– Спокойной ночи, – пробормотала Яна.
– И тебе, – ответил Сергей Евгеньевич и повесил трубку.
– Ты с кем говорила? – раздался за спиной голос мамы, и Яна вздрогнула от неожиданности.
– Я не слышала, как ты пришла, – преувеличенно весело ответила она. – Хорошо отдохнула?
Судя по внешнему виду, отдохнула мама не очень. Выглядела она измотанной и недовольной. Такой маме под горячую руку лучше было бы не попадаться.
– Нормально. Так кому ты звонила так поздно?
– Сергею Евгеньевичу. Вопрос был. Не срочный, но я…
Яна замолчала, с ужасом понимая, что вырыла себе могилу.
– Понятно, – кивнула мама и, вопреки опасениям, не стала ничего уточнять. Вошла в кухню и коснулась ладонью бока чайника, проверяя, горячий ли он.
– Сделать тебе чаю? – спросила Яна.
Растерянность и усталость мамы заставляли Яну нервничать, потому что мама ведь столько делала для нее. Непременно нужно было сделать что-то в ответ.
Мама молча кивнула и ушла мыть руки.
Яна заварила чай в чайнике, потому что мама не любила пакетированный, убрала хлебцы, которые остались на столе с обеда, достала вазу с сухофруктами и оглядела кухню, проверяя, все ли хорошо, потому что мама не любила беспорядок.
Мама вышла из ванной минут через двадцать. Она была в домашнем костюме и с распущенными волосами. Почти уютная. Если бы не взгляд. Ее взгляд блуждал по предметам, будто она никак не могла ни на чем сосредоточиться.
– Я заварила чай, – улыбнулась Яна.
– Спасибо, золотко.
Мама улыбнулась в ответ и налила себе чашку, махнув на Яну рукой, когда та попыталась сорваться со стула, чтобы ей помочь.
– На работе не наготовилась чаев? – усмехнулась мама и, сделав глоток, добавила: – Ну ничего, Янка, совсем чуть-чуть осталось. Будешь ты у нас не чаи разносить, а указания раздавать.
Яна не стала затевать разговор о своей неготовности и нежелании раздавать указания. Однажды попыталась – мама не услышала; попытаться во второй раз означало ее рассердить. Сейчас интересно было другое:
– А почему ты так в этом уверена?
Мама перевела на Яну цепкий взгляд, будто и не была рассеянной еще минуту назад.
– Ну, в смысле, почему ты так уверена, что все скоро изменится?
– Потому что время пришло, – сказала мама, очень серьезно глядя Яне в глаза, и у той снова прошел озноб по позвоночнику.
– Мам, – осторожно произнесла Яна, – ты ведь не делаешь ничего противозаконного?
Мама посмотрела так, что Яна немедленно пожалела о сказанном. Однако взрыва не последовало. Мама вдруг улыбнулась – широко и счастливо:
– Ну что ты, Янка. Я же не дура сталкиваться с теми, кто переломает и не заметит. Нет. Криминал они сами себе уже организовали.
– Кто? – севшим голосом уточнила Яна.
– Да все, Ян. Что Волков, что Крестовский, что дети их.
– Я… не понимаю.
– А тебе и не нужно, Яна. Когда встанет вопрос об управлении компанией, все, что нужно тебе знать, – это то, что ты законная дочь Алексея Волкова и наследница всей его доли. Вот и всё.
– Но, мам, у него есть и другие наследники.
– Их не будет, Ян, – улыбнулась мама. – И никакого криминала, солнышко. Просто дурость и неумение приспосабливаться к жизни. Они слабаки, Янка. А мы с тобой нет. Спокойной ночи.
Мама снова улыбнулась и, прихватив чашку, вышла из кухни, а Яна осталась сидеть, вцепившись обеими руками в свою чашку с уже остывшим чаем. Монотонный шум за окном прорезала сирена, и Яна, вздрогнув, обернулась к окну. В темном стекле она увидела свое отражение. Отражение почему-то улыбалось, хотя выглядело изрядно испуганным. Яна отшатнулась от окна, и чай выплеснулся на стол. Вскочив, Яна бросилась за тряпкой. Мама терпеть не могла беспорядок.
На следующий день в офисе Яна забрала у курьера документы не только для босса, но и для Сергея Евгеньевича, чтобы был повод с ним увидеться. Вчерашний разговор с Димой не шел из головы. Однако Сергей Евгеньевич заглянул к ней сам ближе к обеду, так что идти к нему не пришлось.
– Доброе утро! – привычно улыбнулся он. – Лев у себя?
– У себя. Тут вам документы, – Яна встала с рабочего места и протянула ему стопку документов, вглядываясь в его лицо, словно пыталась разглядеть на нем отпечаток того, что произошло в их доме вчера вечером. Сергей Евгеньевич взял документы и принялся их бегло просматривать.
Выглядел он совершенно обычно. Впрочем, если он истязает детей, это же не обязательно должно отражаться на внешности. Мысль о том, что он может быть домашним тираном, заставила Яну отпрянуть. Сергей Евгеньевич, видимо, заметил ее движение, потому что поднял вопросительный взгляд.
– Как у вас дела? – выпалила Яна, краснея и понимая, что она никудышный шпион. Ну не умеет она во все это играть.
– Нормально, – ответил Волков и окинул ее внимательным взглядом. – А ты как?
– Хорошо, – профессионально улыбнулась Яна и вдруг с ужасом осознала, что Сергей Евгеньевич ей родственник. До этой минуты она думала лишь о родстве с детьми Алексея Волкова. Но ведь его брат ей, получается, дядя. У них ведь даже одна фамилия с отцом.
– Я-ан? Что не так? – Сергей Евгеньевич быстро себя оглядел. Яна последовала его примеру. Костюм сидел на нем совсем не так, как на боссе. Как-то… неуместно, что ли.
– А вы скучаете по прошлой работе? – вырвалось у Яны.
– Скучаю, – осторожно ответил Сергей Евгеньевич, – но ты же о другом спросить хотела.
У него были серо-зеленые глаза, и он не мог похвастаться идеальными чертами лица, какие были у его старшего брата. Он весь был какой-то простоватый, совсем обычный, несмотря на дорогой костюм. От такого не станешь ждать подвоха или подлости.
– Я… вчера с Димой разговаривала, – произнесла Яна, покосившись на дверь кабинета босса. – Уточнить насчет практики нужно было, – Яна врала безбожно, неумело, но остановиться уже не могла, потому что в ее ушах все еще стоял женский крик. – Там что-то загрохотало на заднем плане, и кто-то как будто закричал. Девочка. Сестра его, возможно. У вас точно всё в порядке?
– Вечером? – с непроницаемым выражением лица уточнил Сергей Евгеньевич, и Яна почувствовала, что ее щеки уже просто полыхают.
В сейфе ее матери лежал компромат на этого человека. Похоже, он планомерно разворовывал компанию последние годы. Мама вчера обмолвилась о криминале. Она упомянула Крестовского и Волкова. Но Сергей Евгеньевич ведь тоже Волков. Его брат погиб в авиакатастрофе, а он получил опекунство над племянниками и возможность распоряжаться их деньгами, потому что Лена была несовершеннолетней, а Дима – психологически неустойчив, как говорила мама. И вот Яна стоит перед этим человеком и уточняет, кто это кричал вчера в его доме. Чувствуя себя номинантом на премию Дарвина, Яна отрывисто кивнула. Не то чтобы она была храброй и свободной, как та Яна из параллельной вселенной, которая жила не по указке мамы, просто, кажется, желание помочь Лене перекрывало страх. Пусть и не до конца.
– Ты поэтому мне вчера звонила? – хмыкнул Сергей Евгеньевич.
Яна вновь кивнула, а он присел на край ее стола. Яна осталась стоять, глядя на него сверху вниз.
– Лена – сложный ребенок. Иногда у нее бывают… небольшие срывы. Вчера она разбила часы.
– Поранилась? – автоматически спросила Яна и тут же вспомнила, что, даже если Лена поранилась, рядом с ней был врач-травматолог. Если он еще следует клятве Гиппократа. Или как она там теперь называется?
– Нет. Но расстроилась. С детьми сложно, Ян, – вздохнул Сергей Евгеньевич.
Он выглядел настолько обычным: немного уставшим, немного грустным, в неидеально сидящем костюме… Яна попыталась представить, что у него есть связи с криминальным миром, но у нее, хоть убей, ничего не получилось. Глупая она и наивная. Мама это все время повторяет.
– Да, не повезло вам с таким наследством, – ляпнула Яна, не очень хорошо подумав.
Однако Сергей Евгеньевич только усмехнулся и покачал головой.
– Мое наследство самое лучшее, – торжественно объявил он и встал.
Яна не поняла, что он имел в виду. Вряд ли детей. Тогда что? Компанию? Деньги? Как бы все это выяснить?
– Не бери в голову, Ян. Все будет хорошо, – Сергей Евгеньевич подмигнул ей и, подойдя к двери босса, громко постучал. Он всегда стучал громко. Как хозяин.
До прихода практикантов Яна успела переделать уйму дел, потому что усидеть спокойно просто не могла. Она прокручивала в голове предстоящий разговор с Димой, но никак не могла придумать, как изложить факты так, чтобы он ей поверил и вообще согласился дослушать, а еще ответить на ее вопросы. Она хотела узнать правду о похищении Лены и заодно предупредить Диму о том, что им, возможно, грозит опасность. Вот только подкрепить свои слова Яна ничем не могла. Разве что показать Диме фото документов с подписями его дяди? Но как объяснить, где она их взяла и почему не пошла с этим к боссу? У нее мелькала мысль действительно показать фотографии Льву Константиновичу, но она опять-таки не знала, как объяснить их наличие, а еще до дрожи в коленях боялась подставить маму. Думать о том, откуда эти документы у мамы и почему она не пытается дать им ход, Яна не хотела. Потому что, если об этом думать, выходила очень некрасивая история. Мама знала о том, что Сергей Евгеньевич причастен к разорению компании, знала о том, что человек, похитивший Лену, получил за какую-то услугу квартиру, возможно, заранее знала о том, что Лену похитят, и… ничего не делала ни тогда, ни теперь. Ждала, когда придет время. Да, наверное, ее бездействие нельзя было считать криминалом, хотя… есть же статья за оставление человека в опасности.
Когда в приемную заглянула Маша Рябинина, Яну уже потряхивало от бесплодных размышлений.
– Добрый день, – улыбнулась Рябинина и протянула файл с документами. – Это вам из архива передать просили.
– Спасибо, – Яна тоже привычно улыбнулась и бросила беглый взгляд на документы. Сметы, которые заказывал поднять из архива босс. – Мария, а Дима пришел?