Ляльку покоробила новость о том, что LastGreen, оказывается, берет их откуда-то прямо пачками, но досада была мимолетной. Страх все-таки оказался сильнее. Она посмотрела на экран телефона. Димка сообщение по-прежнему не прочел. Тогда она рискнула набрать его номер. Понятия не имела, как будет говорить, но надеялась, что случится чудо и Димка ее поймет.
Но он не взял трубку. Лялька перезвонила во второй раз. С тем же результатом.
Тогда она набрала Ромку. Ну а кому она еще могла позвонить? Вот только Ромка тоже не ответил, в который уже раз за последнее время, и Ляльке нестерпимо захотелось сесть на раскрашенный широкими красными полосами асфальт и разреветься.
Дверь подъезда распахнулась, и во дворе сразу стало шумно. Саша-Потап вскочил на ноги и, бросив Ляльке «В машине посиди», пошел вразвалочку к компании, появившейся на улице.
Ни в какую машину Лялька, конечно, не полезла. Лимит идиотских поступков она на сегодня исчерпала, поэтому могла теперь видеть, что из подъезда вышли пятеро человек. Трое сильно нетрезвых мужчин, LastGreen и его друг.
Они все говорили одновременно, поэтому Лялька не могла разобрать ни слова. Понимала только, что они ссорятся.
– Хей-хей! – заорал Саша-Потап, перекрывая шум ссоры. – Хорош уже!
Его слова возымели неожиданный эффект: один из мужчин толкнул в плечо парня, имени которого Лялька так и не узнала, и тот едва не полетел на землю. LastGreen толкнул в ответ ближайшего к нему мужчину, Саша-Потап, рванув вперед, врезался в эту кучу-малу, и Лялька зажала рот руками, чтобы не заорать от страха. Она подумала, что в кино обычно в этот момент слышится сирена и появляются машины с мигалками, но в жизни полицию нужно было вызывать.
Лялька понятия не имела, как это сделать. Вряд ли вбитое с детства в Лондоне «девять-девять-девять» работало в Москве. К тому же она не хотела проблем LastGreen’у.
Сунув телефон в карман, она зажмурилась изо всех сил, зажала уши ладонями, но все равно крики и ругань до нее долетали.
– С Леной побудь! – вдруг заорал кто-то, и Лялька распахнула глаза.
Кто-то уже лежал на земле, и его пытались бить ногами, кто-то кого-то оттаскивал. Народу, кажется, прибавилось. В надвигающихся сумерках было не разглядеть, кто там кто, но LastGreen’а Лялька увидела. Это он кричал, толкая в ее сторону девочку.
– Лен, забери ее!
Лялька сама не поняла, как бросилась вперед и, стараясь не смотреть на драку, схватила девочку за руку и потащила в сторону машины. Девочка упиралась, и Ляльке пришлось прилагать усилия.
– Пусти! – наконец закричала девочка. – Он же не виноват, а его опять в полицию заберут.
– Хватит! – прикрикнула на нее Лялька. – Никого никуда не заберут.
Девочка резко остановилась и подняла на Ляльку полный надежды взгляд.
– Ты точно знаешь?
– Конечно, – соврала Лялька, понятия не имевшая, о чем они говорят.
– Ну всё уже, всё! – послышалось от подъезда. – Расходимся, ну.
– Я его предупреждал, – раздался голос LastGreen’а, и Лялька обернулась.
Какой-то мужчина средних лет и, к счастью, трезвый обнимал того за плечи.
– Да понятно, что предупреждал, но там все мозги пропиты, что ты хочешь?
– Хочу, чтобы он отвалил и больше не появлялся никогда, – запальчиво воскликнул LastGreen и вывернулся из-под руки мужчины.
– Ну, Гриш, ты как дите малое. Ты еще захоти справедливости, равенства, братства…
– Семён Михайлович, – LastGreen запрокинул лицо к небу.
– Ну чё, мелкая, испугалась? – раздалось рядом.
Оказывается, Саша-Потап успел к ним подойти.
– Не испугалась я ничего, – отозвалась девочка и выдернула руку из Лялькиной ладони. – Они просто приперлись, а мамка дверь открыла, хотя обещала Гришке, что не будет.
Саша-Потап потрепал девочку по волосам. Лялька только тут заметила, что у той одна косичка заплетена, а со второй, видимо, слетела резинка, и теперь волосы были в беспорядке.
К ним подошли LastGreen и мужчина, которого тот называл Семёном Михайловичем. Девочка тут же бросилась к LastGreen’у и обняла его за ноги.
– Дядя Сеня, Гришка же не виноват! – обратилась она к мужчине.
– Да не виноват, не виноват. Не было ничего, ну что ты, – Семён Михайлович погладил девочку по голове и обратился к LastGreen’у: – Если что нужно, звони.
– Угу, – пробормотал тот и прижал голову девочки к своему бедру.
Семён Михайлович пожал ему руку, потом повернулся к Саше-Потапу и попенял:
– Потапов, а тебе вообще от такого подальше надо держаться.
– Так я и держусь, Семён Михайлович, – бодро отозвался тот, а Лялька наконец поняла, почему LastGreen называл его Потапом.
– Короче, – сказал LastGreen, и Лялька, отведя взгляд от Потапа, уставилась на него. – Прости, что так вышло. Там просто отчим пришел. А он… короче, в общем, извини. Давай я тебе такси сейчас вызову… Только Аньку пристрою.
– Куда пристроишь? – девочка вцепилась в LastGreen’а намертво.
– Это сестра моя, – пояснил тот. – Ей домой нельзя. Там мать пьяная сейчас. Да и этот урод вернуться может. В общем…
– У меня тетка приехала, – хмуро сообщил, подходя, тот парень, имени которого Лялька не знала.
У него была рассечена губа, и он придерживал правую руку.
– Ко мне давай, – вздохнул Потап, на что LastGreen нервно хохотнул:
– Типа, у тебя сегодня лучше.
– Ну давай я ее ночь покатаю, – Потап посмотрел на девочку.
LastGreen отстранил сестру от себя и стащил с ее косички резинку, а потом разобрал заплетенные волосы и принялся плести ей косу. То, насколько привычно он это делал, заставило Ляльку уставиться сперва на девочку, потом на LastGreen’а.
– Поедешь с Потапом? – спросил тот.
– С тобой пойду, – хмуро сообщила девочка.
– Аня, ну блин! Домой не пойдешь. Ясно?
– Я с тобой хочу!
– Не веди себя как маленькая, – строго одернул ее LastGreen, и девочка потупилась.
– А сколько ей лет? – спросила Лялька, по-прежнему не отрывая взгляда от ловких движений рук LastGreen’а.
– Семь скоро будет, – сообщил тот.
Лялька подняла взгляд к его лицу. Ей хотелось спросить: он всерьез не считает шестилетнюю сестру маленькой? Но тогда пришлось бы уточнять, почему той нельзя остаться дома и почему она вынуждена ночь кататься в провонявшей бензином машине. Лялька не хотела этих подробностей. Она хотела домой, к своему компу, к клипам и аниме и к безопасным сетевым друзьям, но потом она посмотрела на девочку, выглядевшую очень маленькой и очень несчастной, и неожиданно для самой себя сказала:
– Можно поехать ко мне.
Аня посмотрела на нее недоверчиво. Взгляд LastGreen’а был слегка офигевшим.
– Ты что? – усмехнулся он.
– У меня все равно никого дома сейчас нет. И места полно, – пожала плечами Лялька, будто приглашать кого-то в гости было для нее обычным делом.
– Но я не могу поехать, – с сомнением произнес LastGreen. – Мне с матерью надо быть. Ей плохо может стать.
– Ну, ты можешь отпустить Аню со мной.
Лялька понятия не имела, зачем это сказала. Будто кто-то в ней говорил ее голосом и принимал сумасшедшие решения.
– Я ее покормлю, и у меня куклы есть.
Лялька отстраненно слушала то, что вылетает из ее рта, и понимала, что в их семье все-таки все двинутые на голову.
– Ну, я отвезу, если скажешь, – подал голос Потап, глядя на LastGreen’а. – Только домой за курткой забегу. А то я после Анькиных криков хорошо не босиком выскочил.
– Не знаю, – протянул LastGreen.
– Ой, да не ломайся, Гриня, – скривился второй парень. – Завтра заберешь, и всё. Не съедят же там Аньку. Она сама кого хочешь съест. Да, мелкая?
– Иди на фиг! – огрызнулась девочка.
– Аня! – повысил голос LastGreen и уже тише спросил: – Поедешь к Лене до завтра? Утром я тебя заберу. Ладно?
Девочка подняла взгляд на Ляльку:
– А тебя родители не будут ругать?
– А у меня их нет, – пожала плечами Лялька. – А дядя не будет. Он только рад будет. Он врач и очень добрый.
Лялька не была уверена в том, что Сергей придет в восторг от присутствия Ани, но кто-то в ее голове говорил это все в надежде на то, что девочка наконец улыбнется или хотя бы перестанет выглядеть такой несчастной.
– Потап, отвезешь? – спросил наконец LastGreen.
– Ну сказал же.
– Ладно, погнали за одеждой. Я Аньке пижаму возьму и на завтра одежду соберу. Лена, побудьте тут немного. Я в гости не могу позвать, как видишь, – криво улыбнулся он. – С вами Женька постоит.
Лялька кивнула, и LastGreen с Потапом направились к подъезду, из которого вышли.
– Тебя Женькой зовут? – удивленно спросила Аня у парня с разбитой губой.
Лялька не поняла ее удивления, потому что общались они друг с другом так, будто были знакомы.
– Нет, блин, я по паспорту Пузырь.
Аня смотрела на него доверчиво, и тот наконец фыркнул, впрочем, тут же скривился, видимо, от боли в губе. Потом повернулся к Ляльке и пояснил:
– У меня фамилия Шаров. Погоняло – Пузырь.
Лялька ничего не поняла, но на всякий случай кивнула и вдохнула полной грудью пропахший бензином и пылью воздух.
У нее отпало всякое желание пытаться хоть что-то понять. Возможно, это все слишком яркий и слишком странный сон, возможно, она проснется и ничего из этого не вспомнит. Вот только, кажется, впервые за много лет Лялька адски хотела есть. А еще, кажется, снова могла говорить.
– Тебе идет, – серьезно сказала она Женьке Шарову с погонялом Пузырь, на что тот вытаращился на нее как на ненормальную, но комментировать не стал.
Лялька повернулась к Ане и протянула ей руку. Девочка несколько секунд раздумывала, а потом сжала ее холодные пальцы своими.
Глава 29
Ты пытаешься выбрать себя и остаться собою.
Мама оказалась вдруг ниже, чем Роман ее помнил.
– Солнышко, ты так вырос! – воскликнула она, впуская Романа в дом деда. – Как же я соскучилась!
Мама положила ладони Роману на плечи и, привстав на цыпочки, звонко чмокнула его в щеку. Роман обнял ее в ответ, удивляясь тому, какая она все-таки маленькая и хрупкая.