– Да, как приворотное зелье!
– Сколько новых клиентов приворожили с последней заправки? – я снял и начал протирать очки.
– Одного. Второй ещё тут вот сидит и выкобенивается.
– Странно: я никого постороннего в офисе не заметил. Его Вера обслуживает?
– У Веры проблем нет.
– Вот что, Ольга Николаевна: смотрю, у вас тоже проблем нет, зато у меня хватает – езжайте по этим трём адресам, это склады, сделайте на мобильник их снимки изнутри и снаружи, проверьте наличие подъездных путей…
Я надиктовал ей ворох смарт-задач, до которых у самого руки не доходили. В заключение добавил, подтягивая собственный галстук:
– И аккуратнее там, на складах: народ может неправильно понять вашего… Флорестини. Привет ему от меня.
Она молча развернулась и вышла, буркнув нечленораздельно у двери что-то про своего внука. Откуда у Ольги внук? Значит, про «её-внука». Или «ей-внука». А, может, и «ей-в-ухо» – собственно, уточнять мне не хотелось, да и не было времени: я тоже взял свой ежедневник и отправился на наш действующий склад, чтобы подобрать стеллажи для новых помещений.
При выходе из кабинета Вера понимающе на меня взглянула и опустила голову. Про себя я улыбнулся.
Склады бывают разные – маленькие, большие, протекающие и пустые, но на всех, по-видимому, незримо присутствует мать – Родина, соседская, твоя, растудытьная – и меня это всегда коробило. Так что первым делом, сформировав здесь колоритный коллектив, я повесил над воротами с батюшкиного позволения репродукцию иконы Божьей Матери, и – о, чудо! – упоминание всуе разом прекратилось. Кладовщики и грузчики, прежде чем ёмко обозначить «вон ту херовину на паллете» народным «погонялой», опасливо оборачивались на ворота, а проходя через них – крестились. Также с лёгкой руки игумена в бытовке появилась надпись: «Братья и сестры во Христе! Помните, что воровать – грех, ибо у себя отнимаете». Не знаю, насколько действенным было это упоминание: с нашим громоздким товаром особо-то не развернёшься в этом направлении, но если чего и таскали по мелочи, то наверняка с просветленными ликами и благословясь на дорожку. До церкви-то не дойти, вот и молились тут прямо, не отходя от кассы.
Начальник же склада, Степан Михайлович, человек набожный, ответственный, пользовался у людей уважением. При виде меня он протянул руку для пожатия, поздоровался и проинформировал:
– Стеллажей дополнительных нам хватит, чтобы ещё пятьсот квадратов покрыть. Нужно определиться с планограммой, да ячейки разрисовать, потом и расставлять можно.
– Да, завтра уже будет решение по новым площадям, я дам схему и определимся. Кого планируете туда управляющим?
– Думаю, Николай должен справиться.
– Он же недавно совсем..? – спросил я.
– Четыре месяца. Но парень с головой, хозяйственный.
– Со стороны не хотите посмотреть кого-нибудь?
– Нет. На его место старшим кладовщиком поставим Василия…
– А не он ли…
– Уже нет, давно в завязке, обратной дороги нет.
– Хорошо. Вам виднее. А Николай… отправьте его ко мне завтра к десяти утра, побеседуем.
Он кивнул, мы оглядели разобранные балки и перекрытия для новых стеллажей, и я отправился назад в офис.
После обеда вернулась Ольга и скинула мне по внутренней почте сделанные снимки со своими комментариями по поводу подъездных путей, вывоза мусора, покрытия полов, пожарной сигнализации и местных «озабоченных» охранников складов, причем всех трёх, и этой последней теме скрупулёзно посвятила половину всего отчета. Первая же половина была составлена достаточно грамотно и лаконично, за что я Ольгу очень ценил. Но я уже не стал указывать ей на форму изложения второстепенных фактов с неподобающими эпитетами в служебных записках, решив отложить эту процедуру на завтра, а дверь в кабинет предусмотрительно запер, чтобы её «случайно» не распахнуло сквозняком – секреты менеджеров противоположного пола на рабочих местах меня абсолютно не интриговали, а при моей закрытой двери они у них, как ни странно, и не возникали вовсе. Я в этом был уверен.
Ровно в десять следующим утром Николай был у меня в кабинете. Спокойный и приятный в общении парень двадцати семи лет, он прямо с порога производил впечатление полной уравновешенности и позитива. Если бы не его излишняя скованность и совсем уж мальчишеская застенчивость, проявлявшиеся хотя бы в неумении куда-нибудь деть свои руки в этом жестоком и коварном мире поголовных управленцев, он мог бы, пожалуй, кружить головы девчонкам похлещи попиков из разных звёздных телешоу. На рабочем же месте, как я не раз мог наблюдать, он вполне компетентно мог руководить процессом, избегая ссылок на прототип висевшего над воротами святого изображения – все его понимали и без них.
Я предложил ему присесть, и он неловко примостился на краешек стула. Мы поговорили немного о его профессиональных перспективах, как они ему виделись, о развитии бизнеса в целом и обо всём том, что сопутствует повышению в должности ценного сотрудника компании.
– Ольга, зайдите ко мне, – через полчаса попросил я по внутренней связи.
Она, как обычно, уверенно прошествовала к столику для посетителей и после моего приглашения присела напротив Николая. Сегодня она была в классических брюках и кофточке с высоким воротником без пуговиц. В таком виде, по правде говоря, она мне нравилась куда больше.
– Вы уже пересекались когда-нибудь? – спросил я.
Николай отрицательно помотал головой, а Ольга ответила, открыто разглядывая молодого человека:
– Один или два раза он заходил к нам в офис.
Я их познакомил. Затем достал Ольгин вчерашний отчет. Она нервно заёрзала на своем стуле.
– Николай, Оля по моему поручению вчера сделала экспресс-мониторинг новых складских помещений, и нам необходимо принять окончательное решение и выбрать наиболее подходящее. Поскольку именно вы будете осуществлять там локальный логистический менеджмент… – я сделал паузу и боковым зрением удостоверился, что Ольгин интерес к новому проекту заметно возрос, – то сознательно не показывал ни одно из них Степану Михайловичу, и хотел бы, чтобы вначале вы проехали туда и сами внесли конкретное предложение. Что выберете – там и будете работать, и людей своих организовывать.
– Хорошо, Афиноген Ильич.
– Поскольку Ольга уже в теме, – я снова взялся за её служебную записку, повертел и так, и сяк, в итоге же сунул назад в папку, – то она вам сегодня составит компанию. Ольга, обрисуйте Николаю по дороге ситуацию, чтобы нам здесь не заниматься… – я кивнул на папку с отчетами, – коллективным чтением. Думаю, устно у вас получится менее… м-м… эпатажно. Вопросы?
Вопросов не было. Они одновременно поднялись и вышли, при этом Николай распахнул дверь и робко пригласил её пройти первой. В Америке или Европе на гребне феминизации за такие вещи мог бы и в тюрьму угодить на пару месяцев, или, в лучшем случае, отделаться увесистой оплеухой от милой миниатюрной барышни с суровым взглядом амазонки. Ольга же только приветливо улыбнулась и выпорхнула в общий офис – куда нам ещё до западных стандартов? Под иконами с пустыми карманами даже проходить не научились – вековой генотип всё ещё побеждает. Ну да каждому своё.
Ближе к вечеру у меня на столе уже лежала служебка от Николая. Выбор был сделан. Я написал размашисто в левом верхнем углу: «Согласовано. На контроль С.М.», Михалычу то бишь. Разумеется, я перестраховался и отправил его предварительно с секретной миссией на выбранный Николаем склад – вазелиновый юмор собственника бизнеса волшебным пенделем нависал над моей драгоценной ответственностью, чуть пониже спины.
В восемнадцать-ноль-пять из своего окна я заметил стоящего на углу здания управления Николая. Потом услышал негромкое «до свидания» с стороны зала менеджеров, и через пару минут к нему присоединилась Ольга. Веру ждала машина, и она сразу направилась к ней, помахав им на прощание. Они медленно побрели вдоль дороги и скрылись из виду. Я закрыл жалюзи – солнце как раз выглянуло из-за крыши соседнего складского комплекса, прямо напротив моего окна, и било прямо в глаза.
С тех пор я уже не запирал двери своего кабинета.
Как-то Вера зашла ко мне и неуверенно произнесла:
– Афиноген Ильич, я тут подумала… Ольга, знаете ли… она так неловко себя чувствует по отношению…
– У них с Николаем всё нормально? – спросил я.
– Да, вы знаете, я сама так за них рада! Они вроде такие разные, но, с другой стороны, так… гармонично дополняют друг друга, вы не представляете!
– Отчего же не представляю? Что ж я, совсем уж «ей-внук»? – я посмотрел на неё прищуренными глазами из-под очков, и она порозовела. Обожаю женщин, которые и после двадцати не утратили эту способность.
– Вообще-то, конечно… тут и я тоже не совсем корректно, наверно… Но вы очень грамотно разрулили ситуацию, прямо скажу.
И ещё обожаю, когда меня вот так открыто и беззастенчиво хвалят, даже подчиненные. Но вида, естественно, никогда не показываю и даже сердито насупливаю брови, что я тут же ей и продемонстрировал:
– Да уж, Вера. Вы ж понимаете, мне в первую очередь важен дееспособный коллектив. Я старый циник, всегда использую испытанные хрестоматийные методы. Из курса «Эм-Би-Эй» это, например, есть «направление высвободившихся управленческих ресурсов руководителя в места проблемного… бла-бла-бла путём психологического воздействия на скрытую мотивацию…» – автор метода: господин Пендель, если не ошибаюсь, преподобный волшебник. В зависимости от ситуации он бывает разный, сам метод по содержанию – не по форме, заметьте, но, уверяю вас, мы все в нём нуждаемся время от времени.
Она задумчиво подтвердила:
– Это точно. – А затем добавила: – А мне он когда понадобится, как вы думаете?
Я усмехнулся:
– А вы сами-то как думаете?
Она пожала хрупкими плечиками:
– Наверно, мы сами этого не ощущаем, и со стороны, как говорится, виднее.
– Совершенно с вами согласен. Поэтому обещаю, что для вас я его припасу, что называется, в самом благопристойном виде.