Даже пришлось чуть сворачивать, пропуская повозки с пухлыми возничими. Рядом неизменно шагали или ехали на лошадях хмурые охранники, которые цепким взглядом проверяли меня.
Я строго следил за своим «коконом», чтобы он не подумал сработать на излишнее любопытство какого-нибудь залётного оракула.
***
— Нам сюда, — девушка вдруг указала вперёд на покосившееся деревянное здание.
Корчма? Таверна? Трактир?
Я не знал, что это было, но двухэтажный дом выглядел намного добротнее, чем постройки за нашей спиной. Вывеска-флюгер качалась, поскрипывая, и на ней ржаво поблескивал нарисованный лежащий человечек.
«Спящий Карлик» — гласила надпись под картинкой.
— Звучит, как будто это про Вертун, — сказал я.
— Я же говорю, тут был раньше Вертун. Но Незримая заранее наказала это дыру, открыв врата и выпустив монстров.
Эвелина как раз слезла с лошади и подала вожжи работнику, вышедшему из таверны. Пухлый Безлунный в потёртой, но чистой одежде, выглядел в сравнении с уличными оборванцами просто бароном.
— Напоить, накормить, и причесать, — коротко сказала девушка.
— Десять меченок, госпожа Избранница, — Безлунный чуть склонился.
Я виновато прищурился. Безлунный с ходу узнал монашку, а я там в поле просто лоханулся.
Одно из двух. Либо они тут, в придорожном кабаке, уже видели Избранниц, и мне, деревенскому парню, нечего бояться. Либо моё невежество резко выделяется, и эта Эвелина уже имеет кое-какие мысли насчёт меня… То-то она мне дала крем волосы покрасить.
— Да не узрит тебя испепеляющее око Чёрной Луны, деверь мой, — девушка похлопала пухляша по плечу, — В день Второго Прихода твоё имя прозвучит в моей спасительной молитве.
— Госпожа, прошу извинить мою настойчивость, — Безлунный сделал шаг в сторону, преграждая путь к кабаку, — Но хозяин справно платит пожертвования в местную церковь.
Он одновременно протянул руки, будто отдавая вожжи назад. Мол, забирайте и валите отсюда.
— И-и-и? — девушка возмутилась, на её щеках заиграли желваки.
Забирать вожжи она не спешила, лишь перехватила посох двумя руками. Скрипнула дверь трактира, и оттуда выглянул невзрачного вида бородатый громила.
Он ещё ничего не делал, но на меня ясно повеяло псионикой. Кажется, это Вечерник. Эх, а вот стихии я ещё не умею определять…
Неожиданно для себя я узнал его стойку. Духи Борзовых, когда обучали меня технике Пса, показали много лишнего. Точнее, я подглядел.
Скорее всего, это огненный маг-боец. И он готовится метнуть огненный шар, заняв как раз позицию, чтобы быстрее набрать энергию в чакрах — ноги чуть пошире плеч, рука согнута в локте, отведена назад.
Эвелина будто и не заметила появление вышибалы. Она гордо вздёрнула подбородок.
— Я — жена самого Последнего Привратника. Одно моё слово Мужу может спасти твою душу на Страшном Суде, деверь мой заблудший…
Безлунный продолжал стоять на пути с виноватым видом, повторяя про «десять меченок». А вот громила на крыльце только покачал головой, закатив глаза и дёрнув плечами от усмешки. Кажется, такие пламенные речи «праведников» тут уже слышали не раз.
Я и сам едва сдерживал улыбку. Поесть за молитву на Страшном Суде? Гениально!
Позади нас цокнули копыта. Подъехал всадник в запыленной дорожной одежде, его лицо было скрыто плотным капюшоном. Он бодро спрыгнул с лошади, подвёл её, чуть не отпихнув меня с дороги, и бросил вожжи Безлунному.
— Напоишь, покормишь.
Тот вежливо кивнул, приветствуя «господина». И всадник безо всяких препятствий прошёл внутрь — бородач на крыльце почтительно склонил голову и даже приоткрыл посетителю дверь.
На нас неожиданный гость даже не взглянул…
Эвелина чуть не ахнула от возмущения, но проглотила обиду. Лишь засопела от злости.
— Это так вы относитесь к Детям Чёрной Луны?!
— У нас вас ждут сладкое питьё и горячий обед, — ровным голосом ответил Безлунный, — И, видят Святые Привратники, повариха наша ещё никого не оставляла недовольным. Однако, госпожа, напоить лошадь стоит десять меченок.
— Включишь в плату за обед, — чернолунница махнула в сторону кабака и попыталась пройти.
Но работник теперь стоял с двумя занятыми руками, придерживая вторые вожжи, и теперь надо было обходить чужую лошадь.
— Госпожа, прошу извинить, но хозяин требует разделять услуги, — Безлунный опять тряхнул головой в поклоне, качнув щеками.
Я начал догадываться, что такое отношение здесь не к каждому посетителю. И, судя по едва заметной улыбке на лице бородача, Дети Чёрной Луны вполне заслуживали такого особого внимания.
Чернолунница упрямо поджала губы, уткнула посох в землю.
— Да знаешь ли ты, деверь неразумный, что Незримая приготовила тебе в день Страшного Суда? Готов ли ты терпеть невыносимые муки, которые ожидают тебя…
— Десять меченок, госпожа Эвелина, — вздохнул Безлунный, — Вы ещё за прошлый раз не отдали, кстати.
Ага. Так я и думал, эту чернолунницу тут уже знают.
— Да это твой хмырь-хозяин должен мне, — она продолжала напирать, — За то, что посмел посягнуть на Избранницу самого Последнего Привратника… Да ваши задницы будут коптиться на костре, где дровами будут ваши же грешные души!
Её гневная тирада, обещающая самые страшные муки Второго Прихода, продолжалась несколько минут.
Потом она вдруг повернулась ко мне:
— Десять меченок, — невозмутимо произнесла чернолунница.
— Э-э-э… — я даже слегка растерялся.
Я как раз косился вслед исчезнувшему всаднику, не понимая, что меня так насторожило. Походка, движения тела, жесты рук… Ну же, Косой, вспоминай.
— Незримая учит путников преодолевать все невзгоды вместе, — чуть ли не нараспев произнесла Эвелина, будто начала проповедь, — И делить все дары, кстати, что даёт им путь. Щедра Незримая, ведь так?
Я непонимающе смотрел на неё, одновременно пытаясь понять…
Голос! Да, толчковый пёс, ну точно же, я слышал голос всадника раньше. Тот диверсант, который нас всех чуть не положил в крестьянской деревушке…
Одновременно меня охватил и страх, ведь противник был опасен, и мандраж от предвкушения. Вася, кажется, в этой таверне мутятся очень серьёзные дела.
— Весь наш мир сможет пережить Второй Приход, только если объединится в едином порыве. Незримая ждёт от нас покаяния и великую жертву… — продолжала чернолунница, но я даже не стал слушать.
К удивлению Безлунного, я достал из кармана мелочь, награбленную у грабителей на дороге. И отсчитал десять красных монеток.
— Госпожа в прошлый раз имела неосторожность разбить посуду, когда перебрала с питьём, — начал было Безлунный, протягивая руку.
— Да как ты смеешь… — ахнула девушка.
Я как раз стал отсыпать деньги, но тут же стиснул кулак. Три монетки всё же упали в растопыренную ладонь.
— Мы хотели отобедать, но можем уйти.
Говорить настойчиво я умел. Тем более, пухляш уже успел ощутить монетки, и знал, что ещё зажаты в моём кулаке. И он явно слышал, как звякал кошель у меня на поясе.
Оставалось надеяться, что грязная рожа не сыграет мне в минус.
К счастью, поджав губы, Безлунный пробурчал:
— Надеюсь, что госпожа всё-таки найдёт время, и отдаст долг.
— О каком долге ты, грешный деверь, смеешь говорить?!
Я, не обращая внимания на гнев Эвелины, ссыпал остальные монеты. Безлунный отпустил вожжи, пропуская нас.
Девушка демонстративно толкнула его плечом, проходя мимо. Тот с невозмутимым видом подобрал вожжи и повёл лошадей к стойлу.
— Твоё имя прозвучит в осуждающей молитве, безлунь драный, — с ненавистью прошептала за моей спиной Эвелина, — Чёрную Луну в твою Пробоину…
Бородач на крыльце недовольно глянул на посох девушки, но всё же отступил в сторону.
***
Заведение не отличалось чистотой, но это не бросалось в глаза — тут было довольно темно. Запыленные фонари с пирусом покачивались на низких потолочных балках.
Посетители сидели за дубовыми столами, склонившись либо над тарелкой, либо друг к другу в оживлённой беседе.
Таверна была заполнена едва ли не треть, но внутри стоял невыносимый галдёж. У главной стойки собрались несколько выпивох и что-то живо обсуждали, переругиваясь и громко чокаясь стеклянными кружками.
Ещё один вышибала стоял рядом и равнодушно посматривал на них, не спеша пока выкидывать. Пусть пьют, платят ведь. А как треснет первая кружка, так и полетят взашей…
За стойкой находился местный аналог бармена. Он протирал кружки, махал руками посетителям, звал служанок из задней двери, где явно находилась кухня. Вполне возможно, что это был хозяин заведения.
Когда мы вошли, удивлённый взгляд бармена скользнул по Эвелине. Бородач за нашей спиной явно сделал какой-то знак хозяину, и тот расплылся в улыбке, показывая нам садиться, куда угодно:
— Сейчас вам девочку пришлю, господа.
Я усмехнулся. Моя грязная рожа явно не походила на господина.
Покрутив головой, я заприметил того самого всадника. Как же его там, диверсанта этого? Вячеслав, племянник главы Ключевцев… Бывший Страж Душ, воевал на фронте, и даже шпионил в Великолунии.
Он сидел спиной, и я, низко опустив голову, прошёл в ту половину кабака. Тоже сел к нему спиной, за соседний стол.
Напротив сразу же плюхнулась Эвелина:
— Видит Незримая, я проголодалась, как Пробоина! Сожрала бы сразу все Луны…
С соседних столов покосились, но, заметив, что такие дерзкие речи произносит чернолунница, только ухмыльнулись.
— И, конечно, замёрзшую кровь надо бы разогнать, — она потёрла руки, подула на них, будто замёрзла.
Помнится мне, на улице стояла явно не зимняя жара.
Над нами нависла тень. «Девочка» оказалась очень крупной тётей, и стол, скрипнув, отъехал на пару сантиметров, когда она упёрлась в него животом, обмотанным грязным фартуком.
— Господа чего желают? — она пробежалась по нам взглядом, протирая руки засаленной тряпочкой.
— Масюш, давай как обычно, — Эвелина мечтательно заломила руки, — И по две кружечки.