Мне было тошно смотреть на то, как унижают бедную девушку, и я невольно нахмурилась. Мэйчжуан, заметив мой настрой, крепко схватила меня за руку и прошептала:
– Даже не думай вмешиваться. Тебе неприятности ни к чему.
Но я не могла оставаться в стороне. Освободившись из рук подруги, я подошла к Ань Линжун и помогла подняться. Заслонив ее собой, я обратилась к Ся Юэцзин:
– Сестрица Ся, не стоит сердиться из-за какой-то одежды. Я взяла с собой сменный наряд и с радостью поделюсь им с тобой. Возьми и сходи переоденься. Мне кажется, что не стоит поднимать шум во время столь важного события. Мы можем побеспокоить императора. Если Его Величество разгневается, нам с тобой не поздоровится. Но даже если он ничего не узнает сегодня, то слухи все равно дойдут до его ушей, и твоя репутация будет испорчена. Тебе не кажется, что стоит трижды подумать, прежде чем жертвовать своим будущим из-за испорченного платья?
Ся Юэцзин пару мгновений молчала с недовольным видом, после чего презрительно фыркнула и отошла. Девушки, которые с любопытством наблюдали за этой сценой, тоже стали расходиться по разным углам.
Я повернулась к Ань Линжун и улыбнулась:
– Меня зовут Чжэнь Хуань. Прости, что влезла в ваш разговор, но я ни в коем случае не хотела тебя обидеть. Я просто заметила, что ты совсем одна. Если не против, то приглашаю в нашу с Мэйчжуан компанию. Чем нас больше, тем меньше мы будем бояться и тем проще будет дать отпор в подобных ситуациях.
Ань Линжун смотрела на меня с восхищением и благодарностью.
– Сестрица, большое спасибо за помощь, – смущенно сказала она и поклонилась. – Пускай я и из простой семьи, но я до конца жизни не забуду то, что ты сейчас сделала.
– Это такие пустяки! – улыбнулась я ей. – К тому же мы все здесь в одинаковом положении, поэтому не стоит благодарности.
– Но из-за меня у тебя теперь могут быть неприятности, ведь ты возразила дочери такого важного человека, – нерешительно проговорила Линжун.
В этот момент к нам подошла Мэйчжуан.
– Ты же в императорском дворце! Что за ужасное поведение?! Только волноваться меня заставляешь! – сказала она мне, а потом повернулась к Ань Линжун и улыбнулась. – Ты только посмотри на нее. Она без раздумий вступила в спор. Думаешь, она переживает о том, выберут ее или нет? Да она никаких неприятностей не боится.
Я присмотрелась к наряду Ань Линжун. Было заметно, что на ней совершенно новый, недавно сшитый наряд, но из простой ткани не лучшего качества, такая продавалась на каждом рынке. Ее прическу украшали лишь пара серебряных шпилек без драгоценных камней и несколько искусственных бархатных цветов, на руке виднелся браслет из золота не самой высокой пробы. Других украшений я не заметила. Естественно, что среди богато одетых и обвешанных с ног до головы драгоценностями девушек Ань Линжун выглядела как беднячка.
Увиденное мне не понравилось, и я снова нахмурилась, но тут взгляд остановился на горшке с цветущей бегонией. Я взяла со столика ножницы, срезала несколько цветков и закрепила их в волосах Линжун. С таким ярким украшением она стала еще очаровательнее. После я сняла свои серьги из зеленого нефрита и протянула новой знакомой.
– Как говорится, Будду украшает золото, а людей – одежда [4], – сказала я. – Если будешь одеваться так просто, как сейчас, то люди, которые встречают по одежке, всегда будут относиться к тебе с пренебрежением. Считай, что эти серьги – подарок в честь нашего знакомства. Надеюсь, они помогут тебе добиться успеха, и ты пройдешь отбор.
– Спасибо, – со слезами на глазах сказала Ань Линжун. – Но я боюсь, что не оправдаю надежд и твоя доброта окажется напрасной, потому что девушке из бедной семьи не суждено быть избранной.
– Говорят же, что у героев не спрашивают про их происхождение [5], – утешила ее Мэйчжуан. – Ты очень красивая. Не стоит себя принижать.
Тут к нам подошел старший евнух и пригласил Ань Линжун с еще несколькими девушками пройти в зал. Я постаралась приободрить ее взглядом и улыбкой, после чего мы с Мэйчжуан взялись за руки и вернулись на свое место.
Стоило нам только сесть, как около нас сразу же появилась служанка с чаем. Мы с Мэйчжуан дали ей по серебряной монетке. Девушка засияла от радости, поблагодарила нас и поспешно откланялась.
Моя подруга дождалась, когда служанка уйдет, и только тогда заговорила:
– Ты была довольно груба с той девушкой. Не боишься, что навлечешь на себя недовольство новой наложницы? – в ее голосе слышалась явная тревога.
Я не спеша взяла чашку с чаем и подула, прогоняя горячий пар в сторону. Проверив, что за нами никто не наблюдает, я ответила:
– Я прекрасно понимаю, что ты беспокоишься обо мне. Но ты сама подумай. Для участницы отбора, конечно, важно иметь хорошее происхождение, но и о женской добродетели тоже забывать не стоит. У Ся Юэцзин хорошее происхождение, но если она будет так отвратительно себя вести, император на нее и не взглянет. И даже если она все-таки войдет во дворец, боюсь, ее ждет незавидная участь. Так с чего мне бояться?
Мэйчжуан кивнула, соглашаясь с моими рассуждениями.
– В твоих словах есть доля здравого смысла, – сказала она и улыбнулась. – Неудивительно, что твой отец с детства обращал на тебя особое внимание и даже хвалил, называя «Чжугэ в юбке» [6]. А Ань Линжун можно только пожалеть.
Ее слова вызвали у меня улыбку.
– Ты не поняла сути. Давай я объясню. Я уверена, что тебя обязательно выберут, потому что у тебя хорошая семья и ты очень красивая. У Ань Линжун хотя и не такое хорошее происхождение, но у нее отличные манеры и очаровательная внешность. Думаю, что у нее больше шансов стать новой наложницей, чем у злюки Ся. Как ты знаешь, у меня нет ни малейшего желания становиться частью императорского гарема, поэтому я подумала, что если Ань Линжун все-таки выберут, она сможет позаботиться о тебе вместо меня. Ну, а сможет ли она выделиться среди такой толпы красавиц и привлечь внимание императора, это уже совсем другой разговор. Я лишь высказываю свое скромное мнение.
Мэйчжуан была ошарашена моими умозаключениями.
– Хуань, большое тебе спасибо. Я и подумать не могла, что ты так обо мне заботишься. – Она взяла меня за руку и чуть слышно вздохнула. – Вот только будет очень жаль, если такая прелестная девушка, как ты, попадет не во дворец, а в самую заурядную семью. Это будет таким же расточительством, как и бросить в грязь белоснежную жемчужину.
– У каждого свои стремления, – неопределенно ответила я. – К тому же я просто не приспособлена к жизни во дворце. Но очень надеюсь, что ты сможешь быстро достичь самого высокого положения.
В этом году на отбор прибыло так много девушек, что когда пришла наша с Мэйчжуан очередь лицезреть императора, на улице уже стемнело и «луна повисла на кончиках ивовых ветвей» [7]. Большинство претенденток разъехалось по домам, в боковых комнатах остались томиться в ожидании чуть больше десяти человек.
В зале Юньи было очень светло. Его освещали не только светильники, но и красные свадебные свечи, толщиной с руку, выставленные в два ряда от самого трона до дверей. Благодаря наполнению из алойного дерева они горели очень ярко и источали приятный освежающий аромат.
Я, Мэйчжуан и еще четыре девушки оправили свои наряды и торжественно вошли в обрядовый зал. Повинуясь указаниям, мы опустились на колени и поклонились императорской чете. После мы поднялись и приняли почтительную позу, ожидая, когда евнух, отвечающий за церемонию, назовет каждую из нас по имени, чтобы мы могли лично поприветствовать императора и императрицу.
В зале раздался хриплый, режущий уши голос старца, перечисляющего наши имена:
– Е Фанчунь, дочь Е Цзяньчжи, управляющего соляным делом в Цзянсу. Восемнадцать лет.
– Сунь Мяоцин, младшая сестра Сунь Чанхэ, управляющего ткацким делом в Сучжоу. Семнадцать лет.
– Фу Сяотан, дочь Фу Шупина, начальника округа Сюаньчэн. Тринадцать лет.
Я стояла с низко опущенной головой, не осмеливаясь даже искоса взглянуть на то, что происходило в зале. Пока другие девушки разговаривали с императором, я рассматривала пол из голубовато-серых квадратных плит размером три на три чи [8], сложенных так близко, что даже швов между ними не было видно. Посередине плиты были тщательно отполированы и напоминали зеркала. По бокам каждой из них тянулся красивый узор из облаков и символов, приносящих счастье и удачу.
Пока я разглядывала пол, до меня доносились различные звуки. Когда девушки согласно правилам церемонии по очереди кланялись императорской чете, было слышно, как подолы их юбок громко шуршали и как тихонько позвякивали украшения на их головах.
Я все-таки не удержалась и мельком взглянула на своих соседок. Они так сильно нервничали, что у них дрожали руки. Такое зрелище меня позабавило, и я не сдержала улыбки.
Зал Юньи был очень большим. Потолочные балки и опорные столбы были украшены таким же облачным узором, что и плиты на полу. Облака были разной формы и нарисованы яркими сочными красками, однако среди них не было ни одного изображения дракона или феникса [9], которые чаще всего использовались для украшения императорских дворцов.
Любопытство взяло верх, и я краешком глаза взглянула на возвышение, где на своих местах восседали император и императрица.
На золотом троне, украшенном девятью драконами из червонного золота и сверкающим жемчугом, восседал император Сюаньлин, представитель четвертого поколения династии Чжоу. Разглядеть выражение его лица не позволяли двенадцать нитей из белого нефрита, свисающие с тиары, возвышающейся над его головой. Но то, как он слегка склонился вбок, выдавало усталость, скорее всего, у него уже рябило в глазах от огромного количества увиденных за день девушек. Тем, кто приветствовал его, император лишь слегка кивал и отпускал взмахом руки, не задавая никаких вопросов. Несчастные отпущенные девушки, которые весь день нервничали в ожидании своей очереди и даже отказывались от еды, чтобы не испортить наряд и макияж. Они усердно готовились к отб