Принц слегка нахмурился, но потом кивнул, принимая мои доводы.
Глава 9Игра с цветочными палочками
По возвращении во дворец я застала своих служанок и евнухов бегающими вокруг плодовых деревьев с ведрами и лопатами, поливающих и разрыхляющих землю.
– Бутоны на грушах только появились, а вы уже хотите заставить их цвести. – Меня повеселила такая суматоха.
Ко мне сразу же подошла счастливая Хуаньби.
– Госпожа, сегодня у нас радостное событие: во дворе на яблоне появились первые бутоны.
– Правда? – Для меня это была приятная новость. – А я сразу же повернула налево, поэтому не заметила. Надо обязательно пойти и взглянуть.
Слуги во дворце Танли были все молодые, любопытные и любили веселиться, поэтому, услышав мои слова, они столпились вокруг, и мы все вместе вышли во двор. И действительно, среди молодой зелени можно было заметить несколько красноватых пятнышек. Яблоневые бутоны словно чуть-чуть припудрились румянами и от этого стали напоминать щечки покрасневшей девушки. Они еще не расцвели, но уже радовали приятным ароматом.
– В «Каталоге растений» [61] записано, что у яблони замечательной [62] есть четыре подвида: яблоня роскошная, яблоня повислая, айвообразная яблоня и прижимистая яблоня, – вспомнилось мне прочитанное. – Все виды яблони замечательной красиво цветут, но ароматно цветет только яблоня роскошная. Это лучший подвид яблони.
– Госпожа, вы столько всего знаете, и у вас столько талантов! – с восхищением произнес Сяо Юнь. – Мы всегда вас внимательно слушаем и узнаем много нового. Нам есть чем похвастаться перед другими рабами, и для нас это большая честь.
Я с улыбкой легонько стукнула евнуха по лбу, чем рассмешила остальных слуг.
Лючжу посмотрела на покрасневшего Сяо Юня и с усмешкой сказала:
– Наш евнух Юнь всегда умеет сказать что-то приятное и порадовать уши любой девушки. Мы на его фоне выглядим так, словно и вовсе разговаривать не умеем.
– Если сестрица не умеет говорить, то у меня вообще рот беззубый, – пошутил Сяо Юнь, ничуть не обидевшись на ее слова. – Я бы никогда не посмел спорить с Лючжу.
– А ты знаешь, как ко мне подольститься. – Лючжу мило улыбнулась Сяо Юню. – В награду я сделаю для тебя стельки для обуви.
– Благодарю тебя, сестрица. – Евнух сложил руки в вежливом жесте и поклонился. – Но я ни за что не осмелюсь использовать стельки по назначению. Я буду хранить их у изголовья кровати, смотреть на них перед сном и вспоминать о доброте сестрицы Лючжу.
– Ну вот, ты мне уже поклонился, теперь я не смогу забрать слова обратно. – Лючжу притворилась недовольной, но тут же снова улыбнулась. – Теперь мне точно придется сделать для тебя стельки.
Я решила вмешаться в их забавную перепалку:
– Лючжу, тогда не забудь сделать стельки и для Сяо Ляня.
Евнухи поблагодарили меня, и слуги стали постепенно расходиться по своим делам.
Стемнело очень быстро. После ужина я сидела за красным столом, украшенным пятью символами благополучия, и листала «Книгу песен» [63]. В небе за окном сияла луна, а ветер разносил по всей территории дворца приятные ароматы цветущих деревьев. Ночь была полна умиротворения и красоты. В «Книге песен» все было четко и понятно. Я всегда читала ее с удовольствием, но сегодня, сама не знаю почему, я никак не могла собраться с мыслями. С неба лил серебристый лунный свет, падая на шелестящие напротив окна деревья, он создавал на оконной бумаге причудливые тени, так похожие на силуэты людей. Я блуждала в своих мыслях, и постепенно черные иероглифы на бумаге стали казаться черными глазами, которые я видела в тени абрикосовых деревьев. Я тут же вспомнила о том, что произошло сегодня днем, и на душе стало теплее. Мерцающий свет свечей, отражающийся от атласной ткани моей юбки, привел меня в чувство. Я вспомнила, что сейчас нахожусь в Инсиньтане. С трудом, но я взяла себя в руки. Мое лицо и уши горели огнем. Я сама не понимала, что со мной происходит. Перевернув очередную страницу, я увидела песню под названием «Шелковые нити» :
«Шелковыми нитями связали мы дрова. На небе сияют три звезды. Какой прекрасный вечер! Когда я увижу своего жениха? Ох, ох, какой же у меня жених?
Шелковыми нитями связали мы траву. Три звезды сияют на юго-востоке. Какой прекрасный вечер! Встретимся ли мы случайно? Ох, ох, случайна ли наша встреча?
Шелковыми нитями связали мы терновник. Три звезды сияют у дверей. Какой прекрасный вечер! Увижу ли я невесту? Ох, ох, свою невесту?»[64]
Мне вдруг стало стыдно и не по себе, словно бы кто-то узнал мои сокровенные мысли. Я поспешно захлопнула книгу и резко поднялась на ноги. У нас с ним абсолютно разное положение. Какие еще «женихи и невесты»? Какие еще «три звезды»? Мне вспомнились слова Вэнь Шичу о том, что «ворота знатной семьи подобны пучине морской». Я со злостью бросила книгу на лежанку. На шум тут же прибежала Цзиньси. В руках у нее был поднос, а нем чашка с напитком из вишни и меда.
– Госпожа, вы уже устали читать. Почему бы вам не выпить напиток с медом и не отдохнуть немного?
Я залпом опустошила чашку, но на душе все еще было неспокойно, и я не знала, чем себя занять. Мой взгляд упал на красный столик, и я заметила, что в некоторых местах краска на нем облупилась.
– На этом столике местами облупилась краска, – тут же сказала я. – Почему никто не пришел из Министерства двора и не покрасил его заново?
Цзиньси смутилась, услышав мой вопрос:
– Сяо Юнь уже ходил в Министерство. Думаю, через пару дней кто-нибудь придет.
– Я понимаю, что во дворцах много дел, поэтому они не справляются со всем вовремя и наложницам приходится ждать по несколько дней.
Я вздохнула и уселась за столик. И тут за окном послышались голоса служанки Пэй и евнуха Юня.
– Почему Сяо Юнь вернулся во дворец таким мрачным? – услышала я, когда они подошли поближе.
Старшая служанка переменилась в лице. Она хотела подойти к окну и окликнуть парня и девушку, но я ее остановила. Цзиньси замерла, не смея произнести ни слова.
Сяо Юнь недовольно фыркнул:
– Он опять ходил в Министерство двора, но вместо помощи получил лишь насмешки.
– Это из-за столика, который надо покрасить? – догадалась Пэй. – Я уже со счета сбилась, сколько раз вы бегали в это Министерство.
– Это ты еще ничего не знаешь, – зашептал Сяо Юнь, и в его голосе слышалось накопленное недовольство. – Эти люди оценивают тебя по твоему положению. Если оно высокое, они ведут себя вежливо, а если нет, то обольют помоями с ног до головы. При этом они не только Сяо Ляня оскорбляли, они еще и посмели упрекать нашу госпожу. Столько всего непотребного наговорили!
Цзиньси совсем помрачнела. Она нахмурилась и, судя по всему, хотела поскорее отсюда выйти, чтобы поругать неосторожных слуг, но, заметив, что я остаюсь совершенно спокойной, тоже взяла себя в руки.
Я услышала, как Пэй презрительно сплюнула.
– Эти подлецы из Министерства двора вообще не уважают нашу госпожу? – возмущенно спросила она. – Зимой они постоянно «забывали» присылать нам уголь. Если бы не пинь Хуэй, которая подарила госпоже хороший уголь, мы бы задохнулись из-за дыма от той мерзости, которую нам выдали в Министерстве. А сейчас они из-за какого-то стола издеваются над людьми! Это беспредел!
– Говори потише, – прошептал Сяо Юнь. – Госпожа все еще в этой комнате. Если она услышит, она наверняка расстроится.
– Что же нам делать? – грустно спросила Пэй, тоже перейдя на шепот. – Нам еще долго тут жить, и мы-то, слуги, к этому как-нибудь приспособимся, а вот госпожа… Она и так болеет, а тут еще приходится терпеть ужасное обращение. А все этот Хуан Гуйцюань! – В голосе Пэй прозвучало презрение. – Он так зазнался только потому, что он дальний родственник хозяйки Хуа.
– Прекрати сейчас же! Научись сдерживаться! – Сяо Юнь одернул разозлившуюся служанку. – Сяо Ляню и так приходится притворяться, что он никуда не ходил, чтобы не разочаровать нашу госпожу. Ты нам поможешь, если сделаешь вид, что ничего не знаешь.
Эти двое еще немного поговорили и вскоре разошлись.
На душе стало тяжело. С одной стороны, меня растрогала такая забота со стороны слуг, а с другой, я сильно огорчилась из-за произошедшего. Но единственное, что я могла сделать, это притвориться, что ничего не слышала.
– Раз уж работники Министерства так заняты, придется использовать то, что у нас есть. Это не такая уж и большая проблема, – сказала я как можно спокойнее.
Цзиньси чуть слышно ответила:
– Хорошо.
Я подняла глаза и строго посмотрела на старшую служанку.
– Запомни, что ни я, ни ты сегодня ничего не слышали и не видели. Даже не вздумай пойти и ругать их.
Цзиньси поклонилась, давая понять, что выполнит мой приказ.
– Я понимаю, что с такой хозяйкой, как я, вам придется столкнуться с еще множеством сложностей. – Я печально вздохнула и опустила глаза.
Цзиньси упала на колени и, чуть не плача, сказала:
– Госпожа, зачем вы так говорите? Не обижайте своих рабов. Мы рады служить вам, и нам не страшны никакие сложности.
Взмахом руки я велела ей встать.
– Люди, живущие в гареме, всегда стремятся к блеску и льнут к силе. Они поклоняются тем, кто забрался на вершину, и считают пустым местом тех, кто остался у подножия. Зачем им тратить свои силы на вечно больную и нелюбимую императором наложницу? Я буду довольна уже тем, если мы сможем спокойно жить в своем дворце.
Цзиньси слушала меня молча, но я видела, что она с трудом сдерживает слезы.
– Госпожа, если бы не ваш недуг, то вы с вашей красотой и талантами давно поднялись бы до уровня наложницы Хуа, – сказала Цзиньси и тут же испуганно замолкла, понимая, что сказала то, что не положено говорить слугам.
– У каждого из нас своя судьба. Зачем же лишний раз трепыхаться? – Я была абсолютно спокойна.