Но ведь он на самом деле не хотел этого. Не хотел этого брака. Не хотел брака с ней…
Леон приоткрыл ей дверь в свое прошлое, рассказал о своей жизни — и пожалел об этом. Он испытал не только смущение, но и мучительное сожаление. Он притворился, что вечера откровений не было, он опять взял свои чувства под контроль, но она видела, как боль пожирает его изнутри. Все выходные она надеялась, но он не открылся ей снова. Вместо этого он делал все для нее. Как будто был полон решимости сделать ее счастливой — как будто это был его новый проект. Несмотря на их близость, расстояние между ними не исчезло, а после сцены утром на кухне начинало увеличиваться. И она знала, что его эмоциональное состояние нестабильно. Если ему было так тяжело сейчас, то этот брак, их совместное проживание — этот взаимовыгодный проект — обречен на провал.
Как глупо, что Этти на мгновение поверила, что они могут стать чем‑то большим, чем просто партнерами. Как глупо было лелеять эту мечту о семейном счастье. Как глупо, что она действительно надеялась, что со временем…
Один взгляд на этот договор, и она поняла, что у них нет шансов. Он действительно так плохо о ней думал? Думал, она выйдет за него замуж, чтобы месяц за месяцем получать за это деньги?
Этти никогда раньше не чувствовала себя такой ранимой и неуверенной в себе. Ни тогда, когда ее маме поставили диагноз, ни тогда, когда ее бывший написал ей, что свадьба не состоится. И, кроме того, ей становилось дурно при мысли, что она должна будет обманывать своих друзей и коллег — вести себя как влюбленная дурочка… Это было слишком трудно, и больше всего ей хотелось сейчас плакать.
«Работай. Будь как Леон. Сделай это».
Этти должна была сделать это. Она не могла позволить этому договору разрушить ее карьеру. Она слишком много работала для этого. Ей просто нужно было найти время, чтобы подумать и решить для себя, что она собирается делать с Леоном дальше. Она может принять это решение позже.
Поэтому Этти решительно улыбнулась, когда увидела, как Джоэль открывает ей дверь в офис. Он даже поклонился ей, когда она вошла.
— Перестань, — попыталась она отшутиться.
— Теперь ты босс… Предполагается, что я должен раболепствовать.
— Этти! — взвизгнула Джесс и вскочила со стула, на котором сидела, очевидно ожидая ее прибытия. — Ты должна узнать, что про тебя говорят!
Она буквально набросилась на нее, схватила Этти за руку и внезапно остановилась на полуслове, увидев кольцо.
— Боже мой, это правда. Я так волновалась за тебя! — Джесс обняла ее. — Когда ты упала в обморок и он отнес тебя в пентхаус, это была самая романтичная вещь, которую я когда‑либо видела.
Этти спрятала лицо в плечо Джесс. Поздравления ее подруги были искренними, но она чувствовала себя ужасно неловко. Ее помолвка была вовсе не романтической, а деловым соглашением, с причитающимися ей согласно договору ежемесячными выплатами.
— Ты так много работала, ты заслуживаешь продвижения по службе, — сказал Джоэль.
— Он доволен, потому что его тоже повысили, — поддразнила его Джесс. — То, что ты заслуживаешь, Этти, — это счастье.
Этти моргала, чтобы они не увидели ее слезы. Она годами работала вместе с ними, и видеть их такими счастливыми за нее… было приятно. И неловко. Так неловко! Она вздохнула и улыбнулась, когда Джоэль и Джесс вышли из офиса, чтобы продолжить свою работу. Она не могла сдержать слезы. Это были просто гормоны, усталость и ужас из‑за того договора, о котором она не могла и не хотела сейчас думать…
Утро прошло быстро, потому что она была поглощена делами и заботами. Но как только она во шла в рабочий ритм, кто‑то позвал ее на стойку регистрации.
— Привет!
Ноги Этти внезапно ослабли.
— Офелия?
— Да! — Ее младшая сестра бросилась к ней и крепко обняла.
— Почему ты здесь? Все в порядке? — Сердце Этти стучало.
— Все просто сказочно.
Офелия откинулась назад, и Этти внимательно посмотрела на нее. Ее сестра, более высокая, чем Этти, выглядела восхитительно даже в своем слегка потертом пиджаке. Ее волосы были каштановыми и блестящими, а кожа и улыбка просто сияли здоровьем.
— Я приехала в Лондон на семинар.
— Ясно. — Этти облегченно улыбнулась. — Почему ты не сказала мне, что приедешь?
— Я не была уверена, что успею к тебе. У меня есть только час на перерыв, а затем я должна вернуться на семинар.
— Ты улизнула?
— Ну да. — Офелия засмеялась. — Потому что я так рада за тебя. Я не могла приехать в Лондон и не увидеть тебя.
— Заходи в офис. — Этти прикусила губу и отвела сестру в свой кабинет.
В пятницу она позвонила Офелии после поездки в приют для собак. Она рассказала ей о переезде, о Леоне, о ребенке и почти обо всем остальном.
Но она не рассказала ей всего. Она никогда не смогла бы рассказать своей сестре о сделке, которую заключила с Леоном. Она никогда не смогла бы объяснить ей.
— Он здесь? — спросила Офелия, как только дверь закрылась. Глаза сестры сияли так ярко, что Этти не могла выдержать ее взгляда.
— Нет, он в своем офисе, это не в этом здании. У него запланированы встречи. — Этти была рада, что Леон покинул Кавендиш‑Хаус.
— Когда я смогу с ним встретиться? — Офелия подпрыгнула. — Я не могу дождаться встречи с ним.
Этти поморщилась. Это было намного хуже, чем лгать Джесс и Джоэлю.
— Он очень занятой парень.
— Ты должна познакомить нас. Пожалуйста! Приезжайте ко мне!
Этти кивнула. Но она не хотела, чтобы Офелия познакомилась с Леоном. Она не хотела, чтобы все это стало реальным.
— Что случилось? — Офелия замерла и нахмурилась. Очевидно, от нее не ускользнуло озадаченное выражение лица Этти.
— Ничего, я просто… удивлена, что ты внезапно появилась здесь. — Этти улыбнулась, но они были сестрами и понимали друг друга без слов. Офелия поняла, что с ее сестрой что‑то не так.
— Ты приятно удивлена или наоборот?
— Приятно удивлена, но, если ты опоздаешь на свою конференцию, я буду расстроена.
Офелия улыбнулась, но ее взгляд все еще был настороженный.
— Ты любишь его, Этти?
У Этти перехватило горло. Она не могла ответить на этот вопрос. Она не могла ответить на этот вопрос даже себе. Она почувствовала, что краснеет.
— Ты счастлива? — Улыбка Офелии была такой милой, такой заботливой.
Сейчас ей предстояло солгать. Но она все еще не могла заставить свой голос работать. Она заставила себя кивнуть и несколько раз моргнула, чтобы Офелия не заметила слез в ее глазах.
— Этти! — Офелия обняла ее. — Я беспокоюсь за тебя!
— Гормоны, — прохрипела она, а затем рассмеялась, чтобы скрыть свои истинные чувства. — Я в порядке.
— Ты уверена?
— Совершенно уверена. Давай выпьем горячего шоколада.
Через полчаса Этти поцеловала сестру на прощание и отвела ее на стоянку такси. Она стояла на тротуаре и смотрела, пока такси не повернуло за угол. Хорошо, что это был мимолетный визит. Но что ожидает ее в дальнейшем? Она должна будет представить Офелию своему жениху. Нет, она не готова лгать своей сестре — не более того, чем она солгала несколько минут назад. Она же не будет держать ее в неведении до конца своей жизни. Она не сможет лгать своему ребенку. Она не сможет лгать себе.
Ее сердце болело.
«Ты так много работала, так долго».
Да, и она заслужила это повышение. Она знала, что хорошо работала.
«Ты заслуживаешь счастья… Ты счастлива?»
Она должна быть счастлива, верно? Но нет, она не чувствовала себя счастливой. Она чувствовала себя в ловушке и все больше боялась, что попала в зависимость от Леона. Должен был быть другой путь. Она не могла жить с этой ложью. Она не могла лгать тем, кого любила, — никому из тех, кого любила. Даже ему.
— Этти, ты в порядке?
Она обернулась и увидела Джоэля на тротуаре рядом с ней. На его лице было написано беспокойство.
— Все хорошо, спасибо, Джоэль. Я просто собираюсь прогуляться.
Ей нужно было время подумать о том, как она будет жить дальше. Она еще не знала ответа на этот вопрос, но что‑то должно было измениться. Бесцельно бродя по улицам, она дошла до станции пригородных электричек. Не отдавая себе отчета в своих действиях, она села в поезд, идущий по знакомому маршруту. Она не собиралась туда ехать, но когда приехала, то поняла, что именно это ей и было нужно.
В ее квартире было холоднее, чем обычно. Квартира была почти пуста. Леон нанял профессионалов, и все ее вещи стояли упакованными в несколько коробок. Мебель оставляли для следующего жильца. Она взглянула на подоконник. Даже ее растения, ее пряные травы, не нуждались в ней больше. Они засохли, так как их не поливали несколько дней. Но это был ее дом. И в этом доме она была честна с самой собой. И счастлива.
Ей нужно было снова обрести контроль над происходящими в ее жизни изменениями. До сих пор она позволяла Леону диктовать, как ей следует поступать. Она устала, была ошеломлена и смущена. Этти была сейчас не самой собой и понимала, что не сможет играть по его правилам в дальнейшем. И она знала, что должно было случиться: она не будет подписывать этот контракт. Она не может остаться с Леоном. Она не будет жить во лжи до конца своей жизни. Ложь медленно, но верно разлагала бы ее существование.
Да, она любила его. Она влюбилась в мужчину, который ее не любил. Все как обычно.
Но сейчас все было иначе, чем с ее бывшим. Этти не любила того парня. Она не знала, что такое любовь, пока не встретила Леона. Любовь, желание, смех, настоящее общение… на мгновение ей приоткрылась завеса, скрывающая от нее ту жизнь, которая была бы возможна, если бы Леон тоже ее любил.
Она посмотрела на изумруд на пальце. Кольцо было редкой красоты, но в нем не было сердца. У него должно быть сердце, такая красота не может быть пустой. Она сняла кольцо и положила на стол. Затем легла на свой старый диван и свернулась на нем калачиком. Ей нужно было продумать, как она сможет жить с Леоном по его правилам, ей хотелось бы, но как он считал возможным. Внезапно она почувствовала, как сильно она устала. Ее глаза закрылись сами собой.