— Нел, ты серьезно? — уточнил Мир. — Это же всего лишь листья! Была бы ты стихийным магом земли, я бы тебя понял…
Не выдержав, я улыбнулась, приподнялась на цыпочках и запечатлела на щеке парня невесомый поцелуй. Глаза принца расширились, он вновь не ожидал от меня такого.
— Спасибо, — продолжала я улыбаться, — это действительно было волшебно. Только, ваше высочество, когда же вы перестанете удивляться простым поцелуям в щечку? Еще немного и я начну думать, что вы всё-таки ботаник и девственник.
Драгомир шутку понял, но постарался удержать улыбку, которая так и норовила соскочить на губы. Наконец, он ожил и наклонился ближе к моим губам, видимо, прося, чтобы я чуть подалась вперед. И кто бы знал, какое желание потянуться к его губам овладело мной. Так безумно хотелось всего лишь приподняться на цыпочках, дотронуться кончиками пальцев до гладкой щеки, закрыть глаза и просто позволить себя поцеловать. Сдаться обаянию принца, стать крепостью, покорившейся воле победителя всего за один день.
Когда-то жила легенда об одном древнем городе. Его осаждали в течение десяти лет. А потом взяли хитростью с помощью поднесения дара, который являлся ловушкой. И легенда об этом городе, о великой победе и громком поражении, жила до сих пор. Её пересказывали, она стала притчей во языцех.
Так же и мужчины. Они не запоминают быстрые победы. Они навсегда запоминают девушек, которые отказали им. Я больше всего хочу, чтобы этот невыносимый и самовлюбленный принц полюбил меня всем сердцем, чтобы из-за своей любви не видел красоты других женщин.
— А что вам задали по метрологии на практике? — невпопад спросила я, даже не думая отстраняться.
Отстранился сам Мир, с удивлением смотря на меня. Вайорика сзади захихикала, Триф заржал, а Мир вместо того, чтобы почувствовать себя униженным, притянул меня к себе и поцеловал, словно имел на это полное право.
Это был мой первый настоящий поцелуй. Порывистый и напористый, даже немного грубый. Было так… необычно. Я не предпринимала никаких действий, но бездействие — это тоже грех. И если бы он был чуть более нежен, то я бы не смогла его остановить, потому что во мне просыпались известные только по любовным романам чувства. Собрав всю волю в кулак, я толкнула Мира в грудь ладонями, но парень не остановился, лишь глотнул воздуха, позволив сделать это и мне, и вновь принялся терзать мои губы. На этот раз он встретил сопротивление. Я крепко сжала зубы, причем на его языке. Вампир зарычал, резко отстранившись и с яростью во взгляде смотря на меня. Я же смотрела на его губы, думая, что стоило надавать на язык еще сильнее, может, тогда бы прокусила до крови…
— Знаете, а тут есть карусель, — вмешался Триффельхейм, встав между нами.
— Пожалуй, кому-то стоит проветрить мозги, — усмехнувшись, сказал Драгомир.
— А кому-то стоит научиться держать язык за зубами в прямом смысле, — с нажимом ответила я, и принц усмехнулся, подавая мне руку.
— Тогда нам с тобой многому придется научиться.
— Не могу с тобой не согласиться, — кивнула я, продолжая строго смотреть на принца.
День был одним из самых запоминающихся в моей жизни. Триффельхейм срывал нам самые спелые яблоки (правда, маленьких размеров, так как это был особый сорт) с высоких веток. Мир часто брал меня за руку, аргументируя это тем, что он спасает меня от случайных прохожих. Я не могла не улыбаться на подобную отмазку, но ладонь вырывать из руки принца не спешила.
«Внимание! Всем покинуть Королевский парк развлечений! Без паники».
— Что произошло? — удивлённо прошептала Вайорика, и я огляделась по сторонам в поисках кого-нибудь, кто будет осведомлен по поводу происходящего. Увы, у всех были такие же растерянные выражения лица.
— Они говорят «без паники» — эта фраза не сочетается с вышесказанными предложениями, — усмехнулся Драгомир, сжимая мою руку крепче и разворачиваясь в сторону ближайшего выхода.
Естественно, вырываться я не стала и послушно пошла вслед за своим принцем. Триф с Вайорикой шли впереди нас. Около выхода образовалась приличная очередь взволнованных горожан, которым так же, как и нам ничего не сообщили. На все вопросы полисмены дипломатично отвечали, что это не нашего ума дело. Драгомир был спокоен и собран, словно происходящее его не касалось.
— Мир, а всё-таки где Эсканиэль? С ним же ничего не случилось? — прошептала я, подняв вопросительный взгляд на жениха.
— Если ты хочешь уточнить, не проводил ли я его до ворот парка, то нет. Я никого не провожал, не маленький, сам дойдет, — раздраженно ответил Мир, сильнее сжав мою руку.
— Я просто волнуюсь.
— За него? Тебе не кажется, что ты ему не мама и не старшая сестра, чтобы волноваться за длинноухого?
— Мир, не ревнуй, — улыбнулась я, положив руку на грудь парню. В это время очередь сдвинулась с места, и мы прошли на несколько шагов вперед.
— Кто ревнует? Просто меня раздражает твоё к нему отношение, — отмахнулся вампир.
Я решила не развивать эту тему, ибо она нас обоих заведет в тупик. За Эска я, действительно, волновалась, и именно как старшая сестра переживает за младшего брата. Я не воспринимала эльфа, как мужчину, но будто бы несла за него ответственность. Если с Миром мне самой хотелось побыть ребенком, быть оберегаемой, то с Эском приходилось брать на себя груз ответственности.
— Как ты думаешь, что могло произойти? Какой-нибудь взрыв или вооруженное ограбление? — предположила я, и Мир нахмурился.
— Не думаю. Парк это не то место, где может произойти подобный инцидент.
Но все оказалось куда банальнее. Перекрыли все выходы из парка и каждого горожанина обыскивали. Что-то было украдено и это «что-то» — не несколько золотых монет. Кража куда более крупных размеров.
По дороге до Академии мы зашли в ресторацию, где смогли плотно покушать и угоститься десертом. Мы с Миром под смешки Триффельхейма и Вайорики поглощали ягодное и шоколадное мороженое, не забывая обмениваться друг с другом.
— Подожди, я не распробовала твой вкус, — я потянулась за его ложкой шоколадного мороженого, вместо этого наткнувшись на губы Мира, который ради этого чуть опустился к столу.
— Ты же говорила про мой вкус…
В уголках губ принца, действительно, осталось немного сладости, поэтому я чуть лизнула его языком, с удовольствием понаблюдав, как глаза Драгомира расширяются и вскоре в них загорается огонек чего-то манящего и неудержимого. Я вовремя успеваю отстраниться и хихикнуть, присоединившись к дружному смеху тролля и вампирши.
— Сладкоежка, — усмехнулся Мир, беря мою руку в свою и запуская в рот ложечку ягодного мороженого.
— Хоть что-то нас объединяет, — пожала плечами я, возвращая свою руку под свой контроль.
— Ты не права, — совершенно серьезно ответил принц, вмиг растеряв всё озорство в глазах. — Нас объединяет слишком многое, и, я уверен, скоро ты это поймешь.
Я ничего не ответила, лишь опустила задумчивый взгляд на креманку с мороженым. Мне очень нравились сладости, я не могла себе отказать в стаканчике горячего шоколада или нескольких пирожных. Тогда с чего я решила, что смогу отказать себе в увлечении Драгомиром?
Когда мы вышли из ресторации, на улице накрапывал дождь. Как же быстро меняется погода в Нейраполе! Мир достал из кармана продолговатый узкий цилиндр, который в последующем оказался складным зонтиком. У Триффельхейма был такой же, только больших размеров, поэтому на Вайорику не попало ни капли. Мне же все время приходилось ближе жаться к жениху, пока тот не обнял меня за плечи, сократив расстояние между нашими телами до минимума. Его дыхание щекотало волосы на затылке, и теперь близость с ним ассоциировалась у меня с а капеллой дождя.
Парни проводили нас до общежития, но Драгомир задержался, вынудив задержаться и меня. Мы остались вдвоем в пустом холле. Мое сердце бешено колотилось в груди, в этот момент я подумала, что узнала совсем другого Мира: взрослого, ответственного, обаятельного, сексуального и невыразимо притягательного. И такому Миру я уже не хотела отказывать ни в чем. Поэтому, когда он потянулся к моим губам, я лишь прикрыла глаза, готовая наслаждаться поцелуем…
— Хкм, — раздался кашель, и мы с Миром отпрянули друг от друга. Я удивленно посмотрела на завхоза.
— Доброго дня, миссис Варилин, — лучезарно улыбнулся принц, и я перевела удивленный взгляд на него. Он еще и имя её знает?! Хотя какая разница, если она у нас немая?
— Хорошего выходного, Драгомир, — не менее ласково улыбнулась ему гномиха, и я открыла рот, переводя взгляд с одного на другую. Она умеет говорить?! Кстати, голос у неё оказался приятный.
— Как ваше здоровье?
— Все болит, все ноет, — вздохнула женщина, а потом озорно сощурилась, — да и охота тебе говорить о старческих болячках, когда рядом молодая девушка?
— Что вы! Вы еще очень ничего, — подмигнул ей принц.
Он ей очень льстил!
— Льстец! — засмеялась гномиха. Согласна! — Ладно, мешать не буду, чтобы больше в холле никакого разврата не допускали!
— Разумеется. Приносим свои извинения, — взяв меня за руку, чуть склонил голову в знак признания своей вины принц.
— Я не знала, что она умеет разговаривать, — прошептала я. Мир мне подмигнул.
— Её речи стоит заслужить.
— Чем же их заслужил ты?
— Потом расскажу, — улыбнулся жених, взяв меня за обе руки и перецеловав каждую. — Хорошего вечера, Айонела.
— Добрых снов, ваше высочество.
— До ночи еще далеко.
— Боюсь, что эта ночь будет для меня бессонной, поэтому она сольется с вечером, — чуть слышно проговорила я, приподнялась на цыпочках и запечатлела мимолетный поцелуй на щеке Драгомира. Резко крутанувшись на каблуках, я опрометью бросилась в свою комнату. Щеки предательски горели.
Неужели я влюбилась в собственного жениха?! Мне не верится в это! Или мне не хочется верить в быстроту собственной капитуляции? Если наМира мог повлиять вкус моей крови, то мои чувства чисты. Поэтому я уверена, что связь образовывается не кровью, а нечто большим, лежащим в глубине сознания каждого вампира.