Возможно, проблема с усталостью была связана с пищевыми привычками звезды. По указанию Джексона сикхский повар Мани Сингх Хальса кормил его кешью, орехами пекан, семенами, травами и специями. «Он помешан на здоровье, – рассказал его двоюродный брат Тим Уайтхед, принимавший участие в туре. – Люди не знают, что Майкл вегетарианец не столько из-за влияния мяса на организм человека, сколько потому, что не выносит мысли о том, что нужно убить животное, чтобы он смог пообедать. Я часто задавался вопросом, как ему хватает той еды, что он ест».
«Если бы мне не нужно было есть, чтобы жить, я бы вообще никогда не ел», – сказал однажды артист своей матери.
Позже в тот же день состоялась напряженная телефонная конференция с братьями, адвокатами и менеджерами. К тому времени, когда она закончилась, Майкл был без сил. Войдя в грузовой лифт (он всегда ездил в грузовых лифтах, а не в общественных), он прислонился спиной к стене и стал медленно сползать вниз, пока не сел на пол. Кто-то попытался помочь ему встать, но он был слишком истощен, чтобы стоять. «Просто оставьте меня в покое. Позвольте мне немного отдохнуть здесь», – сказал Джексон, поднимаясь на шестнадцатый этаж. Свидетели начали шептаться, что артист страдает нервной анорексией, это было неправдой, но, безусловно, казалось правдоподобным, учитывая то, как он выглядел и вел себя.
Пришло время объявить о новых условиях покупки билетов. Майкл провел полуденную пресс-конференцию 5 июля, за день до того, как должен был состояться первый концерт. На нем была белая куртка с блестками и лента в красно-белую полоску. Марлон, Рэнди и Тито сопровождали его. Чтобы опровергнуть обвинения в корысти и в том, что он делал шоу только ради прибыли, Джексон объявил, что намерен пожертвовать все деньги, заработанные в туре, в любимый благотворительный фонд. Более того, в каждом городе около двух тысяч билетов будет подарено малообеспеченной молодежи, которая иначе не смогла бы посетить концерты.
Майкл добавил: «Мы долго работали, чтобы сделать шоу как можно лучше. Но мы знаем, что у многих детей возникли проблемы с приобретением билетов. На днях я получил письмо от девочки из Техаса по имени Ладонна Джонс. Она откладывала деньги с мелких заработков, чтобы купить билет, но с действующей системой ей пришлось бы покупать четыре билета, а она не могла себе позволить нечто подобное. Поэтому я попросил нашего промоутера разработать новый способ распространения билетов – способ, не требующий денежного перевода на 120 долларов. Было много разговоров о том, что промоутер удерживает деньги тех, кому не достались билеты. Я попросил как можно скорее прекратить использование системы доставки билетов по почте, чтобы никто не платил деньги, если не получит билет». Майкл сообщил, что подробности новой схемы покупки билетов через прилавок будут объявлены в ближайшее время. (Новые правила вступили в силу уже после начала тура, в Джексонвилле.)
Джексон не отвечал на вопросы. Внезапно его и братьев окружили охранники. А затем они ушли.
«Почему певец решил пожертвовать все свои деньги на благотворительность?» – спросил один из репортеров Фрэнка Дилео.
«Потому что он хороший парень», – ответил тот.
Предполагаемое состояние Майкла тогда составляло семьдесят пять миллионов долларов, поэтому пожертвовать на благотворительность три-пять миллионов долларов, которые он заработал в туре, было бы щедрым жестом, но не заставило бы его изменить образ жизни. Однако его братья не могли позволить себе такой подарок. Также Майкл не стал – или просто не смог – решать другие проблемы. По словам Клиффа Уоллеса, управлявшего Louisiana Superdome, Джозеф и Кэтрин Джексон, Дон Кинг, Чак Салливан и The Jacksons попросили бесплатную аренду стадиона, освобождение от городских, государственных и федеральных налогов, долю от прибыли за еду, напитки и парковку и бесплатную рекламу в придачу. Выполнение их требований обошлось бы городским налогоплательщикам в 300 000 долларов. И принесло бы пять миллионов долларов семье.
Майкл распорядился, чтобы Ладонна Джонс получила комплект из четырех бесплатных билетов на шоу, куда ее доставит лимузин. Артист встретился с ней после шоу. «Он спросил меня, были ли у меня хорошие места, – вспоминала девочка. – Они оказались не очень хорошими, но все равно было здорово».
В это время CBS выпустили альбом Victory. Не считая концертного альбома 1981 года, это была первая пластинка The Jacksons за четыре года, так что ее все ждали. В альбом вошел дуэт Майкла и Мика Джаггера State of Shock – не столько песня, сколько прославление гитарного риффа The Rolling Stones. Лучшим синглом стала песня Джеки под названием Torture («Пытка»), написанная в стиле хай-техно, где Майкл будто изображает ураган. В альбом вошли песни, написанные всеми братьями – все главные роли были разделены поровну, – так что в продажу поступила именно групповая работа, ставшая идеальным стартом для тура.
Наконец, долгожданный и противоречивый Victory Tour стартовал в пятницу 6 июля 1984 года в Канзас-Сити, штат Миссури. «Любой, кто увидит шоу, изменится в лучшую сторону и надолго, – заявил в тот день прессе Дон Кинг. – Майкл Джексон преодолел все земные границы. Представители всех рас, цветов кожи и вероисповеданий ждут этот тур. То, как он гонит прочь отчаяние и уныние, приводит меня в восторг. Только в Америке такое могло случиться, только в Америке. О, я так благодарен за то, что я американец…»
«Кто-нибудь может заткнуть ему рот? – спросил Майкл одного из своих помощников. – И без него тошно». Ситуацию усложнило то, что Джеки повредил ногу и только позже он сможет присоединиться к братьям; Джермейн, Марлон, Рэнди, Тито и Майкл должны будут появиться на сцене без него.
Джексон против Джексона в дороге
В день первого концерта фанаты начали собираться у стадиона Arrowhead за несколько часов до восхода солнца. Внутри к массовому мероприятию готовились пятьсот человек службы безопасности и тысяча других рабочих сцены. Два гигантских гобелена на лесной сюжет обрамляли каждую сторону сцены, а в четырех с половиной метрах перед ней было построено деревянное ограждение, чтобы поклонники не набросились на братьев Джексон.
«Встаньте все вместе и узрите царство, – прогремел голос, когда шоу началось для 43 000 зрителей. Компьютеризированная сцена и система освещения в стиле Джорджа Лукаса были визитной карточкой концерта вместе со скрытой гидравлической сценой, на которой предстала группа (Майкл в брюках с принтом зебры в вертикальную полоску, в рубашке с блестками, белых носках, лоферах в стиле 1950-х годов и белой перчатке), они словно выросли из-под земли, появившись на специальном покрытии из двухсот ослепляющих огней. Можно было разглядеть лишь силуэты братьев, медленно спустившихся по лестнице. Они подошли к микрофонам, сняли солнцезащитные очки и запели первую песню, принадлежавшую Майклу, Wanna Be Startin „Somethin”. На сцене царили магия, иллюзия и фейерверки: красные и зеленые лазеры, алый свет стробоскопов и пурпурные дымовые шашки. Все восемнадцать песен – от I Want You Back до Shake Your Body (Down to the Ground) – звучали из сотни уличных динамиков. Все. (Как ни странно, братья не исполнили ни один номер из нового альбома Victory. Позже Марлон объяснил, что Майкл отказался репетировать или исполнять их перед живой аудиторией.)
Джермейн исполнил три собственные песни. Сольные хиты Майкла Billie Jean и Beat It были припасены на финал. Он находился в отличной вокальной форме и сейчас был певцом больше, чем когда-либо прежде. К тому времени, когда группа закончила выступление, публика обезумела, даже несмотря на то, что большинство зрителей довольствовались искаженными изображениями братьев на огромных экранах, расположенных по всему гигантскому футбольному стадиону. Однако было ясно, что они заплатили высокую цену за билеты, только чтобы увидеть одного человека, Майкла Джексона.
Благодаря музыке – не говоря уже о наступлении эпохи видео – слава Майкла к тому времени достигла таких невероятных масштабов, что никто не мог делить с ним сцену. Как писал Джим Миллер для Newsweek: «Он танцует с захватывающей дух энергией своего предшественника Джеймса Брауна, обольстительной легкостью Дайаны Росс, неуклюжей трогательностью Чарли Чаплина, острой радостью человека, который остался жив. Толпа воет и кричит…»
После первого из трех концертов в Канзас-Сити стало ясно: Майкл не должен был соглашаться на тур не только из-за проблем с ценами на билеты и продвижением. Он был фронтменом шоу, частью которого больше себя не ощущал, и братьям тоже было некомфортно играть роли второго плана. Или, как выразился один критик: «Марлон, Джермейн, Рэнди и Тито по большей части выглядели неуклюжими статистами на собственном празднике».
Странные комментарии, которые Джермейн в то время дал репортеру Саймону Киннерсли, продемонстрировали разногласия и братскую ревность, царившие в группе. Он сказал: «Несмотря на то что Майкл очень талантлив, он во многом обязан своим успехом времени и доли везения. На его месте так же просто мог оказаться я. Но сейчас я много чем занят. Я везде нарасхват, больше других участников группы. То же самое случится, когда остальные займутся своим делом».
Однако для публики все прочитанные и услышанные споры переставали иметь значение, когда он, бесспорная звезда Майкл Джексон, появлялся на сцене. Все, что имело значение, – его талант, его страсть к работе, его харизма, его голос – и то, как он мог выполнить одно из тех невозможных скользящих движений назад по сцене. Аудитория ревела от восторга после каждой его песни. Он не только перерос любое семейное зрелище, но чувствовалось, что сам артист сдерживал себя из страха отодвинуть на задний план братьев.
Кроме того, было ощущение – надуманное или нет, – что Майкл не мог дождаться окончания шоу. В то же время братья, выступавшие с сильным голодом и рвением, выглядели так, будто знали, что тур – шанс всей их жизни… и, возможно, последний. Однако не было и намека на то, что они разделяли какие-либо общие ценности или цели со своим звездным родственником. И ни разу не случилось так, чтобы Майкл хотел сделать вместе с ними что-то большее, чем требовалось. Пытаясь доказать преданность семье, он еще больше отдалился от них. Более того, возможно, потерял частичку своей души. Конечно, он должен был почувствовать, как