Решимость застыла на лице Хайда. Он поднял свой меч.
– Не в мою смену, – прорычал он. – Только через мой труп, мерзкое отродье.
– Тогда умри, – прошептал малефикт замогильным голосом. Один из когтей вытянулся и дотронулся до щеки Хайда.
Лицо Наставника потеряло всякое выражение. Зеленый свет просочился по венам на его шее, перетекая через щеку прямо в коготь малефикта. Он моргнул и рухнул замертво побелевшим и ссохшимся трупом. Соприкоснувшись с землей, тело превратилось в пыль, словно до этого момента веками тлело в мавзолее.
Рука малефикта задрожала, когда украденная им жизнь поднялась, пульсируя, по его запястью. Трещины покрыли колонну по кругу. Спустя долю секунды она взорвалась, разбросав в воздухе осколки обсидиана. Высокий тощий силуэт появился из обломков, скрытый клубами пыли. С запястий свисали разбитые цепи, а голову украшала пара рогов.
Элизабет уже видела подобное в ту ночь, которую они с Натаниэлем провели в Блэквальде. Сердце гримуара. Бальтазар вырвал его у одного из жителей болот. Тот, кто дарил жизнь, превратился в того, кто ее отбирает. Она не могла себе представить ничего более кощунственного.
Словно ощутив ее мысли, малефикт резко повернул голову. Сквозь пыльный туман его глаза просвечивали зеленым огнем. Некоторое время монстр стоял, не шевелясь и уставившись на людей. Несмотря на то, что он был не намного выше Книги Ока, все его существо источало древнюю накопившуюся злобу, которая захлестывала Элизабет ледяными волнами ужаса. Инстинкты велели ей схватиться за меч, но она не могла пошевелиться.
Через пару секунд монстр, судя по всему, потерял к ним интерес. Он развернулся и направился к проходу, переступив через пересохший канал прежде, чем пропасть во тьме туннеля.
Связка ключей зазвенела в кармане Элизабет. Она тряслась так, словно целую ночь мерзла на улице посреди зимы. Несмотря на это, девушка вытерла вспотевшие ладони о свою накидку и удвоила усилия в попытке сдвинуть решетку. Если она позволит малефикту вырваться на свободу, может погибнуть бесчисленное количество людей. После того, чему она только что стала свидетелем, Элизабет сомневалась, что хранители смогут его остановить. Что, если он направится по Чернильным путям к Брассбриджу, вытягивая жизнь из целых городов на своем пути и оставляя за собой лишь прах?
Краем глаза она увидела, как чародей вытаращил глаза вслед малефикту.
– Натаниэль, – пробормотала она сквозь зубы, – помоги мне.
Он не отрывал взгляда от прохода.
– Неужели ты не слышала этого?
Его голос звучал странно, почти зачарованно. Девушка остановилась, изучая выражение его лица. Торн выглядел гораздо более спокойным, чем пару секунд назад, но его глаза ярко горели будто под действием опия, а бледность лица не удавалось рассеять даже красному сиянию склепа.
– Голос, – продолжил чародей. – Он говорил… он хотел… разве ты не слышала, что он сказал?
Холодок пробежал по спине Элизабет. Она бросила взгляд на Сайласа, который слегка покачал головой в знак того, что тоже ничего не слышал. Демон осторожно опустил ладонь на руку мужчины.
– Господин, – произнес он.
Натаниэль нахмурил брови и провел рукой по волосам.
– Простите, – сказал маг голосом, более похожим на собственный. – Не знаю, что на меня нашло. Безусловно, я буду счастлив присоединиться к этому подвергающему наши жизни опасности акту героизма, Скривнер, только скажи.
Натаниэль ухватился руками за прутья решетки, и они вместе нажали на них. Взвизгнув в последний раз, она отогнулась с двух сторон настолько, чтобы оба смогли пролезть. Сайлас, приняв форму кошки, проскочил внутрь на плече Натаниэля. Его хвост метался из стороны в сторону, когда они пробегали по мостику над все еще пылающим жаром каналом, испускающим дым, словно кузнечный горн.
Элизабет заставила себя не смотреть вниз, когда они прошли мимо пустого одеяния Хайда, и не поднимать взгляд на гримуары Десятой ступени, которых освобождение Хроник вывело из оцепенения. В колонне с драконьим гримуаром сверкали молнии, а из Оракула доносилась слабая музыка, похожая на звук колокольчиков, дрожащих от легкого ветерка.
Она первой добралась до прохода и резко остановилась. Зловоние гнили и камня, исходящее от малефикта, висело у входа в туннель. Каждая клеточка тела восставала при мысли о входе в него, однако девушка стиснула челюсти, подняв меч, и ступила вперед. Мгновение спустя зеленое пламя вспыхнуло в руке Натаниэля, освещая капли пота, блестевшие на его лбу. Он выдавил из себя ухмылку, но девушка знала, что это лишь прикрытие. Скорее всего, Натаниэль был напуган еще больше, чем она. Ему предстояло встретиться лицом к лицу со своими кошмарами. Однако его вид минуту назад казался почти умиротворенным…
Беспокойство охватило ее.
– Что Хроники говорили тебе? – спросила она.
Он бросил на нее взгляд, а затем отвел ее, устремив вперед.
– Думаю, мне это показалось, – он деланно рассмеялся и выдавил: – гримуар хотел, чтобы мы пошли… пошли вместе с ним, присоединились к нему. Но ведь в этом нет никакого смысла. Зачем ему вообще это нужно?
Элизабет колебалась. Хроники говорили с одним только Натаниэлем. Она сомневалась, что его приглашение предназначалось для всех них.
– Если он снова заговорит с тобой, – сказала она, – обещай, что не будешь слушать. Обещай, что ты сделаешь все возможное, чтобы не поддаться ему.
Натаниэль сглотнул.
– Хорошо.
Она мрачно понадеялась, что этого будет достаточно.
Малефикт не собирался подстерегать их – вместо этого он ушел вперед. Когда туннель пошел вверх, первое, что Элизабет услышала, был предупреждающий звон большого библиотечного колокола, печально разнесшийся сквозь камень: звук, который разливался по ее венам подобно огню. Если хранители объединят свои силы вовремя, надежда для них все еще оставалась.
Коридор заканчивался крутой лестницей. Наверху все выглядело так, как будто малефикт силой прорвался сквозь слой земли, оставив за собой неровное отверстие, в котором виднелось ночное небо. Выбравшись по изуродованным каменным плитам, они очутились в центре битвы.
Холод ударил Элизабет словно пощечина. Вокруг грохотали пушки, их красные вспышки освещали покрытый солью двор Великой библиотеки. Воздух был наполнен запахом пороха. Хранители тяжелыми шагами проходили мимо, слишком занятые, чтобы удостоить ее и Натаниэля взглядом. Между каждым пушечным залпом слышались крики. Впереди виднелась пробитая часть стены, механизм в ней превратился в дымящиеся руины. Пока она оглядывалась вокруг, пытаясь сориентироваться, хранитель, шатаясь, отступил назад через пролом. Его лицо становилось серым, словно покрываясь изморозью. Когда он почти добрался до дверей библиотеки, то рухнул и превратился в пыль.
Следующий пушечный залп осветил фигуру, возвышающуюся над крепостным валом, – зубцы ее рогов тянулись к Луне. Одним ударом малефикт вырвал пушку из стены, отбросив ее в сторону в брызгах каменной кладки.
Элизабет сделала неуверенный шаг назад. Это казалось невозможным, но…
– Он стал огромным! – крикнула она сквозь шум.
– Он черпает силу из каждой жизни, которую отбирает! – рявкнул ей в ответ Натаниэль. – Поэтому будет расти и становиться все мощнее и мощнее.
Элизабет повернулась к нему; ветер развевал ее волосы.
– Мы должны остановить его.
Взгляд серых глаз Натаниэля задержался на ее лице. Он кивнул. Затем, склонив голову, зашевелил губами. Облака скрыли луну и поглотили звезды, на мгновение ветер полностью стих. Зловещая тишина опустилась на двор, когда пушки прекратили стрелять, не в состоянии найти свою цель в темноте. Даже звон колокола звучал приглушенно. Во внезапно наступившей тишине заклинание Натаниэля, казалось, зазвучало громче, его енохианские слова эхом отдавались от стен.
– Это чародей, – крикнул один из хранителей. – Вот он!
Этого Элизабет и боялась. Не имея никаких доказательств причастности Эшкрофта, Натаниэль в их глазах становился виновником побега гримуара. Когда хранители бросились в их сторону, Элизабет встала перед ним, держа Демоноубийцу наготове. Сайлас спрыгнул с его плеча, и прежде чем удариться о землю, снова принял человеческую форму.
Демоноубийца ударился о меч ближайшего хранителя, и дрожь пробежала по руке Элизабет. У него имелось преимущество в виде мастерства, но она была выше и сильнее. Безрассудно парируя, ей удавалось блокировать его удары, пока их клинки не сомкнулись.
– Он не преступник! – выкрикнула девушка поверх скрещенного оружия.
Хранитель не слушал ее. Вены вздулись на его лице, когда он толкнул ее, и его меч угрожающе заскрежетал по лезвию Демоноубийцы. Желудок сжался, когда она поняла, что, возможно, придется начать сражаться с ним всерьез, вероятно, даже рискуя убить его. Элизабет не могла и дальше сдерживать хранителей без того, чтобы ни один из них не пострадал.
Неподалеку от них Сайлас ловко обошел выпад другого стража, в тот же миг появившись у него спиной. Он схватил служителя за запястье и повернул. Раздался тошнотворный треск, и хранитель закричал, выронив меч. Прежде чем его оружие успело коснуться земли, Сайлас уже перешел к следующему нападавшему. Один за другим хранители падали, как шахматные фигурки, вокруг Натаниэля, стоная и хватаясь за сломанные конечности.
По двору библиотеки пронесся ветер. Натаниэль поднял голову вверх. Его волосы были растрепаны, а глаза окаймлены изумрудным сиянием. Огонь танцевал на кончиках пальцев. Он сам стал похож на демона. Сквозь оскаленные зубы маг произнес последние звуки заклинания.
Элизабет ахнула, когда поднялась с земли, едва касаясь носками ботинок каменных плит. Электрические разряды пронзили воздух, потрескивая на ее одежде и поднимая волосы дыбом. Энергия нарастала и нарастала до тех пор, пока ей не показалось, что барабанные перепонки вот-вот лопнут. Прогремел гром такой силы, что казалось, будто небо обрушилось на землю. Гравитация притянула ее обратно, когда молния сверкнула на противоположной стороне стены. Она ударила один раз, второй третий… Каждый ослепительный, шипящий взрыв извивался меж рогов малефикта и струился вниз по его телу реками зеленого света.