– Отлично, – страж подхватил под руки забившуюся в истерике магичку, – тогда поехали. Забирай кого хочешь, кроме того парня с веником, он чересчур агрессивный. Неделя на седативных, думаю, исправит ситуацию.
Южанка стиснула зубы.
– Вот уроды…
– Ты бы тоже помолчала! – зашипел на нее Мойлер, отсаживаясь от нас на безопасное расстояние, а все потому, что Леннер зашел в камеру и уверенно направился в нашу с южанкой сторону.
Я подняла голову и слабо улыбнулась. Страж остановился рядом со мной, заслонив своим телом весь свет от магических светляков.
– Тяжелая неделя, да, мисс Рейтли? – с подобием ответной улыбки спросил он.
– Полагаю, не у меня одной. – Я отметила недельную щетину на суровом лице, уставшие глаза и кровавые полосы на его левой щеке и шее… – Вы отвратительно выглядите, мистер Леннер, – честно признала я, но не вовремя вспомнила пустые глаза с нулевым резервом и добавила: – Но Майе сейчас гораздо хуже.
Леннер согласно кивнул, догадываясь, о чем я говорю.
– Вы не имели права отнимать у нее жизнь, – со вздохом заключила я, игнорируя странные шиканья со стороны южанки и Мойлера. – Не вы, не мистер Морган. Вам должно быть стыдно.
От моих слов Леннер почему-то заметно помрачнел.
– Я не знал, что конгресс собирается эксгумировать память у заключенных. Это был не мой приказ, мисс Рейтли. Тем не менее я прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете. Со стороны все кажется иначе, чем оно есть на самом деле, но поймите и вы нас – капитаны, как и конгресс, очень часто вынуждены принимать жестокие решения, чтобы сохранить жизнь миллионам людей.
– Жестокие решения? Например, такие, как снова закрыть меня в изоляторе, даже не предупредив об этом заранее?
Леннер печально улыбнулся и, убедившись, что Лесли вышел из изолятора, опустился на корточки. Я вздрогнула, когда наши глаза оказались на одном уровне, но вздрогнула не я одна, южанка и вовсе отскочила в сторону, опасаясь, как бы за мои слова не досталось и ей.
– Неужели вы решили, что я поместил вас в изолятор по своему желанию? Не выдумывайте, мисс Рейтли. Мне искренне жаль, что вы провели здесь целую неделю. Это ужасное место для молодой женщины, но вместе с тем превосходно охраняемое, недоступное и изолируемое, а значит, и безопасное. – Некромант стянул с одной руки кожаную перчатку, неотъемлемую часть военного обмундирования, и этой же рукой дотронулся до моей щеки. – По распоряжению конгресса мне пришлось покинуть столицу на несколько дней. При всем желании я не мог взять с собой заключенную, осужденную за столь тяжкое преступление, вас бы в этот же день вернули в Обитель.
Я перевела шокированный взгляд с его ладони на строгое лицо и обратно. Не знаю, что подумали остальные, мне, если честно, было все равно, я закрыла глаза и не сдержала тихого всхлипа. Почувствовать хоть что-то после пяти дней мучений – подобно раю на земле. Если бы здесь никого не было, наверное, я бы уже бросилась Леннеру на шею, умоляя его забрать меня отсюда. Куда угодно. Главное, подальше от камер и заключенных. Но кто сказал, что он спустя неделю приехал в изолятор из-за меня? Его привели сюда рабочие вопросы, о чем недвусмысленно напомнил неожиданно вернувшийся Лесли.
– Заключенная Обители? – хмыкнул тот из темного коридора. – Хочешь ее забрать?
Улыбка вмиг слетела с лица Леннера, и черты заострились. На мгновение он стал похож на коршуна. Хищного и плотоядного.
– Да, – он стремительно выпрямился, – мисс Рейтли и мисс Чайлди. Я заберу двоих.
Южанка, услышав свою фамилию, обреченно застонала.
– Двоих? – без интереса переспросил Лесли. – Насколько мне известно, нужна только одна заключенная. Что ты собрался делать со второй?
Некромант, не оборачиваясь, надел обратно перчатку с пятью магическими шипами на кистевом сгибе и протянул мне руку, помогая подняться.
– Без обид, Лесли, – проходя мимо капитана изолятора, Леннер похлопал его по плечу, – но конгресс не обязан во всем перед тобой отчитываться. Поэтому просто отведи мисс Чайлди в мою машину и поедем.
Я опустила глаза, рассматривая треснутый под ногами пол. Подозрительный прищур Лесли мне совсем не понравился, но я решила об этом не думать для собственного же блага.
– Без проблем, – тем не менее спокойно ответил страж и, зажав между зубами дымящуюся сигарету, вытолкнул несопротивляющуюся южанку в коридор следом за нами.
Глава 16
За окном проносилась сверкающая ночными огнями столица конфедерации. Неоновые вывески, круглосуточные бары и теплый летний ветер. Ночью Нерон преображался до неузнаваемости – огромный мегаполис, где жизнь не останавливается ни на минуту. Муравейник магии и ярких контрастов. Я так любила этот город… даже несмотря на столичный налог. Мне всегда казалось, что проживу здесь до старости. Куплю частный дом на окраине – небольшой домик, одноэтажный. И свой сад. Заведу семью, детей и, возможно, элементаля вопреки законам. Перевезу туда мать, если Ричард ее отпустит, и все у нас будет замечательно, как и у большинства коренных жителей столицы. В мои планы не входила Обитель вместе с пожизненным заключением. Ричард перечеркнул все в моей жизни. Буквально все! Он может позлорадствовать, глядя на меня с небес. Хотя, надеюсь, для него был уготовлен личный котел в аду.
– Я боялась, что вы больше не приедете, – первая заговорила я, когда внедорожник удалился от изолятора на приличное расстояние. И только белый минивэн Лесли все время маячил на горизонте, не отставая от нас и напоминая своим присутствием, что изолятор никуда не денется, как бы сильно я этого ни хотела.
Леннер сдержанно улыбнулся. Условно официальная улыбка у него получалась превосходная. По долгу службы приходится часто улыбаться? Перед главой конгресса, например. Или это такое воспитание?
– Вы же не думали, мисс Рейтли, что я решил оставить вас в изоляторе?
– Ну-у… – я пожала плечами, – это было бы логично.
– Правда? В таком случае мы еще можем вернуться.
– Не стоит! – ужаснулась я возможной перспективе. – Мне там не нравится. Общие камеры это… кошмар.
Южанка, сидящая на заднем сиденье, тихо фыркнула. Я напряженно посмотрела в зеркало заднего вида. Надув губы, магичка следила за нами и впитывала в себя каждое слово.
– У вас проблемы с дыханием, мисс Чайлди? – поинтересовался капитан, когда она демонстративно кашлянула себе в кулак, вопросительно покосившись на меня, словно я всем обязана объяснять, когда и где мы познакомились с Леннером и почему разговариваем между собой не как страж и заключенная. Я сама не знаю – почему. А если бы и знала, это все равно никого не касается. – Могу открыть окно, – вежливо предложил некромант, перехватив недовольный взгляд с тринадцатым резервом, брошенный в мою сторону, – если, конечно, хотите.
– Спасибо! – сквозь зубы процедила южанка. Ей явно не нравилось наше панибратство. Хотя какое еще панибратство? Леннер ко всем обращается строго официально, даже когда этого не требует регламент. – Незачем себя утруждать!
– Не переживайте за меня, мисс Чайлди, я как-нибудь это осилю, – не без скрытой издевки сыронизировал Леннер, опуская тонированные стекла с двух сторон.
Теплый ночной ветер ворвался в салон, взъерошивая и спутывая мои длинные волосы, которые и без этого нуждались как минимум в хорошей расческе и шампуне с душем.
– Мисс Рейтли? – когда молчание снова затянулось и все погрузились в свои мысли, капитан повернулся ко мне, нарушая тишину. На какое-то мгновение… я могу поклясться, что на какое-то мгновение в его глазах промелькнуло беспокойство. За кого? За меня? Этого не может быть. – Как вы себя чувствуете? – он закрыл окно с моей стороны, с едва заметной улыбкой наблюдая, как я сражаюсь со своими, достающими до поясницы, рыжими локонами… и, кажется, проигрываю им.
Как я себя чувствую? Сложный вопрос. Как можно себя чувствовать после пяти дней в общей камере, находясь в постоянном напряжении и стрессе? Наверное, чуть лучше, чем в Обители.
– Устала, – честно призналась я, – очень хочу пить, и руки затекли и онемели.
– Что с руками?
– Путы, – я продемонстрировала ему связанные путами запястья. – Я не привыкла носить их постоянно. В Обители такого не было, только на прогулках и в столовой.
Леннер задумчиво изогнул бровь.
– И сколько дней вы находитесь в путах? – в его словах послышалось искреннее недоумение. – Я думал, на вас их надели перед моим приходом.
Южанка снова фыркнула.
– Пять дней, – тихо отозвалась я, делая вид, что не замечаю огненных искр, проступивших на теле стража. Нехороший знак.
По-моему, все, даже те, кто не изучал практическую магию, как я, с детства знают, что означают эти искры. Любые эмоции – будь то гнев или радость – вызывают колебания магической энергии, и если во всех резервах это незаметно, то в первом энергии настолько много, что она выливается наружу посредством вот таких вот искр. Еще при жизни Ричарда я уяснила, насколько опасно оказаться рядом с верховным магом во время его эмоциональной нестабильности, которой подвержены все обладатели первого резерва. Без исключения. У любой силы есть свои плюсы и минусы, как и обратная сторона.
– С заключенных не снимают путы? – нахмурился некромант, провожая прищуренным взглядом белый минивэн, который вырвался вперед. А из Лесли водитель похлеще Леннера. Видимо, это привычка большинства стражей. – Даже в камерах?
Я кивнула и уже собиралась ответить, но южанка меня опередила:
– Вы как будто в первый раз слышите! – огрызнулась она. Наверное, это ужасно – ехать в одной машине с человеком, которого ты считаешь полностью виновным в своих бедах. Не все понимают, что стражи лишь исполняют законы конгресса, за любое попустительство даже капитан ответил бы сполна. Конгресс никому не прощает ошибок – ни стражам, ни гражданским магам, и Леннеру бы не простил, допусти он ошибку на службе. – Знаете, что такое путы, капитан Леннер? Хоть раз в жизни пробовали спать связанным, есть связанным, ходить в туалет тоже связанным? В общий туалет, на секундочку. Вы задавались вопросом, каково это молодым девушкам уживаться в общей камере с немытыми, потеющими уголовниками, которые норовят залезть к вам в трусы своими грязными пальцами при любой подвернувшейся возможности?