«Есть и другие способы снять меня, не тыча камерой в лицо, – настаивал Майкл на встрече с тремя рассерженными руководителями Pepsi Cola в своем доме. – Используйте мои узнаваемые фишки. Снимите мои туфли, мои гетры, мою перчатку, весь мой костюм – и под конец покажите меня». Он разрешил руководству использовать трек Billie Jean и обещал написать новый текст для джингла. Джексон не пытался выйти из сделки, просто хотел, чтобы реклама была особенной. Он решил, что если будет сниматься, то почему бы не сделать ее достойной. Когда Майкл встретился с Роджером Энрико, президентом и главным исполнительным директором компании Pepsi Cola, то сказал ему: «Роджер, я собираюсь заставить Coca-Cola пожалеть, что они не Pepsi Cola».
Хотя Майкл и пытался работать в команде, у него все еще оставались сомнения. «У меня до сих пор дурное предчувствие, – говорил он о спонсорстве. – В глубине души я считаю, что неправильно поддерживать то, во что не веришь. Я думаю, что это плохое предзнаменование, но понимаю, что должен извлечь максимум пользы».
В пятницу, 27 января 1984 года, стартовали съемки. Три тысячи человек заняли места в Shrine Auditorium в Лос-Анджелесе, готовясь изображать живую концертную аудиторию. Джексоны должны были исполнить You’re a Whole New Generation – рекламный текст на музыку Billie Jean.
Братья готовились – поправляли костюмы, наносили грим – перед одним из дублей, а Майклу понадобилось отойти в туалет. «Давай, воспользуйся моим», – предложил режиссер Боб Джиральди. «Не волнуйтесь, я на минутку», – сказал Майкл, вошел и закрыл дверь.
Тридцать секунд спустя из туалета раздался леденящий кровь крик.
«Господи! Что случилось? – Джиральди в панике начал стучать в дверь. – Майкл, Майкл! С тобой все в порядке?!»
Когда тот медленно открыл дверь, Боб и еще несколько человек бросились в ванную. «Я уронил перчатку», – смущенно сказал певец.
«Куда?» – спросил Боб.
«Туда», – коротко произнес Майкл и указал на унитаз. В воде плавала одинокая белая перчатка со стразами.
«Забудь, – ответил Боб, стараясь не рассмеяться. – Кто-нибудь, возьмите вешалку или что-нибудь в этом роде. Нам просто нужно выудить ее оттуда».
Все принялись искать вешалку. Наконец артист сказал: «Да ну вас», полез в унитаз и вытащил мокрую перчатку. «У кого-нибудь есть фен?»
Это был долгий день. Все братья, кроме Майкла, приехали в девять утра. Тито работал дублером, заняв его место для съемки с разных ракурсов и других технических позиций. Майкл, звезда шоу, присоединился к группе несколькими часами позже.
Примерно к шести часам вечера они исполняли свой номер шестой раз за день, чтобы Боб Джиральди мог внести технические коррективы. Наконец, в 18:30 началась запись. Как и во время репетиций, Майкл спустился с подиума по лестнице на фоне яркой иллюминации. Его братья играли на сцене. Дымовая шашка и пиротехника взорвались, как и планировалось, на мгновение скрыв певца из виду.
Сначала появился узнаваемый силуэт.
Затем магниевая световая бомба с грохотом взорвалась в полуметре от головы Майкла.
Когда он спустился по лестнице, дым стал густым. Что-то было не так. Он начал танцевать. Сделал поворот. И еще, и еще. После трех оборотов вскочил на цыпочки. Джексон был горяч – буквально. Когда он повернулся, публика издала громкий вздох. В результате взрыва его волосы вспыхнули. Позже он вспомнил, как чувствовал жар, но думал, что это из-за яркого света на сцене. Артист продолжил петь, но недолго.
Когда он почувствовал жгучую боль, то натянул куртку на голову и упал на сцену. «Тито! Тито!» – прокричал он.
Боб Джиральди вспоминал: «Позже на записи будет видно, что, пока его волосы горели, он пытался снять куртку. Может, думал, что та тоже горит. Однако Майкл сделал два быстрых вращения и собственными силами потушил огонь».
Первым среагировал Мико Брандо, двадцатидвухлетний сын знаменитого актера Марлона Брандо, и один из сотрудников службы безопасности Майкла: «Я выбежал, обнял его, схватил и провел руками по его волосам», – и обжег себе пальцы.
Несколько мгновений никто, казалось, не понимал, что произошло и как реагировать. Царили хаос и паника. Позже Джермейн скажет, что подумал, будто в Майкла стреляли. Команда выскочила на сцену, бросила его на пол и накрыла голову одеялом, чтобы потушить огонь. После того как принесли лед и одолжили чью-то футболку, чтобы сделать холодный компресс, Майкла унесли со сцены.
Когда певца увезли и он не вернулся на сцену, руководству стало трудно сохранять спокойствие и порядок в толпе. Зал наполнился криками. Поскольку никто из ответственных лиц не мог ничего объяснить, публика начала строить собственные догадки. Большинство считало, что произошло покушение на Майкла.
Чтобы избежать поклонников и представителей средств массовой информации, руководители надеялись вывести Майкла через черный ход. Однако артист настоял на том, чтобы выйти оттуда, где его могли видеть толпа и фотографы. Он сказал, что хочет показать поклонникам, что с ним все в порядке. По правде говоря, Джексон знал, когда выбрать нужный момент; никто не мог просить о лучшем PR. «Нет, не снимайте перчатку, – сказал он фельдшерам скорой помощи, когда его готовили к носилкам, – здесь репортеры». Несмотря на боль, шок или истерию, шоумен внутри него победил.
Видеозапись, на которой Майкла кладут в машину скорой помощи, стала главной темой всех выпусков новостей в тот вечер. Вот он, прикованный к носилкам, накрытый до носа, его забинтованная и перемотанная голова покоится на подушке, рука в перчатке с блестками едва видна из-под покрывала. Майкл поднял руку из последних сил… и помахал камерам. «Если бы Инопланетянин не попал к Эллиоту, он пришел бы в дом Майкла», – сказал Стивен Спилберг. Что ж, теперь артист был инопланетянином, странным маленьким существом, которого травмировали взрослые, игравшим с огнем, увезенным неизвестно куда, неизвестно кем и неизвестно с какой целью.
Позже он скажет, что, когда его выносили, он заметил, как несколько руководителей Pepsi Cola сбились в кучу с озабоченными лицами. Они, должно быть, понимали, что несчастный случай может запустить один из самых масштабных судебных процессов в истории шоу-бизнеса: к тому времени, как дым рассеется, Майкл Джексон может владеть Pepsi Cola.
На следующий день фотографии певца в роли Инопланетянина были на первых полосах газет всего мира. Майкл назовет его: «Тот знаменитый снимок со мной».
Майкла доставили в отделение неотложной помощи Cedars-Sinai Medical Center, где нанесли на раны антисептический крем и повязки. Ему предложили обезболивающее, но из-за брезгливого отношения к наркотическим веществам он отказался. Однако вскоре понял, что обезболивающее ему нужно, и принял лекарство. Затем Майкл в сопровождении Джозефа и Кэтрин, Билла Брея, его брата Рэнди и доктора Стива Хоффлина был доставлен в Мемориальную больницу Бротмана в Калвер-Сити.
Я попытался взять интервью у Кэтрин и Джозефа, когда они, рука об руку, бросились в больницу. «Что вы сейчас чувствуете?» – спросил я.
Кэтрин продолжала идти, но старший Джексон остановился и посмотрел на меня. «Это мой сын, – сказал он расстроенным голосом. – Как ты думаешь, что я чувствую? Что чувствует отец, когда его сын ранен?»
«Однако у вас с Майклом были разногласия», – заметил я.
Джозеф внимательно посмотрел на меня. «Эй, парень, а у тебя есть дети?»
Я отрицательно покачал головой.
«Тогда ты не можешь понять, что я чувствую. Что бы ни случилось, отец навсегда останется отцом. Его сын всегда будет его сыном. Понятно?»
Вечер пятницы Майкл провел в палате 3307, отдыхая. Однако вскоре ему стало скучно, и он попросил видеоплеер. Поскольку ни у кого из персонала не было ключа от шкафа, где хранилось видеооборудование, кто-то сломал замок, чтобы достать певцу плеер и записи. Он выбрал научно-фантастический фильм «Close Encounters of the Third Kind», снятый его другом Стивеном Спилбергом, и смотрел его, пока не заснул в час ночи после приема снотворного.
Выйдя из палаты, Кэтрин, Джозеф и Билл Брэй собрались ехать домой. Они вздохнули с облегчением. Это был напряженный, изматывающий опыт. Джозеф заметил группу сотрудников Pepsi Cola, которые держались вместе и все еще выглядели потрясенными. Проходя мимо них, он спросил: «Почему у вас такие хмурые лица? Боже. Ожог размером с полдоллара».
Майклу повезло; его лицо и тело в результате инцидента не пострадали. Он получил ожоги второй и третьей степени на затылке размером с ладонь. Лишь небольшое пятно – меньше доллара, точнее, четверти доллара – было ожогом третьей степени. Врачи сказали, что бо́льшая часть его волос отрастет снова. По иронии судьбы Джексон навещал ожоговых пациентов в той же больнице в новогодний день. Ему особенно запомнился один человек, двадцатитрехлетний механик Кейт Перри, получивший ожоги третьей степени на 95 % тела. Майкл сфотографировался, держа его за руку, в перчатке с блестками. Когда его спросили, почему он в перчатке, певец ответил: «Я никогда не схожу со сцены». Фотографии быстро распространились благодаря средствам массовой информации.
Уже к субботе, по словам медсестры Патрисии Лавалес, «Майкл пел в душе». Утром он смотрел по телевизору «American Bandstand» и «Soul Train» либо разговаривал по телефону. Звонили Дайана Росс и Лайза Миннелли. Позже в тот же день Джексона выписали. По словам Лавалес, перед тем как покинуть больницу, артист в бирюзовом больничном халате поверх уличной одежды и в черной шляпе, закрывающей рану, переходил из палаты в палату, прощаясь, фотографируясь и раздавая автографы другим пациентам с ожогами.
После выхода из больницы Майкл остановился на ночь в Sheraton Universal, чтобы побыть вдали от семьи. Там его встретил Джон Бранка.
«Майк, я думаю, бог пытается сказать тебе что-то об этой рекламе, – обратился к нему юрист. – Мы не должны были соглашаться».
«Я знаю, Бранка».
«А еще знаешь что? За произошедшее нужно благодарить Дона Кинга», – добавил Джон.