Удар! Брёвна разлетаются как спички. Толстые верёвки лопаются словно струны. Это вам не элитные канаты способные удержать хочешь - разъярённого слона на привязи, а хочешь - крупный корабль в сильный шторм.
Наш таран – утяжелённый и укреплённый вагон, забитый камнями впереди паровоза – сходит с рельс и валится на бок. Остальной состав он за собой не тянет так как крепления намеренно сделаны хрупки, способными сломаться от любой серьёзной нагрузки. Как раз на такой вот случай, когда после удара по баррикаде, таран сойдёт с рельс и перевернётся. Так и получилось.
А паровоз с остальными вагонами проносится дальше. Всё произошло так быстро, что никто не успел ничего сделать и даже ни одного выстрела не прозвучало нам вслед.
-Все живы? Никто ничего себе не сломал? Никто не выпал? -перекрикиваются командиры отрядов. Вроде бы всё обошлось, никто из людей не пострадал, хотя мотануло нас знатно и без новых шишек дело явно не обошлось. Но зная, чего ждать каждый из нас крепко держался, тем более что перед самым столкновением последовало ещё одно, последнее предупреждение от вперёдсмотрящего.
-Кочегар, угля! -кричит кто-то из кабины, но не машинист. Душевных сил машиниста хватает только чтобы держать разогнавшийся поезд на рельсах. Он даже молится перестал, видимо наконец осознал, что религия не более форма самоуспокоения, духовные костыли, которые, может быть, и помогают ходить безногим, но здоровому человеку только мешают.
-Кочегар, не спи! -требует тот же голос. -Добавь угля, кочегар!
И он добавил, судя по тому, как всё более густой дым рвётся через трубу и как быстро несётся поезд освободившись от тяжести таранного вагона.
Вот уже и пригороды начались, и машинист вынуждено начал постепенно сбрасывать набранную скорость.
Прямо на ходу у вагонов открываются двери и из них, не дожидаясь остановки, спрыгивают люди.
Заранее определённые командиры ведут свои отряды к поставленным перед ними целям. Группы по десять, по двадцать человек идут захватывать все важные места города. Целью более крупных отрядов является штурм городских резиденций некоторых аристократов, имеющих солирующий голос в конклаве. Если не получится захватить сходу или элементарно перестрелять всех взрослых членов благородного семейства, то хотя бы попытаться запереть тех в своих резиденциях. Разберёмся с ними позже. Главное не дать предателям времени собрать силы в кулак и громить их по одиночке. Только так наш лихой план имеет шансы на успех. Ведь сил у врага в городе гораздо больше, чем у нас, а народ пока ещё раскачаешь, да и непонятно получится ли раскачать его вообще.
Но главные цели это резиденции аристократов, многие из которых довольно сильные маги, казармы городской стражи и отдельные казармы, где разместили прибывших с островов солдат.
Поезд замедляет ход останавливаясь у главного городского вокзала. Здесь уже стоит десяток других составов, видимо предатели арестовывали их всех и держали в городе чтобы новости о высадке интервентов распространялись не так быстро.
Все другие отряды уже приступили к выполнению своих задач. Комиссар Зименко, вместе с большей частью собранной им революционной армии, по плану, уже должен войти в пригороды. Выделенный под командование Коробейниковой отряд отправился уничтожать благородных. Глык, в составе другого отряда, ушёл захватывать оружейный завод. Там нужно действовать аккуратно. Не только захвалить, но и, по возможности, сохранить в целости оборудование и станки. На мне главная задача – разобраться к крейсерам, с помощью которых островитяне, по сути, держат в заложниках весь город.
-Вперёд, товарищи, быстрее! – подгоняю я свой отряд в несколько десятков человек и бегу сам.
Пара бойцов: один чистокровный орк, а другой смесок, но как бы ещё не более здоровый, хватают заранее приготовленную телегу с бомбами и тащат её нисколько не отставая от нас.
Да, пушек у нас нет. Но в распоряжении Николая оказались несколько довольно недурных алхимиков, поэтому ручными бомбами и гранатами наши отряды обеспечены вполне.
С разных концов города слышится стрельба, крики, взрывы. Кажется уже что-то где-то горит, но рассматривать нет времени – мы бежим.
Краем глаза замечаю высокую грузную фигуру размером с двухэтажный дом. Неужели это земляной голем? Тогда дела плохи, такую махину пулями не расстреляешь, да и бомбами не сразу возьмёшь. Но нельзя пока отвлекаться, у нас своя важная задача.
Наконец-то вот и порт! Последние дома расступаются, открывая вид на одетую в гранит набережную и длинные ряды причальных пирсов со стоящими в них кораблями. Наши цели ни с чем не спутаешь. Две бронированные стальные черепахи возвышались между лёгкими парусными судами и рыбацкими лодками.
Подходы к пирсам охранялись белоголовыми. Мы с ходу вступили с ними в перестрелку, первым же залпом положив не меньше десяти человек, а остальных заставив попрятаться. К сожалению, ответный огонь принудил уже нас искать укрытие. Вместе с пулями по нам стреляли слабыми заклинаниями вроде водяных хлестов или ледяных копий. Подавляющее большинство одарённых на островах учились работать со стихией воды.
В ответ на белоголовых полетели самодельные бомбы. Я видел, как одна граната с горящим запалом упала прямо под ноги молодому офицеру командующему солдатами. Вместо того чтобы просто отбросить её пинком в воду, он запаниковал, попытался создать водный щит и даже успел, прежде чем произошёл взрыв. Набитые под кожух самодельной гранаты рубленные гвозди и прочий мелкий железный мусор разлетелись во все стороны. Сам офицер не пострадал, но не меньше трёх его человек сейчас корчились и кричали от боли.
Наверное, будь у нас в запасе хотя бы десять минут и наш отряд сумел бы прорваться через эту жидкую преграду. Всё-таки для диверсии в порту Зименко отобрал самых лучших, самых опытных своих бойцов. Беда в том, что десяти минут у нас не было. Даже двух-трёх не было. Одна стальная черепаха уже отходила от пирса разрывая крепления и ломая переброшенные с берега трапы, на которые никто не стал тратить времени чтобы их отстегнуть. Второй крейсер тоже вот-вот должен был отчалить, как только его паровая машина как следует разгорится и выйдет на рабочий режим.
Медлить дольше было нельзя.
-Прикройте меня! -крикнул я, выскакивая на открытое пространство, где, казалось, каждая пуля, каждое заклинание метило и целилось именно в меня.
Зименские ребята не оплошали и поддержали огнём. Орк бросал бомбы как заведённый. Он, наверное, казался белоголовым главной угрозой потому, что те редкие выстрелы или одиночные заклинания, которые они умудрилась нацелить на секунду высовываясь из укрытий летели, в первую очередь, в орка-бомбометателя. Но тот был словно заговорённый. Как будто утром он сел играть с судьбой в карты и выиграл себе на весь день удачу, словно герой одного из древних мифов.
Самоотверженность бойцов позволила мне прицелиться и подарила необходимые секунды на активацию магопистоля.
Уже привычное ощущение, когда ты выдаёшь энергетический толчок, а в ответ возвращается сила много больше. Как если бы от поднесённой спички вспыхнул, грамотно сложенный и заранее подготовленный костёр. Магопистоль трансформирует буйство магических энергий в тонкий алый луч способный прожечь что угодно, любой щит, любую защиту даже самого сильного архимага.
Наученный Глыком я не начинаю как обычно размахивать лучом во все стороны стараясь зацепить как можно больше целей, а, напротив наставляю его на одну-единственную точку и держу так несколько секунд, потом перевожу на следующую и продолжаю держать. Мои сегодняшние цели – бронированные крейсера белоголовых островитян. Даже мощнейшему магопистолю требуется некоторое время чтобы прожечь толстый броневой пояс и добраться до уязвимых потрохов.
Проблема ещё в том, что крейсера те ещё громадины. И даже пробив броню я не могу быть уверен, что смогу поразить уязвимое место, а не разрежу пополам, допустим, стол в капитанской каюте или парадный сервиз в шкафу. Поэтому я заранее целю туда, где по словам комиссара Зименко, должны находиться пороховые погреба. Эти крейсера с самого начала стояли костями в горле любого плана, придуманного Николаем, и он успел собрать самые разнообразные сведения о них, в том числе частичную схему внутренних помещений.
Первая попытка пропадает втуне. Дыру в броневом поясе я прожёг, рубиновый луч проник внутрь, но, судя по всему, не задел ничего критически важного. Смещаю прицел, стараюсь удерживать примерно на одном месте компенсируя ускоряющееся движение крейсера.
Взрыв! Заднюю часть стальной черепахи побрасывает в воздух. Бронированный пояс лопается как обруч от бочки. Толстый металл раскрывается будто цветок и изнутри вырывается сноп дыма и пламени. Корабль островитян ещё остаётся на плаву и даже продолжает двигаться, но вода уже хлынула внутрь и заранее понятно, что эту битву за живучесть команде крейсера не выиграть.
Скорее, пока ещё остаются драгоценные секунды работы магопистоля, перевожу его на второй корабль. По моим подсчётам оставались ещё две или три секунды. Времени лишь на одну-единственную попытку и то не ясно успею ли я прожечь броневой пояс второго крейсера или нет.
Однако капитан второго корабля явно запаниковал, видя гибель первого судна и приказал расстрелять меня из пушек в упор, не дожидаясь пока судно хотя бы отойдёт прочь от пирса. Броневые заслонки открылись, выпуская толстые пушечные стволы. Я радостно усмехаюсь – вы сами облегчили мне работу! На последних секундах работы магопистоля провожу криво прыгающую линию по высовывающимся из броневого пояса пушкам мгновенно раскаляя стволы, калеча канониров, поджигая запасы пороха. Вслед за рубиновым лучом следует череда взрывов. Не настолько больших чтобы расколоть и второй корабль тоже или хотя бы необратимо повредить его, но минимум одна пушечная галерея полностью выведена из строя, а внутри крейсера разгорается пожар.
Время работы магопистоля заканчивается. Вкладываю пышущее жаром оружие в огнеупорную кобуру и снимаю с рук толстые перчатки. Вижу, как струсивший капитан второго крейсера уводит его всё дальше в море. Пожар на борту продолжает разгораться. Капитан решил уйти в открытое море, покинув сделавшуюся разом столь негостеприимной к островным соседям гавань. Но стоит горящему крейсеру только оказаться в досяг