Тогда Арджуна взошел на колесницу, запряженную белыми конями, и под приветственные крики народа, сошедшегося неисчислимыми толпами и теснившегося вокруг, чтобы взглянуть на него, последовал за черным жертвенным конем, а за ним двинулось отборное войско. Многие брахманы и кшатрии во главе с Вьясой проводили Арджуну с войском за пределы города.
И во многих битвах, и со многими царями сражался Арджуна в тех странах, куда заводил его черный конь. Упорное сопротивление оказали ему храбрые тригарты. Они были издавна враждебны Пандавам и не желали признавать верховную власть Юдхиштхиры.
Когда черный жертвенный конь вступил во владения тригартов, воины этого племени воспылали жаждой битвы и со своим вождем Сурьяварманом пошли войной против доблестного сына Панду. С громкими и свирепыми криками они окружили прославленного полководца Юдхиштхиры и, потрясая копьями и мечами, угрожая ему смертью, хотели полонить жертвенного коня властителя Хастинапура.
Но сын Кунти, великий лучник, не имевший себе равных в битвах, с легкостью отразил нападение тригартов и обратился к ним с миролюбивыми словами: «Остановитесь, неразумные! Ведь вы спешите навстречу смерти, в царство неумолимого Ямы. Коротка жизнь людская, и только один раз даруют ее нам боги. Так не жертвуйте же ею понапрасну».
Но безрассудные тригарты, жаждавшие над Арджуной победы, не стали и слушать его увещевания. Они направили против него свои стремительные колесницы, натянули свои тугие луки, и тучи смертоносных стрел застлали небо перед взором могучего сына Панду.
Но тщетны были усилия воинственных тригартов, их стрелы Арджуну даже не задели. Навстречу им полетели стрелы доблестного сына Кунти и еще в воздухе раскололи их на части. Многих воинов потерял в тот час Сурьяварман – тела раненых тригартов устилали поле, и кровь людская струилась по нему ручьями.
И все меньше надежды оставалось у вождя тригартов на победу. Тогда вперед, навстречу Арджуне устремился юный воин Дхритаварман, отважный, могучий и искусный. Одна за другой слетали с тетивы его лука быстрые стрелы, нацеленные в сына Панду, и великий воитель, восхищенный ловкостью и искусством доблестного тригарта, с одобрением взирал на него и даже медлил с ответным ударом. Но пока Арджуна любовался юным воином – тригартом, стрела Дхритавармана впилась ему в руку острым жалом, и могучий лук Гандива, зазвенев тетивой, выпал из ослабевшей руки грозного сына Панду.
И тогда над залитым кровью полем битвы раздался недобрый торжествующий смех юного тригарта. Но радость Дхритавармана длилась недолго. Могучий Арджуна не совладал с охватившим его гневом, поднял свой лук, подобный радуге – луку Индры, и обрушил на тригартов ливень стрел, неотвратимых и смертоносных.
В ярости сын Панду был страшен, как Яма, бог смерти, и дрогнули сердца тригартов, и объятые ужасом они побежали с поля битвы, умоляя Арджуну о пощаде. «Смилуйся, мы тебе сдаемся! – кричали тригарты сыну Панду. – Мы отныне рабы твои, повелевай нами, Арджуна!»
И тогда утихли гнев и ярость в сердце грозного полководца Юдхиштхиры, и он пощадил сдавшихся на его милость тригартов и пригласил Сурьявармана, их вождя, в Хастинапур на великий праздник.
Из владений Сурьявармана черный жертвенный конь Юдхиштхиры направился своим путем дальше и привел Арджуну с его войском в страну Прагджьотиша. Этой страной правил царь Ваджрадатта, гордый, воинственный и могучий, и не пожелал он по доброй воле признать над собой верховную власть Юдхиштхиры.
Быстро собрал царь Прагджьотиши большое и грозное войско и решил выступить с ним против воинов доблестного сына Панду.
И вот, ранним утром, на рассвете, ворота крепости государя Прагджьотиши отворились, и могучее войско Ваджрадатты двинулось в поход против полководца Юдхиштхиры. Впереди войска на огромном, как горная вершина, боевом слоне восседал под белым опахалом Ваджрадатта, а над ним высилось развернутое знамя, украшенное белыми бычьими хвостами. За ним следом двигались грозные колесницы и стремительная конница, и тысячи всадников в блестящих воинских доспехах оглашали громкими кликами окрестность.
Царь Прагджьотиши был молод, силен, бесстрашен и не ведал всей правды о могуществе и воинском искусстве прославленного сына Панду. Он уповал на свою силу, на свое войско, верил в неминуемость своей победы и, когда сошлись оба войска в поле, он вызвал на беду свою Арджуну на поединок. И сын Панду принял вызов Ваджрадатты. И напрасными оказались горделивые надежды Ваджрадатты.
Арджуна подождал, пока слон государя Прагджьотиши подошел к нему поближе, и тогда спустил с тетивы своего лука острые смертоносные стрелы, как змеи ужалившие слона и Ваджрадатту. Раненый слон яростно взревел и заметался по полю, стараясь освободиться от стрел, вонзившихся в его шкуру; и стал он, весь покрытый стрелами сына Панду, подобен огромному длинноиглому дикобразу. А стрелы Ваджрадатты совсем не достигли цели. Доблестный сын Панду меткими выстрелами из лука расколол их в воздухе на части, а затем, положив на тетиву Гандивы тяжелую железную стрелу, пустил ее в своего врага с такой силой, что она пробила его доспехи и опрокинула государя Прагджьотиши на спину. Но Ваджрадатта, юный и отважный, быстро оправился от удара, и бой его с Арджуной разгорелся снова.
Полный ярости и гнева Ваджрадатта направил своего слона на сына Панду. Могучий слон, уколотый острым стрекалом, пригнул к земле огромные бивни и ринулся на Арджуну так яростно и свирепо, что в страхе замерли оба войска, ожидая неминуемой гибели сына Кунти. Но Арджуна даже не шелохнулся. Без страха стоял он, опершись на свой лук Гандиву, а затем, загоревшись неукротимым гневом и не ответив Ваджрадатте ни единым словом, натянул тетиву, и туча стрел полетела в разъяренного слона царя Прагджьотиши.
Весь израненный огненными стрелами сына Панду, истекающий кровью боевой слон Ваджрадатты стал терять свои силы, могучие ноги его подогнулись, и он рухнул, как горная скала под ударом молнии Индры, на землю. Оглушенный падением царь Прагджьотиши уже и не чаял спастись от смерти, но Арджуна к его гибели не стремился.
Он сказал ему: «Не страшись, Ваджрадатта! Послушный воле Юдхиштхиры, я не стану отнимать у тебя ни жизнь, ни твое царство. Вставай, и да не будет в тебе страха передо мною. Возвращайся в свою столицу и по-прежнему правь твоим государством. Но помни, в день полнолуния в месяц чайтра тебя ждут желанным гостем в Хастинапуре».
И побежденный доблестным сыном Панду Ваджрадатта ответил: «Да будет так».
После битвы с царем Прагджьотиши черный жертвенный конь привел Арджуну с его войском в Синд, обширную и богатую некогда страну синдхов. Немного осталось в Синде кшатриев после жестокой битвы на поле Куру, но когда проведали они, что черный жертвенный конь Юдхиштхиры привел в их страну сына Панду, сердца их возгорелись гневом. Они все еще оплакивали гибель своих друзей и братьев на Курукшетре, смерть своего государя, отважного Джаядратхи, от могучей руки Арджуны, прославленного стрелка из лука, и жажда мести опалила их души. Неутешен в горе был и Суратха, царь Синда, юный наследник Джаядратхи. Он так и не сумел оправиться от снедавшей его печали, а когда гонцы донесли ему, что в пределы Синда вторгся сын Панду, убийца Джаядратхи, он и вовсе занемог телом и душою и в одночасье скончался. И совсем тогда осиротела царская семья в Синде, а кшатрии, огорченные кончиной своего юного государя, взойдя на грозные колесницы, оседлав коней, быстрых как ветер, направились навстречу Арджуне, подгоняемые яростью и гневом.
Громко выкликивая свои имена, восхваляя подвиги сородичей, павших в битве на поле Куру, кшатрии Синда напали на доблестного сына Панду и окружили его со всех сторон своими грозными колесницами. Как птица, запертая в железной клетке, стоял на поле со своим луком Гандивой славный победитель самшаптаков и Джаядратхи и укрывался от стрел разъяренных синдхов крепким щитом из бычьей кожи.
И вдруг померкло яркое солнце, черные тучи заволокли небо над полем битвы, наступил мрак и завыли жестокие ветры; заблистали во тьме яркие молнии, и заколебалась могучая гора Кайласа; под ногами воинов сотряслась земля, и все стороны света окутались черным дымом. А потом края темных туч заалели, на посветлевшем вдали крае неба засверкал радужный лук Индры, и потоки кровавого дождя полились на землю. И замерли все – и люди, и небожители в страхе перед грядущим.
Но грозные предзнаменования несчастья не остановили разъяренных синдхов. Едва посветлело небо над полем, как они обрушили со всех сторон на сына Панду ливень стрел, дротиков и копий, стремясь поскорее лишить его жизни. От множества ран могучие руки Арджуны ослабели, его лук и щит упали на землю, а все тело его оцепенело. А синдхи, глядя на бесчувственного сына Панду, стали торжествовать победу, но ликование их оказалось напрасным.
К Арджуне вскоре вернулись его сознание и силы, он поднял с земли свой могучий лук Гандиву, натянул тетиву, и она грозно и устрашающе загудела. Так рокочет гром небесный перед бурей. И ливни стрел, огненных и смертоносных, обрушились на кшатриев Синда, сметая их с колесниц и коней на землю, устилая поле битвы неподвижными телами.
И дрогнули тогда воины Синда, и храбрость покинула их души. С воплями, испугавшими робких, они бросились бежать с поля битвы, а им вслед летели неотразимые стрелы сына Панду, и пришлось бы воинам Суратхи совсем плохо, если бы не спасла их Духшала, дочь Дхритараштры, вдова погибшего на поле Куру Джаядратхи. С внуком на руках она появилась на обагренном кровью поле, встала между Арджуной и кшатриями Синда и попросила у доблестного сына Панду мира и пощады.
И тогда Арджуна опустил свой лук, положил в колчан огненные смертоносные стрелы и, обняв свою сестру Духшалу, принял Синд под руку славного Юдхиштхиры.
И еще многие страны прошел жертвенный конь. Он прошел через царство Каши, через Ангу и Кошалу, через земли киратов; во всех этих странах правители, чтя могущество младшего сына Кунти, добровольно склонились под власть Юдхиштхиры. С боями Арджуна прошел Дашарну и земли нишадов, в жестоких сражениях разбил силы дравидов и андхров и дикие племена с холмов Колвы, и, наконец, конь приблизился к вратам прекрасного города Двараки. Здесь юные воины рода Вришни вышли ему навстречу, замышляя пленить коня из чужой страны. Но тут же вслед за ними явился престарелый царь Уграсена и строго запретил юношам препятствовать походу сына Панду. И Арджуна последовал за конем дальше.