А она никого и ничего не замечала. Она искала в толпе людской на улице Кундины только суженого своего, прекрасного сына Васудевы. И в тот миг, когда царевна поравнялась с тем местом, где, таясь ото всех, стоял Кришна, он схватил ее своими могучими руками, разметал в стороны стражу и, усадив Рукмини в колесницу, умчал ее из Видарбхи в свою столицу.
Среди бела дня увел Рукмини Кришна, и столь дерзким, столь отважным было похищение невесты, что не сразу Рукмин и Шишупала снарядили за сыном Васудевы погоню. А когда жених со своими друзьями и со всем их войском бросился догонять Кришну, то Рукмини и сын Васудевы были уже далеко. И все же Шишупала, Рукмин, Джарасандха и другие государи, обуянные яростью и злобой, стали настигать колесницу Кришны. И тогда завязалась жаркая битва между Ядавами и их ожесточенными врагами. Но судьба была против Шишупалы, Рукмина и Джарасандхи. Кришна и Баладева со своим небольшим войском обратили воинов Видарбхи, Чеди и Магадхи в бегство, и пришлось им с позором возвращаться в Кундину.
Джарасандха, жалеючи своего юного друга, всячески утешал Шишупалу. Он говорил скорбному жениху, у которого в день свадьбы похитили невесту: «Не надо печалиться, юный брат мой. Я восемнадцать раз ходил походом на Матхуру, и только один раз я ушел от Кришны без поражения. Утешься, Шишупала, судьба непостоянна, в другой раз придут и к нам счастье и удача».
Со временем царь Чеди стал оправляться от постигшего его горя, но в душе затаил лютую злобу и терпеливо стал ждать своего часа, чтобы страшно отомстить сыновьям Васудевы.
Только Рукмин тогда Джарасандху не послушал. Он один стал преследовать на своей колеснице Кришну и громким кличем вызывал его на поединок. И пришлось тогда сыну Васудевы остановить колесницу и вступить в бой с братом своей любимой. Но не мог юный Рукмин соперничать силой и воинским искусством с могучим сыном Васудевы, и стал он отступать под сокрушительными ударами Кришны. И тогда взмолилась Рукмини: «О возлюбленный муж мой, пощади, не лишай жизни моего брата! Ведь он мой кровный сородич!»
Кришна не смог отказать Рукмини в ее просьбе и не стал убивать сына царя Видарбхи. Он лишь его обезоружил, связал ему руки и ноги, срезал с головы и бороды царевича Видарбхи по клоку волос в насмешку, и стал Рукмин оттого смешным и некрасивым.
А затем Кришна, Рукмини и Баладева с их войском последовали своим путем в Двараку к Васудеве и Деваки, а Рукмин остался лежать на земле на том месте, где связали его доблестные сыновья Васудевы. Злые слезы текли из глаз царевича Видарбхи, и он про себя поклялся, что не вернется в Кундину после такого позора. И верно, через некоторое время Рукмин от пут освободился и основал вдалеке от Кундины новый город – Бходжакату и стал терпеливо дожидаться того часа, когда он сможет отомстить за свой позор сыновьям Васудевы.
А Кришна со своей любимой без тревог прибыл в Двараку, стольный город у океана, сыграл пышную и веселую свадьбу и стал счастливо жить со своей любимой супругой. Каждый год Рукмини дарила Кришне по сыну, а со временем появились у него и внуки. Но однажды пришлось Кришне Двараку оставить. У Пандавов, его двоюродных братьев, коварные враги отобрали царство, и Кришна решил восстановить нарушенную справедливость. Он стал помогать Пандавам в их скитанях, в их борьбе за отцовское наследство, но обо всем этом говорится в другом сказании – в сказании о великой битве потомков Бхараты на поле Курукшетра.
Сказание о великой битве потомков Бхараты
В лесу Наймиша собрались некогда мудрецы-отшельники для свершения обряда. К ним пришел Уграшравас, сын колесничего, певец древних сказаний. И мудрецы приветствовали певца и обратились к нему с такими словами: «Поведай нам, сказитель, великое предание о потомках Бхараты. Расскажи нам о славных подвигах героев былых времен, о вражде и гибели могучих царских родов, о кровавой битве на поле Куру». И они сели в круг на лесной поляне. С почтением поклонившись достойным старцам, Уграшравас опустился на указанное ему место и повел рассказ.
Сказание о царе Парикшите
В минувшие годы, о благочестивые мужи, правил страной царь Парикшит, сын Абийманью, государь справедливый и добрый, но чрезмерно преданный страсти к охоте.
Однажды, преследуя раненую антилопу, он углубился в лесную чащу. Там он потерял добычу из виду и в поисках ее набрел в лесу на некоего старого отшельника, неподвижно и безмолвно восседавшего в коровьем загоне. «Эй, брахман, не видал ли ты раненую антилопу?» – спросил его царь. Но отшельник, соблюдавший обет молчания, ничего ему не ответил. Царь, изнуренный бесплодной погоней, мучимый голодом и жаждой, разгневался, не получив ответа. Он подцепил кончиком лука лежавшую на земле дохлую змею и повесил ее старику на плечо. Но и тогда не сказал ему отшельник ни доброго, ни дурного слова. Царь Парикшит огорчился, гнев его прошел, и он отправился обратно в свою столицу, а мудрец так и остался сидеть со змеей на плече.
У старого отшельника был сын, великий подвижник, который обладал необычайным могуществом, так что все исполнялось по его слову. Узнал он, как обидели его отца, и в гневе проклял царя Парикшита: «Да погубит Парикшита через семь дней ядовитый змей Такшака и да войдет Парикшит в обитель Ямы, бога смерти!»
Но старый отшельник был опечален и порицал своего гневного сына. «Ведь царь не знал о моем обете молчания, к тому же он был утомлен и раздражен неудачной охотой. Доныне он всегда поступал справедливо и не заслужил проклятия за столь ничтожную вину», – сказал отшельник сыну. И он послал одного из своих учеников к царю Парикшиту предупредить его о грозящей ему опасности.
Когда царь узнал о проклятии сына мудреца, его охватил страх. Он призвал своих советников, и все они стали думать, как избежать уготованной государю кары. И повелел Парикшит воздвигнуть немедля высокий столб и на столбе построить дворец. И когда дворец был построен, он вошел в него со своими приближенными.
Днем и ночью охраняли тот дворец неусыпные стражи. Ни на шаг не отходили от царя искусные лекари и заклинатели змей. И шесть дней царь Парикшит, окруженный советниками, правил страной, не покидая дворца на столбе.
На седьмой день пришли ко дворцу некие брахманы и принесли воды и плодов для царской трапезы. Вечером, когда царь Парикшит отдыхал среди своих друзей и советников, ему захотелось отведать свежих плодов. Он взял себе один, а остальные отдал приближенным. И вот на плоде, который держал в руках царь, показался маленький червяк медного цвета с черными глазками. Засмеялся царь Парикшит и сказал: «Солнце уже заходит, и нет у меня сегодня больше страха перед ядом. Пусть укусит меня этот червяк; так исполнится проклятие отшельника!» С этими словами он положил червяка себе на шею.
В тот же миг на глазах у пораженных ужасом придворных крошечный червяк превратился в огромного змея.
То был Такшака, самый страшный и злобный из чудовищных змеев, обитающих в подземном царстве. Шипя и извиваясь, он обвил Парикшита. Услышав змеиное шипение, увидев царя в объятиях смерти, советники с воплями разбежались. Охваченные великой скорбью, видели они, как пронесся по воздуху змей Такшака, оставляя в небе огненный след. А дворец Парикшита загорелся от жгучего яда Такшаки и рухнул в пламени, словно пораженный молнией.
Великое жертвоприношение змей
После смерти Парикшита государем стал его юный сын Джанамеджая. Советники рассказали ему, как проник во дворец коварный змей и сжег царя у них на глазах. Тогда Джанамеджая, терзаемый скорбью, решил страшно отомстить Такшаке и всему змеиному роду. Он призвал к себе жрецов, искушенных в волшебных обрядах и заклинаниях, и вопросил их: «Есть ли средство погубить злого змея Такшаку? Есть ли заклятие, которым я мог бы ввергнуть его в пылающий огонь вместе со всем его змеиным племенем?»
Жрецы ему отвечали: «Есть такое средство, о царь! В древних книгах рассказывают о волшебном обряде, называемом „жертвоприношением змей“. Он учрежден был богами во исполнение проклятия, искони тяготеющего над змеиным родом. В давние времена змеи прокляты были матерью своей Кадру эа ослушание материнской воли». Тогда сказал Джанамеджая: «Да будет устроено великое жертвоприношение змей! Как некогда отец мой был сожжен огнем яда, так и я хочу сжечь преступного Такшаку и его родичей!»
Повинуясь велению Джанамеджаи, брахманы выбрали место для обряда и построили жертвенный алтарь, строго следуя предписаниям, изложенным в древних книгах. Они развели священный огонь и в присутствии царя и его приближенных, при великом стечении народа начали свершать то небывалое жертвоприношение змей. С глазами, покрасневшими от дыма, они усердно лили на огонь освященное масло и читали неустанно заклинания, призывающие змей на жертвенный алтарь.
И вот со всех сторон появилось множество змей, больших и малых. Бессильные против волшебной силы заклинаний, они влеклись отовсюду к алтарю. И змеи стали падать в огонь, извиваясь и корчась, и сплетаясь в клубки со страшным шипением; и они сгорали в муках на глазах у царя Джанамеджаи и собравшегося народа. Много дней и ночей длилось великое жертвоприношение змей; и тысячи и сотни тысяч ползучих тварей, малых и великих, старых и молодых, погибли в пламени жертвенного костра.
А Такшака, царственный змей, когда услышал о том ужасном жертвоприношении, в страхе бежал и укрылся в небесных чертогах Индры, повелителя богов, благосклонного к змеям. Индра принял его милостиво, и утешил и обещал ему безопасность. «Тебе нечего бояться, – молвил он Такшаке, – пока ты пребываешь под моею защитой».
Между тем жил на земле мудрец Астика, сын благочестивого подвижника Джараткару. Когда-то отец его дал обет, что женится на девушке, которая носит одно с ним имя. Скитаясь в лесу, он встретил деву по имени Джараткару и женился на ней во исполнение обета. А дева та была змеей, сестрою змеиного царя Васуки. И Астика был сыном человека и змеи.