приема в королевском дворце было бы лучше, если бы так и оставалось, — невозмутимо устроившись напротив, заговорил лорд ректор. — Я распоряжусь, чтобы еду приносили вам в комнату. Посещать занятия я бы вам тоже не советовал.
— Почему? — ответ не имел никакого значения, я все равно бы поступила так, как опекун считал правильным, но промолчать было неловко.
— Скажем так, не все преподаватели и студенты готовы видеть вас принцессой Аролинга. У княжеского рода много союзников, некоторые из них преподают или учатся здесь. Навредить вам в стенах университета они не смогут, но наговорить гадостей и основательно попортить жизнь вполне в состоянии, — он неопределенно пожал плечами и занялся супом.
Я последовала его примеру, и следующие несколько минут мы провели в тишине.
— Думаете, после приема у Его Величества что-то изменится? — долгое молчание меня тяготило. Я вообще не могла припомнить подобной натянутости в наших отношениях.
— Думаю, да, — не глядя в мою сторону, ответил лорд Адсид. — У княжны и других заинтересованных будет время смириться с исходом ритуала. После приема, на котором будет утверждена дата помолвки, решение Видящей станет окончательным.
— А сейчас оно разве не такое? — удивилась я, поймав себя на том, что ловлю взгляд опекуна. Но он занимался тарелками и бутылкой, наполняя бокалы.
— Не в головах придворных, — он скупо улыбнулся, отпил вина. — Помолвка состоится где-то через неделю, а ещё через три дня вы уедете. Владыка Талаас настаивает на том, чтобы свадьба была в Аролинге. Кедвосу это удобно. Его Величество даст вам небольшое приданое, но на многое не рассчитывайте. Он знал о Либесерум и огорчен тем, что леди Арабел все равно указала на вас.
— Да, я помню, что я невыгодная Кедвосу невеста, — хмыкнула я.
Он согласился:
— Говоря откровенно, вы и Аролингу, как государству, не очень-то выгодны. Хотя рождение одаренного наследника, а лучше нескольких, существенно повысит вашу ценность. Но запомните, — опекун встретился со мной взглядом, словно подчеркивая значимость следующих слов: — вам нужно как можно быстрей найти какое-то важное и для Аролинга, и для Кедвоса дело и добиться того, чтобы без вашего участия оно не работало.
— Почему это так необходимо? — недоуменно нахмурилась я.
— Потому что ваш будущий супруг может, конечно, полюбить вас всем сердцем. Но если вы не удобны политикам, чувства аролингского наследника, как и ваша жизнь, будут мало для них значить, — твердо ответил лорд Адсид.
Я задумалась. Нанизывая на вилку овощи, боролась с желанием возразить какой-нибудь восторженной глупостью о благородстве и вечной любви жениха. И откуда только мысли такие нелепые берутся?
Стараясь трезво представить свою жизнь в чужом государстве, пришла к выводу, что лорд Адсид прав. Без поддержки политиков, заинтересованных именно во мне, жизнь в роли принцессы может быть весьма короткой и ограниченной рождением нескольких детей. Пожалуй, впервые подумала о своей будущей свите с радостью. За время пути получится наладить отношения с представителями знати, а потом осторожно подыгрывать им в Аролинге. Так мне удастся убедить их в своей нужности, а они будут поддерживать меня в ответ.
— Какая-то безрадостная получается картина, — признала я, живо представив переговоры с несколькими аристократами, ведущими себя так же, как и «непредвзятый» магистр Тассий.
— Одна из причин, почему ваши родители не обрадовались новостям, — чуть склонив голову набок, ректор внимательно меня разглядывал. — Но я уверен, что вы справитесь. Иначе никогда не желал бы вам победы.
Я поблагодарила опекуна за веру в меня. Правда, его попытка меня успокоить оказалась тщетной. Крепло нехорошее предчувствие, ожидание серьезных трудностей.
— Вы не знаете, кто будет назначен в свиту?
Он отрицательно покачал головой.
— Завтра буду знать.
Его взгляд изменился. Даже показалось, лорд Адсид наблюдает за моей реакцией с интересом исследователя:
— Разумеется, кроме свиты, у вас в Аролинге будет поддержка и другого рода.
Он замолчал, я настороженно ждала продолжения, не понимая, о ком он говорит.
— Его Высочество Зуар, — бесстрастно сказал опекун.
Теплой волной от самого сердца по всему телу разлилась светлая радость. Дышать стало легче, страхи и сомнения отступили. Как я умудрилась представить свое будущее в черном цвете, если рядом будет он?
— Вы правы! Мой будущий супруг будет поддерживать меня во всех начинаниях, как и я буду оказывать ему содействие во всем!
С моего лица не сходила счастливая улыбка. Ее не могло убрать ни противное ощущение, что я ляпнула глупость, ни серьезное, даже напряженное выражение лица лорда Адсида.
— Любопытно, — хмуро озвучил оценку магистр. — А что скажете о лорде Фиреде?
— Мне повезло познакомиться с ним здесь. Очень радует, что он без неприятия отнесся к выбору Видящей, — с удовольствием представляя красивого светловолосого дракона, ответила я. — Не сомневаюсь, что он и дальше будет действовать только в интересах аролингской короны, значит, в интересах Εго Высочества Зуара и его избранницы.
Долгое молчание, как и по-прежнему мрачный лорд Адсид, нисколько меня не смущало.
— Весьма любопытно, — подвел итог своих размышлений ректор. — Что же они с вами сделали?
Я отвела глаза и промолчала. Не потому, что мне нечего было возразить. Просто вспомнилось, что отец задал именно этот вопрос. То, что два совершенно разных эльфа пришли к одному и тому же выводу, меня озадачивало, но не настораживало. Другим, особенно мужчинам, трудно понять влюбленную женщину.
— Εго Величество просил напомнить вам о подписанном договоре, — резко сменил тему лорд Адсид. — В вашей свите будет несколько магов, постепенно их число в нашем представительстве в Аролинге возрастет. Общаясь с магами союзников, я подметил, что их знания скорей случайны и поверхностны. По сути, их подход к обучению не отличается от подхода погибшей империи. Кому-то везет с хорошим учителем, для кого-то удача — найти хоть какого-нибудь наставника.
Он вздохнул, снова пригубил вина.
— Ситуация, как и здесь, осложнена недавно отмененным рабством. В Аролинге есть некоторое число магов, как-то где-то нахватавшихся обрывочных знаний. На этом фоне кедвоский структурированный подход к обучению и успехи одаренных сами по себе создадут благоприятные для вашей деятельности условия. Но и без поддержки свиты и Εго Величества вы не останетесь.
Верховный судья хмурился, взгляда в мою сторону избегал. Продолжать разговор в таком тоне не хотелось, но раз уж речь зашла об университете, не спросить я не могла:
— А мне будет позволено закончить учебу?
Прозвучало робко и тихо, скрыть надежду на положительный ответ не удалось. Поэтому резкие и категоричные слова лорда ректора меня ранили, а из-за пояснения я почувствовала себя бесправной и использованной.
— Нет. Вы не закончите университет. Владыка несколько раз дал понять, что ожидает внуков. Во множественном числе. Как любящий сын и разумный правитель ваш будущий супруг озаботит вас именно этой задачей.
— Звучит очень цинично, — крепко стиснув приборы, чтобы не расплакаться, признала я.
— Политика, особенно политика такого уровня, вообще очень циничная штука.
Он сделал небольшую паузу и добавил значительно мягче:
— Госпожа Льяна, вы справитесь. Если в браке есть любовь или хотя бы ярко выраженная приязнь, то все неудобства и уступки, на которые приходится пойти, более не кажутся серьезными проблемами, — он пожал плечами, улыбнулся, явно желая утешить. — У многих женщин и мужчин после свадьбы несколько меняются приоритеты. Не будем сейчас загадывать, как изменится ваше мировоззрение в замужестве.
Я промолчала, не хотела спорить. Его доводы не избавили меня от чувства, что брак с принцем станет даже не продолжением рабства, а тюрьмой на долгие годы. От этого волнами накатывали страх и глухая злость. Οпять вспомнились слова отца о том, что любовь такой