– О-оу! – я закусила губу.
Гостевая комната, а скорее всего это была именно она, ничуть не уступала гостиной. Все те же черно-белые тона. Двуспальная кровать с монументальным изголовьем, украшенным ажурной скульптурной резьбой в отделке золотой и серебряной фольгой. Два кресла в белой шелковой обивке с кристальной вышивкой. Прикроватная тумба, отделанная яркими камнями, коралловыми и насыщенно лиловыми. Выглядело это неброско, но очень помпезно. Такими же камнями была инкрустирована почти вся мебель в комнате, включая комод, книжные стеллажи, посеребренные рамы и светильники, банкетку, четыре пуфика и туалетный столик. Причем туалетному столику уделили особое внимание. Он был выполнен с изысканной утонченностью, украшен золотыми медальонами и рельефной резьбой.
Я что-то несвязно пробормотала, осматривая покои. Под потолком радостно прыгали янтарные светляки, а с подоконника удирала недовольная драцена. Еще одну драцену я заметила на комоде. Притаившись, она выглядывала из горшка и враждебно посматривала в мою сторону, потряхивая листьями.
– Мистер Леннер, – я нервно усмехнулась, боясь даже прикасаться к здешним вещам, – вы собрали все драгоценные камни конфедерации, или они еще где-нибудь остались? Если – да, то где? По ощущениям вы ограбили все мастерские.
Некромант подпер плечом дверной косяк… в котором тоже имелись вставки с бриллиантами. Что-то мне нехорошо. Я все же плюхнулась на кровать, опасаясь, что упаду в обморок просто от осознания того, какие деньги крутятся в руках конгресса. Нерон, как и любая другая столица, по праву считался богатым городом, с обеспеченными магами разных резервов. Но это… тут не хватит и ста семей с тринадцатыми резервами, чтобы оплатить одну такую гостевую комнату. Максимум на что хватит денег – это на драцену. А вот на ее содержание уже вряд ли…
– Я не занимался обустройством конкретно этой комнаты, – сообщил Леннер, с каким-то безразличием осмотрев покои, – на мой вкус, слишком вычурно.
В голове пронеслась мысль, что Леннер, несмотря на работу стража, является одним из самых обеспеченных верховных магов конфедерации, возможно, как и Стенли. Верховные представители власти и конгресса в одном лице.
– Мне придется вас закрыть, – его слова вернули в реальность. – Вы здесь в безопасности, весь дом находится под охраной и защитной аурой марэны. И пожалуйста, мисс Рейтли, – некромант демонстративно скрестил руки на груди, – не пытайтесь выпрыгнуть через окно, здесь второй этаж, и вы наверняка переломаете себе ноги или, чего доброго, свернете шею.
Я нахмурилась.
– Конечно, я не буду вылезать через окно! Я высоты боюсь.
Он недоверчиво прищурился.
– Я серьезно, – повторил страж. – Вы свернете себе шею.
– Вы издеваетесь?! – возмутилась я. – Никуда я не полезу! Я не полная дура. Тем более у вас вон какой забор стоит, без стремянки через него не перелезешь. А стремянки у меня и нет.
Леннер поджал губы, не испытывая доверия к моим словам. Получается, разбитые и заколоченные окна в том съемном доме, это чтобы я не сбежала?
– Считайте, что я вам поверил, – произнес капитан и, бегло скользнув по мне все тем же недоверчивым взглядом, вышел в коридор. Но прежде чем закрыть дверь, он, не оборачиваясь, сообщил предельно деловым тоном: – Хочу, чтобы вы знали – вчера ночной патруль задержал мистера Рейтли.
У меня свело все мышцы.
– Вы задержали Филиппа? – переспросила я. – За что?
– Вашего брата поймали на границе Нерона при попытке передачи некой суммы денег контрабандистам. Не переживайте, десять суток в изоляторе – максимум, что ему грозит за такое преступление. – Некромант презрительно фыркнул. – Вы догадываетесь, какую контрабанду он планировал перевезти?
Я помрачнела и буркнула:
– Догадываюсь.
– Мистер Рейтли намеревался перевезти живую двадцатичетырехлетнюю девушку на другой континент за несколько тысяч штергов, чтобы спрятать ее от конгресса и, собственно говоря, от меня, капитана ночной стражи. После этого я даже не знаю, что поражает меня больше – ваша семейная неосмотрительность или что кровный брат оценил свою сестру, как новую стиральную машину.
С этими словами Леннер оставил меня одну, и по комнате расползлись серые тени.
Через несколько часов я полностью обустроилась в своих новых покоях. В гардеробе подобрала домашнюю одежду своего размера: свободные штаны, майку, тапочки – и наполнила до краев блестящую ванну, которая на удивление управлялась не магией, а обычными технологиями конгресса, хоть и дорогими. На туалетном столике отыскалась пара заколок, расческа и румяна. К последним я не притронулась, а вот волосы тщательно расчесала и заплела в пушистую косу, оставив незаправленными несколько вьющихся локонов. Ранка на губе покрылась коркой, опухоль заметно спала, но я все равно решила смазать ее заживляющим бальзамом, который случайно нашелся на подвесной полке в ванной. Вместе с бальзамом я обнаружила острозаточенную бритву, домашние масла, стопку чистых полотенец, зубную щетку, шампуни и еще кучу всякой ненужной мелочевки, к которой решила не притрагиваться.
Ужином меня тоже не обделили. Ближе к вечеру в комнату постучали. Открывая дверь, я без задней мысли ожидала увидеть кого угодно – прислугу, Леннера, его сестру или любого другого стража, но от вида хмурого старикашки, сошедшего с обложки какого-то жуткого фильма ужасов, я с трудом сдержала вопль и только тихонько промямлила:
– Д-д-добрый… вечер.
Был добрым. До его прихода. Пока я не увидела выцветшие глаза и бледновато-желтую кожу. Седые волосы и магические нити на живом теле. Худощавые руки и пришитые к ним пальцы. Кровоточащие раны и метку смерти под правым глазом. Мужчина что-то нечленораздельно промычал и невыразительно уставился на мое лицо.
– Гх-х.
У меня дрогнули губы, но изобразить подобие улыбки я так и не смогла, да и желание захлопнуть дверь прямо перед его носом было нестерпимо велико. Я не сдержалась и все-таки выставила перед собой щит… на всякий случай.
– Гх, – повторил старикашка. – Х-хх.
Я шумно сглотнула. Ой, мамочки! Почему Леннер меня не предупредил? Неужели так сложно было сказать – «мисс Рейтли, а знаете, у меня тут по дому разгуливают ожившие зомби и мертвые старики, ну это так, для справки, они может и безобидные, но на глаза им лучше не попадаться, а то сожрут все ваши внутренности и распотрошат кишки за считанные минуты». Меня замутило.
Не проронив ни слова, старикашка поставил поднос на пол и медленно протиснул его сквозь заклинание блокировки.
– Гх.
Я пискнула и отскочила назад, когда его костлявые пальцы коснулись моего щита и заискрились. Магическая защита сработала. Тряхнув изувеченной рукой, он потушил искры и молча выпрямился. Одарив меня пустым взглядом, старикашка так же молча развернулся и, ковыляя, скрылся за поворотом. А я еще долго стояла с открытой дверью и оцепенело смотрела ему вслед. Леннер не просто чертов некромант с первым резервом! Леннер практикует магию смерти. И судя по всему, очень даже успешно.
– Охренеть… – Я запоздало ахнула и схватилась за голову. – Это просто… охренеть!
У меня не хватало слов. Закрыв дверь, я отнесла поднос на прикроватный столик и сняла крышечки с горячих блюд. Вкус у еды оказался пресным, а стакан сока безвкусным. Ничего не ощущая, я машинально проглотила ужин, ни на секунду не забывая про молчаливого, восставшего из мертвых старика. До этого момента я никогда не видела… зомби. И не думала, что когда-нибудь их увижу. Я знала, что некоторые некроманты обладают магией смерти. Это редкий дар, передающийся по крови, но чтобы Леннер… и здесь в Нероне… С таким колоссальным уровнем магии можно получить место на самых верхах конгресса, это же… это…
– Боже… – у меня из рук выпала вилка, – что я тут делаю?
Я в доме у некроманта, который не моргнув и глазом сумеет из живого дышащего человека сотворить мертвую, управляемую черной магией марионетку. И этот некромант поцеловал меня в шею…
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смирилась с мыслью, что по коридорам особняка разгуливает оживший труп мертвого деда. Но перед глазами еще долгое время маячило бледное серо-желтое лицо, в нескольких местах зашитое магическими нитями после посмертного ритуала. И заново сшитые руки… и пальцы… и кровоточащие глаза на фоне длинных, ломких седых волос. Зачем Леннер держит зомби? Насколько я знаю «зомби» – это киношное название мертвецов, жаждущих плоти, возникшее относительно недавно на поприще киноиндустрии. В самой же некромантии поднятых из могилы людей называют «оживленными». Оживленные. Сколько их у Леннера? Только этот старикашка или еще кто-то есть? И насколько они опасны для обычных людей?
Полночи ворочаясь в чужой кровати, я мысленно ругала себя, что в академии пропустила все лекции по практической магии, куда входил сокращенный курс некромантии. Кто же думал, что он мне пригодится? Или что я когда-нибудь увижу некроманта своими глазами? Все знают, что они редко открывают свою сущность. Что вынудило Леннера не просто открыться, но еще и стать одним из капитанов столицы южной конфедерации?
Обитель.
Спустя пять месяцев после заключения под стражу
Я беззвучно всхлипнула.
– Боишься? – жесткие и болезненные губы поцеловали меня в плечо. Прикосновение наждачной бумаги к коже было бы куда нежнее.
– Вас боятся все, мистер Рай, даже стражи, – сквозь плотно сжатые зубы процедила я, с ненавистью рассматривая живую голову гарпии, торчащую из отполированной стены в кабинете Йонаса. – И я тоже.
Новый поцелуй обжег шею. Я отвернулась, не скрывая своего отвращения. Это нельзя назвать поцелуем! Через поцелуй влюбленные доказывают свои чувства, разделяют с партнером страсть, нежность, любовь. Через поцелуй люди выражают глубокие эмоции, свою привязанность и желание. Я всегда считала, что поцелуй это внеземной проводник между сердцами двух влюбленных, цель которого разжигать огонь, возбуждать тела, а порой и согревать души. Поцелуй это нечто большее, чем соприкосновение губ. Проблема лишь в том, что у Йонаса нет души, нет ни нежности, ни страсти. У него, как и у большинства стражей, вместо светлых чувств и сердца выжженное магией черное пепелище. Такие люди не способны любить.