Когда он предоставил Nike право на использование песни Revolution для рекламы кроссовок, то получил согласие Йоко Оно, но не Пола Маккартни. Пол, как и многие фанаты The Beatles, чувствовал, что Майкл обесценивает музыку.
Однако был вынужден принять решение Джексона. И каждый раз, когда Пол исполнял одну из песен, которые он написал между 1964 и 1971 годами, ему приходилось платить Майклу.
Когда тот продал All You Need Is Love Panasonic за 240 000 долларов, Пол наконец позвонил ему и сказал, что он заходит слишком далеко. Певец даже не повесил трубку. Он объяснил, что, по его мнению, использование песен The Beatles в рекламе позволит их музыке заполучить совершенно новое поколение поклонников, которые станут покупать записи группы. «Мне просто не нравится идея, что Майкл Джексон – единственный парень в мире, имеющий право судить, какие песни The Beatles можно использовать в рекламе, – скажет Пол позже. – Он ведь уже составил список! Я не понимаю, почему у него должна быть такая власть».
Пол надеялся, что All You Need Is Love останется гимном 1960-х, а не превратится в джингл для «чертовой акустической системы», и сокрушался: «Я не хочу, чтобы песня Good Day Sunshine ассоциировалась с печеньем Oreo, а именно этого, как я вижу, он и добился. Я нахожу подобное действительно пошлым. Сомневаюсь, что Майклу так уж нужны деньги».
Вместе с тем Пол владеет каталогом Бадди Холли и много раз использовал песни в коммерческих целях, потому что, как объяснял, «Бадди снимался в рекламе, а его вдова сама хочет, чтобы мы зарабатывали деньги таким образом. Таково ее собственное желание».
Йоко, казалось, была довольна тем, что Майкл сделал с каталогом The Beatles, и назвала его причастность «благословением». В ноябре 1990 года она сказала: «Бизнесмены, сами не являющиеся артистами, не проявили бы того внимания, которым обладает Майкл. Он любит песни и очень заботлив. Если бы мы с Полом совместно владели правами, могло бы возникнуть множество споров и тупиковых ситуаций. Ни ему, ни мне это не было нужно. Если бы Пол получил все песни, люди бы посчитали: „Наконец-то Маккартни уделал Леннона”. А если бы я одна обладала правами, они бы сказали: „О, эта драконша снова наносит удар”».
В 1990 году Пол и Майкл встретились, чтобы обсудить то, что Маккартни назвал «издательской проблемой». Он вспоминал, что сказал на этой встрече: «Когда мы с Джоном подписывали сделку, то даже не знали, что такое издательство. Мы думали, что песни парят в небе и принадлежат всем. В наши дни даже дети лучше в этом разбираются. В прошлом году Yesterday превысила отметку в пять миллионов прослушиваний в Америке, чего не делала еще ни одна другая песня. Даже White Christmas. Но никто никогда не подходил ко мне и не говорил: „Привет, чувак, я правда думаю, что ты заслужил премию. Ты отлично поработал”. Так что, черт возьми, происходит? Ты считаешь, что до конца своей жизни я должен довольствоваться участием в сделке, на которую согласился, когда был зеленым двадцатилетним парнем? Полагаю, я достоин большего».
Майкл вел себя так, словно не понимал, что Пол ему говорил. Поэтому тот разъяснил. «Я хотел, чтобы он признал, что я крупный автор компании, которой он теперь владеет, и мой голос должен учитываться», – вспоминал Маккартни.
Джексон сказал, что «не хочет никого обидеть». Пол ответил, что рад это слышать. «Майк отличный парень», – скажет тогда о нем успокоившийся Маккартни. Майкл пообещал, что постарается что-нибудь придумать.
На следующий день Джон Истман, адвокат Пола, позвонил Бранка и сказал ему, что Пол и Майкл согласились повысить авторский гонорар за его песни. Джон обсудил это с Джексоном. «Черт, нет, я не говорил такого Полу, – раздраженно возразил Майкл. – Он не получит более высоких гонораров, если я не получу от него что-нибудь взамен».
Джон передал слова артиста адвокату Пола.
«Хорошо, все понятно. Мы подаем в суд», – пригрозил Истман.
«Удачи», – ответил Бранка.
Когда Джон сказал, что Пол может подать в суд, певец громко засмеялся. «Класс. Пусть подает! – сказал он. – А пока залицензируй еще несколько песен, Бранка. Давай заработаем немного денег. Давай займемся бизнесом».
Сотрудник Джексона рассказывал: «Негласно Майкл считал, что у Пола дважды была возможность купить компанию. Оба раза он не захотел тратить столько денег. Хотя Маккартни считается самым богатым артистом в мире, его состояние составляет около 560 миллионов долларов. Он ежегодно зарабатывает свыше 40 млн долларов. Как сказал мне Майк: „Если он не пожелал вложить 47,5 млн долларов в собственные песни, то не надо теперь приходить ко мне со слезами на глазах”. Жестокосердный сукин сын, Майкл Джексон был сыном своего отца. Что касается Пола, Майкл и слышать ничего не хотел. „Я получил песни честно и справедливо. Они мои, и никто не может указывать мне, что с ними делать. Даже Пол Маккартни. Так что ему лучше научиться с этим жить”».
Приобретя ATV, артист проявил себя как проницательный и целеустремленный бизнесмен, именно таким предпринимателем хотел бы стать Джозеф, но не смог. Там, где старший Джексон запугивал, Майкл заискивал. Там, где Джозеф кричал, Майкл обычно слушал, но и он мог быть безрассудным. Там, где Джозеф действовал импульсивно, Майкл обычно изучал каждую мелочь, прежде чем принять решение, или же у него был человек, который делал это за него (Джон Бранка). Действительно, у Майкла хватило ума окружить себя блестящими людьми и позволить им беспрепятственно выполнять работу. Джозеф никогда так не поступал. Он считал, что везде и всегда последнее слово должно быть за ним. Как будто Майкл изучил технику отца, а затем попытался сделать ровно противоположное. Однако общее, что было и до сих пор остается у них обоих, – они никому не доверяют и могут быть безжалостными по отношению к тем, кого победили. Второй шанс они почти не дают.
We Are the World
К январю 1985 года Victory Tour стал частью истории. Хотя это был нелегкий опыт, Майкл все же нашел горшок с золотом на краю радуги: Чак Салливан дал ему восемнадцать миллионов долларов наличными на разработку линии одежды. Едва в магазинах появились несколько вещей от Майкла – но еще не продались, – Чак уже обанкротился. Майкл оставил восемнадцать миллионов себе.
The Jacksons сделали много денег на Victory Tour, в отличие от промоутеров: каждый брат заработал около 7 миллионов долларов, что составило 1/6 часть чистой прибыли после всех расходов. Майкл пожертвовал свою долю на благотворительность, его братья потратились на атрибуты роскошной жизни, и спустя много лет им снова придется начать работать.
Майкл больше никогда не гастролировал группой, хотя они неоднократно пытались уговорить его сделать «всего лишь один тур».
Однажды, когда он вернулся домой в Энсино, Джексон первым делом сел в черный «Мерседес-Бенц» 450 Ла Тойи и умчался прочь без какой-либо охраны. Ему просто нужно было немного свободы – как будто она когда-нибудь у него была! Как всегда, около двух дюжин фанатов ждали у ворот кого угодно, кто выглядел бы как Джексон. Они и мечтать не могли, что хоть мельком увидят самого Джексона. Когда они заметили, что машина выезжает из ворот, поклонники запрыгнули в свои автомобили и последовали за ним по горячим следам. Майкл пытался скрыться, но безуспешно. Он был уже далеко, поблизости от дома Куинси Джонса, когда в машине закончился бензин. Певец выпрыгнул из «Мерседеса», оставив его посреди улицы, и побежал через закоулки, спасаясь от преследователей, торопясь добраться до дома Куинси, где нашел убежище.
После Victory Tour Майкл стал участником We Are the World – исторической акции в помощь голодающим в Эфиопии. Все началось с Гарри Белафонте: он давно вынашивал план собрать вместе несколько крупнейших артистов и записать песню, доходы от которой пойдут в новый некоммерческий фонд USA for Africa. Помимо предоставления необходимого питания, оказания медицинской помощи и программ самопомощи пострадавшим районам Африки, в рамках проекта также были выделены средства на помощь голодающим в Соединенных Штатах. Гарри связался с Кеном Крагеном, менеджером в сфере развлечений, занимавшимся сбором денег, и спросил, может ли он привлечь Кенни Роджерса и Лайонела Ричи. Те в свою очередь заручились поддержкой Стиви Уандера, придав проекту еще более звездный статус. Затем Лайонел позвонил Майклу, чтобы спросить, примет ли он участие в записи. Джексон сказал, что он хочет не просто спеть, но также помочь Лайонелу в написании песни.
Майкл всегда чутко относился к тяжелому положению голодных, бездомных и больных, особенно детей. В прошлом Фрэнк Дилео рассказывал много душераздирающих историй о влиянии артиста на умирающих детей. Как будто какая-то необъяснимая сила внутри Майкла способна дотянуться до малышей, находящихся на грани смерти; одно его прикосновение, кажется, действует на сердца детей, переживающих страшные времена, словно бальзам. Это важная положительная сторона певца, которую он считает своим лучшим качеством.
Как-то ночью после шоу к Майклу принесли маленького ребенка на носилках, страдающего опухолью головного мозга и раком позвоночника. Когда мальчик потянулся к артисту, тот схватил его за руку и крепко сжал. Ребенок улыбнулся. Дилео отвернулся и заплакал. «Он не боится заглянуть в бездну страдания и обнаружить там что-то пусть и ничтожное, но позитивное и прекрасное», – заключил Фрэнк.
Сет Риггс, учитель по вокалу, который сопровождал Майкла во время гастролей, вспоминал: «Каждую ночь приносили детей на носилках, настолько больных, что они едва могли поднять голову. Майкл становился на колени и клал свою голову рядом с головой ребенка для совместной фотографии, затем отдавал детям фото, чтобы они запомнили тот момент. Я не мог этого выносить. Я плакал в ванной. Дети в его присутствии сразу же оживлялись. Если это заряжало их энергией хотя бы на пару дней, то для Майкла игра стоила свеч».
Во время работы над песней We Are the World Лайонел Ричи каждую ночь на протяжении недели приезжал в Хейвенхерст, где они уединялись в комнате Майкла, чтобы поработать над словами и музыкой. Они знали, что им нужно нечто вроде гимна, песня, которую легко петь и которая запоминается. Хотя Майкл и Лайонел никогда не заявляли публично, Ла Тойя, наблюдавшая за их работой, утверждает, что Лайонел написал только пару строк песни. Она говорит, что 99 % текста были написаны Майклом, «но он никогда не считал нужным об этом сообщать». Слова и музыка были готовы 21 января 1985 года, всего за ночь до начала записи.