– Амалия! – рыкнул Леннер. – Прекрати себя так вести.
Она изогнула аккуратную бровь.
– Не понимаю, о чем ты, братец.
Такая приятная девушка… сразу видно – дружелюбная. Я расправила салфетку на своих коленях, затем еще раз и еще, не зная, чем себя занять.
– Сколько тебе лет? – Амалия неожиданно прищурилась, до ужаса напомнив этим своего брата, только глаза совершенно другие и резерв не тот. – Предыдущая подруга Ларка была намного моложе. Ты старовата.
Капитан занял место во главе стола и, посмотрев на нервно дергающуюся меня, покачал головой:
– Не принимай на свой счет, Тэс. Амалия злится, что я не отпустил ее на один бестолковый праздник, где недонекроманты занимаются откровенной ересью во вред себе, поэтому теперь она пытается меня задеть. Ты здесь совершенно ни при чем. Не слушай.
Я понимающе кивнула и опустила глаза. Внутри все равно стало неспокойно, как-то тяжело, словно я не на своем месте. Амалия ведь не знает, кто я, да? Наверняка и про Обитель ей ничего не говорили.
– Я хочу есть, – девушка со стоном откинулась на спинку стула. – Ларк? Сделай что-нибудь. У меня нет никакого желания торчать здесь с вами. Я быстренько поем и пойду заниматься дальше своими убогими недонекромантскими делами. Не всем ведь спасать мир, как тебе.
Хозяин особняка два раза хлопнул в ладоши, негромко, но высокие двустворчатые двери тотчас же отворились, и в столовую забежали… ОНИ! Больше семи человек. Больше семи трупов, оживленных черной магией! Сшитые лица, как старое одеяло в лоскутах, красные, покрытые пеленой глаза, выступающие челюсти, у двоих даже клыки. Прихрамывая, они, повинуясь приказу некроманта, вбежали в зал и начали расставлять столовые приборы, выкладывать еду и разливать чай. У меня сердце чуть не остановилось, когда один из них с урчащим стоном нагнулся и протянул мне салфетку, которая упала с колен на белоснежный мрамор с золотыми разводами. Амалия запрокинула голову назад и звонко рассмеялась.
– Не н-н-надо, – я неосознанно вскочила на ноги, – пожалуйста, лучше оставьте ее себе.
Я побоялась принимать что-либо из разложившейся руки низкорослого, почти облысевшего старикашки, который один раз уже приносил мне еду в гостевые покои. На самом-то деле я не видела – разложившаяся у него рука или нет, она до локтей была спрятана под черной атласной перчаткой, но то, что у него пальцы пришиты иллюзорными нитями, я прекрасно помнила.
– Хг-р! – старикашка, видимо, меня не понимал или просто проголодался, поэтому и ринулся ко мне, клацая челюстью и протягивая смятую в его руке салфетку. У меня подкосились ноги. Недолго думая, я выставила перед собой мерцающий щит, в который несчастный врезался и еще громче зарычал, пытаясь пробиться сквозь магическую преграду.
Некромант молча поднялся, отодвинул стул и подошел ко мне, отстраняя свое оживленное детище назад и разбивая черным пульсаром мой щит.
– Ар'шез! – строго приказал он старикашке, отчего тот, сложив салфетку, убрал ее в карман и, низко поклонившись перед Леннером, скрылся из виду.
– Сколько их в доме? – наблюдая за беготней остальных оживленных, спросила я. – Они ведь едят людей! Я где-то читала. И животных! Они могут слопать элементаля? – я испугалась за Кошмара. Он с вечера не появлялся. – Он же такой ма-а-аленький и беззащитный!
– Тэс… – Леннер подмигнул мне. – Не волнуйся. Мои оживленные не едят людей. Это всего лишь прислуга.
– Чем же они тогда питаются?
– Мясом, естественно.
Меня передернуло.
– Надеюсь, не человечьим?
В ответ на мой вопрос Леннер лишь неоднозначно повел плечом. Я оцепенела. Ну точно! Человечьим. Человечьим, мать их, мясом! Где он берет человечье мясо? Покупает на рынке вместе с брокколи? На развес?
Некромант, привыкший каждый день лицезреть разлагающихся трупов у себя дома, снисходительно улыбнулся и поцеловал меня в лоб. Черт! Да это ведь он их и сшивает! Своими руками!
– Идем, – Леннер легонько подтолкнул меня к столу, за которым надрывалась Амалия. От смеха. Может, со стороны это и смешно, но только не мне. Я до сих пор оживленных лишь на картинках видела, как иллюстрации к страшным преданиям о жертвоприношениях. И на покойников старалась не смотреть. Это жутко.
Когда я вернулась обратно, капитан приобнял меня одной рукой за талию, а свободной снял сверкающие крышечки с горячих блюд. Амалия в предвкушении растерла хрупкие ладошки и сразу принялась накладывать себе всего понемножку. Салат, рис с креветками, овощи.
Пока я гоняла толстую, аппетитную креветку по тарелке с рисом, думала о том, как же полулюди – ни живые, ни мертвые, скорее магические марионетки без души, смогли приготовить целый завтрак. Да еще такой вкусный. Получается, это заслуга Леннера. Сколько вложено магии в один труп? Чтобы этот труп не просто ожил, но и вел разумный образ жизни, знал своего хозяина, исполнял обязанности: готовил, разносил еду, скорее всего, еще и убирался. Дом-то огромный, а вокруг ни пылинки. Я покосилась на Леннера. Держа спину прямо, он разделывался с креветками и иногда следил за сестрой. Чего уж таить – Ларк потрясал своей мужественностью, любовью к строптивой сестре и непростым характером. Я хотела видеть себя рядом с ним. Разделять так каждый завтрак и ужин, разделять постель и все свободное время.
Капитан поймал мой взгляд.
– Невкусно? – осведомился он, заметив, что я совсем не ем, а наблюдаю за ним.
Я смутилась. Вот если бы Амалии здесь не было…
– Спасибо, все вкусно, правда.
– Тогда ешь.
– Угу. – Не отводя взгляда, я опустила руку и медленно провела ладонью по его ноге. От неожиданности капитан напрягся, но тут же расслабился и коварно усмехнулся.
– Осторожней, мисс Рейтли. Вы играете с огнем.
– Я люблю огонь, мистер Леннер.
Некромант перехватил руку и резко положил мою ладонь на свою ширинку. Я задержала дыхание, когда почувствовала, как там все твердеет. Кожу на ладони защипало.
– Любите огонь? – почти шепотом переспросил капитан, когда я сжала ладонь, сминая жесткую ткань на военных штанах. В глазах Леннера заплясали черти, вроде и страшно, но так привлекательно, что я не выдержала и подалась вперед, села почти на край стула, упираясь в ноги стража коленями. – Бросьте, мисс Рейтли. – Некромант накрыл мою ладонь своей, широкой, в мозолях. – Огонь обжигает, – сообщил он на ухо, – а вы боитесь новых ожогов.
– Только не ваш, – прошептала в ответ, коснувшись губами его уха. – Ваш огонь согревает меня, мистер Леннер, и вы об этом знаете.
Некромант тяжело выдохнул, а рядом… рядом разбилась тарелка. Со звоном так, рьяно.
– Тащите тазик! – заорала Амалия, демонстративно выплевывая пережеванный омлет на пол. – Меня сейчас стошнит! – Она с раздражением выпрямилась и посмотрела на брата. – Побойся бога, Ларк! Я все еще здесь! Твоя несовершеннолетняя сестра.
Я зарделась и отстранилась, закрывая лицо руками. Стало стыдно за свое поведение. Что со мной такое творится?
– Не драматизируй, Амалия, – в отличие от меня, совесть Леннера не грызла. Он подозвал одного из оживленных и снова приобнял меня за талию, незримо защищая от любых кошмаров, но от его прикосновения мне стало только хуже. Все чувства обострились, и тот самый огонь, который обжигает, разгорелся внутри, в самом сердце. Пожалуй, я влипла… Как только может влипнуть девушка, влюбленная не в того мужчину.
Двустворчатые двери распахнулись, в зал вошел сутулый старикашка. Наклонившись, он убрал осколки фарфора, дочиста вытер мрамор и заменил тарелку Амалии.
– Довольна? – спросил Леннер, как только за оживленным захлопнулись двери.
Амалия фыркнула.
– Вполне, – она подцепила креветку и отправила ее себе в рот, – вот только… – ее рука задела новую тарелку, и та разлетелась вдребезги под столом, – я уже наелась.
– Амалия!
– Ларк!
Некромант сжал вилку, отчего та превратилась в жидкую субстанцию и лужицей стекла по скатерти на пол. Девушка победно вскинула голову, специально провоцируя брата, добиваясь чего-то, о чем я не могла догадываться. Леннер с минуту смотрел ей в глаза, ожидая извинений, но так и не дождавшись, без эмоций произнес:
– Ты наказана. – Он стукнул кулаком по столу – энергетическая волна разбила все столовые приборы Амалии, подбросила их в воздух и сожгла. – Убирайся отсюда.
– Ой, да пожалуйста! – она вскочила, как обожженная, уронила стул и, гордо расправив плечи, двинулась в сторону выхода. Скорее всего, этого Амалия и добивалась с самого начала.
– И телефон! – окрикнул ее капитан. – Верни.
Амалия сделала вид, что не услышала, хотя строгий голос эхом разлетелся по залу, так что даже я подпрыгнула. Подойдя к двери, она взялась за ручку и, переступив порог, наткнулась на призрачную стену. Уж не знаю, видела ли она ее со своим нулевым резервом или нет, а я с тринадцатым прекрасно заметила всполохи магии в воздухе. Почти смертельный барьер, каким ограждена Обитель и здание изолятора.
– Выпусти меня! – уперевшись ладонями в стену, заорала Амалия. – Не хочу тебя видеть! Сам сказал, чтобы я убиралась.
Леннер поднялся. Оказавшись рядом с девушкой, он грубо схватил ее за руку, прижал к стене и, ощупав кричащее, бьющееся в плену тело, вытащил из кармана джинсов смартфон. Я отвела взгляд. Телефон разбился о стену, рядом с головой Амалии, которая почти захлебнулась в безумном крике. Какие-то микросхемы, дисплей, проводки и несколько кнопок упали к ее ногам. Это было жестоко, но показательно. Не только Амалия умеет ломать чужие игрушки.
– Ты монстр! Настоящий тиран! – завизжала она, царапая плотный камзол, почти разрывая его. Вот это истерика. – Второй телефон за месяц! Когда ты наконец от меня отстанешь?
Обнимая себя за плечи, я подумала, что неплохо было бы показать ее специалистам. Я не говорю, что она сумасшедшая или вроде того, нет, она нормальная, но на фоне нулевого резерва многое могло случиться. Тот же нервный срыв никто не отменял, особенно в подростковом возрасте.