то если это место не станет ему домом, то уже никакое не сможет. Ему было очень трудно вписаться в окружение, но море успокаивало его, а длительные прогулки по камням и скалам, которым был миллион лет, занимали его.
Деймон не торопясь разложил продукты. Чувство, что этот город и это место станут его последним пристанищем, было таким сильным, что он купил здесь дом. Дом был одной из немногих радостей в жизни Деймона. Ему нравилось работать над ним. Он любил дерево и мог с головой погрузиться в перепланировку пространства, чтобы оно полностью удовлетворяло его потребностям. Эта работа часами занимала его настолько, что ничто другое не тревожило его мыслей, и он какое-то время пребывал в покое.
Он выглянул в окно большого эркера, выходившего на море и предоставлявшего отличный вид на дом, стоявший на утесе. Деймон провел больше часов, глядя на темные безмолвные окна, балконы и зубчатые стены, чем готов был себе в этом признаться. Этот дом был уникальным сооружением из другого века, времени и места. Впервые в нем горели огни. Его окна манили Деймона ярким светом.
У него адски болела нога. Ему нужно было сидеть и отдыхать, а не бродить по сельской местности. Деймон посмотрел на дом, привлеченный исходившим от него теплом. Он казался почти живым и умолял его приблизиться. Деймон вышел на веранду, полагая посидеть в кресле и насладиться видом на море. Вместо этого он, прихрамывая, оказался на дорожке, ведущей к скалам, медленно, но верно поднимаясь по ней. Это было сродни мазохизму. Дорожка была узкая, крутая, местами каменистая и не слишком отличалась от оленьей тропы да еще и чересчур заросшей. Его трость скользила на мелких камнях, и он дважды чуть не упал. К тому моменту, как он добрался до границы этого частного владения, он уже проклинал все и вся.
Однако, поднявшись наверх, Деймон застыл от потрясения. Он был здесь не далее как вчера, обошел дом и его окрестности. Вокруг все заросло, повсюду были высокие кустарники и сорняки. Потемневшие от зимы кусты и деревья поникли. Заметное отсутствие каких бы то ни было звуков придавало этому месту странную, пугающую ауру. Теперь здесь были цветы, словно все вокруг расцвело за одну ночь. Взору Деймона предстало безумство красок, под ногами стелился травяной ковер. Он мог слышать жужжание насекомых, веселое кваканье лягушек, словно сюда внезапно пришла весна.
Ворота, которые еще вчера были надежно заперты, теперь были гостеприимно распахнуты. Казалось, все вокруг приветствует его. В его сердце родилось чувство умиротворения. Деймону отчасти захотелось просто присесть на одну из удобных скамеечек и погрузится в эту атмосферу.
По решетке вились розы, везде были рододендроны, настоящий лес из них. Он никогда не видел таких высоких растений. Деймон пошел по тропинке и заметил, что не осталось ни одного сорняка. Выложенная камнями дорожка вела до самого дома. Камни были помечены тщательно вырезанными символами. Для того чтобы сделать эти глубокие отметки, кому-то потребовалась немалая сноровка и аккуратность. Деймон склонился, чтобы оценить отлично выполненную работу. Его восхитили мастерство и детальность исполнения. Мастера в маленьких городках в полной мере обладали этими качествами, за что он их очень уважал.
Когда он приблизился к дому, с моря подул ветер, принесший соленые брызги и живую мелодию. «Сара здесь. Сара вернулась». Эти слова весело разнеслись над землей. Только тогда Деймон услышал пение птиц и огляделся по сторонам. Они были повсюду. Всевозможные птицы перелетали с дерева на дерево, над головой были слышны звуки их крыльев. Перепрыгивая с ветки на ветку, шумели белки. Солнце опускалось в океан, окрасив небо яркими всполохами розового, оранжевого и красного цветов. Туман на горизонте на фоне моря был похож на остров в облаках. Деймон никогда не видел ничего, столь же прекрасного. Он просто стоял, опираясь на свою трость, и смотрел на чудесные изменения вокруг него.
Из дома послышались голоса. Один был тихим и мелодичным. Он не мог уловить слов, но его интонации пробрались ему под кожу, в самое его естество, в жизненно важные органы. Привлеченный этим голосом, Деймон подошел ближе и тут же увидел на крыльце двух собак. Шерсть на их загривках поднялась, и они настороженно смотрели на него, опустив головы и не издавая ни звука.
Деймон застыл. Голоса продолжили разговор. Один из них плакал. Он мог слышать этот душераздирающий звук. Плачущий голос был женским. Мелодичный голос успокаивал. Деймон перенес вес на ноги и обеими руками взялся за трость. Если ему придется воспользоваться ею, как средством защиты, так его позиция будет более устойчивой. Однако, хотя собаки его взволновали, его больше интересовал голос. Он прислушался.
– Пожалуйста, Сара, ты должна что-нибудь сделать. Я знаю, ты можешь. Пожалуйста, скажи, что поможешь мне. Я не могу этого выносить, – произнес плачущий голос.
Горе женщины было таким сильным, что Деймон ощутил ее боль. Он не мог вспомнить, когда такое случалось с ним в последний раз, каково было чувствовать что-то еще помимо скуки и разочарования. Собаки принюхались и, словно узнав его, приветственно завиляли хвостами, а затем сели, перестав казаться столь угрожающими. Стараясь держать собак в поле зрения, Деймон попытался уловить слова, которые произносил тихий, мелодичный голос.
– Я знаю, что это тяжело, Ирэн, но это ведь не пластырь на поцарапанное колено наклеить. Что говорят врачи?
Опять послышались рыдания. Они потрясли его, причиняя внутреннюю боль и вызывая давление в груди. Деймон позабыл о собаках и прижал руку к тому месту, где было сердце. Ирэн Мэдисон. Теперь он узнал голос. Инес рассказала ему в магазине, что ее пятнадцатилетний сын Дрю был смертельно болен.
– Нет никакой надежды. Они сказали отвезти его домой и устроить его поудобнее. Ты же знаешь, ты можешь найти выход. Пожалуйста, сделай это для нас. Для меня.
Деймон еще немного приблизился к дому, недоумевая, что, по мнению Ирэн, могла сделать Сара. Совершить чудо? На краткий миг воцарилась тишина. Окно было открыто, ветер раздувал белые кружевные занавески. Он ждал, затаив дыхание. Ждал ответа Сары. Ждал звука ее голоса.
– Ирэн, ты же знаешь, что я этим не занимаюсь. Я только что приехала домой. Даже вещи еще не распаковала. А ты просишь меня…
– Сара, я умоляю тебя! Я все сделаю, что хочешь, тебе отдам. Я на коленях тебя прошу… – Эти рыдания душили Деймона. В этой женщине была такая боль.
– Ирэн, встань! Что ты делаешь? Прекрати.
– Скажи, что придешь к нему. Пожалуйста, Сара. Наши матери были лучшими подругами. Если не для меня, сделай это для моей матери.
– Я зайду, Ирэн. Я ничего тебе не обещаю, но я зайду. – В этом нежном голосе слышалось смирение. Усталость. – Через день-два приедут мои сестры, и, когда мы все отдохнем, мы придем к тебе и посмотрим, что можно сделать.
– Знаю, ты думаешь, что я прошу о чуде, но это не так. Я просто хочу провести с ним еще немного времени. Приходи, когда отдохнешь, когда приедут остальные и смогут помочь. – Облегчение, которое почувствовала Ирэн, охватило и Деймона, хотя он понятия не имел почему. Он лишь чувствовал, что тяжесть в его груди исчезла и его сердце на мгновение воспарило.
– Я посмотрю, что могу сделать.
Голоса приближались к нему. Деймон ждал, его сердце громко стучало. Он не знал, чего ожидать или хотя бы чего он хотел, но все в нем застыло от предвкушения.
Дверь открылась, и в тени широкого крыльца с колоннами появились две женщины.
– Спасибо, Сара. Большое тебе спасибо, – произнесла Ирэн, с благодарностью пожимая руки Сары. – Я знала, что ты придешь.
Она сбежала по ступенькам мимо собак, которые поспешили к своей хозяйке. Ирэн даже слегка улыбнулась Деймону, когда проходила мимо. Ее заплаканное лицо просветлело от надежды.
Деймон оперся на трость и посмотрел на Сару.
Глава 2
Сара остановилась на крыльце, оставаясь в тени. Деймон не мог понять, сколько ей лет. Ее лицо, казалось, не имело возраста. Глаза, полные знания и силы, были глазами старухи. А кожа выглядела гладкой и безупречной, придавая ей чрезвычайно юный вид, резко контрастировавший с прямым, всезнающим взглядом. Она просто стояла неподвижно, не отводя от него своих невероятных глаз.
– Как вы прошли через ворота?
Такого вопроса Деймон не ожидал. Он полуобернулся, чтобы посмотреть на произведение искусства из кованого железа. На воротах в шесть футов[1] высотой красовался сложный узор. Он не раз разглядывал его, обратив внимание на символы и образы различных животных, звезд и лун. Коллаж из диких существ смешался со знаками стихий: земли, воды, огня и ветра. Прежде, когда он подходил взглянуть на дом с садом, ворота всегда были крепко заперты.
– Они были открыты, – просто ответил Деймон.
Она удивленно приподняла бровь и перевела взгляд на ворота, а потом обратно на него. В ее глазах появилась заинтересованность.
– А собаки? – Опустив руку на массивную голову одной из них, Сара рассеянно потрепала ее за ушами.
– Они мельком взглянули на меня и решили, что я друг, – ответил он.
По ее лицу пробежала едва заметная тень, которая тут же исчезла.
– Неужели? Вы, должно быть, хорошо ладите с животными.
– Я ни с кем не лажу, – ляпнул он, прежде чем сообразил, что делает. Он был так потрясен и смущен этим признанием, что не сумел найти способ перевести его в шутку, поэтому оно так и осталось висеть между ними.
Долгое время, целую вечность Сара просто изучала его лицо. У нее был прямой взгляд, который, казалось, проникал сквозь физическую оболочку прямо в душу. Это заставило Деймона почувствовать неловкость и пристыженность.
– Вам лучше войти и немного посидеть, – произнесла она наконец. – Вокруг вашей ауры чернота. Вас терзает боль, но я все еще не понимаю причины вашего прихода. – Она повернулась и вошла в дом, явно ожидая, что он последует за ней. Обе собаки так и сделали, спеша за ней по пятам.