Так у меня под боком появилась больница под предводительством потомственного целителя из рода Цаплевых, Давида Аристарховича. Изначальное количество в два десятка коек заполнилось практически моментально, пришлось расширить его вдвое и всё равно едва-едва хватило причём сам Цаплев, после оказания первой помощи, старался отправлять ходячих больных долечиваться дома с обязательством регулярного посещения и осмотра.
Запасы экспроприированных у бандитов средств подходили к концу. Требовалось снова пополнить нашу кассу. Поэтому дальше откладывать поездку в портовый город и продажу там скопившейся продукции канатной фабрики я не видел смысла. Дрова заготовлены даже в некотором избытке. Качество у них ужасное, но гореть будут, это я клятвенно пообещал малорослому машинисту которого сначала принял за полугнома, а он оказался чистокровным человеком, просто таким вот обильно бородатым.
Раз уж нам всё равно было ехать продавать канаты, то я, под остатки средств, скупил у ткачей и не только у них весь товар, который можно было с прибылью продать в портовом городе. Точнее совсем весь скупить не получилось – и денег не хватило и поезд не резиновой, но набрал всего столько, что орк только уважительно хмыкал, проходя мимо забитых товаром вагонов. Коробейникова, напротив, морщилась и пару раз назвала меня «купчишкой». Я не обижался. Купчишка так купчишка, лишь бы дело делалось. Лишь бы победная поступь революции и дальше гремела не только в одном городе или отдельной стране, а по всему континенту и даже дальше!
Пришло время отправляться. Бородатый машинист, образно говоря, рыл копытами землю. Он и так простоял в Каменске чуть ли не полтора месяца и не собирался задерживаться больше ни на один день. Я назначил ответственных за каждое направление, которое оставлял. На случай появления в моё отсутствие бандитов Ершова или солдат генерала Комеля приказал сражений с ними не устраивать, всё валить на меня и обещал, что когда приеду, то со всем разберусь. Виновных - накажу, отличившихся – отблагодарю, и так далее.
С собой я решил взять кроме своей верной команды из орка и амазонки ещё инженера канатного завода Ефима Бобикова и двух рабочих– Бориса и Андрея или Борьку и Дюху, как они сами себя называли. А ещё ко мне примазался тот самый Глинка. Сначала я не хотел брать его, но Глинка сказал, что опасается мести Ершова за то, что поддержал меня на том собрании и попросил взять его с собой. Пришлось брать.
-Будьте осторожны, помните о том, что я вам говорил, -пожелал мне Давид Аристархович.
-Обязательно возвращайтесь, -с глазами побитой собаки просил начальник вокзала, Андрей Петрович Босяков. -Без вас всё будет очень и очень плохо! Хуже, чем раньше.
Пришлось клятвенно заверить его что мы обязательно вернёмся.
Выслушав множество других пожеланий, перемежаемых просьбами возвращаться как можно скорее, я помахал рукой всем провожающим. Паровоз плюнул клубом чёрного, плохо переваренного дыма, дёрнулся, остановился, снова дёрнулся и наконец поехал. Наше очередное путешествие начиналось.
…
Гвоздь наблюдал в бинокль за приближением цели. Следить было легко. Клубы чёрного дыма выдавали положение неторопливо едущего паровоза со стопроцентной точностью. Тот неторопливо заполз на невысокий холм и уже чуть веселее побежал вниз под горку.
Сплюнув травинку, которую до этого держал во рту ради её кисленького вкуса, Гвоздь повернулся к стоящему рядом с ним Часовщику: -Когда там твоя адская машинка уже должна сработать?
-Примерно сейчас.
-Это твоё «примерно» было ещё десять минут назад.
-Между точностью и надёжность я выбрал надёжность, -пожал плечами Часовщик. -Не бойся, она сработает в самое ближайшее время.
Гвоздь – здоровенный гигант с явной примесью орочей крови. У него даже кожа слегка зеленоватая. Меховая безрукавка скрипит на могучих плечах, а здоровенный топор на поясе кажется детской игрушкой. Часовщик на две головы ниже полуорка да и уже раза в два. Впрочем, несмотря на своё интеллигентское «погоняло», Часовщик отнюдь не выглядит пай мальчиком в воскресном хоре и солдатский длинноствольный пистоль, висевший за спиной, только усиливает исходящее от него ощущение скрытой опасности.
Если Гвоздь может прибить человека даже не задумываясь, как муху. То Часовщик сначала всё как следует обдумает, составит план и затем хладнокровно его осуществит. Эти двое положительно стоили друг друга.
Раньше у каждого из них была своя банда. Держали соседние районы. Как водится: немного враждовали, немного дружили. В любой момент каждый был готов устроить оппоненту какую-нибудь неприятность чтобы ослабить его и расширить влияние своей банды. А потом пришёл атаман Ершов и все, кто не смог с ним договориться как-то очень быстро умерли. Часовщик и Гвоздь потеряли самостоятельность, но зато вошли в число «бригадиров». Конечно, это совсем не то, что быть главарём в пусть мелкой, но зато зубастой банде. Однако живые и, в целом, остались при своих. В подчинении у Ерша особо не забалуешь. Но зато и масштабы у него совсем другие – на порядок большие.
По заказу атамана Часовщик собрал несколько бомб. Их должны были подложить в поезд, спрятав среди прочего груза. А добра, надо сказать, этот комиссарик вёз с собой очень даже приличное количество. По крайней мере по рассказам верных людей из города выходило именно так. Поэтому Гвоздь с Часовщиком сейчас и находились здесь – чтобы после подрыва бомб добить уцелевших и собрать всё полезное, что только останется после взрыва.
Конечно, двоих человек для этого дела категорически недостаточно, поэтому ниже, в уютной лощине, их ждали четыре десятка человек. Каждый вооружён, проверен в деле, при коне. Плюс два десятка запасных лошадей, предназначенных для вывоза предполагаемой добычи. Считай полноценный конный отряд – летучая армия. Пусть не слишком большая, но зато очень зубастая.
Точнее, на самом деле, там, внизу, не один отряд, а два. Бригада Гвоздя и бригада Часовщика. Это были два обособленных отряда, а не один. Отголоски ещё тех времён, когда каждый из них возглавлял свою собственную шайку до прихода атамана Ершова.
-Не взрывается, -констатировал Гвоздь наблюдая уже без бинокля за ползущим в сторону паровозом. -Что-то ты не то нахимичил.
-Всё нормально сделал, -вскинулся Часовщик. -Если твои люди подложили, то взорвётся.
-Ты это сейчас на моих людей наговариваешь? -с явной угрозой спросил Гвоздь.
Однако не успел Часовщик ответить, как со стороны идущего по рельсам поезда раздался громкий хлопок, а потом повалил ещё более густой дым, через который пробивались языки пламени.
-Выдвигаемся быстрее! -погнал своих людей Гвоздь спускаясь с наблюдательного холма.
Криво улыбнувшись, Часовщик заявил что-то в духе «я ведь говорил», но его собеседника это уже совершенно не интересовало. Тогда второй бригадир также поспешил вниз поднимать уже своих людей пока скачущие во весь опор гвоздёвские там всё не растащили.
Никто из обрадованных долгожданным подрывом бомбы бригадиров не обратил внимание что взрыв получился гораздо меньше, чем должен был. Остановившийся поезд окутывало плотное облако дыма и со стороны было сложно понять, насколько он пострадал.
Впрочем, разгорячённые мыслями о скорой наживе, бандиты двумя отрядами во весь опор неслись к беззащитной, как им казалось, цели.
…
Имитировать подрыв фальшивой бомбы была идея Коробейниковой.
После того как Давид Аристархович легко и просто вошёл в мой кабинет использовав отвод глаз, куда я временно просил временно никого не пускать – я серьёзно задумался.
Понятное дело, что отвод глаз довольно специфическое умение присущее скорее профессиональным целителям, причём не самого слабого ранга. Есть в нём что-то родственное с умением «выключать» болевые ощущения или умением погрузить человека в глубокий сон чтобы он сам не мешал процессу своего лечения. По теории вероятности вполне можно было рассчитывать, что в Каменске найдётся ещё один целитель уровня Цаплева и, не дай Вершитель, враждебно настроенный по отношению к нам. В общем эту дыру в безопасности следовало как-то закрывать.
В армии, чтобы защитить простых солдат от влияния вражеских чародеев использовали амулеты. Раньше в королевстве имелись даже два клана чьё благосостояние было построено исключительно на массовом изготовлении и поставке в королевскую армию разнообразных амулетов. Не знаю даже получилось ли сохранить технологию после смены режима или благородные мудаки утащили её с собой за границу, чтобы предложить другим «величествам» за большим неимением своего собственного? Как бы то ни было, но подходящих амулетов у меня не было. Делать я их не умел, хотя общую теорию артефактостроения знал неплохо. Но сейчас в любом случае не время и не место для экспериментов. Эх, если бы мне только позволили доучиться в королевском инженером институте… но чего нет, того нет и мечтать изменить прошлое бессмысленно, надо думать о будущем.
Конечно, если поискать, думаю мы нашли бы несколько десятков таких амулетов в Каменске, может быть даже сотни. Всё-таки не такой уж большой редкостью они были. Однако существовал другой способ, ничуть не хуже. Ловим мелкую птицу – обычного сельского вредителя, рассаживаем по клеткам. Есть у данной породы одно любопытное свойство: реакция на магию. Поэтому часовые вокруг подготавливаемого к отправке поезда ходили двойками. Один вертит головой по сторонам, другой следит только за птицей в клетке. Если та начинает беспокоится, значит кто-то поблизости применяет внутренние силы. А так как никаких амулетов на выставленных мною часовых не имелось и посланный бандитами колдун чувствовал это, то он особенно и не старался скрыть все следы своего вторжения.
Проинструктированные часовые никак не показали, что обнаружили поганца, но точно отметили в какой вагон тот сунулся. На следующий день мы с Ефимом, инженером с канатного завода, перебрав всё, что только смогли, нашли подложенную нам адскую машинку, аккуратно разрядили её, да и отложили до лучших времён. Глядишь, ещё и самим пригодится, а пока пусть полежит.