Сергей и Потап вышли из кабинета спустя тридцать минут. Лялька, успевшая задремать в гостиной, сонно захлопала на них глазами, пытаясь понять, чем закончилась беседа, но так и не поняла. Оба выглядели очень серьезными. Сергей проводил Потапа в гостевую. Перед этим они оба заглянули в Лялькину комнату, чтобы проведать Аню, которая безмятежно спала, прижав к груди кусок одеяла.
Лялька сходила в душ, надела пижаму и как раз думала, сдвинуть ли девочку к стене, чтобы она не свалилась, или же самой туда лечь, как раздался стук в дверь, и через секунду в комнату заглянул Сергей. Он оставил гореть свет в коридоре – наверное, чтобы гости не заблудились, – и теперь его силуэт с торчавшими в разные стороны короткими волосами выглядел как кадр из мультика.
– Можно? – спросил он и, не дожидаясь ответа, вошел и прикрыл за собой дверь.
Комната погрузилась во мрак. Сергей подошел к столу и опустился в компьютерное кресло. Лялька присела на край кровати, спиной чувствуя присутствие Ани, какое-то уютное, совсем домашнее.
– Ругаться будешь? – спросила Лялька.
– Да надо бы, Лен. Это повезло, что парень нормальный оказался. А могло быть что угодно. Ну неужели история с Андреем ничему не научила?
Лялька поморщилась. История с Андреем, которая преследовала ее несколько месяцев и особенно всколыхнулась в душе сегодня во время первой поездки в машине Потапа, сейчас вдруг показалась чем-то далеким, будто случившимся с кем-то другим.
– Я больше так не буду, – совсем по-детски сказала она и добавила: – Спасибо, что ты их не выгнал.
– Ну куда я детей на ночь глядя выгоню? – вздохнул Сергей. – Просто всякое могло быть. Ты, по сути, украла ребенка.
Лялька фыркнула.
– Можешь фыркать сколько угодно, а с точки зрения закона ни ты, ни Саша не приходитесь ей родственниками, и вы ее увезли из дома. Если бы мать или отец – он же есть технически – заявили в полицию, у нас были бы проблемы.
– Я не подумала, – поежилась Лялька. Подставлять Сергея ей правда не хотелось. – Но они же не заявят?
– Может, потом, когда протрезвеют и поймут, что могли срубить денег. Но это вряд ли. Если люди мозги пропили, то это насовсем. Бедный ребенок, – закончил Сергей, глядя на спящую девочку.
В полутьме Лялька не могла разглядеть его лица, но легко представляла его сосредоточенно-серьезный взгляд. На нее саму он тоже часто так смотрел. В эту минуту Лялька вдруг испытала острый приступ нежности к дяде. Почти болезненный. Будь она возраста Ани, залезла бы ему на колени.
– Я… поговорить с тобой хочу, – неожиданно сказал Сергей, и кожа кресла скрипнула, когда он устроился поудобнее.
– Говори, – дрогнувшим голосом произнесла Лялька. Ей не понравился его тон.
– Лен, я понимаю, что мы с тобой не то что не ладим. Мы просто… никак. Но я старался, правда. Не знаю, видела ли ты.
Оттого что он говорил в прошедшем времени, Ляльку затошнило. Она тут же вспомнила запах бургеров и бензина в машине Потапа, и ее едва не вывернуло. Пришлось зажать рот рукой.
– Что? – тут же отреагировал дядя.
Лялька помотала головой, а когда приступ тошноты отступил, прошептала:
– Я вижу, что ты стараешься, и я… ну, благодарна. Правда.
– Спасибо, – неловко пробормотал Сергей, – но я не для благодарности. У нас сейчас сложилась непростая ситуация.
Он качнулся в кресле и потер шею. Лялькины глаза привыкли к темноте, и теперь она видела, что дядя непривычно горбится, будто у него что-то болит.
– Тебе плохо?
– Лен, на меня завели уголовное дело. Или заведут вот-вот.
– Из-за чего? – спросила Лялька, не осознавая пока, что это значит.
– Я, лох, подписал документы не глядя, и получилось, что обокрал компанию.
– Но деньги ты же не брал? – уточнила Лялька.
Она вспомнила, что не так давно сама говорила Димке, что Сергей наверняка обеспечил себе безбедную старость, оказавшись у руля компании. Но сейчас она в это не верила. Ни капли.
– Да не брал, конечно. Но это неважно. По документам я их вывел.
– Но можно же доказать, что ты невиновен.
– Ребенок ты еще. Если кто-то всерьез решил меня подставить, то ничего я не докажу.
– Мы наймем адвоката, – запальчиво воскликнула она.
Сергей снова вздохнул и потер виски.
– Речь не об этом сейчас. Меня больше пугает тот факт, что тебе пока нет восемнадцати, – Ляльку будто кипятком окатило, когда она сообразила, к чему он клонит. – Других родственников нет, поэтому наша задача сейчас всеми силами поддержать Димку. Если вдруг будут приходить из опеки, а они наверняка будут, ни слова ни про алкоголь, ни про что другое. Слышишь? Димка со всех сторон положительный, идеальный и все такое. Он, к слову, такой и есть. Просто нам надо, чтобы в это все поверили. Я боюсь, что у тех, кто это затеял, могут быть доказательства обратного. Но нам нужно стоять на своем. Ты меня слышишь?
Не успев подумать, что делает, Лялька сорвалась с кровати и через секунду уже сидела на коленях Сергея, изо всех сил вжимаясь лицом в его плечо.
– Я не хочу уголовное дело, – шептала она. – Я никуда тебя не отпущу. Папа уже ушел. Я его совсем не помню. Совсем. Я не хочу еще и тебя не помнить. Они не имеют права тебя у нас забирать.
Она слышала, как Сергей шумно сглотнул и прижал ее к себе. Наверное, так же сильно, как Потап прижимал к себе Аню, за которую он несет ответственность.
– А ты меня любишь хоть чуть-чуть? – вырвалось у Ляльки.
– Господи, ну конечно. Ребенок ты, ребенок! Я же живу с тобой три с лишним года. Я вижу тебя каждый день. Знаешь, как я горжусь тобой, когда мне твои оценки присылают? Ну, кроме ИЗО и биологии. Ну и фиг с ними.
Лялька невольно рассмеялась, размазывая слезы по его домашней футболке.
– Я тебя тоже очень люблю, – прошептала она.
Наверное, не будь так темно, она никогда бы не решилась на это признание. А может, и решилась бы. Сегодня был совершенно сумасшедший день. Сергей как-то подозрительно вздохнул, со свистом, и прижал ее к себе еще сильнее.
– А у меня нет ни одной твоей фотки, – пожаловалась Лялька.
– И слава богу. Куда мне еще на фотки?
– Нет. Мы завтра сделаем. Только Димка домой вернется, сделаем общее фото и поставим в рамочку. А то Потап спросил, почему фоток нет, а я поняла, что у меня их вообще нет.
– Господи, что еще за Потап? – Сергей ослабил хватку и попытался отодвинуть Ляльку, чтобы на нее посмотреть.
– Ну, Саша. Он просто Потапов, и его так все зовут.
Лялька не позволила ему себя отодвинуть, и он послушно вновь ее обнял.
– Ну, раз хочешь, то сфоткаемся.
– А кто будет дело заводить?
– Пока не знаю, – тут уже ответил Сергей, и Лялька по тону поняла, что он врет. Оказывается, она успела его изучить.
– Врешь!
– Ну, по идее, Лев, – нехотя признался дядя.
На этот раз Лялька отстранилась сама, и он тут же разжал руки.
– Он не может завести на тебя уголовное дело! Он не посмеет!
– Лен, там вопрос нескольких миллионов.
– Я ему позвоню завтра.
– Лена, ну прекрати!
– Знаешь, у нас ведь доля в компании. Если он решит, что деньги для него важнее, то я готова отказаться от доли в его пользу. Ну, в Ромкину, получается. Там же мальчишкам будут все передавать.
– Да ты стратег, – неловко рассмеялся Сергей. – А потом выйдешь замуж за Ромку, и всё?
– А за Ромку я, кажется, не выйду, – серьезно сказала Лялька.
Произнесенная вслух, эта мысль отдалась дрожью в груди. В другой раз она бы разревелась от несправедливости. Вот только страх потерять Сергея пока перебивал все другие переживания. Наверное, она еще проревет в подушку не одну ночь после серьезного разговора с Ромкой. Но это все потом. Сейчас главное – не дать в обиду Сергея.
В приоткрытую форточку было слышно, как сперва пикнули, а потом зашуршали, разъезжаясь, ворота. Сергей замер.
– Димка, наверное, – шепотом сказала Лялька.
– Димка? – ошарашенно произнес дядя. – Он не может…
И то, как он это сказал, заставило сердце Ляльки ухнуть в желудок.
Глава 32
Веришь в главное: дружба важнее всего на свете.
Стиву Роман позвонил уже из аэропорта и честно сказал, что ему нужно срочно в Москву, поэтому прогулка отменяется. Стив после продолжительного молчания спросил:
– Проблемы?
– Пока не знаю. Волков позвонил, там какая-то фигня с ним стряслась. Я, короче, должен лететь.
– Ну, как обычно. Волков позвонил, Волков сказал, Волков решил…
Романа накрыло стыдом. Он не виделся со Стивом несколько месяцев, он обещал провести с ним день, но стоило Волкову позвонить, и он сорвался в Москву.
«Прости» Романа утонуло в замолчавшей трубке. Стив имел право обижаться, но от этого было так тошно, что хотелось взвыть, потому что Стив был классным. И, наверное, самым лучшим другом Романа, если не брать в расчет Волкова.
Маме Роман звонить не стал. Написал сообщение, что проведет день с друзьями, и попросил прощения за сорванные планы. Ответ он получил, уже приземлившись в Москве: «Отдыхай, солнышко. Увидимся».
Роман прочел сообщение и понял, что чувствует облегчение. Он очень скучал по маме, но, пожалуй, одного вечера в ее компании ему хватило, потому что, черт побери, он ведь видел, что бывает по-другому. Видел заботу Маши о Волкове, о нем самом. Он видел заботу и любовь деда. В общем, Роман понял, что на маму все еще обижается.
Еще его ждало сообщение от Стива:
«Напиши потом, как все разрулится. Я же волнуюсь».
Роман улыбнулся и отбил: «Спасибо, чувак. И если вдруг мой отец будет тебе писать, скажи, что мы с тобой гуляем».
«Ты в край охренел», – написал Стив.
«Мелькнул тут сверхновой, свалил и бросил меня посреди этого болота».
«Хочу в вашу тупую Москву».
«Приезжай!!!!! – отбил Роман. – Серьезно. Давай на рождественских каникулах».
Написав это, Роман сообразил, что вообще-то планировал лететь на каникулы в Лондон к деду и маме, но вот сейчас у него вырвалась эта фраза, и он понял, что хочет провести каникулы в Москве с Машей. И будет вообще круто, если у Стива получится приехать. Потому что, оказалось, Роману важно познакомить Машу со Стивом. Важно, чтобы они друг другу понравились.