Императрица кивнула и улыбнулась:
– Получить благосклонность императора не так сложно, как сохранить ее. Пинь Вань, ты должна заботиться об императоре всем сердцем и отдавать этому делу все свои силы. Будь осторожна и не перечь ему. Постарайся поладить с другими наложницами и забудь про ревность. Вы должны жить мирно и счастливо.
Я внимательно слушала все, что говорила императрица. Вскоре пришли другие наложницы, чтобы справиться о ее здоровье, поэтому я попросила разрешения откланяться.
– Цзяньцю, проводи пинь Вань, – велела императрица служанке.
Мы с Цзяньцю шли по коридору. Она шла чуть впереди, показывая дорогу.
– Госпожа, вы пришли сегодня очень рано. Государыня рада видеть, что вы так дотошно соблюдаете установленные традиции, – Цзяньцю не смогла долго молчать.
– А разве еще не все наложницы пришли, чтобы поприветствовать государыню? Я думала, что кто-то уже приходил до меня.
Цзяньцю недовольно поджала губы, а потом усмехнулась и сказала:
– Госпожа Хуа всегда приходит позже других, особенно в последние дни.
Я напряглась. Почему она вдруг заговорила об этом? Я сделала вид, что не придала особого значения ее словам.
– Матушка Хуа помогает императрице в управлении гаремом. Наверняка она очень устает, поэтому и встает чуть позже остальных.
Цзяньцю фыркнула, в ее глазах промелькнуло самодовольство и презрение:
– А мне почему-то кажется, что госпоже Хуа стало не по себе после того, как вы, госпожа Вань, стали фавориткой императора. Скорее всего, она просто не посмела сегодня прийти.
Видимо, в моем взгляде появилось что-то такое, что заставило служанку стыдливо опустить глаза:
– Простите, младшая хозяйка. Язык – враг мой, столько чепухи наговорила.
У меня промелькнула мысль, что эта служанка – человек императрицы, и, возможно, та велела ей проверить, как я отреагирую на подобный разговор. Я широко улыбнулась и сказала:
– Не говори так, Цзяньцю. Твои слова для меня наука. Я очень тронута и благодарна. Хотя в гареме я уже полгода, но почти все это время провела в своем дворце. Мне все еще нужны поучения от знающих людей, чтобы я ненароком не наделала ошибок.
Кажется, мой ответ успокоил Цзяньцю.
– Госпожа, для меня большая честь слышать от вас добрые слова.
Вскоре мы оказались за пределами дворца Фэнъи, и служанка императрицы ушла обратно. Цзиньси подхватила меня под руку, и мы вместе пошли в сторону Танли.
– Что скажешь? – Я хотела узнать ее мнение обо всем, что произошло во дворце и за его пределами.
– Цзяньцю – личная служанка императрицы. Ей не стоит так необдуманно распускать язык.
– Согласна. У меня была мысль, что императрица могла приказать ей проверить меня, но государыня – человек очень сдержанный и серьезный. Она не стала бы так поступать.
– Госпожа Хуа стала фавориткой довольно давно. Когда ты в таком положении, сложно не зазнаться. Даже если императрица относится к ней снисходительно, это не значит, что в ее окружении нет людей, которые не затаили бы обиду на наложницу Хуа.
Я кивнула, соглашаясь с Цзиньси.
– Думаю, что Цзяньцю хотела сказать, что даже если фэй Хуа настроена ко мне враждебно, она ничего не может сделать, минуя императрицу, ведь именно императрица управляет всем гаремом. Нам остается только прислушаться к ее словам.
Когда мы подошли к дороге, ведущей к дворцам наложниц, я издалека заметила ожидающего нас Сяо Юня. Увидев нас, он побежал навстречу.
– Сяо Юнь, ты разве не должен быть во дворце? – строго спросила Цзиньси. – Почему ты здесь? Что-то случилось?
Евнух улыбнулся во весь рот и низко поклонился.
– Сначала разрешите вас поздравить, младшая хозяйка.
Цзиньси рассмеялась:
– Вот же обезьянка! Неужели ты проделал весь этот путь, чтобы получить награду за поздравления?
– Тетушка, вы слишком плохого обо мне мнения, – с обидой в голосе сказал Сяо Юнь. – Я пришел сюда, потому что мне приказали передать, что госпоже пока не следует возвращаться во дворец.
– Это почему же? – я очень удивилась.
– Госпожа, прошу вас, не спрашивайте, – ответил евнух с загадочным выражением лица. – Давайте лучше пойдем в сад Шанлинь. Вы там немного отдохнете и прогуляетесь, а потом мы вернемся во дворец.
Сад Шанлинь не мог похвастаться красивыми северными пейзажами, но радовал глаза очаровательными видами, так похожими на окрестности реки Янцзы. Деревья с сочной зеленой листвой сияли подобно дорогой парче с вышивкой. То тут, то там были установлены причудливые и в то же время изящные павильоны и башни. Сад был полон очарования древности, а сочетание красных павильонов и зелени вокруг них придавало ему особую выразительность. Украшением сада был огромный пруд Тайе, по берегам которого росли пышные кусты, создающие густую тень, и ароматные глицинии, которым не было видно конца. Ветерок создавал на водной поверхности мелкую рябь, а порой и настоящие волны, которые переносили с места на место зеленоватую ряску.
Ранним утром в саду Шанлинь никого не было, поэтому можно было спокойно прогуляться и насладиться весенней погодой. Деревья вовсю цвели, и ветер разносил их сладкий аромат, смешанный с освежающим запахом росы, по всем уголкам сада, и от этого запаха, словно после вина, слегка кружилась голова. Ступая по тропинкам сада, я вспоминала прошлую ночь. Я подняла голову и увидела вдалеке ярко-желтую черепицу дворца Июань. Под лучами восходящего солнца она сияла, как золото, и этот яркий блеск слепил глаза. Я начала постепенно осознавать, что прошлая ночь была реальностью, а не сном.
Я так глубоко задумалась, что когда передо мной на тропинке показался человек и упал на колени, я испугалась.
– Приветствую вас, пинь Вань. Желаю вам всего самого наилучшего, – вежливо сказал мужчина, и голос показался мне очень знакомым. Но я не могла узнать его, потому что он смотрел в землю.
Я приказала мужчине встать и увидела, что это был Кан Лухай. Краем глаза я заметила, сколько презрения появилось на лице Сяо Юня, когда он понял, что перед нами бывший старший евнух Танли.
– Доброе утро, евнух Кан, – поприветствовала я его с улыбкой. – Почему же ты не с наложницей Ли?
– Матушка Ли и наложница Цао отправились к императрице на поклон, а я решил дождаться вас здесь, потому что знал, что после аудиенции вы обязательно пройдете через сад Шанлинь.
– Хм. – Я терялась в догадках, зачем понадобилась евнуху Кану. – Твоя хозяйка приказала что-то мне передать?
Кан Лухай виновато улыбнулся и заговорил чуть тише:
– Я пришел не по приказу госпожи Ли, а по личному делу. Я хочу кое-что попросить у вас.
– Говори. – Я хотела узнать причину его странного поступка.
Кан Лухай посмотрел на Цзиньси и Сяо Юня. Было видно, что он сомневается, говорить ли при них или нет. Но он все-таки решился:
– Ваш жалкий раб хотел бы поздравить госпожу с тем, что вы наконец удостоились милости императора. Я сразу же решил прийти и высказать вам свое почтение, как только услышал, что вас повысили до ранга пинь. Но у меня было столько дел, что я не смог прийти раньше. К тому же император запретил беспокоить вас, чтобы вы поскорее поправились. Я с нетерпением считал дни до того момента, когда наконец-то смогу прийти к вам и задать вопрос, который не дает мне спокойно жить…
Мне надоела его болтовня, и я его перебила:
– Говори прямо, что ты от меня хочешь?
Мой резкий вопрос удивил евнуха. Он замолчал в нерешительности, но потом опять начал бить поклоны и заговорил заискивающим голосом:
– Вас повысили до пинь, а значит, во дворце наверняка стало не хватать рабочих рук. Можно, конечно, набрать новых слуг, но я уверен, что они будут не такими проворными, как старые. А я ведь днями и ночами переживал за вас, младшая хозяйка. Винил себя в том, что плохо о вас заботился. Госпожа, вы ведь тоже понимаете, что я смогу позаботиться о вас гораздо лучше, чем любой новый евнух. Если вы простите своего раба за глупость и отдадите приказ, я тут же вернусь в Танли и стану вашим верным слугой. Я готов жизнь отдать за то, чтобы выполнить свой долг.
Мне стало тошно от его слащавой речи. Даже невозмутимая Цзиньси нахмурилась и посмотрела на Кан Лухая с презрением.
– Я правильно понимаю, что ты рассказал хозяйке о своих желаниях?
– Я…
– Сейчас ты в услужении у госпожи Ли, – строго сказала я. – Боюсь, что она будет недовольна, когда узнает о твоей просьбе. К тому же неужели ты думаешь, что я осмелюсь просить у нее вернуть мне слугу?
Судя по быстрому ответу, Кан Лухай продумал его заранее:
– Госпожа, вы можете об этом не волноваться. Вы сейчас осыпаны столькими милостями, что никто не посмеет пойти против вашей воли. Вам надо только приказать, и все будет улажено.
Я усмехнулась про себя: «Ни стыда ни совести. Заискивает только перед сильнейшими. Но это же Кан Лухай, ничего удивительного».
И тут позади нас раздался строгий женский голос. Он был подобен камню, который бросили в озеро, нарушая его зеркальную гладь.
– Так вот почему ты не ждал меня у зала Чжаоян. Оказывается, ты встречаешься со своей старой хозяйкой!
Я обернулась на голос и увидела обаятельную, чуть полноватую женщину. Неужели это наложница Ли? Рядом с ней стояла наложница Цао. Я ненароком начала их сравнивать. Цао была изящнее и стройнее, но по красоте все равно уступала наложнице Ли.
Я низко поклонилась и спокойно поприветствовала наложницу Ли и наложницу Цао. Гуйпинь Ли, стоящая под руку со своей служанкой, недовольно усмехнулась, но ничего не сказала. А вот наложница Цао вежливо позволила мне подняться.
Наложница Ли как воды в рот набрала. Она лишь искоса взглянула на Кан Лухая, но тот, испугавшись ее взгляда, подполз к ней на коленях и уткнулся лицом в землю.
Наконец Ли заговорила, но обращалась она ко мне:
– Я слышала, что государь велел прислать новых слуг во дворец пинь Вань. Неужели ей все еще не достаточно рабов, которыми можно командовать? Поверить не могу, что ей приглянулся мой никчемный слуга.