У Кузнецова пересохло в горле. Он наклонился ближе к Джейку:
– И в чем же выражалась странность? Джейк сосредоточенно посмотрел на полусобранную картинку замка, пытаясь сформулировать ответ:
– Он все время повторял за мной слова. И даже назвал себя, я думаю, моим именем.
– Он повторял слова, словно заучивая их? – спросил мужчина.
– Может быть. Иногда он казался слишком отсталым. – Джейк задумался. – Да. Он казался мне больным. Но иногда говорил очень умные вещи.
– Почему он показался тебе отсталым?
– Он не знал назначения простых вещей. Термометр, велосипед, кузнечик... Арифметику вроде бы не знал, но, когда я объяснил, он понял.
– Ты сказал – термометр, – произнес мужчина. – Ты что, измерял его температуру?
– Да. У него всегда высокая температура.
– Как это? – спросил другой мужчина.
– Когда держишь его за руку, она кажется очень горячей, – объяснил Джейк. Ему показалось, на лице мужчины со странным именем Женя отразилось волнение.
– Когда ты видел его в последний раз?
– Мы сидели на учениях в классе. Знаете, у нас тут неспокойная вулканическая обстановка... Так вот, я сидел в классе, а он вдруг появился в окне и очень просил меня выйти к нему. Я попытался, но миссис Тэйлор отругала меня.
– Он что-то хотел передать?
– Да. Что-то очень важное. Когда занятия закончились, я выбежал, но его уже не было.
– Он рассказывал тебе что-нибудь до этого?
– Так, немного. Говорил, что все должны жить в мире. Даже наш организм и микробы в нем. Удивлялся звездам.
– Каким звездам? – спросила женщина.
– Тем, что на небе Мужчина по имени Женя достал из кармана камешек.
– Что он сказал тебе, когда отдавал этот камешек?
– Ничего. Мы разговаривали с ним, а потом он неожиданно исчез. А там, где он стоял, на крышке канализационного люка, я нашел этот камень.
Мужчина резко встал.
– Спасибо, Джейк! Ты нам очень помог.
– А кто он, этот мальчик?
– Я думаю, ты это узнаешь очень скоро.
Мэр раскинул на столе схему канализационных линий города.
– Видимо, при последней встрече наш незнакомый мальчик пытался передать подробности контакта, – говорил Кузнецов. – Но Джейку не удалось покинуть класс, и в результате нам придется искать место выхода самим.
Женя обратился к карте.
– А у вас небольшая канализационная система, – сказал он мэру,
– Небольшая, – ответил мэр. – Но разветвленная. Кузнецов склонился над картой.
– Не расскажете, Кит, что находится вот над этим переплетением канализации?
– Центр города. Женя кивнул.
– Скорее всего, в центре точки выхода нет, – произнес он. – Вот эти линии уходят далеко от основной паутины. Элен подошла ближе к столу, разглядывая схему.
– Эта линия пролегает по улице Зеленых Тополей. Она выдается за пределы города, – продолжал мэр.
– Так, а остальные?
– Эта подходит к горе. Там несколько домов. Эта ближе к озеру, там находится курортный центр. Эта линия – птицеферма.
Женя задумчиво постучал карандашом по линии, рас полагающейся под улицей Зеленых Тополей.
– Кто у вас работает из вулканологов?
– Филипович у них старший.
– Можно его пригласить? – попросил Кузнецов.
– Сейчас, подождите.
Мэр вышел из офиса и направился к фургону вулканологов. Через минуту из фургона вместе с мэром появился еще один человек
– Женя! – воскликнул вулканолог, входя в офис. – А говорили – ты повесился!
– Я тоже рад тебя видеть, Савва. Что у вас тут с вулканом?
– Не понятно ничего. Озеро греется, сернистые газы выходят на поверхность. А вулкан – словно спящая красавица. Не проснется, пока не поцелуешь. Кратер спокоен. Абсолютно.
– Где ощущается запах газа?
– По всему городу.
– Трещины вы не нашли?
– Нет. Так и не поняли – откуда он распространяется. – Филипович почесал свою окладистую бороду.
– Вы температуру почвы измеряли?
– Конечно. Возле вулкана самая низкая температура.
– А где еще измеряли?
– Везде. По всей территории долины.
– И где самая высокая?
– Возле этой... как ее... – Филипович ухватил, себя за бороду, пытаясь вспомнить. – Птицефермы этой, вот!
– И вы не обратили на это внимание?
– Она дальше всех от вулкана. Располагается на поле за городом. И потом мистер Вуд...
– Это хозяин фермы, – вставил мэр.
– Да, хозяин фермы, – продолжил вулканолог, – сказал, чтобы мы не верили приборам, так как в том месте, где мы проводили измерения, в земле проходят трубы с теплофикационной водой.
– Сколько вы намеряли?
– Около восьмидесяти градусов по Цельсию.
– Это температура почвы? – удивился Кузнецов.
– Да.
Женя обнял Филиповича.
– Дорогой мой Савва, – произнес он. – Знал бы ты, что даже прямая теплофикационная вода не имеет температуру больше девяноста градусов! А труба с теплофикационной водой даже без изоляции не сможет нагреть почву и до пятидесяти!
– Ты хочешь сказать, что точка предстоящего извержения находится там? – ужаснулся Фйлипович.
– Нет, Савва, не извержения.
Зеленый ковер горного луга лежал на расстоянии километра от озера и двух – от вулкана Мелисса. Городок Милд Рок располагался ниже метров на четыреста и был виден практически весь.
Рабочий откинул крышку канализационного люка.
– Почему на отдаленной ферме такая большая канализация? – спросил Кузнецов мэра.
– Здесь собирались строить птицефабрику.
– Почему же не построили?
– В то время люди стали покидать город, и прежние власти решили, что для птицефабрики не найдется необходимого числа рабочих.
– Вот самое горячее место, – крикнул Филипович, указывая на землю.
Женя сверился со схемой канализации:
– Все правильно. Это место располагается как раз над ниткой канализации. Метрах в пятидесяти от люка. – Он отдал карту мэру. – Мы будем спускаться. Раш, привезли термозащитные костюмы?
– Да, Женя.
Элен подошла сзади к Кузнецову.
– Женя, – произнесла она, дотронувшись до его плеча. – Мне нужно тебе что-то сказать.
– Да? – Он повернулся к ней. Солнце заливало зеленый луг своим светом, озеро блестело в его лучах. Женя закрылся рукой от яркого света. – Что ты хочешь?
– Я хочу сказать, – с расстановкой произнесла Элен, – что ты больше никогда не увидишь свою дочь.
– Что? – не понял Кузнецов. Солнце слепило его. Фи; гура Элен расплывалась в глазах Евгения.
– Я же предупреждал, чтобы ты прекратил заниматься контактом, – произнесла Элен.
– Что ты говоришь, Элен? – Женя схватил ее за руку и почувствовал, как она отделилась от тела. Правая кисть Элен осталась у него в руках. Рядом раздались пораженные возгласы людей.
Женя держал в руках великолепно выполненный протез.
Он поднял глаза. Лучи солнца вновь ослепили его, но сейчас в этих лучах существо, находившееся перед ним, уже не являлось Элен.
– Я предупреждал тебя, – сказал Мдраг, – чтобы ты перестал заниматься исследованиями. Но ты, глупый упрямец, пытаешься установить контакт... Завтра твоя дочь растворится в магме!
– Нет! – закричал Кузнецов.
– И питаки уже не смогут помочь тебе, потому что я теперь знаю, где находятся Врата, пропускающие в их мир. Ты слышал о неуправляемой цепной реакции в метакремниевых соединениях? Достаточно одного маленького камешка, который, взрываясь, взаимодействует с этими соединениями и вызывает их разрушение и превращение в кристаллы, которые продолжат реакцию. За считанные часы метакремниевая жизнь внутри Земли будет уничтожена.
– Мдраг, что ты хочешь сделать?
– Теперь я знаю, где находятся Врата. Я проникну сквозь них и запущу реакцию.
Мдраг поднял в воздух уцелевшую руку. В пальцах был зажат маленький камешек.
– Помнишь эту вещь? Я взял ее у тебя дома. Ты ведь не знал, что это такое, не так ли?
В пальцах Мдрага был зажат маленький округлый камешек с двумя поперечными полосами и крошечными письменами, похожий на египетский амулет скарабей, который пять месяцев назад Кузнецов стащил из палатки профессора Анджея Новинского на раскопках в Дэйр-эль-Бахри. Этот камень, в отличие от остальных, не был теплым, и Женя сомневался в его подлинности и уж точно не представлял, что он является бомбой.
– Это продукт могущественной цивилизации древних мдрагов, единственное, что осталось от их великих технологий. Он создан уже после того, как питаки были отделены барьером. Это оружие привело к гибели моего народа. Лишь я один смог выжить.
– Вы прогнали питаков с поверхности Земли и уничтожили самих себя. Ты ненавидишь их за то, что они остались живы, в то время как мдраги по собственной глупости уничтожили друг друга!
Мдраг гневно проскрежетал зубами, глаза его блеснули. Кузнецов понял, что попал в точку.
– Ты погибнешь и сам! – воскликнул Женя
– Зато мой народ будет отомщен. Прощайте, упрямый доктор Кузнецов.
Мдраг прыгнул в открытый колодец.
– Нет!!! – закричал Кузнецов и кинулся следом.
– Женя, стой! – предостерегающе окликнул его Раш, но Кузнецов ничего не слышал. Он слетел по лестнице в жерло колодца. Мдраг бежал по тоннелю, свет от его раскалившегося тела освещал стены. Женя кинулся за ним.
Воздух в тоннеле раскалялся. Жене стало трудно дышать. Впереди показалось яркое пятно. Мдраг на мгновение замер перед ним. Женя дернулся вперед, но был остановлен нестерпимым жаром, дохнувшим на него от этого пятна.
Мдраг повернулся к Кузнецову. Фигура его полностью потеряла человеческий облик Его тело, руки, ноги и лицо раскалились добела. От человека остался только контур. Мдраг поднял руку, словно махнув Кузнецову на прощание, и нырнул в огненное пятно.
Крик Кузнецова заглушил шипящие звуки, издаваемые этим пятном. Женя попытался продвинуться дальше, но волна жара откинула его назад. Кузнецов закашлялся, задыхаясь.
– Олечка, бедная Олечка, – шептал он, когда Раш и Фи-липович, защищенные огнеупорными костюмами, вытаскивали его из колодца.