Примерно через пять минут малышка пошевелилась и провела тыльной стороной ладони по носу. Я протянула ей платок. Она вытерла глаза, высморкалась и кивнула.
– О’кей.
Джим и Дулитл подошли к дверям. Я чувствовала, что остальные прячутся в сумраке, наблюдая. Рафаэль был среди них. Я объяснила ему, что пособничество не приведет его ни к чему хорошему, но он только усмехнулся и последовал со мной и Джули.
Он и Джим поговорили пару минут, а затем его пустили внутрь.
Джим сел рядом с малышкой и открыл коробку из-под печенья. На белой марле лежали два бледно-желтых осколка: один из четырехрукого трупа, на который наткнулась Дали, другой – из жертвы Саймана. Во время вскрытия Дулитл обнаружил второй кусочек, застрявший в руке «Жнеца».
Док и Джим пытались объяснить мне, во что успело превратиться тело после моего отсутствия, но я не смогла полностью сосредоточиться на их словах. Вероятно, они тоже, хотя я уловила, что они запихнули ракшаса в мешок для трупов и спрятали его в одном из подвальных помещений (вдобавок они вроде бы отговаривали меня от посещения подвала).
Джули подняла осколок и сконцентрировалась, пристально глядя на острый скол желтого камня. Она долго смотрела на него, бросила в коробку и перевела взгляд на волчонка.
– Здесь. – Тонкий палец указал на изуродованное бедро Дерека.
В смуглой руке Дулитла мелькнул скальпель. Док сделал аккуратный надрез, раскрыл плоть пальцами и погрузил внутрь кровоостанавливающий пинцет. Я задержала дыхание.
Он вытащил пинцет. Окровавленный осколок поблескивал под ярким светом лампы.
– Спасибо тебе, Господи. – Дулитл бросил его в банку.
Вот и все. Наконец-то.
– Здесь. – Джули указала на левый бок Дерека.
Док замешкался.
– Режьте.
Палец коснулся ребер Дерека.
Дулитл снова сделал надрез. Второй осколок отправился к первому.
– Тут. – Палец завис над центром грудной клетки оборотня, где черный шрам от ожогов пересекал его мышцы.
Черт, сколько же штук они засунули в него?
Дулитл повторил свои действия.
– Ничего нет.
– Глубже, – велела Джули.
Темная кровь хлынула из пореза. Я содрогнулась.
Спустя вечность док произнес:
– Вот он.
Я услышала тихий звук осколка, падающего в коробку.
– Есть еще? – спросил Дулитл.
– Нет, – ответила Джули.
Я подняла взгляд. Ничего не изменилось. Дерек лежал неподвижно.
– Что теперь?
– Теперь надо ждать, – сказал док.
Я сидела не шевелясь на низком стуле и не сводила глаз с Дерека.
Прошло три часа с тех пор, как Дулитл вынул осколки.
Волчонок не двигался. Тело оставалось прежним.
В соседней комнате Дулитл дремал в раскладном кресле, даже сейчас его лицо было уставшим и изможденным. Он не спал два дня подряд, пытаясь удержать Дерека в мире живых, но в конце концов и дока настигло чувство беспомощности. В течение первого часа после того, как Джули нашла осколки, мы сидели в беспокойном ожидании. Затем надежда медленно превратилась в уныние. Я смотрела, как это сказывается на Дулитле, пока в итоге он не оставил свое бдение и не удалился. Я проверила его по дороге в ванную: он упал в кресло, погрузившись в сон.
Малышка появилась на пороге, держа две кружки в руках. Она подошла, протянула одну из них мне и устроилась на полу у моих ног. Я сделала глоток. Горячий чай с лимоном.
Я научила Джули правильно заваривать чай. Видимо, запомнила.
– Зачем клетка? – спросила она, указывая на углубление в полу, где слабо поблескивали серебряные и стальные прутья. – Я чуть не провалилась в нее.
– Она для люпусов. Такая есть в каждом убежище оборотней – на всякий случай.
Если Дерек сорвется, Джиму и Дулитлу надо сразу его запереть. Это была не то, о чем я хотела бы думать. И, конечно, не то, о чем мне следовало говорить с малышкой.
– Как вы познакомились? – еле слышно спросила она.
– Что?
– Дерек и ты. Как вы познакомились?
Мне не хотелось ворошить прошлое. Однако это лучше, чем упиваться отчаянием.
– Я искала убийцу Грега. Орден дал мне последнее дело, которым занимался мой опекун, и я шла по тому же пути, что и он, пытаясь выяснить, почему его убили. Дело привело меня к Стае. Тогда я еще была не в курсе того, что Грег очень тесно сотрудничал с оборотнями. Между ними возникло чувство взаимного доверия. Но они ничего не знали обо мне, как и я о них. Зато я понимала, что Грег был разорван чьими-то когтями.
Я сделала еще один глоток чая.
– Я вышла на Джима – мы вместе выполняли заказы гильдии, – и он рассказал Кэррану о моем расследовании. Тот решил выяснить, что известно мне. Он заставил Джима договориться со мной о встрече. Из всех мест он выбрал Юникорн-лейн.
Джули фыркнула:
– Вот так сюрприз.
– Да. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что это испытание. Его Пушистое Величество пытался оценить, из чего я сделана, и я ему показала. – Я пожала плечами. – Век живи, век учись.
Стольких проблем можно было избежать, если бы я не присела в темноте и не крикнула: «Кис-кис-кис! Киска!»
– Что случилось дальше?
– В результате Стая пригласила меня на одно из своих собраний, чтобы обсудить детали более подробно. Ты видела, как они относятся к посторонним. Сперва укусят, потом извиняются. Они притащили меня в свою крепость посреди ночи и отвели в зал. Я обнаружила там полторы тысячи оборотней, которые оказались совсем не рады меня видеть.
– Ты испугалась?
– Я боялась, что напортачу. К тому моменту я поняла, что если не смогу заставить Стаю сотрудничать со мной, то усложню себе жизнь. Они не принимали меня всерьез, но я постояла за себя и начала переговоры с Царем Зверей, хотя мне было очень сильно не по себе. К такому я не привыкла.
– Я понимаю тебя, – пробормотала Джули. – Стараешься, стараешься и все равно чувствуешь себя глупо. Кажется, что остальным известен какой-то секрет, который делает их лучше и умнее.
Я погладила ее по тонким волосам.
– В Академии тебе несладко, да?
– Иногда. Обычно нормально. Но там есть подлые люди, которые делают отвратительные вещи, но если ты выразишь свое неодобрение, то они просто делают вид, что ты – полная дура, – процедила она сквозь зубы, стиснув кулаки. – Они выставляют меня сумасшедшей. Если бы мы были на улице, я бы их ударила. Но если я так поступлю, это будет означать, что я не могу победить по их тупым правилам.
– Тогда ты точно знаешь, что я чувствовала.
Я могла ударить. Легко. А вот хитрые подколки и работа с запутанными полуправдами заставляли меня хотеть выпрыгнуть из кожи вон.
– Что ты сделала?
– Я решила пройти, и вдруг группа молодых оборотней преградила мне путь. Перевертыши начали хамить мне. Я догадалась, что именно Кэрран науськивал их на меня. Царь Зверей хотел посмотреть, как я себя поведу. Один из них коснулся меня, но я связала его словом силы и заставила защищать меня от остальных.
– Дерек, – догадалась Джули.
– Ага. А потом все превратилось в большую сложную сделку, поскольку Кэрран решил, что я бросаю ему вызов, забирая его волка. – Я вздохнула. – В общем, Дерек поклялся на крови, что будет меня защищать, чтобы вожаку не пришлось его убивать. Сейчас он освобожден, но ведь ты помнишь, какой он. Парень решил, что несет за меня ответственность, ну а я чувствую ответственность за его шкуру…
С хриплым криком Дерек дернулся и сорвал с рук трубки для внутривенного вливания.
– Приведи Дулитла! – Я бросилась к резервуару.
Заскорузлые руки схватили меня. Безумные глаза вспыхнули белым огнем на изуродованном лице. Дерек вцепился в меня, стиснув мои пальцы, душераздирающие хриплые крики вырывались из горла волчонка.
– Ты в безопасности! – заорала я ему на ухо. – Все хорошо, Дерек!
Его кожа деформировалась, готовая лопнуть. Темный разрез рта раскрылся:
– Больно! Больно! Больно!
К нам вбежал док со шприцем. Гибкие пальцы Рафаэля сжали запястья Дерека, надавливая на болевые точки, но волчонок держал меня с отчаянной свирепостью. Он рванул меня на себя и потащил в резервуар.
Он вцепился за мои плечи и продолжал кричать:
– Больно!
– Отпусти ее! – Дулитл безрезультатно вонзил иглу в руку Дерека. – Боль слишком сильная! Он становится люпусом!
Рафаэль боролся с парнем, пытаясь оторвать его от меня, но волчонок усилил хватку. Дулитл бросил шприц и схватил Дерека за левое запястье.
Клыки прорезались и громко лязгнули во рту Дерека.
– Отпусти ее! – рявкнул док.
Кто-то сунул шмат сырого мяса в рот Дерека. Он отпустил меня, впился в кусок и начал измельчать. Кровавый сок брызнул во все стороны.
Я выбралась из резервуара.
Джим стоял рядом с баком и тряс перед Дереком толстым ломтем непрожаренного стейка. Парень выхватил его из пальцев ягуара и в бешенстве разорвал.
Мелодичный голос Джима был сладким, как колыбельная:
– Ешь, волк. Теперь ты в безопасности. Все закончилось. Оставь безумие позади.
Некто, когда-то бывший Дереком, зарычал и принялся пережевывать мясо. Звуки кормежки хищника, жуткие и сочные, наполнили комнату. Я протерла глаза, смахнула с себя зеленую слизь (жидкость в резервуаре оказалась густой) и увидела в дверях Джули.
Бледная, как призрак, малышка во все глаза пялилась на Дерека.
Джим оттолкнул ее, вышел из комнаты и принес корыто, заполненное фаршем для гамбургеров. Он поставил его на пол. Дерек опустился на четвереньки. Его сломанные ноги подогнулись, и он рухнул лицом в мясо. Я направилась к двери и взяла Джули за плечо.
Она сбросила мою руку:
– Нет.
– Нам не нужно это видеть.
Дулитл швырнул на стол кожаный саквояж и открыл его. Блеснули выложенные аккуратно в ряд металлические лезвия.
– Но…
– Нет.
Я вытолкнула ее вон.
Рафаэль закрыл за нами дверь и помог мне унести кричащую Джули.
В кухонных шкафчиках стояли деревянные баночки с этикетками, подписанными от руки. В емкости с надписью «САХАР» хранилась мука. Там, где значилась «МУКА», было столько молотого перца чили, что я расчихалась.