Он снова заглянул в свои записи и добавил:
– Насчет закона об убийстве. Не распространяется на Игры в «Яме».
Кэрран ничего не сказал. Значит, Джим дал оборотням разрешение на убийство без привлечения к ответственности с молчаливого согласия Кэррана. Гладиаторы погибают. Такова реальность. Мы должны быть там. Мы вызвались добровольцами. И, имея шанс, каждый из членов противоположной команды убил бы любого из нас не задумываясь.
Песок скрипел под моими ногами. Я практически ощущала его вкус у себя на языке. Воспоминания принесли тепло и солнечный свет. Я стряхнула их и посмотрела через всю «Яму».
В дальнем конце маячили трое. Мечник – высокий здоровяк с огромным мечом. Зубр, лохматый, с темно-коричневым мехом, огромный и злой. Он оказался невероятно широкий, плечи бугрились от твердых мышц, грудь походила на бочонок. Он был одет в кольчугу, но без штанов. Ноги оканчивались черными копытами. Густая грива жестких волос венчала затылок. Он выглядел как смесь быка и человека, но там, где лицо минотавра было единым целым, череп оборотня представлял собой месиво разнородных частей.
Позади них возвышалась кошмарная тварь. Нижняя часть была темным туловищем питона с кремовыми завитками чешуек. В районе живота они истончались и становились блестящими, плотно обтягивая верхнюю часть человеческого тела, с парой крошечных грудей и женским лицом, которое выглядело так, будто принадлежало пятнадцатилетней девочке.
Она смотрела на нас изумрудно-зелеными глазами. Череп был лысый, и капюшон плоти спадал с ее головы, как у королевской кобры.
Ламия. Отлично.
Девушка-змея мягко покачивалась, будто прислушивалась к музыке, доступной только ей. От нее исходила старая магия, древняя и ледяная. Песок скручивался вокруг длинного хвоста в перистые изгибы, поглаживал чешую и скатывался обратно.
Дали вздрогнула. Она была с планшетом, чернильной ручкой и листами тонкой рисовой бумаги, нарезанной на полоски шириной в дюйм.
Я посмотрела на мечника. Слабо и расхлябанно. О’кей, я смогу.
Толпа над нами ждала. Гул разговоров и звуки тысячи одновременных вдохов смешались в низкий гул. Я осмотрела зал и заметила на балконе Саймана. Тетушка Би сидела слева от него, а Мэхон, медведь Атланты и палач Стаи, занимал кресло справа. Сидеть между альфами клана – это что-то. Неудивительно, что Саймана убедили уступить свое место Кэррану.
За Тетушкой Би я заметила знакомую светлую головку. Не может быть.
Малышка Джули!
Ну и дела.
– Ты подкупил моего ребенка!
– Мы пришли к деловому соглашению, – сказал Кэрран. – Она хотела посмотреть, как ты дерешься, а я хотел знать, когда, где и как ты участвуешь в Играх.
Джули одарила меня нервной улыбкой и слегка помахала рукой.
– Подожди, пока я отсюда не выберусь, – одними губами произнесла я.
Мы еще поговорим о выполнении приказов.
– Я знаю, в чем проблема. – Кэрран отвел плечи назад и наклонился, разогреваясь.
Я украдкой взглянула на него. Он решил драться в джинсах и старой черной футболке, от которой оторвал рукава. Наверно, в ней он тренируется.
Его бицепсы были вырезаны, мускулы четко очерчены и сформированы бесчисленными усилиями – не слишком объемные и не слишком худые. Идеальные. Целовать его… да, сам поцелуй мог сделать меня виноватой в катастрофической ошибке, но, по крайней мере, никто не смог бы обвинить меня в плохом вкусе. Фокус в том, чтобы не повторить этого снова. Один раз еще может сойти за случайность, но второй – уже беда.
– Ты что-то сказал? – Я выгнула бровь, посмотрев на него.
Беспечность – лучший камуфляж. И зубр, и мечник выглядели готовыми к атаке: оба напряглись и набычились.
Они казались чересчур самоуверенными, наверное, мысленно уже расправились с нами.
Кэрран посмотрел на зубра и мечника. Похоже, они ждали, когда ламия отвлечет от них внимание. Она сидела, окутанная магией, хватаясь за нее двумя руками, будто держала ее на привязи.
– Я сказал, что знаю, почему ты боишься драться со мной.
– И почему?
Если он наклонится еще раз, мне придется принять экстренные меры. Может, мне пнуть песок в его сторону или сделать что-то в этом роде? Сложно выглядеть горячим парнем, вычищая песчинки из глаз.
– Ты меня хочешь.
Боже.
– Ты не способна устоять перед моим неуловимым обаянием и боишься, что выставишь себя на посмешище.
– Эй, не разговаривай со мной так!
Прогудел гонг.
Воспоминания врезались в меня: жара, солнце, страх.
Магия ламии хлестнула, как атакующая кобра. Я подпрыгнула и потому умудрилась не свалиться в яму, образовавшуюся под моими ногами.
Секира не сводил с меня глаз. Он бросился вперед и нанес удар, прямо как по учебнику, по диагонали: справа налево и вниз. Я отпрянула. Клинок просвистел рядом со мной, я схватила противника за ремень и долбанула его своим лбом. Понял?
Вот так. Небрежно.
Кровь залила мое лицо. Глаза Секиры закатились, и он рухнул на песок.
Ой. Я поторопилась.
Я обернулась и заметила приближение зубра. Ему потребовалось время, чтобы разогнаться, но теперь, когда он бежал, огромный, тяжелый, выдыхающий воздух из уродливых ноздрей, казалось, что его уже не остановить.
Кэрран наблюдал за ним со скучающим видом. В последний момент он отошел в сторону и выставил ногу. Оборотень споткнулся, и Царь Зверей помог ему, не особо мягко толкнув его в шею.
Зубр упал на песок, словно опрокинувшийся небоскреб. Он вздрогнул и затих, шея повернулась под неестественным углом.
Должно быть, он сломал ее при падении. Его грудь вздымалась. По крайней мере, он не умер.
Кэрран недоуменно уставился на него.
Дали резко выкрикнула команду на непонятном языке и подбросила в воздух лист рисовой бумаги. Мы выжидающе смотрели на ламию. Ничего. Она опять замахала руками, собирая магию для чего-то скверного.
Вероятно, заклинание Дали оказалось полной чепухой.
Над головой ламии сверкнула яркая пурпурная искра. Она превратилась в пылающую красную пасть с демоническими игольчатыми зубами. Челюсти впились в женщину-змею – в шею, локти, талию – и исчезли. Раздался громкий хруст, и ламия изогнулась: голова откинулась назад, хрустнули шейные позвонки, вывернулись локти.
Она резко наклонилась в сторону, как цветок со сломанным стеблем.
Я уставилась на нее.
– Получилось.
Толпа пришла в неистовство.
Джим ждал нас у «Золотых ворот» и скалил зубы.
– Что случилось с победой еле-еле?
– Ты сказал – небрежно! Я даже не воспользовалась саблей, а ударила головой, как идиотка.
– На тебя напал мечник, а ты обезоружила и вырубила его за две секунды. – Он повернулся к Кэррану.
Царь Зверей пожал плечами:
– Я не виноват, что он не умеет правильно падать.
Джим перевел взгляд на Дали:
– Что ты устроила?
– Алые челюсти смерти.
– А ты собиралась мне рассказать, что умеешь выворачивать локти задом наперед?
– Я же говорила тебе, что проклинаю.
– Ты утверждала, что твоя магия не работает!
– Она не всегда работает. Но сейчас мне повезло. – Дали наморщила лоб. – И я могу больше не использовать магию против… живых противников. А это был несчастный случай.
Джим сузил глаза. Планшет хрустнул в его руках. Он повернулся и демонстративно ушел.
– Мы ранили его чувства. – Дали посмотрела на его удаляющуюся спину, вздохнула и отправилась за ним.
– Что, черт возьми, я должен был сделать: поймать зубра, когда он падал, и покачать его на руках? – прорычал Кэрран.
Очутившись в раздевалке, я схватила сменную одежду и отправилась в душ.
Когда я вышла, красногвардеец принес ужин: тушеную говядину со свежеиспеченным хлебом.
Рафаэль исчез сразу после трапезы, а оборотни пригласили меня поиграть в покер.
Лучше бы я этого не делала. По-моему, перевертыши слышали мое сердцебиение, чуяли изменения в запахе моего пота, считали, сколько раз я моргнула, и знали, какие карты у меня были, прежде чем я на них успевала посмотреть. Если бы мы играли на раздевание, мне пришлось бы содрать кожу с собственной спины.
В итоге я сдалась и прилегла на койку, чтобы почитать одну из книг Дулитла в мягкой обложке, раз он был так занят: добрый док превратился в карточного дьявола.
Время от времени я смотрела на них. Шестеро оборотней сидели, застывшие, будто статуи, с ничего не выражающими лицами, они едва поднимали карты, чтобы бросить на них сверхъестественно быстрый взгляд.
Странно, но вскоре у меня стали слипаться глаза: в их неподвижности было нечто убаюкивающее.
Мне снилось, что мы с Кэрраном убили динозавра, а потом занялись сексом в грязи.
Около девяти часов вожак, Дали и я направились к «Золотым воротам», чтобы посмотреть, как Андреа, Рафаэль, Джим и Дерек разберутся с командой «Убийц».
Магия вновь забурлила в Атланте.
Андреа ухмыльнулась, проходя мимо меня. Пистолеты «ЗИГ Зауэр» были в набедренных кобурах, а в руках моя подруга несла арбалет.
Во время магического прилива пушки не стреляли, но Андреа хотела быть готовой ко всему.
Я перевела взгляд на Джима и Дерека. Они оба облачились в одинаковые серые спортивные штаны. Рафаэль взял боевые оксидированные ножи тефлоново-черного цвета.
Ножик в его левой руке напоминал самурайский клинок танто. А тот, что в правой руке, был обоюдоострым и листовидным: узкое у рукояти лезвие слегка расширялось, прежде чем перейти в острие.
На Рафаэле были черные сапоги и черные кожаные штаны, облегающие его так, что при взгляде на парня учащалось сердцебиение.
По пути он наклонился к Кэррану и протянул ему бумажный веер, сложенный из какого-то флаера.
– Это что еще такое? – спросил Царь Зверей.
– Меры предосторожности, Ваше Величество. На случай, если леди упадет в обморок.
Кэрран просто уставился на веер.
Рафаэль шагнул к «Яме», обернулся, поклонился и подмигнул мне.
– Дай мне веер, – сказала я Кэррану. – Мне нужно обмахнуться.