После того как евнух ушел, я очень строго посмотрела на Пэй:
– Почему ты такая нетерпеливая?! Ты совсем не умеешь следить за своим языком?!
Я впервые повысила голос на Пэй. Она съежилась от страха и упала на колени:
– Просто этот Хуан Гуйцюань такой хитрый: он всегда поворачивает туда, куда дует ветер. Пока вы болели, он не хотел тратить на вас ни одной лишней монеты, а сейчас, когда император вас полюбил, он пришел подлизываться, еще и привел другого евнуха, чтобы свалить вину на него…
– Думаешь, я этого не понимаю? Я все это знаю, но стараюсь быть осторожной. Он все-таки управляющий из Министерства двора. Если мы вот так с ним рассоримся, над нами будут смеяться и говорить, что мы совсем зазнались. – Я устало вздохнула. – Я знаю, что ты желаешь мне добра, но не надо сгоряча ввязываться в споры. Запомни, во дворце много таких, кто следует только за сильными. Евнух Хуан не единственный.
Пэй опустила голову и виновато прошептала:
– Простите, я поступила неправильно.
– Не забывай о том, что я сказала. Но я не запрещаю тебе иногда говорить ему что-нибудь отрезвляющее, чтобы он был осмотрительнее. Однако помни, что во всем надо знать меру.
Я позвала к себе Цзиньси.
– Собери всех наших слуг и скажи им, чтобы вели себя скромно. Боюсь, что среди новых слуг есть те, кто подослан, чтобы докладывать о наших промахах.
– Слушаюсь, госпожа. – Цзиньси чуть присела. – Госпожа, я хотела бы вам кое-что рассказать.
– Говори.
– Хуан Гуйцюань – дальний родственник наложницы Хуа.
Я остановила ее жестом, давая понять, что она может не продолжать.
– Я знаю. Я как раз об этом и хотела поговорить. Всех этих новых служанок и евнухов я выбрала сама, но они все равно чужие в Танли. Тебе и Сяо Юню придется следить в оба, чтобы они не смогли мне навредить. Я отправлю их выполнять черную работу, а заботиться обо мне, как и прежде, будешь ты и наши старые служанки.
– Мы с Сяо Юнем будем очень внимательны и осторожны.
– Сегодняшняя порция лекарства готова? Скажи Лючжу, чтобы принесла его.
С тех пор, как Сюаньлин лично озаботился моим здоровьем, в лекарском корпусе стали относиться ко мне внимательнее. Вэнь Шичу теперь приходил каждый день и проверял мой пульс.
Он не разрешал никому другому выписывать мне рецепты. Он сам готовил лекарство и передавал его дворцовой служанке. В лекарстве становилось все меньше вредных веществ и все больше укрепляющих трав, поэтому я с каждым днем чувствовала себя все лучше.
Император навещал меня через день. И я замечала, как он радуется, когда видит, что у меня хорошее настроение и что на моем прежде бледном лице появляются яркие краски.
Однажды утром, сразу после того, как я проснулась, ко мне пришел приближенный к императору евнух Сяо Хэ и радостно сообщил, что император собирается нанести мне официальный визит после утренней аудиенции. Он попросил подготовиться к встрече.
Цзинцин, услышав о предстоящем визите государя, разволновалась:
– Госпожа, раз это официальный визит, не хотите ли надеть самый яркий из своих нарядов? А давайте я помогу вам сделать сложный пучок на голове?
Я улыбнулась деятельной служанке, но не стала отвечать. Вместо этого я обратилась к Цзиньси:
– Другие наложницы всегда встречают государя в роскошных нарядах и с ярким макияжем?
– Да. Наложницы хотят угодить императору, поэтому стараются выглядеть как можно лучше.
Я сразу поняла, как мне стоит поступить. Позвав Хуаньби, я велела принести мне бледно-зеленую рубашку, вышитую сотней мелких бабочек и цветов. Она отличалась от моих обычных нарядов только широкими рукавами, которые развевались при сильном ветре. Под рубашку я надела светло-желтую юбку, украшенную вышитыми магнолиями. Из волос я велела собрать простой пучок в виде сердечка, который украсила несколькими подвесками с молочно-белым жемчугом. Жемчуг красиво выделялся на блестящих и темных, как черный нефрит, волосах. В дополнение к подвескам я вставила в волосы шпильку из жадеита, с кончика которой свисала серебряная бахрома.
Цзинцин посмотрела на мое отражение и боязливо сказала:
– Госпожа, вы очень красивы, но вам не кажется, что это слишком простой наряд?
– Вот и хорошо, что он простой, – ответила я с улыбкой.
Женщины все время пытались поразить императора своей красотой, они соревновались, кто роскошнее и изысканнее оденется. Я же и мой простой наряд будем для него как глоток свежего воздуха.
Император прибыл вскоре после того, как я полностью приготовилась к его визиту. Я заранее вышла во двор, чтобы встретить его улыбкой и вежливым поклоном.
– Сегодня очень сильный ветер! Зачем ты вышла? – Он подхватил меня под руку и повел внутрь. – Скорее пошли в тепло.
Я поблагодарила его и выпрямилась. Сюаньлин окинул меня оценивающим взглядом и довольно улыбнулся:
– «Ты как лотос, растущий в прозрачной воде. Красота его от природы и не нуждается в украшениях» [81]. Моя наложница Вань так не похожа на других.
У меня на душе потеплело, когда я услышала его похвалу.
– Я рада, что государь не обращает внимания на мои слабости и хвалит сильные стороны, – проговорила я, смущаясь.
Мы вместе вошли в главный зал. Служанки заранее постелили на трон со свернувшимся драконом парчовую подстилку и воскурили жуйнао [82], привезенный из Сыюэ. Над жаровнями, украшенными позолоченным орнаментом в виде персидских изречений, поднимался чуть заметный белый дымок, который быстро рассеивался, но надолго оставлял после себя приятный аромат. Когда Сюаньлин уселся на трон, я присела рядом на стул из палисандра.
– Мне нравится этот запах, – сказал император. – На утренней аудиенции я выслушал столько докладов, что голова пошла кругом.
Я склонила голову, чтобы он не заметил моей довольной улыбки. Кажется, приготовления были не напрасными.
– Ваше Величество, вы пришли ко мне сразу после аудиенции. Вы наверняка устали. Позвольте, я предложу вам чашечку чая?
– Этим должны заниматься слуги. Зачем тебе утруждаться?
– Думаете, чай, который я подам вам сама, будет похож на тот, что подают слуги? Прошу, подождите немного.
Я ушла в западную комнату и спустя короткое время вернулась с чашкой из белого нефрита, привезенного из Хэтяня. Я подошла к императору и с улыбкой протянула ему чай:
– Я сама его заварила. Вот только не знаю, придется ли он вам по вкусу или нет. Я очень надеюсь, что Ваше Величество не побрезгует и попробует результат моих стараний. – Я шутила, но на самом деле мне было боязно. Я очень надеялась, что ему понравится чай, и очень боялась, что он окажется не в его вкусе. Если бы он попробовал и нахмурился, я бы провалилась сквозь землю.
– Мне уже нравится этот чай только потому, что ты заварила его своими руками. – Сюаньлин посмотрел на меня с нежностью во взгляде и осторожно принял из моих рук белую чашку, над которой поднимался пар. Он взглянул на светло-зеленый чай, принюхался и воскликнул: – Какой аромат!
Он сделал небольшой глоток, задумчиво нахмурился, потом отпил еще немного. У меня внутри все похолодело. «Ему не понравилось!» – огорчилась я. Этого я не ожидала, поэтому не продумала свои действия на такой случай. Но пока я паниковала, морщинка между бровями Сюаньлина постепенно разгладилась, а на лице появилась широкая улыбка.
– У этого чая освежающий вкус и яркий аромат, – сказал император. – Я так долго пробовал, потому что пытался разгадать состав. Я понял, что это чай из Юэчжоу, и почувствовал аромат сосновых игл и цветов сливы. А вот остальное я не смог разгадать. Не расскажешь ли, что ты еще добавила в этот чудесный чай?
– Спасибо за добрые слова, Ваше Величество. Этот чай называется «Три друга в зимнее время». В нем смешаны иглы сосны, листья бамбука и цветы сливы, а заваривается он в росе, собранной с листьев лотоса летним днем до восхода солнца. Благодаря этому у чая такой освежающий вкус.
– Древние люди говорили, что чай может очистить душу. Сегодня, попробовав твой чай, дорогая Вань, я понял, что наши предки не приукрашивали, а говорили правду.
– Спасибо за похвалу, государь. – Я почувствовала, что краснею. – Так получилось, что еще летом я заготовила два кувшина и один привезла с собой во дворец. Я велела закопать его под грушевым деревом, а два дня назад слуги его откопали.
– Ты уже привыкла жить в Танли? Мне кажется, что он слишком далеко от других дворцов, – заботливо поинтересовался Сюаньлин.
– Благодарю вас за беспокойство, но мне здесь хорошо. Тут очень спокойно. Мне это подходит, потому что я не люблю многолюдные места.
Сюаньлин, чуть касаясь, провел пальцем по моей щеке и стал поглаживать волосы на виске. Мне казалось, что там, где он касался меня, оставался жгучий след.
– Я понимаю. В Танли спокойно, здесь приятная атмосфера и хорошо обученные слуги, – прошептал император. Он внимательно пригляделся к моему лицу. – Я заметил, что цвет лица у тебя стал лучше. Кажется, ты уже совсем здорова.
– Мое недомогание было вызвано не серьезной болезнью, а тем, что у меня слишком слабое тело. Сейчас, когда император осчастливил меня своим вниманием, мое здоровье стало восстанавливаться гораздо быстрее.
Сюаньлин улыбался мне и молчал. В его глазах я заметила необычный блеск, словно бы он задумался о чем-то сокровенном. Я не могла разгадать его улыбку, и она показалась мне немного странной. Мельком взглянув на Цзиньси, я увидела, что она покраснела и сжимает губы, сдерживая улыбку. И тут я все поняла! Мое лицо обожгло огнем, а уши пылали так, будто бы их окунули в кипяток.
Император заметил мое состояние и рассмеялся:
– Когда моя дорогая Вань смущается, я не могу оторвать от нее глаз.
Вспомнив, что рядом стоят служанки и евнухи, я хотела отстраниться, но Сюаньлин мне не позволил.
– Ваше Величество…
– Чего ты боишься?
Я оглянулась по сторонам и только сейчас заметила, что Цзиньси и остальные слуги вышли из зала и теперь стояли к нам спиной. Император поднялся и потянул меня за руку, увлекая в свои объятия. От его одежды приятно пахло амброй, аромат которой смешивался с тяжелым и горьковатым ароматом жуйнао и с густым запахом мужчины в самом расцвете сил. Я еще никогда не ощущала подобного запаха, он пробуждал во мне любопытство и желание прильнуть к мужскому телу еще сильнее. Дыхание Сюаньлина ласкало мою шею. Оно было теплым и влажным, похожим на касание летнего ветерка, когда ты, желая охладиться, надеваешь легкую одежду.