на. Внезапно жизнь вокруг становится насыщеннее, еда вкуснее, сон крепче и секс ярче.
Я прекрасно знала, о чем он говорит. Я уже проходила через это.
— Тебе даже не нужно ничего говорить, — продолжал Хью. — Я знаю, что прав. Мы с тобой одного поля ягоды. Мы не просто родились, нас выковали, отшлифовали и заточили именно такими, какие мы есть. Ты чувствовала это, когда мы дрались. Я тем более. Я не знаю, что есть между тобой и львом, но что бы это ни было, оно выдохнется, и очень скоро. Готов поспорить, ты уже видишь предпосылки. Какая-то часть его наслаждается вниманием Лорелай. Это льстит ему. Молодая, красивая девочка ловит каждое твое слово и подает знаки, что ждет только тебя. Это дает ощущение того, что ты все еще на коне. Он ничего не сделал, но как мужчина, я могу заверить тебя, что он думал об этом. Секс — забавная штука: он вроде всегда одинаковый, но тебе всегда хочется еще, и с разными людьми.
Я оперлась на руку и вздохнула.
— Пожалуйста, продолжайте, Доктор. Дайте знать, когда время закончится, и я выпишу вам чек.
Хью усмехнулся.
— Парень — эгоманьяк. Ты сама это знаешь. Он до конца не понимает кто ты, и не ценит это. Дай ему пару лет, и когда в следующий раз в его поле зрения попадет такая Лорелай, он может трахнуть ее. Он будет говорить себе, что в этом нет ничего такого. Это ничего не значит. Он не бросит тебя ради нее. В следующий раз будет проще. Потом еще проще. Когда ты опомнишься, это уже будет происходить на регулярной основе. На кой черт тебе связываться со всем этим?
— Судишь по собственному опыту?
— Да. Когда я понял, что перестал стареть, я прошел через это. Уверяю тебя, не важно, насколько ты изобретательный — а я очень изобретательный — механизм у секса всегда один и тот же. Разница лишь в страсти. Именно страсть делает его особенным. Заниматься сексом с привлекательной женщиной весело, но добавь страсти, сделай ее той женщиной, которую ты любишь или ненавидишь, и опыт будет совсем другим. Ты что-то чувствуешь ко мне, Кейт. Не важно, признаешь ты это или нет, но что-то там есть. Гарантирую, что мы никогда не устанем от этого.
Ух, ты! Он использовал весь свой арсенал и нанес удар всем, что есть.
— Нет.
Его брови сошлись на переносице.
— Нет? И все?
— И все.
— Но почему?
— Потому что ты сажаешь людей в клетки, Хью. Даже если бы я была одна, и не было никакого Кэррана, ответ остался бы тот же. Ты пришел сюда двадцать лет назад и сделал лишь то, что было необходимо для хорошей репутации, чтобы построить здесь замок. Люди внизу живут в бедности. Твои стражники-оборотни обворовывают прохожих на дорогах, и никто не идет к тебе с жалобами, потому что они не ждут от тебя каких-то действий. Хочешь знать разницу между тобой и Кэрраном? Если ты отдашь ему этот замок, уже через месяц здесь будут созданы судебная система, правовая система и действующая полиция, ответственная перед своими гражданами. Кэрран видит себя слугой народа, которым руководит, а ты видишь себя хозяином. Ты принес стабильность в эти места, но это тот вид стабильности, при котором напуганный раб знает, что его ждет наказание, если он посмеет поднять голову слишком высоко. Тебя устраивает действующий порядок, и если кто-то подводит тебя, ты сажаешь его в клетку и медленно моришь голодом.
Хью откинулся назад и улыбнулся от удовольствия.
— Ты действительно его дочь, — произнес он.
Я не знала, как на это реагировать, поэтому тоже откинулась назад и скрестила руки на груди.
— Знаешь, какой самый лучший талант у твоего отца? Он может посмотреть на тебя и тут же определить, где твое место. Именно поэтому он не обрадовался пробуждению твоей тети. В этом мире для нее не было места.
— Значит, он посмотрел на тебя и сказал: «Из тебя получится прекрасный бульдозер».
Хью кивнул.
— Прежде чем создать цивилизацию, я прихожу и покоряю. Я уничтожаю сопротивление, ломаю их волю, а потом приходит твой отец и берет меня под свой контроль. Он приносит порядок, правосудие и справедливость. Он их спасение.
— Осторожно, твоя маска очарования трещит по швам.
— Теперь в ней нет никакого смысла.
— О, так значит, прослушав твою рекламную кампанию, я получила право увидеть версию без всякого дерьма?
Он улыбнулся, оскалив зубы.
— Теперь слушай: я не могу позволить тебе сесть на этот корабль.
Я так и знала.
— Вытащить тебя из их крепости будет намного труднее. Ты не оставила мне выбора.
— Не знала, что тобой так просто помыкать.
— Прежде чем ты вышла из замка, я приказал своим людям загрузить панацею на ваш корабль, — сказал он. — Твой парень получил записку, в которой я сообщил ему это и предупредил, что мое гостеприимство закончилось.
— Я думала, что ложь закончилась. Где ты взял столько панацеи, Хью? Стаи охраняют ее, как золото. Они никогда бы не продали ее тебе в таком количестве.
— Мне не нужно покупать ее от кого-либо. Ее делают мои люди.
— Чушь.
— Твой отец научился делать ее еще в молодости. Это сложный процесс с большим количеством магии, исполненной в правильном порядке, так что это был своего рода его дипломный проект. — Взгляд Хью стал жестким, как сталь. — Я полностью контролирую запасы в этой части континента. Единственный способ для Стаи получить панацею — это отчалить прямо сейчас, без тебя.
Кэрран не оставит меня.
— Если он решит остаться, значит вызов брошен, — продолжал Хью. — Я его предупредил. Он знает: или он уплывает, или война.
— Он останется.
— О, я очень на это надеюсь. Я уже три года жду не дождусь, когда смогу убить его. Это принесет мне несравнимое удовольствие.
Хью не просто воспользовался беременностью Десандры. Он спроектировал все целиком и полностью. Дергал за ниточки, и оборотни подчинялись ему, потому что он махал панацеей у них перед носом. Он манипулировал всеми только для того, чтобы заманить меня сюда.
— Если ты тронешь его, я тебя убью, — сказала я.
— Ты попытаешься, и от этого я тоже получу массу удовольствия. Я говорил серьезно, Кейт. Ты вызываешь во мне то интересное нечто. Для меня это редкость. К тому же, мне нравится с тобой общаться. Ты забавная.
— Забавная. Твоя челюсть не болит, когда ты смеешься?
— Моя рука не дрогнет, — процитировал он. — Мой прицел не собьется. Мое лицо будет последним, что вы увидите перед смертью. Ты такая смешная.
Именно эти слова я сказала Совету Стаи, когда Кэрран находился в коме, и они пытались разделить нас. У меня по спине пробежали мурашки. У Хью есть шпион в Совете Стаи.
— Думаю, мы закончили, — сказала я и поднялась из-за стола.
— Я всегда получаю, что хочу, Кейт, — сказал мне вслед Хью. — Я так устроен.
Я вышла на дорожку и пошла дальше, не оглядываясь. Увидев меня, Дерек встал и последовал за мной.
— Корабля может не оказаться на месте, — тихо сообщила я ему.
— Я слышал, — ответил он. — Они будут там. Не волнуйся.
Мы пошли к замку, не останавливаясь.
— Ты действительно дочь Роланда? — спросил он.
— Да.
— Мне без разницы, — сказал он. — А кому-то может быть нет, но они не имеют значения.
Я ничего на это не ответила, но эта ночь стала чуточку светлее.
Глава 18
В замке развернулась бурная деятельность. Слуги развесили в коридорах гирлянды колдоламп. Люди сновали туда-сюда. В воздухе витали запахи жареного мяса и специй.
Я шла через эту суматоху, слегка отстраненная. Тихий звук моих шагов терялся в праздничном хаосе.
Дерек поднял голову и прислушался.
— Сегодня охотничий ужин. Они наконец-то рассортировали и приготовили всю добычу. Предполагается, что мы начнем праздник в честь победителей в полночь.
Прекрасно. Весь народ снова запихают в главный зал. Все пройдет просто замечательно.
Я наконец-то добралась до нашего этажа. Мое сердце забилось сильнее. Я прибавила скорости. Он не уедет без меня. Даже из-за панацеи.
Я вошла в нашу комнату.
Пусто. Гора моих книг исчезла. Одежда Кэррана, брошенная на стул, тоже испарилась. Кровать аккуратно застелена.
Не может быть.
Из ванной послышался шум бегущей воды, и Кэрран вышел из дверей, вытирая руки полотенцем. Он надел фирменные серые треники Стаи, которые легко разрывались, когда оборотни меняли обличие.
Позади меня Дерек вернулся в коридор и захлопнул за собой дверь.
— Ты здесь, — произнесла я.
— А где мне еще быть?
— Хью владеет панацеей. — А еще он полный мерзавец.
— Он прислал записку. — Кэрран преодолел расстояние между нами и прижал меня к себе. Мои кости затрещали.
Я спрятала лицо в изгибе его шеи. Мир внезапно затих. Разрозненные кусочки встали на место.
— Ты думала, что я уеду? — прошептал Кэрран мне в ухо.
— Нет. — Я обняла его в ответ. — Что произошло с нашими вещами?
— Все несущественное я упаковал и отправил на корабль. Я оставил твой пояс со всем содержимым. Есть сообщения для меня?
— Если мы пойдем на этот ужин, будет драка. Еще он надеется, что ты станешь для него непростой задачей.
Кэрран улыбнулся, но в этой улыбке не было ничего очаровательного.
Мы посмотрели друг на друга. Мы оба знали, что сегодня ночью Хью сделает свой ход, и после этого все закончится. Мы могли бы попытаться прорваться на корабль прямо сейчас, только вот мы обещали охранять Десандру. Бросить ее здесь — не вариант. Мы дали слово.
— Ты проголодалась, милая? — спросил Кэрран.
— Ужасно.
— Думаю, нам стоит сходить на ужин.
— Прекрасная идея.
— Что ты наденешь?
— Мое суровое лицо.
— Прекрасный выбор, — ответил он.
— Дай мне только взять мои ножи и серебряный порошок.
***
Войдя в главный зал, мы обнаружили, что рассадка гостей изменилась, о чем свидетельствовали маленькие карточки с именами на столах. Теперь итальянцы сидели за главным столом по правую руку от Хью, занимая всю правую половину зала. Мы сидели с левой стороны: сначала я, потом Кэрран, Десандра, и остальная наша компания. Не говоря ни слова, Кэрран и я поменялись местами. Если Хью хочет, чтобы я сидела рядом с ним, то я буду сидеть так далеко от него, как только возможно. Я оглядела зал. Все люди с нашей стороны стола оделись впечатляюще: свободные штаны и футболки.