— Я нашла это место и решила осмотреться.
— Где остальные?
— Я не знаю.
— Что значит «он сам себя туда посадил»? — спросил Драшер.
— Я пыталась получить какую-нибудь информацию из терминалов в этом зале, — ответила Джафф. — Это совершенно точно крепость Когнитэ, и она здесь уже очень давно.
— Как давно? — потребовал уточнений магос.
— Неважно, — бросил Нейл. — Давай про Сарка.
— Не Дрэйвен создал это место, — ответила Джафф, — но он управлял тут всем для Когнитэ в течение последнего столетия или около того. Возглавлял программу.
— Какую? — спросил Драшер.
— Пока не выяснила. Но из найденных записей можно сделать вывод, что магос Сарк настолько жаждал результата, что запер себя в этой клетке.
— Да, именно этим ученые обычно и занимаются, — произнес магос.
— Он начал ставить опыты на себе, — кислым тоном пояснила савант. — Очевидно, стал одержим этой идеей и потерял рассудок. Эта клетка — психометрический сканер, а Сарк — сам себе лабораторная крыса.
— Нам нужно больше данных, — сказал Нейл.
— Я как раз над этим работала, — пожала плечами Джафф. — А потом увидела вас.
Наемник опустил винтовку, подошел к краю платформы посмотрелся.
— На каком терминале ты работала? — спросил он. — Откуда взяла информацию?
Будто собираясь указать на нужное оборудование, Одла Джафф подняла руку — но в ней оказался зажат маленький компактный лазпистолет.
Выстрел ударил Нейла в спину. Он качнулся вперед, перевалился через перила и упал с платформы.
Драшер открыл рот от удивления.
Джафф навела пистолет на него.
— Он был слишком опасен, чтобы оставлять его в живых, — сказала она. — Но ты не доставишь столько проблем. А новые образцы для опытов всегда пригодятся.
Глава шестнадцатаяДурное место
Джафф подошла к Драшеру и прижала к его лбу дуло пистолета. Свободной рукой она как ни в чем ни бывало начала ощупывать карманы магоса. На миг замерев, она вытащила оружие, врученное ему Нейлом.
Отступив на шаг и продолжая держать магоса на прицеле, Джафф убрала конфискованный пистолет в карман собственной куртки. Сарк в ужасе забился в угол клетки и снова принялся ворчать и стонать.
Громким, четким голосом, обращаясь к кому-то за спиной, савант крикнула:
— Чисто!
За все время ее руки ни разу не дрогнули.
— Как давно? — спросил Драшер.
— Что именно?
— Как давно ты работаешь против ордосов?
— С самого рождения, магос, — ответила она. — Я — продукт евгенической программы Когнитэ. Меня создали савантом. Именно таким уникальным созданием, которое могло бы заинтересовать человека наподобие Грегора Эйзенхорна. Таким, которое он мог бы рекрутировать.
— Полагаю, это объясняет, почему ты прикидывалась такой никчемной, — сказал Драшер. — С твоими навыками, Кештре можно было бы найти за несколько часов. Но ты ведь и так знала, где оно. И пыталась помешать нам его найти.
Джафф улыбнулась:
— Магос Драшер, ваше лицо можно читать, как открытую книгу. Микроспазмы подкожных мышц шеи, скул и верхней губы. Непроизвольно расширенные зрачки. Вы в ужасе. Ваше самообладание — это маска. Бравада.
— С моими мышцами верхней губы все в порядке, — возразил Драшер. — Разумеется, я в ужасе. Ты только что убила человека и теперь целишься в меня. И при этом понимаешь, что ничего хорошего в жизни тебя не ждет. Я не знаю точно, чем все закончится, но сильно сомневаюсь, что Инквизиции свойственна снисходительность к еретикам.
— Не свойственна, — согласилась она. — Но ведь здесь нет инквизиторов. Священные ордосы гниющего короля-бога не вовлечены в происходящее. Эйзенхорн — отступник, магос. Он опасен и склонен к крайностям даже по их меркам. Его объявили еретиком много лет назад и охотятся на него так же рьяно, как и на Когнитэ. И вот опять — мышцы шеи. Вы об этом не знали.
— Догадывался, — сказал Драшер. — Всей этой операции недоставало официальности. Я не очень хорошо его знаю, но мне он показался целеустремленным…
— О, Эйзенхорн в своем высокомерии считает, что его цель благородна.
— И он охотится за вами?
— Война с Когнитэ — дело всей его жизни. Именно неиссякаемый фанатизм, с которым он нас преследует, стал основной причиной его опалы у повелителей ордосов. Просто пойми, Драшер: никто не будет к нему прислушиваться. Никто не придет к вам на помощь. Никто не знает, где вы. С ним покончено. Как и со всеми вами.
— Ты так уверенно это сказала, мамзель Джафф, но на самом деле ты не знаешь наверняка, правда? Подергивание жевательной мышцы, легкий спазм мышц брови. Сомнения, очевидно же.
Савант нахмурилась и невольно дотронулась свободной рукой до лица.
— Маленький кусок дерьма, — процедила она, испепеляя его взглядом.
Драшер улыбнулся. Он не умел читать микровыражения лиц. Просто придумал это все, чтобы позлить Джафф.
Раздались шаги. По ступенькам на площадку поднялся грузный высокий мужчина с пронзительными фиолетовыми глазами, странно контрастировавшими с оливковой кожей, черными волосами и густой бородой. На нем были кожаный комбинезон и куртка с кольчужными вставками. На плече висела крупнокалиберная автоматическая винтовка. Следом за ним шли еще трое: суровая женщина с коротко остриженными рыжими волосами, долговязый татуированный человек и толстяк, скрывавший лицо под капюшоном.
— Почему он еще жив. Джафф? — спросил бородач. Голос оказался на удивление низким.
— От него может быть толк, Гоблека. — ответила она. — Высокий интеллект.
Новоприбывший посмотрел на магоса, как на пятно грязи, испачкавшей дорогой ковер. Гоблека. Драшер помнил это имя. Еретик, на которого дознаватель Эйзенхорна охотилась на Гершоме.
— Ты допросила его? — спросил Гоблека.
— Он ничего не знает.
— А ты проверь. — прошипел бородач. — Из-за твоей скверной работы агенты проклятых ордосов попали внутрь. Я хочу, чтобы их всех нашли и устранили, поэтому нам лучше знать все, что им известно.
Драшер отметил выражение лица Джафф. Его мимика была на редкость красноречива: Гоблека привел саванта в ужас. Конечно, внушительные габариты и очаровательные манеры еретика сами по себе располагали к этому, но магос понял, что теперь Джафф предстоит доказывать свою ценность. Она не смогла захлопнуть ловушку и убить их всех в Хелтере, не создавая проблем. Она позволила им попасть в Кештре. Ей придется исправлять ошибку и восстанавливать свой статус. Драшер сомневался, что Когнитэ любят давать своим провалившимся агентам второй шанс.
— Где Эйзенхорн? — спросила Джафф, не опуская оружия.
— Не знаю, — ответил Драшер.
— Правду сказал? — сощурился Гоблека.
— Да, — ответила савант. — Он не смог бы убедительно солгать в ответ на такой вопрос.
Бородач кивнул.
— Отведи его в камеры на нижнем уровне, — велел он.
Джафф замешкалась.
— В чем дело? — спросил еретик.
— Может, Блайг или Стрикал это сделают?
— Делай сама, Джафф, — оскалился толстяк.
— Я хочу вернуться, — объяснила она. — Бетанкор ждет снаружи. Она — последняя ниточка, С ней нужно разобраться, и только мне удастся подобраться вплотную.
— Запри его. Потом можешь идти, — сказал Гоблека.
Джафф посмотрела на Драшера и жестом приказала ему двигаться вперед.
Магос послушался. Джафф шла следом, держа его на прицеле. Они спустились с площадки и направились вниз, к основанию башни, пересекая одну за другой подвесные платформы и лестницы. Вокруг крутились и жужжали латунные колеса и шестерни машины. Драшер пытался не обращать внимания на бездонную пропасть под ногами — он с детства боялся высоты. Но упирающийся в спину ствол пистолета помогал сфокусироваться.
— Для чего это нужно? — спросил он.
— Заткнись, — велела Джафф.
— Вы что-то затеваете. Эта машина очень стара, верно?
— Драшер, ты не настолько ценен. Заткнись.
Магос почувствовал странное покалывание у основания черепа. Он остановился и оперся на перила.
— Шевелись, — сказала савант.
— Подожди минутку, пожалуйста. Голова кружится.
Он обвел взглядом механизмы, платформы и мостики в надежде, что в тенях…
Покалывание переместилось на затылок.
— Ну ладно. — Магос выпрямился. — Мне лучше.
Он снова осмотрелся и жестом указал на машину:
— И насколько же она стара?
Джафф ткнула его стволом в ребра.
— Иди, — прошипела она.
— Ты не можешь винить меня за этот интерес, мамзель. Моя работа — задавать вопросы. Вся моя жизнь из этого состоит.
— Сейчас у тебя нет никакой жизни.
Магос задумался:
— Эти… испытания. Что меня ждет, Одла?
— Боль, — ответила она, раздражаясь все сильнее.
— Ох, — магос поежился. — Какая досада. Я не очень хорошо переношу боль. А какой именно она будет?
— Иди уже! — рявкнула Джафф.
— Нет, правда, мне бы хотелось подготовиться…
Она приставила пистолет к голове магоса:
— Будь паинькой, заткнись и пошевеливайся. Ты очень раздражаешь.
— Да, мне уже говорили об этом, — кивнул Драшер. — Но знаешь, я думаю, что никуда больше не пойду. Поразмыслив, я решил, что лучше умру, чем соглашусь на эти твои испытания. Я плохо переношу боль. Уж лучше пусть все закончится быстро.
Он зажмурился.
Раздался треск.
Когда Драшер открыл глаза, обмякшее тело Одлы Джафф лежало у его нот.
— А вы не очень-то торопились, — сказал магос. — Не знаю, как долго еще смог бы нести эту чушь, чтобы ее отвлечь.
— Вы прекрасно справились, — заверил Эйзенхорн.
— Она мертва? — спросил Драшер.
Инквизитор склонился над телом:
— Еще нет.
— Она убила Нейла, — произнес магос.
— Она предала меня самым поганым образом, — ответил Эйзенхорн.
Он обшарил карманы Джафф, нашел пистолет Драшера и протянул хозяину.
— Без него мне было как-то приятнее, — заметил магос.
— Берите. Вам нужно оружие. Думаю, нас осталось только двое.