Пару часов они провели в молчании. Осберт то думал о том, как встретил их подкрепление ближайший городок Ишдат, – разместить столько народу здесь, в небольшой деревне возле Предгорья, не представлялось возможным, и вновь прибывший Гений Бертрам повел солдат туда, – то украдкой смотрел на Алирию. Она выглядела уставшей. В отблесках неровного света свечей, которые скользили по ее лицу, бледные щеки казались впалыми, глаза – чуть лихорадочными. Осберт почувствовал нечто вроде угрызений совести. Сейчас Алирия имела право огрызаться: в конце концов, пока он лежал в постели, не в силах подняться, она день и ночь ломала голову над поставленной задачей и при этом не забывала оказывать ему помощь. Совладать с исцеляющими магическими техниками было очень непросто, но под изящными руками Алирии боль от ран утихала практически сразу.
В какой-то момент она заметила его взгляд и нахмурилась:
– Что? Придумал что-нибудь?
Осберта спас звук подъезжавшей кареты. Они никого не ждали, и потому насторожились.
– Может, в Ишдате не оказалось места? – пробормотала Алирия.
Послышались голоса – солдаты Осберта вышли навстречу незваным гостям. Кто-то резко ответил им. Слабо вскрикнула девушка.
Осберт и Алирия озадаченно переглянулись. Не сговариваясь, они поднялись со своих мест и вышли из комнаты.
Входная дверь как раз отворилась, и в дом вошел высокий молодой человек в темно-синем плаще из дорогой бархатистой ткани. Следом порог торопливо переступила раскрасневшаяся девушка, одетая куда более скромно, но тоже небедно.
– Отучи своих собак кидаться на первых встречных, – раздраженно бросил Осберту нежданный гость.
– Извини, охота – дело такое. – Осберт дал своим людям знак, что все в порядке, и они ушли. – Что ты тут забыл, Ирмиэль? – спросил он и покосился на его спутницу.
– Это новая служанка Готтрана. Сейчас объясню. Велите приготовить вина и еды, мы мчались сюда без отдыха. – Ирмиэль поколебался и добавил, кивнув на Лирди, замершую в углу: – Устройте ее где-нибудь поблизости, пусть отдохнет.
Места в доме было немного, и Алирия, сверкнув глазами, дала понять, что не станет делить свою комнату ни с кем, а уж тем более с какой-то служанкой. Поэтому хозяевам снова пришлось потесниться и устроить постель для Лирди у себя.
Разница с королевским замком была разительная, но измотанной Лирди было все равно. Путешествие выдалось мучительным. Узнав, что они направляются к другим Гениям, Лирди думала услужить и им – например, самой организовать ужин, помочь разлить вино и так далее, но сил не осталось совсем, а голова ощутимо болела. Она до сих пор не могла поверить в то, что услышала в Занте, и что чудом избежала опасности. Взгляд Ирмиэля, который был готов ее убить, не раз и не два вспыхивал в ее воспоминаниях.
Поэтому Лирди быстро поела и улеглась в предложенном уголке – достаточно далеко, чтобы не слышать разговоров, не предназначенных для ее ушей. Убедившись в этом, Ирмиэль залпом выпил полкубка вина, перевел дух и процедил:
– Вы не поверите, что за новости я вам привез.
Высокомерие этого юнца раздражало сильнее, чем снисходительный тон Алирии, и Осберт мрачно проговорил:
– Потрудился бы сначала выслушать, что узнали мы.
– Я все знаю, – ответил, к его неудовольствию, Ирмиэль. – Нам сообщили об отряде, ушедшем в Ишдат, и мы повернули туда, думая, что вы там. Бертрам все рассказал.
– Прошу прощения… – подала голос Алирия. – Мы – это кто?
Ирмиэль не нашелся с ответом и, чтобы скрыть замешательство, в пару глотков прикончил оставшееся вино. Потом отставил пустой кубок в сторону и начал рассказ об их с Лирди путешествии, опуская кое-какие подробности.
Наутро после встречи с Готтраном Лирди, как и было приказано, забралась в карету и долго смотрела в окно отрешенным взглядом. Ирмиэлю даже стало ее немного жаль. Он сразу все понял: девчонка воображала, что заслужила благосклонность Готтрана и вовсю строила воздушные замки, пытаясь заглушить в себе вполне трезвую мысль о том, что ее просто используют. Хотя кое-каких успехов она все-таки добилась. Связываться с женщинами королевский советник не любил, и случай был в какой-то степени исключительный, но это не отнимало того, что до Лирди ему не было ровным счетом никакого дела. Он даже не запомнил ее имени, в их разговорах она фигурировала как «ну эта, ты понял».
Однако Лирди предпочла на все закрывать глаза. То, как грубо взял ее Готтран, в памяти превратилось в почти романтический акт, его жесткий приказ стал доверительной просьбой, а непонятно зачем нужная поездка в Себлир – вынужденной жертвой во имя любви.
Сердце Ирмиэля не выдержало, и он изменил своему плану делать вид, будто никакой служанки рядом нет. Он купил ей одежду, объяснив это тем, что иначе они странно смотрятся вместе, сажал ее за свой стол, позволял есть что душе угодно, устраивал в неплохих комнатах и иногда даже снисходил до разговора. Ирмиэль был уверен, что поговорить с ней не о чем, но оказалось, она знала довольно много легенд, и они могли их обсудить. Ирмиэлю льстило то, что Лирди слушает его разоблачения открыв рот. Он сам изучал легенды в разных вариантах и, кроме того, доподлинно знал, какие их детали были бесспорно реальны.
Так они добрались до границы Себлира, и вскоре их мирное путешествие остановил человек в кричаще-красной накидке. Помимо этого странного предмета гардероба у него на пальцах было несколько печатей, в том числе лордов Бэрила и Йорана, а в последнее время это сочетание практически невероятное.
– Мой хозяин, – проговорил он, многозначительно потрясая кольцами, – очень, как видите, уважаемый господин… Он приглашает вас переночевать в его доме.
– Ты хоть знаешь, кто я? – Ирмиэль одарил его тяжелым взглядом.
– Хозяин послал меня к вам в надежде повидать приближенного господина Готтрана, славного Гения Ирмиэля.
Ирмиэль нахмурился. Лестью его было не взять, но то, что неизвестный так быстро их раскрыл и при этом не желал объявить свое имя, настораживало.
– Сдается мне, хозяину есть что вам сообщить, – добавил человек, видя его колебания.
– Ладно, веди, – решился Ирмиэль.
Таинственный хозяин проживал в небольшом замке неподалеку от Занты. Снаружи строение выглядело мрачнее некуда, зато внутри все сверкало роскошью. Ирмиэля и Лирди быстро устроили в богатых комнатах и дали время отдохнуть. Лирди до ужина восторженно осматривала убранство своих покоев и мучилась мыслью, можно ли забрать в качестве сувенира блестящий шнурок, поддерживающий занавеску, а Ирмиэль терзался раздумьями. Сколько ни трудился, он никак не мог сообразить, чьи это владения.
Наконец их пригласили на ужин. Зал, как и стол, был совсем небольшим, и Ирмиэль понял: их действительно привели сюда ради разговора. Дело принимало интересный оборот, но он даже не предполагал, что на него свалится.
– Простите, что заставил вас ждать, – до зала долетел ясный мужской голос.
Через секунду показался и его обладатель, человек средних лет с русыми волосами и бородой, подтянутый и опрятный, в богато расшитом дублете.
Несмотря на свой внушительный вид, он низко поклонился.
– Я – Тугарт, к вашим услугам. Прошу, угощайтесь. И заодно можем поговорить о делах, чтобы не терять зря времени. У господина Готтрана его не так много, если он желает достичь своей цели. Хотя… Что теперь считать его целью?
Тугарт сел и принялся за окорок, делая вид, что не замечает возмущенного взгляда Ирмиэля. Молодой Гений держался с трудом. Неужели этот человек думает, что он способен поддаться на подобную провокацию?
Лирди уже была сосредоточена на невиданных яствах. Ирмиэль решил выждать и тоже принялся есть. Тактика оказалась верной – Тугарт заговорил сам.
– Знаете, Ирмиэль, я не поверил своим глазам, когда услышал в здешних краях имя Эндары из Соны… Но потом до меня долетел и нелепый слух о том, что лорд Йоран женился на служанке и что теперь никто не может добраться не только до него, но и до нее… Вы же слышали о барьере?
Ирмиэля прошиб холодный пот. Он-то слышал, но откуда этому Тугарту известно, что их дело связано с Эндарой?
– Полноте, Ирмиэль, почему вы так на меня смотрите? Разве господин Готтран не предупреждал вас, что следует поговорить с осведомителем, прежде чем бросаться в Предгорье?
Да, Готтран говорил об этом. Однако Ирмиэлю и в голову не могло прийти, что осведомитель – это не какой-то плут, незнамо как проникнувший в Предгорье, и не оборванец из Соны, а респектабельный, но крайне подозрительный человек. Почему Готтран не указал на него прямо, раз уж связывался с ним?
– Вижу, вы в замешательстве. – Тугарт вздохнул. – Придется вас просветить. У меня есть важная информация об Эндаре, и когда я узнал, кого именно лорд Йоран увез из замка, то решил поделиться ею с господином Готтраном. Однако моя репутация… гм… не так бела, чтобы господин Готтран снизошел до общения со мной хоть в каком-нибудь виде. И вот вы, его верный посланник, здесь.
Ирмиэль едва сдержал стон. Готтран подставил его самым вопиющим образом. Использовал лишь немногим пристойнее, чем Лирди.
– Кто вы? – затравленно посмотрел он на Тугарта.
– Раньше меня называли Рассекателем. – Человек скромно потупил взгляд. – До того, как я обрел все это. – Он сделал широкий жест.
Ответ Ирмиэля не порадовал, но он не мог позволить себе упасть еще ниже и ответил:
– Понятно, – и продолжил ужин.
Рассекатель в свое время наделал немало шуму. Насколько Ирмиэль слышал, он начинал свой путь как наемник – защищал людей от эвендинов, бесстрашно бросался на них, не дожидаясь Гениев, – разумеется, за очень высокую плату. Потом он откуда-то узнал о свойствах их крови и начал настоящую охоту, вроде бы даже пытался приторговывать ценным товаром. Заинтересованные лица встревожились и сердечно попросили Рассекателя утихомириться: во-первых, никому не нужны были Гении где ни попадя, а во-вторых, шум мог дойти до Дориана. Как увидел Ирмиэль, просьбу подкрепили не угрозами, а щедрыми дарами. Выбор был, судя по всему, правильным: Тугарт сидел в достатке и не беспокоил важных лиц, а наоборот, как выяснилось минутой позже, был им полезен.