– Все будет в порядке, – заверила она Оуэна.
– Сначала я зайду в пансион, – сказал Гай. – Если хотите, пройдитесь с нами немного.
Кэтрин знала пансион на Нэви-стрит. Он был рядом с рекой, недалеко от доков. Эта близость была заметна по тяжелому запаху ила, скрипу и лязганью кораблей в порту и выкрикам рабочих. Дом был почти таким же большим, как типография: четырехэтажный, кирпичи в пятнах от воды и сажи.
Гай вынул из пальто конверт и постучал в дверь. Кэтрин и Оуэн наблюдали, как открыла пожилая женщина. Гай снял шляпу. Они обменялись несколькими словами, и юноша передал ей записку, которую написал для Сидни Мэллори.
Как только она закрыла дверь, Гай вернулся к друзьям. Они почти дошли до угла, когда Оуэн оглянулся на пансион.
– Чем занимается мистер Мэллори? – спросил он.
Гай поморщился. Последовала пауза, во время которой Кэтрин подумала, что тот не ответит.
– Это неприятная работа, – все же пробормотал Гай спустя мгновение.
– Осмелюсь предположить, что и моя работа в мастерской гробовщика была неприятной.
Оуэн сказал это без злобы в голосе, однако выражение его лица изменилось, стало серьезным, и оставшийся путь он молчал.
На следующей улице они разошлись, и Кэтрин двинулась в сторону кладбища. Она остановилась у парадных ворот, глядя на могилы, все еще окутанные утренним туманом. Когда Кэтрин зашла, звуки города стихли, стали далекими, четче слышны были собственные шаги, дыхание клубилось паром. Она пошла по вчерашней дорожке и остановилась, когда взгляд упал на знакомое имя в ряду надгробий. Это был надгробный указатель, у которого Гай остановился накануне вечером. Теперь она поняла почему.
Фамилия Нолан была вырезана сверху, а под ней три имени. Даты рождения были разные, но все они умерли в один год – более десяти лет назад.
Кэтрин оторвала взгляд и двинулась дальше по дорожке. Гай не упомянул, что здесь похоронили его семью, и, глядя на могилу, она чувствовала себя так, словно заглядывала в его прошлое.
Девушка направилась к дальней части кладбища, к дому сторожа. В такой ранний час там никого не было, и она заглянула в окно, чтобы рассмотреть пустую комнату. Кроме грязи на полу, ничего не было видно.
Тогда вместо этого она обратила внимание на церковь. В дневном свете она казалась не менее внушительной: пустая колокольня возвышалась над туманом. Каменная кладка была темной и сырой, как и многие надгробия, разрушенные погодой и временем. Подойдя к входу, Кэтрин заметила двух женщин в траурных одеждах, идущих между рядами могил.
– О, мисс, – позвала одна из них. – Я бы не рискнула туда идти. Это небезопасно.
Кэтрин отошла от дверного проема, кровь хлынула к лицу.
– Несомненно, – она сглотнула. – Доброго дня.
Пока девушка обходила другую сторону руин, под ботинками хлюпала грязь. Прислонившись к камню, она стала ждать. Как только пара двинулась дальше, Кэтрин вернулась, чтобы изучить переднюю часть церкви. С первого взгляда было ясно, что понадобится фонарь. Бо́льшая часть пространства была в тени, а землю усыпали обломки. Возможно, она могла бы позаимствовать фонарь у Гая.
Городские часы пробили час, когда Кэтрин выходила с кладбища. В мастерской она обнаружила, что Гай и Оуэн еще не вернулись от портного. Дверь подсобки распахнулась, и Генри Нолан посмотрел на нее, сняв очки.
– Еще раз здравствуйте, мисс Дейли. – Он нахмурился. – Гай не с вами?
Кэтрин пересекла этаж и остановилась у прилавка.
– Я думала, что он тут. Мы договорились встретиться.
Часы на стене ровно тикали, маятники колебались. Вчера вечером Гай сказал, что его отец больше не использует магию, не продает время. У часов, которые она искала, была магия другого рода. Но, возможно, Генри что-то об этом знал.
– Могу я вас кое о чем спросить, сэр? – сказала она. И когда он кивнул, продолжила: – Я ищу заколдованные часы. Говорят, они могут возвращать мертвых.
Генри нахмурился.
– Я слышал об этом, да.
– Что вы слышали?
– Только об их существовании, мисс Дейли, – ответил он резко и вздохнул. – Думаю, мой сын сказал вам, что я больше не занимаюсь магией. А магия в этих часах не та, на которую я вообще способен.
Кэтрин наклонила голову.
– Если не возражаете, спрошу. Зачем вы ищете эту вещь?
Эти слова вызвали у Кэтрин неожиданную боль в груди. Он спросил так осторожно, так нежно; будь он ее отцом, она бы все рассказала. Но мистер Нолан не ее отец. Родители были за много миль отсюда и не знали о ее затруднительном положении. Девушка жила в этом городе два года, и все это время чувствовала себя еще более одинокой, чем в ту первую ночь, которую провела в типографии. С режущими воспоминаниями об отце, едущем в телеге. Тогда она не плакала, но сдержаться было сложно. Как и сейчас, когда стояла перед Генри Ноланом в маленькой и опрятной часовой мастерской.
Над дверью зазвонил колокольчик, и вошел Гай. Он снял шляпу, но не отходил от двери, словно готовясь вновь уйти.
– Здравствуйте, мисс Дейли, – весело поприветствовал он. – Здравствуй, отец.
Кэтрин поспешно вытерла глаза. Попрощавшись с Генри Ноланом, девушка присоединилась к Гаю у двери. Юноша последовал за ней на улицу, где она стала искать Оуэна.
– Он тут рядом, – сказал ей Гай. – В мастерской мистера Филдса. Думаю, ему хочется узнать об ученичестве.
Она встретила его взгляд.
– Что вы написали мистеру Мэллори?
Гай снова посмотрел на девушку. Держа в руке шляпу, он озабоченно наморщил лоб.
– Значит, вы ничего не нашли на кладбище?
– Пока нет.
– Ох, понятно. – Юноша надел шляпу, подал Кэтрин руку, и они двинулись по тротуару. – Я согласился на сделку. Если он что-то узнает, мы встретимся с ним в мастерской.
– А этот друг вашего отца – вы действительно думаете, что он может что-то знать о часах?
– Я не уверен в том, что знает мистер Эверли, но лучше спросить, так ведь?
Его оптимизм ее мало обрадовал. Она все еще была потеряна в воспоминаниях, прошлое омрачало мысли. Кэтрин решила приехать сюда после того, как брат ушел в шахты. Это казалось разумным выбором. А потом она научилась сортировать и набирать литеры для печати, познакомилась со скрипом и стоном оседающего ночью здания и тем, как солнечный свет украшает комнату по утрам.
Все, на что девушка полагалась в жизни, ускользало между пальцами. Слишком быстро, чтобы она могла успеть ухватиться.
– Мисс Дейли? – позвал Гай.
Прямо впереди деревянная вывеска над дверью обувщика качалась на ветру. Оуэн Смит стоял спиной к стене, засунув руки в карманы пальто. Он смотрел на проезжающие экипажи с той грустью, которую и сама Кэтрин слишком остро чувствовала.
– Я не знаю, что буду делать, – пробормотала она. – Если не найду их.
Гай ободряюще улыбнулся ей.
– Мы еще можем кое-что разузнать, – сказал он. – К вечеру можем уже получить ответы.
Глава четырнадцатая
Лавка мистера Эверли находилась на другом конце Старого города, так что дорога туда была довольно долгой. У Кэтрин стучали зубы, пальцы ног онемели в ботинках. Они шли по узкой улочке, вдоль каменной стены, покрытой мхом. Здания были построены из такого же серого камня, а витрины, мимо которых они шли, пестрели всеми цветами радуги. С этой частью города Кэтрин была плохо знакома. Здесь, вдалеке от реки и рыночных прилавков, было намного тише.
Сильный порыв ветра чуть не унес шляпу Гая.
– О господи, – воскликнул он, схватив ее.
– Мы же не заблудились, да? – спросил Оуэн.
– Не заблудились, – твердо сказал Гай. – Но, возможно, нам следовало ехать на омнибусе. Я давно здесь не был и уже забыл, что это так далеко.
– Насколько хорошо вы его знаете? Мистера Эверли? – спросила Кэтрин.
– Я знаю его почти всю свою жизнь. Они с моим отцом с детства были друзьями.
Довольно скоро они добрались до лавки. Над дверью, выкрашенной белой краской, было написано «ЭВЕРЛИ – ЧАСОВЩИК». На витрине были выставлены часы – золотые и блестящие, в корпусах из темного дерева, украшенных гравировкой. Внутри заведение было устроено так же, как лавка Ноланов. Столешница была такой же чистой и отполированной, обои на оттенок темнее, но часы по-прежнему занимали бо́льшую часть комнаты. Кэтрин потерла руки в перчатках, радуясь тому, что они укрылись от ветра. Ей было интересно, занимался ли Эверли той же магией, что и Ноланы, – продавал ли он людям время.
Возле входа стояла лестница – стойка перил выцветшая и потертая, ступеньки продавлены посередине.
– Здравствуйте! Мистер Эверли? – крикнул Гай, встав у ее подножия.
Половицы над ними заскрипели под тяжестью шагов.
– Гай? – ответил кто-то.
По лестнице спускался мужчина, аккуратно одетый в белую рубашку, черный шелковый жилет, сюртук и серые брюки. Он выглядел примерно на тот же возраст, что и Генри Нолан, черные волосы уже были пронизаны серебряными нитями. Он улыбнулся.
– Рад видеть. Что тебя сюда провело?
Гай улыбнулся в ответ.
– Добрый день, сэр.
Мужчина перевел взгляд с Гая на Кэтрин и Оуэна и наморщил лоб.
– Твой отец не с тобой? – спросил он.
– Он остался в мастерской. Это мои друзья, мисс Дейли и мистер Смит, – добавил Гай, указывая на них. – Мисс Дейли, мистер Смит, это мистер Эверли.
– Как поживаете, сэр? – вежливо спросила Кэтрин.
– Нам нужна информация о кое-каких часах, – сказал ему Гай.
– Ну, поднимайтесь наверх. Я разведу огонь.
На кухне Эверли почистил камин и положил угли на решетку. Кэтрин села за стол рядом с Оуэном, а Гай остался стоять у очага. На каминной полке стояли книги, в центре возвышались каминные часы. Над ними на стене висело зеркало, и Кэтрин видела отражение Гая в стекле. Он снял пальто, шляпу и перчатки, волосы были немного растрепаны, а щеки все еще розовыми от уличного холода.
– А миссис Эверли сейчас нет? – спросил он.
– Нет. Ее нет в городе, она навещает сестру. – Эверли вернул кочергу в стойку с другими принадлежностями для камина и направился к кухонному столу. – А как твой отец? Он здоров?