— Не забудь о собачьем ошейнике, — сказал Дерек.
— Не об ошейнике, а о металлическом ожерелье, — сказала я. — Ошейники расстегиваются сзади. Оно же расстегивается спереди.
— Что за металлическое ожерелье? — спросила Джули. — Скифское? Фракийское?
— Тяжелое, богато украшенное, с тремя стилизованными золотыми когтями.
— И ты уверена, что это был не переодетый твой отец? — спросил Кэрран.
— Да. Глаза были другими.
Мой муж скрестил руки на груди.
— Как долго ты смотрела ему в глаза?
— Около трех секунд, пока я ждала, когда он заговорит. — Я указала на него чайной ложкой. — Я знаю, о чем ты думаешь. Перестань так думать.
Джули сохраняла невозмутимое выражение лица, но ее глаза смеялись надо мной поверх края чашки. Дерек казался стойким.
— Что я должен думать? Сначала кто-то посылает тебе красную розу.
— И нож. И коробку с пеплом.
— Вот именно. Это угроза? Это условное объявление войны?
Я пожала плечами.
— Может быть, это подарок от социально неловкого садовода.
Джули рассмеялась в свой чай. Дерек притворился, что не услышал, но уголки его рта приподнялись.
— Вот именно. Потом ты звонишь отцу, и появляется какой-то золотоволосый красавчик, одетый так, чтобы произвести впечатление.
Я взмахнула ложкой.
— Тут я с тобой согласна. Никто не разгуливает в плаще с меховой подкладкой посреди лета в Атланте с идеально причесанными волосами. Похоже, он почувствовал мой призыв огня, надел все свои царственные шмотки, подготовил речь и только потом вмешался.
— А потом техническая волна. — Дерек быстро улыбнулся.
Кэрран облокотился на стол.
— Итак, ты скажи мне, что я должен чувствовать по этому поводу. Вдобавок ко всему, твоя тетя взорвала «Джип» и переутомилась.
Тете было очень трудно проявиться во время технологий, и поскольку большая часть ее силы была потрачена на зажигательную бомбу, она какое-то время спала. Я подходила к ее кинжалу, когда мы вернулись домой, но получила только тишину.
Я развела руками.
— В чем моя вина?
— Я такого не говорил. Я выражаю общее разочарование этой ситуацией.
— Я тоже расстроена. У меня есть Серенбе. Двести человек погибли, а у их семьей нет ответов. У меня мертвый мистер Такер, Ю Фонг в коме, древние существа появляются из кошмаров моей тети и нападают на нас, мой отец мобилизуется, и вдобавок ко всему прочему по нашему городу разгуливает фейри-убийца, который, вероятно, надеется убить тебя, меня или нашего сына, предпочтительно всех троих. Моя чаша переполнена, а ответов у меня ноль. Пшик. Nada[4].
Мы уставились друг на друга.
— Нам следует провести спарринг, — сказал он. — Мы оба почувствуем себя лучше.
Точно. Мне так сильно хотелось бить кулаками и пинать других, что у меня болели конечности.
— Хорошая идея. Нет, это лучшая идея на свете.
Кто-то постучал во входную дверь. Дерек понюхал воздух, взял большой нож и взвесил его в руке.
— Что не так? — спросила я.
— Извращенец, — сказал Дерек и направился к двери.
О нет, ты этого не сделаешь.
— Я открою.
Я опередила Дерека и распахнула дверь. На пороге стоял мужчина в серых брюках, светло-серой рубашке на пуговицах, закатанной до локтей, и потертых темных ботинках. Лысый. Средний рост, среднее телосложение, ничем не примечательные черты лица, ни красивый, ни уродливый. Вы пройдете мимо него в толпе и даже не взглянете повторно. Сайман в своей нейтральной форме — чистый лист для полиморфа, который мог выдать себя за любого человека на планете. Позади него на подъездной дорожке стоял темный фургон с тонированными стеклами.
Я проверила, нет ли в его глазах обычного острого ума. Он там был вместе с опасением.
— Что за чрезвычайная ситуация?
— Чрезвычайная ситуация? — Сайман поднял брови.
— Да. Что плохого случилось, что заставило тебя появиться здесь? Что ты сделал?
— Ничего.
Я потерла лоб.
— Мой муж определенно встревожен, впрочем, как и я, поэтому в интересах всех, если ты быстро расскажешь мне, почему ты здесь.
Сайман на мгновение заколебался.
— У меня нет тела.
Я протянула руку и коснулась его плеча указательным пальцем.
— Я только что провела полевые испытания, и, похоже, у тебя все-таки есть тело. Спокойной ночи.
— Я не получил тело. «Биозащита», Орден и Стая получили тела. Я лучший эксперт по тайнам в Атланте, у меня современная лаборатория, а ты мне его не прислала.
Упс.
— Я не отправила тебе тело потому, что ты взял бы с меня за это руку и ногу. — На мой вкус, в этом предложении было слишком много каламбура. — Я не заинтересована в твоих услугах. Твоя цена слишком высока.
Сайман сделал глубокий вдох, будто собирался прыгнуть со скалы.
— Я изучу его бесплатно.
Я ущипнула себя за руку.
Намек на высокомерие старого Саймана промелькнуло в его глазах.
— В самом деле, Кейт, это ребячество.
Я повернулась в сторону кухни и крикнула:
— Здесь Сайман, и он хочет помочь нам бесплатно.
Дерек прижал руку к груди и опустился на пол.
— О боги! — Джули всплеснула руками. — Прячьте детей. Приближается Апокалипсис. Оборотни падают в обморок!
Сайман бросил на них один-единственный взгляд.
— Раньше они были совершенно разумны. Это результат длительного воздействия и подтверждает мою теорию.
— И что бы это могло быть?
— Ты заразна.
Джули бросилась к Дереку.
— Нет, нет, все в порядке. Он не потерял сознание. У него просто жар! Ложная тревога.
Сайман выглядел так, словно испытывал физическую боль.
— Во всем этом нет ничего смешного.
— При всей этой способности к трансформации ты не можешь развить чувство юмора. Не унывай, Сайман. Льды Йотунхейма далеко. Твои родители не узнают, если ты выдавишь улыбку.
Сайман вздохнул, открыл рот и замер, устремив взгляд за мою спину. Я оглянулась через плечо. В коридоре маячил Кэрран. У моего мужа был талант излучать угрозу, просто стоя неподвижно, и прямо сейчас он использовал этот дар в полной мере. Если бы угроза была теплом, стены вокруг меня загорелись бы.
— Я здесь, чтобы помочь, — тихо сказал Сайман.
Дерек вскочил на ноги.
— В чем подвох? — спросила я. — Чего ты хочешь? Я не хочу быть тебе ничем обязанной.
— Ничего. Никаких условий.
В этом мире было мало абсолютных истин, но тот факт, что Сайман никогда ничего не делал, не ожидая вознаграждения, несомненно, был одной из них.
— Ты можешь трансформироваться во время технологий? — спросил Кэрран.
Сайман выпрямился во весь рост.
— Да.
— Хорошо. Заходи.
— Прошу прощения. — Сайман вышел в коридор и прошел мимо меня на кухню.
Его Пушистость был настолько нацелен на блондина, что был готов работать с Сайманом. И это не закончится плохо. Вовсе нет.
— Сегодня вечером Кейт пыталась связаться с отцом, — сказал Кэрран.
— Вызов огнем? — спросил меня Сайман.
— Позже, — сказала я ему.
— Кто-то вмешался. Я хочу знать, как он выглядел, — сказал Кэрран. — Ты можешь это сделать?
Сайман улыбнулся.
— Конечно.
— Хорошо. Джули, принеси «Полароид».
Сайман потер руки. Кожа на его лице покрылась мурашками, будто по ней прокатился бильярдный шар. Мой желудок тревожно заверещал и попытался опорожниться.
— Да ладно? — Дерек поднял брови.
— Он странный извращенец, но он наш странный извращенец, и он пришел сюда, чтобы помочь. Пусть помогает, — сказала я.
Дерек нахмурился.
Кэрран бросил на него тяжелый взгляд.
— Когда припрет, используй все доступные ресурсы.
— Будь готова, когда будешь готова, — сказал Сайман.
От этого никуда не деться. Я вздохнула и начала.
— Квадратная челюсть…
Пять минут спустя мой оппонент по огненному звонку стоял перед нами. На нем все еще была одежда Саймана, но лицо и волосы принадлежали мужчине в огне.
— Да, — отозвался Дерек. — Это он.
Кэрран разглядывал его, стиснув зубы. Джули сделала несколько снимков.
— Ты не говорила, что он красивый.
Спасибо, как раз то, что мне было нужно.
— Он красив, но с ним было что-то не так.
— В каком смысле? — спросил Сайман.
— Его глаза были… — Я изо всех сил пыталась описать их. — Холодными. Не совсем неживыми, но отстраненными. Нечто похожее на взгляд аллигатора.
— Интересно, — сказал Сайман.
— Он похож на кого-нибудь из древних, кого ты знаешь? — спросил Дерек.
— Нимрод и Астамур — единственные древние люди, которых я встречал лично, — сказал Сайман. — Они не шатаются повсюду, как бездомные кошки.
Я встала.
— Я сейчас вернусь. Если я вернусь и обнаружу, что наш гость ранен, я буду очень расстроена.
Джули открыла глаза так широко, как только могла.
— Навредить? Нам?
Я поднялась наверх и отнесла коробку вниз.
— Мне нужно, чтобы ты взглянул на это.
Сайман вернулся к нейтральной форме и осмотрел коробку, приподняв крышку длинными тонкими пальцами.
— Это артефакт?
— Это оставили у меня на пороге. — Я рассказала ему о сгоревшем мальчике. Чем больше я говорила, тем сильнее он хмурился.
— Сжечь тело заживо, но сделать человека невосприимчивым к боли… — пробормотал он. — Как бы ты вообще начала это делать?
— Я не знаю.
— Если это послание, должен быть какой-то способ подписать его. Если высокомерие этих существ не сильно велико, они верят, что их мгновенно узнают.
— Тетя сказала, что коробка — это обычный способ объявить войну, — объяснила я.
— И вы ничего не нашли ни в коробке, ни на ноже?
— Ничего, кроме одной надписи. — Я нарисовала для него символ.
— Мышьяк? Любопытно, — пробормотал он.
— У меня есть тело для тебя, если тебе все еще интересно, — сказала я ему. — Я оставило одно, чтобы показать отцу. — Это была одна из причин, по которой поездка заняла так много времени. Нам пришлось заехать в офис и вытащить запасное тело из морозилки.