Реальность, впрочем, оказалась не слишком депрессивной. Марк держался уверенно, за исключением разве что легкого покачивания, песни не пел и к ней с объятиями не кинулся.
– Ты как? – осторожно поинтересовалась девушка. – Вменяем?
– Шутишь? Пьян в дупель, – отозвался он и добавил по-немецки: – Честное слово, последний раз… Давно такого не было! Но вино, зараза, разбавленное… А бьет как крепленое! Вино – не мужское дело.
– Правильно, пей клубничный мартини. А вообще, ты не слишком ли много философствуешь для пьяного?
– А с вами говорит автоответчик! Вообще, судя по отзывам, пьяный я адекватен… Могу хоть переговоры провести! Проблема в том, что утром я не буду помнить эти переговоры! И наш с тобой вот этот разговор тоже не запомню… Черт… Это еще и жара. Ни одного подобного предложения больше не приму!
На сей раз он пошатнулся сильнее, но Вика успела поддержать его. Насчет переговоров – это он сильно преувеличивает. По мутным глазам видно, что принял он неслабо.
Девушка проводила его в комнату и помогла раздеться. Она надеялась только на то, что у Евы хватит ума не высовываться. По идее, не должна, не в ее это стиле…
– Нормальные у тебя встречи с друзьями, – бурчала Вика. – Когда я с девчонками встречаюсь, для нас даже квас – экстрим!
– С каких пор в России мартини переименовали в квас? Это самая извращенная форма плагиата, которую мне доводилось видеть… А с друзьями… Да как-то все весело пошло! Компания большая собралась! И вообще день встреч…
– В смысле?
– Ну, когда мы по городу гуляли, я на улице столкнулся с одним сеньором… Здоровый такой седой мужик… Не помню где, но я его точно встречал!
Седой… неужели?..
– А как его зовут? – Девушка надеялась, что голос ее звучит достаточно беззаботно.
– А черт его знает… Имя – не помню, где познакомились – не помню. Но что я его хорошо знаю – вообще без вариантов. Очень уж его лицо мне знакомо! Я всех тех, с кем переговоры веду, так не запоминаю, как его запомнил… Но кто это? Старе-е-ею!
– Спи уже, старичок!
Она улыбнулась, хотя на самом деле было не до улыбок. Если это был тот же мужчина, которого она видела возле особняка, то понятно, почему он помог Вике и освободил Катю: из-за Марка! Увидел их вместе в кафе, соотнес одно с другим, вот и решил помочь старому знакомому. Катя ведь сама призналась, что не поняла, с чего это он так справедлив и милосерден!
Но если у него действительно была такая мотивация, ситуация становится еще более странной… Вике оставалось лишь надеяться, что к утру память Марка все-таки заработает как надо!
Оказавшись на базе, Эрик и так был вынужден делать много того, что ему не нравится. И лишний раз переступать через собственные принципы он не собирался! Так что Линн была единственной, кто еще пытался скрыть их отношения.
Непривычно думать об этом так – отношения… Не завоевание, не увлекательная игра со своей долей азарта, даже не курортный роман… Он не планировал это, однако когда все случилось, принял с удовольствием. Потому что ему хотелось не только спать с ней. Ему хотелось быть с ней: говорить, проводить вместе свободное время, ходить к океану. Обнимать ее за талию, когда они прогуливаются по узким дорожкам. Что здесь такого? В подобном месте любой источник радости нужно беречь, а не пытаться забросать его песком, чтобы никто не увидел!
Он пока не думал о том, что будет дальше – когда работа на базе закончится. Это ведь будет нескоро, мало ли что изменится! Но возможности продолжения он не исключал. Линн со своими странностями, и все же в большинстве своем это странности неплохие, любопытные даже.
Да и то, что он был первым у нее, сыграло свою роль. Он не ожидал, она не предупредила и потом заявила, что это ничего не значит. Но по ее глазам Эрик видел совсем другое: значит. И очень много.
Так что жизнь на базе все-таки не так уж плоха! Особенно в такие дни – когда ему не надо проводить вскрытия, можно считать, что до следующего задания он свободен! Эрик решил воспользоваться случаем и увидеться с ней с утра, до того как она на весь день застрянет в лаборатории. Мелочь, а нужное настроение задает!
Поэтому он направился к дороге, по которой коллеги Линн уже спешили на работу. Вот только самой девушки среди них не было.
Сперва Эрик подумал, что просто не заметил ее. Но народу здесь не слишком много, да и на зрение он не жаловался. Он не видел Линн, потому что ее действительно не было в толпе!
Немного подождав, он обратился к одному из лаборантов. Имени Эрик не помнил, зато помнил, что его девушка охарактеризовала как «относительно адекватного».
– Где Линн?
– Вот так… – пробурчал вечно мрачный лаборант. – Ни «здравствуйте» тебе, ни «извините»…
– Здравствуйте. Извините. Где Линн?
– Не будет ее сегодня. Я слышал, как она с главным нашим говорила, предупредила, чтоб ее на работе не ждали. Пошла с Аворио объясняться.
– По поводу?
– Не знаю. Этого не слышал.
Не самое типичное для Линн поведение, и это еще мягко говоря! Она Аворио не боялась, но и лишний раз пообщаться с ним желанием не горела. Если была возможность не говорить с ним, она всегда выбирала такой вариант. А тут – сама направилась, да еще и с работы из-за этого отпросилась! Не ее стиль.
И почему она ему ничего не сказала? Если произошло что-то серьезное, – а все на то и указывает! – он мог бы помочь. Он ведь всегда на ее стороне! Так почему же она?..
Стоять и гадать не имело смысла. Эрик был недостаточно терпелив, чтобы дожидаться, пока она вернется и все ему расскажет. Он сам направился к временному жилищу Аворио, чтобы разобраться.
Руководитель проекта занимал бунгало, которое, вероятнее всего, в первоначальной планировке отеля предназначалось для VIP-номеров. Собственно, эту функцию оно и выполняло теперь. Внутри просторного домика располагались спальня, гостиная и рабочий кабинет, на террасах находились плетеные стулья, качели и даже джакузи.
К тому же бунгало окружала буйная растительность, за которой садовники ухаживали с особым рвением. Поэтому увидеть, что здесь происходит, издалека было проблематично.
Эрик поднялся на крыльцо, но замер, так и не постучав в дверь. Его сюда не звали, Линн даже не поставила его в известность о том, что происходит! Так что в его присутствии они ничего обсуждать не станут. Нет, надо действовать умнее…
Он спустился с крыльца и перешел под одно из окон. Эрик уже бывал здесь раньше, знал, где находится кабинет. Как он и предполагал, окно, несмотря на работающий кондиционер, было приоткрыто. Находясь у самой стены, различить голоса, доносящиеся изнутри, было несложно.
– …Ты должна понимать, какой вариант развития событий лучше для проекта, – размеренно вещал Аворио. – Да что там до проекта – для вашей жизни! В глубине души ты это понимаешь, просто отказываешься принять из-за навязанных тебе социальных стереотипов. Но меньше думай о них! Думай о себе, своем будущем. Даже не о нем! О себе. Я тебя знаю, Линн. Ты достаточно умна, чтобы осознать это.
– Я не хочу это делать… – тихо ответила девушка.
– Хочу, не хочу… Это неконструктивные понятия. Это детское поведение. Оно вам, как я уже заметил, свойственно. Ты знаешь, что я не поощряю служебные романы. Некоторых, менее важных сотрудников, я даже штрафовал за это! Для чего я сюда шлюх завез? И заметь: шлюх обоих полов! Чтобы не накапливалось раздражение и все мои сотрудники могли развлечься по первому желанию. Я понимаю, что секс – нормальный способ снятия стресса. А вы тут устроили чуть ли не школьный роман!
– Ты преувеличиваешь. Мы с Эриком старались это не афишировать.
– Да? Плохо старались! То, что вы не бегали голыми по лаборатории, не значит, что окружающие ни о чем не догадывались. Но я решил дать вам время. Дело молодое все-таки! Решил, что это у вас психологическая потребность такая на фоне постоянного нервного напряжения: поиграть в семью! Играйте, на здоровье… Однако при этом я надеялся на вашу адекватность! В первую очередь – на твою! Ты всегда была умна и осторожна. И вдруг я слышу такое! Ты огорчаешь меня, Линн.
Желание войти туда только усилилось. При небольшой обиде на Линн за то, что она ему ничего не сказала, он все равно не собирался никому позволять обижать ее! Однако здравый смысл подсказывал, что лучше еще послушать.
Тем более что и Линн не была безропотной мышкой:
– Я тебя огорчила? Горе-то какое, всю ночь спать не буду!
– Твои планы на ночь меня не интересуют. Я хочу узнать, что ты будешь делать. Точнее, сделаешь ли ты то, что должна. Сейчас перед тобой – блестящая карьера. Ты готова отказаться от всего этого? Сломать собственную жизнь – ту самую, независимую, к которой ты так рвалась, когда мы встретились? Если у тебя не хватит решительности поступить правильно, ты примкнешь к десяткам безмозглых неудачниц, которым только и остается, что жаловаться на судьбу!
– Ты преувеличиваешь. Я не потеряю свой профессионализм!
– Дело не только в профессионализме, – вмешался Анри. Надо же, и он здесь! – Подумай об этом с практической точки зрения. Ты станешь зависима, беспомощна. А если Эрик откажется помогать тебе? Если ты будешь одна? Ты завязнешь в болоте, из которого не вырвешься!
– Речь идет не об Эрике!
– Ты еще скажи, что он тут ни при чем!
– Он при чем, но его решение не повлияет на мое! Ты сам сказал, что это моя жизнь!
– Так я пытаюсь помочь тебе сохранить эту жизнь в норме! Вылечить тебя!
– Но я не больна! Я беременна!
Он это слышал. Эрик не сомневался, что слышал: Линн не просто произнесла это, а выкрикнула. Но мозг отказывался воспринимать такую информацию. Это все равно, что под ледяным градом оказаться: шок слишком велик, чтобы воспринять его весь сразу.
Нет, наивным мальчиком он не был и откуда дети берутся знал. Тем более что в самый первый раз, в оранжерее, они и не предохранялись даже! Другое дело, что он не думал об этом как о чем-то, что реально может случиться. Идти по жизни без лишних забот было так просто, что он невольно поддался этому соблазну!