ая лучшая тактика. Конечно, Чандлер отказался. Теперь он считал, что переговоры ведутся недобросовестно и продолжать их не имеет смысла.
Когда все битвы были проиграны, должна была начаться война.
Джорди обращается к психиатру
16 августа 1993 года, после срыва переговоров между Эваном Чандлером и Энтони Пелликано, Майкл Фриман (адвокат Джун) предупредил всех, что собирается подать заявление в суд с требованием, чтобы отец вернул мальчика женщине. Она не знала, что делать со спорами между бывшим мужем и Пелликано. Если Эван был уверен в том, что Джексон совратил Джорди, то почему пытался получить от него двадцать миллионов долларов, вместо того чтобы сообщить о нем в соответствующие органы? Джун начала сомневаться в его мотивах и хотела вернуть сына. Была назначена дата суда (для определения, кто будет опекуном Джорди).
Эван не хотел возвращать подростка Джун, независимо от того, какое решение принял бы судья. Он был убежден, что женщина просто передаст его Майклу. Они будут жить долго и счастливо в Неверленде, и тогда Чандлер никогда больше не увидит сына.
Не зная, как поступить, и чувствуя необходимость защитить Джорди, Эван записал мальчика на прием к доктору Матису Абрамсу, психиатру и автору заключения о пережитом сексуальном насилии. В конце концов он сказал специалисту, что случай не был воображаемым и касался его собственного сына и поп-звезды. Эван понял, что, как только Абрамс встретится с Джорди, наверняка развернется настоящая драма. После встречи врач должен будет подать отчет властям, что означало бы отсутствие всякой конфиденциальности. Однако, как позже скажет мужчина, он чувствовал давление и пытался бороться за мальчика, и если это означало, что придется пожертвовать Майклом Джексоном, то цена невысока, тем более что переговоры закончились так плохо.
На слушании 17 августа 1993 года адвокат Эвана согласился, что Джорди будет возвращен Джун к семи часам вечера того же дня. На самом деле он тянул время.
В тот самый час, когда проходило слушание, подросток встречался с психиатром. Во время изнурительной трехчасовой беседы с врачом Джорди рассказал о многочисленных случаях мастурбации и оральном сексе с Джексоном. Мальчик признался, что они с Майклом занимались сексом в течение нескольких месяцев.
Как и ожидалось, Абрамс передал информацию непосредственно в департамент по делам детей. В течение нескольких часов Джорди опрашивал сотрудник департамента и офицер полиции.
Написанный от руки на одиннадцати страницах отчет специалиста по работе с детьми начинался с рассказа о том, как Эван и Майкл познакомились, когда машина артиста сломалась. Джорди сказал, что они с певцом стали друзьями и что Джексон звонил ему почти каждый день для «долгих разговоров о видеоиграх». Беседы продолжались, по его словам, даже когда Майкл был на гастролях. В феврале (1993 года) и в последующие недели Майкл стал чаще видеться с ним и его матерью Джун. Он купил игрушки для Джорди и взял его, Джун и его сводную сестру Лили в Лас-Вегас. Там, вспоминал Джорди, все смотрели фильм «The Exorcist». Картина напугала мальчика, и в ту ночь он спал в одной постели с Майклом (по его словам, это повторялось несколько раз, в том числе во время визитов в Неверленд). Во время первых встреч, однако, сексуальное растление не предполагалось. Согласно отчету, сначала Майкл просто «обнимал и целовал его [Джорди] в щеку». Однако как-то раз на ранчо, когда Джун спала в гостевой комнате, а Майкл и Джорди лежали в одной кровати, поп-певец «начал тереться» о тело подростка.
«Со временем, – утверждал Джорди в документе, – Майкл перешел к поцелуям в губы. Однажды он целовал меня и засунул свой язык мне в рот. Я сказал: „Не делай так”. Он начал плакать. Я думаю, он пытался заставить меня чувствовать себя виноватым». Затем Майкл сказал мальчику, что они созданы друг для друга, а их отношения «космические».
Согласно отчету, отношения Джексона и Джорди стали интимными, когда он взял семью в Монако, и с того времени сексуальная связь продолжалась. Подробности, которые сообщил мальчик, были очень живописными. Он также говорил, что Майкл угрожал ему: если подросток когда-нибудь расскажет кому-либо о том, что произошло между ними, они оба окажутся в беде, и его [Джордана] отправят в колонию для несовершеннолетних. «Несовершеннолетний сказал, что мистер Джексон рассказывал о других мальчиках, с которыми он делал то же самое, – писал следователь, – но не заходил настолько далеко. По словам ребенка, мистер Джексон пытался заставить его ненавидеть мать и отца, чтобы тот мог находиться только с самим мистером Джексоном». В конце рапорта было сказано о желании Джорди оставаться под опекой отца и его убеждении, что матери нравилась «блестящая жизнь», окружавшая Майкла.
Позже, когда подростка допрашивали в полицейском управлении, он повторил информацию о сексуальных контактах, а также предоставил офицерам подробное описание гениталий певца.
С такими ошеломляющими разоблачениями сексуального характера с участием всемирно известной, противоречивой и, казалось бы, асексуальной звезды, как Майкл Джексон, не могло идти и речи о том, что вскоре не появятся самые сенсационные заголовки в истории шоу-бизнеса. Это был лишь вопрос времени.
«Джорди никогда не простит меня…»
На следующий день, 18 августа 1993 года, Берт Филдс и Энтони Пелликано сообщили певцу ужасающую новость: отдел полиции Лос-Анджелеса по работе с детьми, подвергающимися сексуальному насилию, начал уголовное расследование в отношении него.
«О боже мой! – воскликнул тот. – Моя жизнь кончена?»
«Нет, – ответил Берт, – мы будем защищаться, Майкл. И есть шансы, что мы победим».
«И ты знаешь, как это бывает с тобой и шансами», – добавил Энтони оптимистично.
«Вот этого я и боюсь», – жалобно сказал Джексон.
Энтони обнял его. «Парень, ты никогда не проигрываешь, – сказал он, согласно его более поздним воспоминаниям. – Посмотри на свою жизнь, Майкл. Посмотри на то, кто ты. Ты не начнешь проигрывать сейчас».
Артист зарыдал. «Я так много работал, – сказал он. – Всю, всю свою жизнь я так много работал. Я не могу потерять все сейчас, Энтони. Просто не могу».
«Не потеряешь, – сказал Берт, – клянусь, не потеряешь».
В тот же день Джун и Дейв Шварц опросила полиция. Они не были уверены, что Майкл виновен в насилии над Джорди. Оба считали, что подросток настолько подконтролен Эвану, что не знали, чему верить. «Думаю, я верю, может быть, наполовину», – неохотно сказала женщина. Джун теряла опеку над Джорди, по крайней мере, на время. Она была убита горем из-за решения, принятого службой защиты детей, но ничего не могла поделать. В любом случае, Джорди сказал властям, что хочет остаться с отцом, что звучало убедительно.
Позже в тот же день Джексон встретился с еще одним помощником, журналистом – он должен был определить порядок действий, если обвинения попадут в прессу. «Я встретился с ним в Лос-Анджелесе, – вспоминает он, пожелав сохранить анонимность. – Он выглядел совершенно ужасно, как будто не спал несколько дней, смотрелся худым и болезненным. На нем не было макияжа, поэтому лицо казалось разбитым, пятнистым. Одет он был в одну пижаму. „Что мне теперь делать? – спросил он. – Я не могу поверить, что все это происходит со мной, с Майклом Джексоном. Как вы думаете, полиция будет задавать мне вопросы о нас с Джорди?”».
Журналист сказал артисту, что нет никаких сомнений в том, что он будет допрошен властями, и Майкл не смог сдержать слез. «Но я не могу отвечать на такие вопросы, – произнес Джексон сквозь слезы. – Я не могу говорить о Джорди. Разве ты не понимаешь? Он моя родственная душа. Я не знаю, что сказать».
«Просто скажи правду, Майк», – предложил журналист, похлопывая мужчину по плечу.
«Но мне никто не поверит, – возразил Майкл, чувствуя себя побежденным. – Мое слово против слова Эвана. Бедный Джорди». И Майкл добавил, вытирая глаза тыльной стороной ладоней: «Я не могу поверить, что его отец сделал это. Мы были так близки. Эван так ревнует меня, так ревнует».
Затем репортер спросил, как Джексон хочет вести себя с прессой, когда обвинения станут достоянием общественности. «О, к черту СМИ, – сказал певец, в секунду перейдя от грусти к ярости. – Мне все равно, что говорят обо мне. Люди так или иначе все выдумают, в любом случае. К черту их. К черту их всех. Это из-за них у меня такие неприятности».
Журналист вспомнил, что был озадачен подобным заявлением. «При чем тут пресса?» – спросил он. Майкл начал тыкать пальцем в своего сотрудника, пока говорил. «Все из-за того, что вы позволили СМИ писать обо мне глупости, теперь люди думают, что я мог бы сделать что угодно, – сказал он в ярости. – Это твоя вина. Нет. Это их вина». Джексон рухнул на стул с опустошенным видом. «Я пытался остановить слухи годами, но все продолжается и продолжается, – жаловался он. – Кислородная камера, человек-слон, пластическая хирургия. Теперь это».
20 августа 1993 года Майкл отправился в Бангкок на второй этап своего турне Dangerous. Какая ирония – начать гастроли в городе, известном как мировая столица секса.
Артиста переполняли чувства, связанные с отъездом из Лос-Анджелеса. Майкл не мог представить себе, что Джорди не будет с ним в дороге, ведь он так долго планировал, как они проведут время, путешествуя по всему миру, и единственной причиной для поездки, по его мнению, должно было быть «родство» их душ. Теперь же он поедет один. Конечно, с ним будет около 250 человек, участников масштабной многомиллионной постановки: от музыкантов, рабочих сцены и танцоров до телохранителей, секретарей и ассистентов. Однако насколько же Джексон чувствовал себя одиноким, если был в ужасе оттого, что ему предстояло остаться без Джорди.
Кроме того, он не хотел уезжать из дома, потому что просто не знал, что произойдет в Америке во время его отсутствия. В то же время певец не мог дождаться отъезда, чтобы покинуть город и не иметь дела с тем ужасом, который должен был произойти. Он чувствовал, что нужно убежать от своей жизни. Так и случилось: Майкл Джексон покинул город вовремя, потому что на следующий день должны были разверзнуться врата ада.