Я коснулась рукояти Погибели, просто удостовериться, что все на месте.
— Дипломатичность, Кейт, — тихо подсказал мне Барабас. — Дипломатичность.
Я наклонилась к нему.
— Выясни, кто ее пригласил, какое отношение она имеет к происходящему, и, если у нее есть ниточки, кто за них дергает.
Он кивнул.
Я спустилась вниз по трапу. Шершавый бетон у меня под ногами был абсолютно сухим. Я старалась идти неспешной уверенной походкой, и пирс казался бесконечным. Почему он должен быть таким длинным? Они собираются швартовать здесь авианосец?
Наконец-то я оказалась в пределах слышимости.
— Ты выросла, — говорил Кэрран.
— Прошло десять лет. — Голос Лорелай звучал с легким акцентом — не совсем французским и не совсем итальянским. — Мне недавно исполнился двадцать один.
Я подошла ближе. У Лорелай были поразительные глаза — большие, светло — голубые, в обрамлении густых ресниц. Высокие скулы смягчала гладкая кожа и легкая округлость лица, присущая молодым девушкам. Все это дополнялось аккуратным узким носом и полными розовыми губами. Ее волосы насыщенного коричневого цвета спадали ниже плеч мягкими волнами. Она излучала молодость, красоту и здоровье. Она выглядела… свежей. Я была всего на пять лет старше ее, но встав рядом, я внезапно почувствовала себя старой.
Кэрран смотрел на нее. Не так, как он смотрел на меня, но все же смотрел. Меня охватило странное чувство, горячее и злое, прокалывая мое горло изнутри острыми раскаленными иглами. Я поняла, что это ревность. Наверно, все когда-то бывает впервые.
— Ты видел моего отца? — спросила Лорелай. — Как он?
— Я видел его в прошлом году, — ответил Кэрран. — Он все такой же — суровый и грозный.
Я подошла и встала рядом с ним.
Лорелай вскинула брови. Ее глаза расширились, радужки сверкнули светло-зеленым.
— Ты, должно быть, человеческий Консорт.
Да, это я, человеческий инвалид.
— Меня зовут Кейт.
— Кейт, — повторила она, будто пробуя имя на вкус. — Для меня честь познакомиться с тобой.
Кэрран улыбался ей той красивой, теплой улыбкой, которая обычно делала мой день лучше. Столкнуть Лорелай в море будет не дипломатично, как бы мне этого не хотелось.
— Аналогично.
— Я так много слышала о тебе. Ох, где же мои манеры? Вы наверняка устали и проголодались.
Женщина в синем вышла вперед, двигаясь с грацией оборотня. Ее глаза сверкнули зеленым, поймав свет от корабля. Значит, это и есть местные шакалы-оборотни, о которых упоминал Барабас. Ее взгляд говорил о том, что она видела все, все испытала и успела замарать руки в крови.
Женщина поклонилась.
— Меня зовут Хибла. Я буду вашим гидом. — Она указала на мужчин рядом с ней. — Мы — Джигиты Гагры.
Я читала про Абхазию. Джигитами называют искусных наездников или отважных воинов. Джигиты посмотрели на меня, в их глазах блеснуло закатное солнце. Ага, все кругом оборотни, кроме меня.
— Я провожу вас до ваших апартаментов, как только вы будете готовы, — сказала Хибла.
Кэрран махнул кораблю, и наша маленькая стая начала спускаться на пирс. Несколько мгновений спустя все стояли позади нас.
Лорелай поклонилась Мэхону.
— Приветствую Кадьяка Атланты.
Мэхон усмехнулся себе в бороду.
— Что произошло? Последний раз, когда я видел тебя, ты была вот такого роста.
Он показал рукой на уровне своей талии.
Лорелай улыбнулась.
— Я была не такой уж маленькой.
Мэхон хмыкнул.
Дальше подошла Тетушка Би. Она улыбалась так лучезарно, что мне захотелось надеть очки, а ее голос звучал настолько сладко, что можно намазывать на тосты.
— Так значит ты дочка Майка Вилсона. Должно быть, он очень гордится тобой. Ты настоящая красавица.
— Спасибо. — Лорелай чуть ли не светилась.
Ах, ты, наивная девочка. Если тебе улыбается буда — это недобрый знак. Особенно эта конкретная буда.
— Я здесь от лица Гагры, чтобы оказать вам гостеприимный прием в нашем прекрасном городе, — сказала Хибла. — Гагра приветствует вас всем своим теплом, озерами и водопадами, пляжами и парками. Но должна предупредить, если вы прибыли сюда с недобрыми намерениями, мы скормим ваши трупы воронам. Нам не составит труда убить каждого из вас.
— Прекрасная речь, — сказала ей Кира. Сестра Джима улыбалась, но это не смотрелось дружелюбно.
— Спасибо. Я долго над ней работала. Прошу, следуйте за мной.
Мы ушли с пирса вслед за ней и вышли на дорогу, вымощенную камнем. Хибла держала быстрый темп, рассказывая по пути хрипловатым голосом с легким акцентом:
— Добро пожаловать в Абхазию. Гагра — самое теплое место на черноморском побережье. У нас прекрасный микроклимат с теплыми зимами и комфортным летом. Вы найдете здесь множество прекрасных достопримечательностей.
Казалось, что она читает какой-то невидимый туристический буклет.
Кэрран смотрел на Лорелай, пока мы шли.
— Здесь растут различные фрукты: персики, хурма, абрикосы, гранаты, мандарины, лимоны и виноград. Наш регион славится своими винами.
Вот и прекрасно. Может мне удастся найти достаточно прочную бутылку, чтобы стукнуть Кэррана по голове и вбить туда немного здравого смысла.
— Какой стае вы служите? — спросил Барабас.
— Джигиты Гагры не связаны ни с одними из наших гостей. Мы верны местной стае и лорду замка.
Я будто попала в другой мир. Далеко за океаном, где стоят разрушенные небоскребы, и где есть лорды и замки. Конечно, технически Крепость представляла из себя своего рода замок, и люди называют Кэррана Царем, но местные оборотни делают это просто из практичности, как некоторые говорят «сэр». Она же произнесла это с торжественным почтением.
— Лорд замка — оборотень? — спросил Кэрран.
— Нет, он человек, — ответила Лорелай.
— Лорд Мегобари наш друг, — сказала Хибла. — Туризм всегда управлял нашей экономикой. После Сдвига регион развалился. Нас раздирали войны и природные катаклизмы. Наши города и наши жизни превратились в руины. Семья Мегобари помогла нам. Они построили больницы, восстановили дороги, возродили предпринимательство. Взамен они не просили ничего, кроме нашей защиты, которая с радостью была предоставлена.
Прекрасно. Очевидно, семья Мегобари — святые люди, и местная стая шакалов готова отдать свои жизни ради их безопасности. Принимая во внимание то, как мужчины смотрят на нас, нужно быть осторожными в общении с хозяевами, чтобы никого не обидеть, потому что эти джигиты относятся к своим обязанностям очень серьезно.
Мы прошли с Хиблой через город. Колдолампы Гагры светились бледным лавандовым светом, превращая монолитные каменные здания в прозрачные миражи. Магия струилась по узким, извилистым дорогам. Маленькие аккуратные улочки были вымощены камнем или все еще покрыты старым неровным асфальтом. Они все шли вдоль горного склона и поднимались вверх, а по обеим сторонам стояли дома всех форм и размеров. Персидская, греческая и современная архитектуры перемешивались между собой, словно кильватеры трех разных кораблей.
Мы прошли мимо величественного особняка, который могли бы построить для мавританского принца. Окруженный пальмами, он поднимался вверх, являя собой три этажа узких арочных окон, рельефных парапетов и узоров на каменных стенах, которые походили на легкие тонкие кружева. Должно быть когда-то дом был ослепительно белым, но сейчас краска облезла и стали просвечивать зеленые стены. Дальше стояло здание песочного цвета в греческом стиле с дорическими колоннами, а сразу за ним на горном склоне лежали руины современного многоквартирного дома. Казалось, что остальной мир находится в тысячах миль отсюда. Если мы когда-нибудь устанем от Стаи, или от жизни в ожидании того, что Роланд найдет нас, мы можем найти место вроде этого — тихий, укромный уголок земли. Никто никогда нас здесь не найдет.
Точнее, никто, кроме Лорелай.
— Когда ты виделся с моим отцом, он упоминал обо мне?
— Нет, — ответил ей Кэрран. — Это было не светское мероприятие. Уверен, он часто думает о тебе.
Мы подошли к еще одному когда-то прекрасному, но сейчас опустевшему зданию. Я сосчитала этажи — семь. Слишком высокое. Магия ненавидит современные здания и атакует их с особой яростью. Это здание явно было заброшенным, сквозь темные дыры разбитых окон можно было увидеть обгоревший интерьер. Когда магические волны разрушают сооружение, они постепенно стирают его в порошок, а у этого здания не наблюдалось ни следа магического разрушения.
— Что здесь произошло? — спросила я.
— Война, — ответила Хибла.
— С кем вы воевали, — поинтересовалась Джорджи.
— Друг с другом. Абхазия находится на границах России и Грузии. Пятьдесят лет назад они воевали. Сосед шел на соседа. Разрушались семьи. Россия победила. Город очистили. — Она выплюнула последнее слово, будто оно было битым стеклом. — Всех грузин убили или выслали. — Она кивнула на другое здание с заколоченными окнами. — Город навеки покрылся шрамами. Магия уничтожила другие здания, но военные разрушения остались.
— Ах, как жаль, — сказала Тетушка Би. — Ваш город был прекрасен.
— Он снова станет прекрасен, — сказала Хибла.
Мы продолжали взбираться все выше и выше. Дорога становилась уже. Густые деревья по обеим сторонам загораживали вид, их ветви переплетались с лозами. Крошечные светлячки порхали на ветру. Внезапно деревья закончились, и мы вышли на площадь. Слева, далеко внизу раскинулось бесконечное море, плескаясь об узкий берег. Впереди стояли горы, изгибаясь плавными волнами.
— Замок, — сказала Хибла, показывая направо у нас за спиной. Я повернулась. Огромный каменный замок венчал вершину горы, его стены поднимались вверх, будто естественное продолжение настоящей скалы. Широкие прямоугольные башни взмывали вверх, заканчиваясь бледно-голубыми крышами. Длинные узкие флаги на тонких шпилях над огромным главным зданием ловили последние лучи заходящего солнца и сверкали, будто в огне.
— Как давно построен замок? — спросил Мэхон.